(П.а.: Эта короткая история содержит спойлеры, поэтому рекомендуется прочитать ее после завершения тома.)
— Гра-а-а! — оглушительный рев разнесся по подземной пещере на самом нижнем этаже Великого лабиринта Оркуса. Это была комната прямо перед хижиной Оскара Оркуса, что означало, что рев мог исходить только от одного существа.
— Так это и есть Гидра, да? Ну и страшила!
— Это еще ерунда, Каори. Количество голов особо не страшно. Серебряная голова, вот в чем настоящая проблема.
Тот же самый монстр, из-за которого Хадзиме и Юэ чуть не погибли, снова смотрел на Хадзиме сверху вниз. Единственная разница заключалась в том, что рядом с ним была Каори, а не Юэ. Хадзиме вернулся сюда, чтобы подготовиться к финальной битве, и теперь он знал, что Гидра возродилась точно так же, как и любой другой монстр в этом лабиринте.
Конечно, Хадзиме уже зачистил этот лабиринт, так что Гидра не появилась бы из-за него, но для Каори — другое дело. Конечно, пока он сопровождал любого, кто не зачистил лабиринт, Гидра не появлялась, но если этот человек войдет в комнату один, Гидра снова поднимет свои многочисленные головы.
Скорее всего, даже если Каори победит ее в одиночку, магический круг не узнает в ней того, кто зачистил лабиринт, поскольку она не прошла через все это, но это не было проблемой. Причина, по которой Хадзиме хотел повторить бой, заключалась в том, что он мог более тщательно проанализировать серебряную голову и ее дыхание авроры. Таким образом, он смог бы придумать контрмеру для сильнейшего фамильяра Фрида, Ураноса.
— Вот и она! Остерегайся черной головы — она заставит тебя увидеть свой худший кошмар!
— Что это за способность такая?!
Красная, синяя и зеленая головы использовали магию соответственно огня, льда и ветра, но Каори легко увернулась от них, взлетев в воздух. Хадзиме также с легкостью увернулся от них, используя свою аэродинамику.
— Юэ попала под магию черной головы и не смогла даже с места сойти.
— Серьезно?! Даже несмотря на то, что у нее такая высокая устойчивость к магии?!
— Да. Очевидно, черная голова показала ей видения о том, как я бросаю ее. Честно говоря, было довольно мило, как сильно она потом плакала из-за этого.
— Перестань хвастаться тем, как сильно она тебя любит! Хадзиме, ты такой бесчувственный!
Сгорая от ревности, Каори выстрелила лучом распада в белую голову гидры, чтобы выплеснуть свой гнев. Белая голова отвечала за исцеление, поэтому желтая голова попыталась защитить ее, но, к сожалению для нее, магия распада была слишком сильна для этой Гидры. Желтой голове удалось задержать луч всего на несколько секунд, прежде чем полностью распасться. Белая голова не могла заживить свои раны достаточно быстро, и как только желтая голова исчезла, луч уничтожил и ее.
Тем временем Хадзиме использовал свои разрывные пули, чтобы снести другие головы.
Благодаря опыту, который он приобрел во время своих путешествий, древней магии, которую он приобрел, и продвинутым артефактам, которые он смог создать с помощью древней магии, даже смертоносная Гидра не представляла для него угрозы. Серебряная голова выскочила из останков других голов, и на этот раз Хадзиме смог оценить ее величие, так как он не боролся за свою жизнь. Это действительно был внушающий благоговейный трепет зверь, достойный войти в историю. Серебряная голова угрожающе уставилась на него.
— Ладно, время охоты! Я из этой головы информацию выжму до последней капли!
— М-м-м, значит, я должна отрезать ее по шею?
— Ага! Я собираюсь препарировать ее, проанализировать, выделить отдельные компоненты и поэкспериментировать с ней всеми возможными и невозможными способами!
Серебряная голова застыла в страхе.
“Мне кажется, или претенденты на этот раз ведут себя немного странно? Погодите, разве этот парень не тот, кто убил меня прежде? Почему он вернулся? И почему он смотрит на меня, как волк, заметивший свою добычу? Что это за улыбка?!”
Гидра сделала несколько шагов назад, испугавшись Хадзиме.
— Хех, довольно приятно иметь подопытного, который будет просто продолжать бесконечно оживать.
— Хадзиме, если ты будешь продолжать в том же духе, то эта новелла получит рейтинг “R” (П.п.: R — 17+. Каори вряд ли стоило беспокоиться, уже ведь 16+).
Гидра могла точно сказать, что если она позволит поймать себя этому безумному синергисту, то будет страдать долго, очень долго.
