Книга 6: Глава 12: К.

«Кварасс мертв. Пусть она снова будет жить».

Это все, что они сказали. На улицах, в своих домах они с ненавистью смотрят на бронированных [солдат] или умирают с клинками в руках. Вот что было сказано. Жители Жермины прошептали эти слова. Тогда они кричали их. Они собрались на улицах.

Кварасс был мертв.

Это были слова, которые потрясли мир. По крайней мере, мир по мнению Джермины. Фактически, большинство других стран уже прошли мимо этой новости. Это произошло несколько недель назад, и это было лишь одно откровение среди многих.

Да, в то время эта новость потрясла основы каждой нации, которая ее услышала. Это стало темой каждого разговора, всех сплетен и беспокойства, и [Генералы], [Стратеги] и [Правители] собрались, чтобы обсудить события, связанные со смертью Кварасов. Потому что ее убил никто иной, как Флос Реймарх.

Сам легендарный Король Разрушения. Больше не спим. Человек, который в детстве завоевал целый континент, а затем начал завоевательную войну, которая грозила поглотить весь мир. Его остановили – но лишь на волосок от того, что каждая нация объединилась, чтобы оттеснить его армии назад. И, как предполагали некоторые, если бы он не погрузился в сон после смерти двух из его Семерки, его знаменитых генералов и лидеров, его империя могла бы по-прежнему оставаться самой могущественной в мире.

Это был Флос. И он проснулся. Слухи начали распространяться несколько месяцев назад. Тихое крошечное королевство Рейм, сведенное к одному городу и нескольким деревням, внезапно оживилось. Каким-то образом живущие там обедневшие люди превращались в армию. А затем пришла новость, из-за которой не один правитель провел бессонную ночь.

Король Разрушения проснулся. Он формировал армию. Он вернулся.

Конечно, такая возможность всегда была. Флос Реймарх никогда не умирал и никогда не получал серьезных ранений, вынудивших его отступить. Он просто… остановился. И его королевство распалось на части, и на него претендовали другие нации, поскольку его армии распались или стали предателями, а его сторонники бежали, не воспользовавшись преимуществами его Навыков или лидерства. И Король Разрушения вернулся на свой трон в городе, где он родился, и больше не сидел на этом троне.

То, что даже спустя десятилетия после исчезновения его королевства никто не осмелился напасть на Рейма, было признаком того, как сильно его боялись. Да, Король Разрушения дремал, его народ обеднел, его казна пуста. И да, даже его легендарная Семерка — теперь уже пять — была рассеяна, и остался только его Наместник, Орфенон, известный как левая рука Короля Разрушения.

Но хотя у него были легионы врагов, никто не осмелился послать против него армию, чтобы навсегда прикончить Флоса Реймарха. На тот случай, если это пробудит его гнев и разбудит дремлющего монстра.

Но теперь он вернулся. Кто-то что-то

разбудил его. А другие ближайшие к Рейму нации сделали единственное, что могли придумать: они объявили войну и послали коалиционную армию, чтобы отобрать голову Флоса, прежде чем он сможет восстановить свою прежнюю силу.

Они потерпели неудачу.

Эту историю знали жители Джермины. В конце концов, они отправили своих сыновей и дочерей на войну. Их страна Гермина граничила с Реймом. А их правитель, Кварасс, лично желал смерти Флоса. Итак, Джермина и Королевство Хеллиос возглавили атаку. И Жермина на этом не остановилась; они послали детей-убийц, чтобы убить Флоса, и могущественного [геоманта] с засадой из Хеллиоса, чтобы выманить Флоса из его столицы и убить его.

И снова они потерпели неудачу. И хотя коалиционная армия сначала разбила силы под предводительством Гази и Орфенона, они обнаружили, что это ловушка; Приближаясь к столице Рейму, Король Разрушения представил работу Древиша, одного из его Семи, ныне покойного. По воле легендарного [Архитектора] армия была уничтожена молниями, брошенными из башен Рейма. А сам Флос повел свою армию в контратаку и взял в плен остатки коалиционной армии.