— Гра-а-а!
Она взревела и выпустила свое дыхание авроры в попытке прогнать Хадзиме.
К сожалению, Хадзиме был слишком силен, чтобы такая ничтожная атака больше была эффективной. Хадзиме убивал и возрождал Гидру снова, и снова, и снова, собирая ее головы и с удовольствием препарируя их… и это было даже не самое худшее из унижений, которым она подверглась.
— Папа, мясо гидры готово!
Хадзиме убивал ее так много раз, что в конце концов развел костер возле хижины Оскара, хотя внутри и была кухня, и начал поедать жаренные на гриле головы. Только он, впрочем, есть их и мог. В прошлом это мясо значительно увеличивало его характеристики и давало ему множество навыков, но, конечно, теперь он не получал от него никаких новых улучшений характеристик. Тем не менее, он надеялся, что если съест достаточно мяса Гидры, то сможет разблокировать дыхание авроры.
В конце концов, количество убийств гидры достигло двузначных цифр, и Мью смогла настолько хорошо отточить свои навыки готовки, что по праву могла называться Шеф-поваром.
— Как же… Больно…
Когда она жарила очередную голову Гидры, Мью внезапно услышала голос.
— Хм? Ч-что это было? — спросила она, застыв от удивления. Голос раздался на удивление близко, поэтому она с любопытством огляделась, но никого рядом не было. “Мне это просто показалось?” — она склонила голову набок, затем вернулась к переворачиванию жаркого на вертеле и убедилась, что Гидра прожарена до совершенства.
— Покончи… С этим…
— О-опять! — вздрогнув, вскрикнула Мью. Она могла разобрать голос на удивление ясно, учитывая, что Хадзиме и Каори создавали достаточно много шума, прямо сейчас охотясь на еще одну Гидру. Это почти ощущалось так, как будто…
— Я говорю прямо у тебя в голове?
— Кто это?! Где ты?!
— Я прямо рядом с… Гь-я-я!
— Что случилось?!
С болезненным криком голос затих. В то же время серебряная голова поникла.
“Могла ли это быть?” — Мью нерешительно задумалась.
— Это вы, тетенька Гидра? — спросила Мью. Она почувствовала, как кто-то кивнул у нее в голове в ответ. Мью понятия не имела, почему она могла слышать голос Гидры, но у нее было подозрение, почему она разговаривала с ней. Вероятно, она хотела, чтобы Мью положила конец этому циклу вечной смерти и страданий.
Мью не думала, что Гидра на самом деле может обладать разумом и собственной волей, поэтому теперь она внезапно почувствовала себя виноватой за то, что готовила ее так много раз.
— Но тетенька Гидра, вас уже столько раз убивали!
Мью понятия не имела, чем она может помочь.
— Извини, я выражалась фигурально. На самом деле я не хочу умирать. Ну же, разве ты не можешь читать между строк?
— Ох, ну простите, — пробормотала Мию, ее чувство вины немного исчезало, сменяясь раздражением.
Затем она поджала губы и спросила:
— Хорошо, тогда что от меня требуется?
— Просто останови этого сумасшедшего, пожалуйста.
— Ты только что назвала моего папу сумасшедшим? Внезапно мне расхотелось помогать, — ответила Мью с фирменной улыбкой своей матери.
— М-мне жаль! Пожалуйста, прости меня!
Гидра немедленно капитулировала, что было почти таким же шоком для Мью, как и то, что она вообще обладала разумом. Она издала еще один крик, когда Хадзиме снова убил ее, а затем сказала:
— Мне предназначено быть испытателем и стражем последнего этажа! Я не заслуживаю, чтобы со мной обращались как с лабораторной крысой! Это нечестн-о-о-о-о-о-о!
Гидра заплакала, и Мью почувствовала сочувствие к ней. Она высунула голову из двери комнаты Гидры и позвала Хадзиме, сказав:
— Папа! Может уже хватит?! Тетенька Гидра плачет, потому что ты ее убиваешь!
— Ха-ха, ты слишком добра, Мью! Не волнуйся, у монстров нет чувств! Тебе просто мерещится!
— Н-нет, ты ошибаешься! Я действительно слышала голос тетеньки Гидры в своей голове и…
— Позволь мне сказать тебе кое-что важное, Мью! — сказал Хадзиме с улыбкой, пронзая шестую голову дырами. — Иногда нужно приносить жертвы на благо общества! И этот монстр — жертва, которую нужно принести, чтобы защитить вас! Поняла?
— Угу. Извини, что отвлекла.
— Хорошая девочка!