Он выкупил многих [Солдат] и выживших офицеров обратно в их страны, в соответствии с традициями войны в Чандраре. По той же традиции те, кого их страны не выкупили, стали рабами, которых он продал одному из торговцев Рошала, нации, которая контролировала работорговлю в Чандраре и остальном мире.

Однако все это было фоном. Настоящая трагедия произошла несколько месяцев спустя. Флос Реймарх не был удовлетворен поражением коалиционной армии. Или, скорее, его гнев пощадил другие страны, принявшие участие, и сосредоточился исключительно на двух странах. Джермина и Хеллиос. Возглавив свою армию из Рейма, он двинулся на север. И на поле битвы он в течение дня разгромил армию Геллиоса и мощь Гермины. Его армии разделились, одна из них заняла сдавшийся Хеллиос.

Но он не принял пощады от Жермины. Король Разрушения лично повел свои армии в столицу Джермины, город, построенный вокруг оазиса, из которого была основана Джермина. Гер. И на его улицах он срубил всех на своем пути и поднялся по ступеням Дворца Карасса. И там он обезглавил ее.

Кварасс мертв. Пусть она снова поднимется.

Все они помнили тот момент, когда Флос спустился по ступеням дворца с окровавленным клинком в руке. Они не видели ее головы, но знали. Вы могли почувствовать смерть Карасса, почувствовать, как вместе с ней проходят ее Навыки, защищающие ее нацию. Тогда они бушевали против Короля Разрушения, но его армия заполнила город. Поэтому им пришлось выбирать между порабощением и смертью.

Возможно, было бы удивительно, как немногие выбрали смерть для постороннего, особенно учитывая, насколько любимыми были кварасы. Но это произошло потому, что посторонние не поняли истины. Теперь, спустя почти месяц после кончины Кварасса, когда армии Флоса все еще оккупировали большую часть Гера и страны, поддерживая порядок, на улицах расцвела надежда. Они шептались об этом и собирались тайно.

Карасс жив.

—

Это была Джермина. Жаркая, засушливая земля, почти пустыня, определяла нацию. Жермина, как и Рейм, не была богатой страной. Чандрар, континент не был богат. Было засушливо, а это означало жару днем ​​и леденящий холод ночью во многих регионах. Некоторые части Чандрара были процветающими, но ни одна часть Чандрара не была такой богатой, как джунгли Балероса, полные жизни, или Терандрии или Изрила, чья зелень была всего лишь мечтой для многих, живущих в бесплодных частях Чандрара.

Пожалуй, только Рир был жестче, да и то только из-за Демонов. Но граждане Чандрара часто утверждали, что некоторые районы Чандрара даже хуже, чем загубленные земли Короля Демонов. Бросайте армию демонов в великую пустыню и посмотрите, сколько из них вылезет наружу.

Да, пустыня. У Чандрара их было несколько, но самой большой была пустыня, занимавшая центр континента, эффективно отрезающая цивилизацию на тысячи миль, так что вокруг нее возникали нации, но никогда не процветали в безжалостном аду песков.

По счастливой случайности, Королевство Джермина граничило с этой пустыней, расположенной в северо-восточном квадранте Чандрара. Это было одно из самых близких к пустыне королевств, граничащих с ним на западе; кроме проклятых хелтанцев, конечно. Райм и Джермина были трудными землями для заселения и выращивания кого угодно, кроме крепких йеллатов.

в.

Но Гер был благословлен. Ибо он располагался в оазисе, огромном резервуаре воды, который поддерживал Жермину на протяжении тысячелетий. Первые кварасы завладели этой землей, и тысячелетия назад возникло Королевство Джермина. Это было Щитовое Королевство, одно из четырёх сохранившихся, древнее, иногда ослабевающее в силе, но никогда не исчезающее. Даже Король Разрушения не мог этого сделать.

Жермина, конечно, не имела выхода к морю. На северо-востоке Геллиос был иногда дружелюбным соседом, которым правила нынешняя королева Каллиопа. [Короля] не было — Треланд из Хеллиоса погиб десятилетия назад от рук Флоса во время его первых войн за расширение. Каллиопа была единственной правительницей своего королевства, за ней следовал ее сын, принц Сиял. Оба были избавлены от смерти. На данный момент.