Хадзиме выглядел на удивление серьезным, когда говорил это, что по-настоящему обрадовало Мью. Она вернулась в пещеру с хижиной и посмотрела на небо.
— Я не смогла остановить его, — сказала она.
— Так это и есть настоящее отчаяние… — унылый голос эхом пронесся в голове Мью.
— Могу ли я еще как-нибудь помочь? — спросила Мью, оглядываясь в поисках того, что она могла бы сделать.
Поразмыслив несколько минут, Гидра ответила:
— Если ты хочешь помочь, юная морелюд, подойди ближе.
Мью склонила голову набок, но у нее было чувство, что она знала, что Гидра имела в виду, говоря «ближе». Она хотела, чтобы она пошла в том направлении, откуда доносился голос. Она подумала о том, чтобы рассказать Хадзиме, что она задумала, но затем Гидра добавила:
— Не говори ему… пожалуйста… Он придумает еще что-то бесчеловечное, если узнает!
Голос Гидры был таким испуганным, что Мью не могла не пожалеть ее.
— Пожалуйста, помоги мне. По крайней мере, вытащи меня отсюда. Я умоляю тебя…
— Х-хорошо, хорошо, я так и сделаю, так что перестаньте плакать!
Травмирующие переживания, через которые прошла Мью, сделали ее очень чувствительной к тому, чтобы понять, хотел ли кто-то причинить ей вред или имел какую-либо недоброжелательность, и, насколько она могла судить, мольба Гидры была искренней. Следуя его указаниям, она направилась к реке за хижиной Оскара. Затем она прыгнула в воду и поплыла ко дну… где обнаружила небольшую подводную пещеру и отверстие, уходящее глубоко в землю в ее центре. Она поплыла вниз в отверстие и дальше по проходу, пока он не раскрылся большой областью, состоящей из десяти соединенных между собой пещер. Гидра провела ее по одному из них, помогая ориентироваться в лабиринте туннелей. Она проплыла через несколько рамок, ощущавшихся точно так же, как порталы телепортации, созданные Хадзиме, пока в конце концов не достигла места назначения.
— Вау, тут так красиво.
Мью оказалась в огромной комнате, которая была примерно такой же величественной и внушительной, как комната, где появлялась Гидра. Сотни цилиндрических кристаллов были выстроены в ряд, как колонны, и казалось, что голос Гидры исходит от них.
Мью вскочила с плеском и подбежала к одному из них, чтобы заглянуть внутрь.
— Это вы, тетенька Гидра?
— Да, я. Однако эта боль невыносима, так что я… Гья-я-я-я!
Внутри кристалла была Гидра, но она была такой же маленькой, как Мью. Все семь ее голов были на месте, она свернулась калачиком, будто спала.
— Это ядро лабиринта, место, где хранятся исходники всех его монстров.
Монстры лабиринта могли бесконечно возрождаться только внутри него, и все это благодаря этим исходникам. Эта сложная система была создана путем объединения всех семи видов древней магии. Первоначальная Гидра была всего лишь маленьким четырехметровым существом всего с тремя головами, с которым Освободители столкнулись при строительстве своих лабиринтов.
Однако одна из этих Гидр в конечном итоге стала фамильяром Вандре и выросла, овладев собственной волей. Именно этот фамильяр послужил основой для Гидры, которая теперь охраняла дом Оскара Оркуса.
К сожалению, использование оригинального фамильяра в качестве основы для этих клонированных Гидр значительно ослабило оригинал. Освободители, конечно, не хотели лишать свободы ни одно разумное существо и позволили фамильяру уйти, если оно захочет, но они также предоставили ему этот кристалл на случай, если оно пожелает остаться в лабиринте. Этот кристалл был непохож на другие, просто служившие исходниками для возрождения монстров, этот кристалл предотвращал старение Гидры внутри него, а также позволял ей делиться любыми ощущениями со своими клонами, снабжать их маной или управлять ими удаленно.
Большую часть времени Гидра спала, пробуждая только свое сознание, а не тело всякий раз, когда новые претенденты достигали последнего этажа, и дистанционно управляя своими клонами, служа надлежащим испытанием. Изначально Гидра охраняла некое древнее скоровище, но она его утратила и была лишена цели, пока Освободители не нашли ее и не возложили на нее новую обязанность.
Объяснив историю своей жизни Мию, Гидра, наконец, сказала:
— Не могли бы ты, пожалуйста, выпустить меня отсюда? Я не могу перестать чувствовать то, что чувствуют мои клоны, пока не покину этот кристалл. Я устала от того, что с меня заживо сдирают кожу…
— Подожди, вы не можете выбраться сами?