Другие народы вокруг Жермины также были небольшими, вырвавшись из империи Флоса, когда он спал. Это были силы, но не эквивалентные, скажем, конфедерации наций народа струн на юге или более богатым прибрежным нациям на юге Чандрара.

На севере правили такие страны, как королевство Белчан, которое представляло собой парламентское правительство, избиравшее [министра], и Республика Джекрасс, у которой был [король]. Второстепенные силы, но тем не менее силы. К западу от Джермины, конечно же, располагались земли Хельты, и никто им не угрожал. Они не участвовали в войне с Флосом.

Ни одна из этих стран не могла в одиночку угрожать Флосу, даже с его небольшой армией. Король Разрушения был слишком высокого уровня, а его вассалы — Орфенон, Королевский Наместник, Гази Всеведущий, Марс Иллюзионист и Такатрес, Повелитель Небес, — все были по-своему титанами. Единственная угроза для Рейма заключалась в том, что несколько наций объединились, чтобы сокрушить его (процесс, который, как надеялись жители Джермины, уже начался), или если Империя Песков примет меры.

Из всех наций Чандрара Империя Песков была самой молодой. Спустя десятилетия после того, как Флос погрузился в сон, новый [Император] восстал и завоевал западные цивилизации в великой пустыне. Он быстро расширялся, и его империя теперь стала крупной державой, хотя и отдаленной. Но он объявил себя врагом Флоса и объявил об этом, отправив ему голову одного из своих семи. Древиш, [Архитектор].

Но обе страны были слишком далеко друг от друга, чтобы вступить в битву. Их разделяла пустыня, и хотя Тахатрес повел свое племя в набег на Империю Песков, ни одна сила возмездия не предприняла опасного путешествия, чтобы нанести удар по Рейму. Король Разрушения также остановился, когда началась весна; его армии продолжали оккупировать Геллиос и Гермину, но все три народа все еще были смертны. Им нужно было есть, сажать урожай и хоронить мертвых.

Но теперь с гражданами Гера произошла перемена. Первоначальный шок от армии Короля Разрушения, пронесшейся по столице в кровавый вечер, утих. Их страх и отчаяние переросли в ярость. И это семя надежды росло. Итак, вы могли почувствовать это, прогуливаясь по мощеным улицам Гера, мимо домов, построенных из того же материала.

Если вы посмотрите на улицу, не патрулируемую [Солдатами] в цветах Рейма, вы увидите, как собираются люди. Их одежда была светлой и простой; в основном белые или серые изделия из шерсти или других легких тканей на каждый день. Женщины одевались в длинные струящиеся платья, иногда украшенные полосами по цвету, но часто столь же простые, как одежда с длинными рукавами, которую носят мужчины. Оба пола почти не подвергали свою кожу воздействию песка, который иногда мог проникнуть внутрь, обжигая и жаля открытую плоть. Но Жермина вряд ли была бесцветной; люди просто оставили это зданиям.

Пигменты. Краски из измельченных панцирей насекомых или растений, яркие и красочные, украшали каждый дом. Мимо одного здания невозможно было пройти без какого-либо мотива. Часто они хвалили друг друга; редко можно было увидеть дом, в котором произошел конфликт. Иногда дома рисовались с причудливыми мотивами, вроде птиц или стилизованных мифических существ. В других случаях это были просто цвета, искусно собранные владельцами. Но краски были прекрасны, и владельцы каждого здания заботились о них больше, чем о своей одежде. В конце концов, со временем они пройдут, но дом может простоять веками, если за ним ухаживать.

Цвет зданий, белая одежда. Восстание на улицах. Не один молодой человек неудачно прятал в одежде то нож, то дубинку. Молодые женщины, конечно, тоже это делали, но они действовали более искусно. Если бы вы проходили мимо девушек с заплетенными волосами, вы бы заметили вплетенную в волосы заточку, готовую выдернуть ее.

Но сегодня утром особого насилия не было. Город ждал. Произошло несколько инцидентов, были арестованы слишком очевидные недовольные, убит идиот, напавший на банду [солдат], но в городе было тихо.

«Слишком тихо.»

Венит Крусланд, один из вассалов Флоса, [Лорд] и ветеран бесчисленных войн, что-то буркнул своей жене, когда они обозревали город со ступенек дворца Кварасса, известного как Престол Гера. Вероятно, потому, что оно действительно чем-то напоминало сиденье, поскольку было самым высоким зданием, построенным на склоне города. А может быть, потому, что он располагался прямо над резервуаром с водой, питавшей город через колодцы. Или… Вениту было все равно.

С этого главного места он обозревал улицы города, используя монокль, зачарованный заклинанием дальновидения. Он ненавидел эту штуку, потому что это было дурацкое устройство, которое нужно было прижимать щекой к глазу, и потому что оно воняло, по его мнению, бессмысленностью. Почему [Чародей], создавший это, не мог создать что-то более практичное? С двумя линзами? Он поднес его к глазам, следуя за патрулем [Солдат] по городу, отмечая, как люди уходят с дороги.

«Маресар, ты видишь? Они все собираются возле этой площади. И здесь слишком тихо. Ты меня слышал?»

«Дважды. И это нормально».

[Лорд] взглянул вверх. У него были темные волосы, не совсем черные, ближе к каштановым, и суровое, суровое лицо. Его жена, Маресар, была гораздо более расслаблена, чем Венит, которая беспокойно ощупывала свой меч и щит. Она была высокой

У него были коротко подстриженные черные волосы и более темная кожа, чем у Венита. Она была бывшим [Лордом Бандитов], но не удосужилась натянуть свой длинный лук. Это немного расслабило Венита; Инстинкты Маресар были превосходны, и если она не выглядела готовой к бою, это означало, что они, вероятно, в безопасности.

«Что вы думаете? Там. Посмотрите на эту группу. Пятнадцать юношей. Все вооружены. Мы должны разбить его, независимо от того, прикажет он или нет.

Он предложил монокль Маресар, но она отказалась. Она прищурилась на то место, на которое он указал, высматривая его глазами, усиленными своим навыком [Орлиные глаза]. Она покачала головой.

«Нет. Они не представляют угрозы».

«Пока они не нападут на кого-нибудь. Я не хочу потерять еще одного солдата из-за перерезанного горла. Мы с тобой могли бы…

«Нет. У нас есть заказы».

Венит прикусил язык. Он и Маресар были направлены в Гер Ортеноном месяц назад, когда стало ясно, что граждане не

терпимо относиться к армиям Флоса. С помощью Маресара Венит дал понять, что с любым нападающим на солдат будет покончено в считанные секунды. Она могла поразить из лука половину города со своей выгодной позиции, и никакое количество гражданских лиц, вооруженных ножами, дубинками или камнями, не могло причинить вред Венит. Они были слишком высокого уровня. И все же сегодня Венит чувствовал, как у него мурашки по спине.

«Если ситуация дойдет до апогея, вспыхнет не одна или две группы. Вы видели это раньше. Вы знаете, что этот город разразится насилием, и если это произойдет, то все будет кончено.

из них против нас».

«Я знаю.»

«Так…»

«У нас есть заказы. Он сказал нам подождать, поэтому мы ждем. Ты ему не доверяешь?

«Я делаю.»

Венит зачеркнул слова. Он доверял, но это было тяжело. Он поерзал, ходил взад и вперед, пока Маресар не поймал его. Она нежно сжала его плечо, и Венит посмотрел на жену. Он снова стал спокойнее.

Чтобы сменить тему, он взглянул на юго-запад. Он ничего не мог видеть; чертово облако пыли поднялось, закрывая горизонт, но ему казалось, что он все еще может видеть столицу Рейма, город вдалеке.

— Калак все еще в Рейме, не так ли? С Орфеноном.

[Господь] говорил кисло. Орфенон ему не совсем нравился, хотя они были на одной стороне. Королевский управляющий сдержанно уважал его дружбу. Маресар кивнул.

«И один из близнецов. И Гази.