Если бы Освободители хотели, чтобы она могла уйти по своему желанию, имело бы смысл спроектировать кристалл таким образом, чтобы Гидра могла выбраться сама.
— Я так долго спала, что забыла, как просыпаться (П.п.: Та же проблема. Только на слишком долгий сон я, увы, не жалуюсь).
Гидру удерживал не кристалл, а ее собственное тело.
Было ли действительно нормально доверять охрану такому ленивому существу?
— Пожалуйста, сотри часть этого магического круга.
— Это вас разбудит?
— Нет, это откроет кристалл снаружи. Мне все еще понадобится твоя помощь, чтобы пробудиться.
— О… — вздохнула Мью, выглядя слегка разочарованной. Гидра должна была быть каким-то легендарным монстром, но прямо сейчас она казалась просто жалкой.
Тем не менее, она сделала, как просила Гидра, и стерла указанную ею часть магического круга.
В кристалле открылось отверстие, открывающее тело Гидры внешнему миру. Мью ткнула его в лоб, но оно по-прежнему не двигалось.
— Мне нужен более сильный стимул, чтобы пробудиться. Ты даже можешь наступить на меня, если хочешь. На самом деле, я бы хотела, чтобы ты так и поступила.
Если бы Гидра была человеком, ее определенно заклеймили бы педофилом. Мью определенно не хотелось наступать на Гидру, поэтому вместо этого она схватила заостренный камень, лежавший поблизости, открыла Гидре глаз и проткнула его (П.п.: Это… Жестоко).
— Гря-я-я-я-я-я!
Хадзиме и Каори в замешательстве смотрели, как Гидра в зале испытания кричала от боли, несмотря на то, что ни один из них еще ничего не сделал. Тем не менее, сильный стимул Мию, казалось, сделал свое дело, так как Гидра проснулась достаточно быстро.
— Я… я думаю, мне следовало ожидать этого, учитывая, насколько жесток твой отец. Ты можешь остановиться, спасибо.
— Не за что! — сказала Мию с невинной улыбкой. Она совершенно не подозревала о скрытых садистских наклонностях, дремлющих внутри нее, отчего по спине Гидры пробежали мурашки.
— Ты можешь возвращаться. Кажется, твой папочка наконец-то перестал уничтожать мое тело, когда я начала вести себя странно.
— Хорошо! — ответила Мью и повернулась, чтобы уйти. Но потом она кое-что вспомнила и повернула назад. — Тетенька Гидра, ты поможешь нам победить злого бога?
— М-м-м, боюсь, я не могу, маленькая морелюд. Мое истинное тело было значительно ослаблено… и мои клоны не могут покинуть зал испытаний.
— Понятно. Извините, что прошу невозможного. — Мью поклонилась Гидре, помахала на прощание, подбежала к воде и прыгнула обратно.
— По крайней мере, я буду защищать тебя до тех пор, пока ты остаешься здесь. Это меньшее, что я могу сделать для той, что освободила меня, — сказала Гидра, когда Мью начала уплывать.
Она обернулась как раз перед тем, как скрыться из виду, лучезарно улыбнулась Гидре и ответила:
— Спасибо! Тетенька Гидра, после того, как мы победим злого бога и все станет хорошо, давайте погуляем! Я отвезу вас к западному океану! Мы будем там играть с По и господином Рыбом!
— Играть?
— Да! Разве вы не хотите жить в свободном мире, который хотели создать освободители? Мы теперь друзья, поэтому я хочу пригласить тебя к себе домой!
Гидра размышляла об этом несколько минут. Как зверь-хранитель, она хотела оставаться рядом с тем, что она должна была охранять, но охранять-то уже особо было нечего.
— Я подумаю об этом, юная подруга.
— Ура!
С этими словами Мью уплыла прочь и скрылась из виду. Пока Гидра провожала ее обратно в хижину Оскара, она лениво размышляла:
— Интересно, почему она вообще смогла понять мои слова? Она действительно странная девочка.
Глаза Гидры светились счастьем.
Как только Мью вернулась в хижину, она рассказала Хадзиме все о приключении, которое у нее было, сказав:
— Папа, я подружилась с Тетенькой Гидрой! Она слабенькая, но я хочу снова сделать ее сильной. Как мне ей помочь?
Сбитый с толку, Хадзиме ответил:
— Э-э-э… разве Гидру сейчас не поджаривают прямо перед тобой?
Хадзиме внезапно почувствовал себя неловко из-за того, что избил до полусмерти, а затем съел нового друга своей дочери.