«Хмф. Как вы думаете, он в порядке? Я имею в виду Калак. Он хотел сопровождать нас, но после его предыдущей неудачи…

«Ты сказал ему нет. Поэтому я сказал нет. Что вы еще хотите?»

Венит ничего не сказал. Быть [Лордом] было трудно. Быть отцом было еще хуже. Он снова взглянул на улицу и заметил девушку с бутылочкой с зельем, которая передавала ее мужчине, который положил ее в карман. Он поморщился.

«Где он? Он сказал нам подождать, а тебе он что-нибудь сказал? Его Величество?»

Он посмотрел вверх. Маресар рассеянно закусила губу. Она осматривала город.

«Нет. Но он здесь. Ты тоже это чувствуешь, не так ли?»

[Лорд] напряженно кивнул. Он пронес свой монокль по городу.

«Что он делает?»

«Он сказал мне, что собирается раздавить их».

Голова Венита резко вскинулась. Он уставился на Марезара.

«Повстанцы? Сам? Силой?»

«Да. Может быть? И нет. Он сказал нам подождать. Доверься ему. Вы делаете, не так ли? Или ты передумал?»

«Я делаю. Я делаю.

Я сделал свой выбор и не жалею об этом. Просто это было так давно…

Наконец Венит увидела улыбку Маресара.

«Да. В нем есть. Но если я смотрю на него, мне кажется, что это было вчера, не так ли?»

«…Да. Оно делает. Иногда. В других случаях…»

«Так. Ждать.»

Венит так и сделал. Он видел, как они двигались. Граждане Гер. Они двигались к одному месту, некоторые все собрались на крышах. К месту, скрытому рядом домов. Ему очень хотелось поехать туда и узнать, что именно, но у него был приказ. Поэтому он ждал. И он ждал Короля Разрушения. И на ветру он услышал шепот.

Карасс жив.

Но Венит видела, как она умерла. Он взглянул на Марезара и покачал головой. Джермина была Щитовым Королевством. Древний. Его было достаточно легко победить на поле битвы, но Венит знал, что сила королевства не всегда основывается на силе его армии. Были старые тайны. И он боялся, что у Джермины есть по крайней мере несколько. Поэтому он ждал. И он задавался вопросом, где его [король]. Обычно его можно было заметить в толпе. И волнение.

—

Там была толпа. Но Королю Разрушения там не рады. Они собрались, как заметила Венит, на площади, слишком маленькой, чтобы вместить их всех. Но они выбрали его именно потому, что он находился вне поля зрения дворца. Жители Гера ждали, пока группа мужчин, все бывшие [Советники], [Первые Воины] или [Высокорожденные] — у Гера не было [Лордов] или [Леди] — суетились в центре собрания.

Это была разношерстная группа, разная по положению и рангу. Некоторые из них были едва ли важны, и если бы Кварасы были живы, внутренний круг людей не соизволил бы общаться с ними. Но две трети двора Кварасов были убиты, когда Король Разрушения захватил дворец. Так что те, кто остался, не имели возможности придираться.

Фактически, лидером этой группы людей был [Государственный советник], единственный выживший член совета Каарасов. Его вряд ли можно было назвать лидером, но он любил кварасов так же страстно, как и другие люди.

Как и все они. Все собравшиеся на площади, сидящие, стоящие, были зафиксированы в круге в центре. Мужчины, лет шестнадцати или около того, образовали кольцо тел, прикрывая что-то, кого-то.

в своих длинных одеждах. Это [Государственный советник] ходил взад и вперед, что-то бормоча про себя и глядя на солнце, которое было почти над головой. Он был одет в красочную мантию ярко-алого цвета, обычно странную для мужчины. Из-за этого он выглядел как брызги крови на белом фоне. Все взгляды следили за ним, пока он ходил взад и вперед.

И он боялся. Вы могли бы увидеть это, если бы посмотрели ему в глаза, поэтому он устремил взгляд вверх, к ясному голубому небу и безжалостному солнцу. Он ждал, что наступит ровно полдень, но пот, катящийся по его лицу, был вызван не только жарой, но и страхом, охватившим его. Остальные мужчины, стоявшие в кругу, также вспотели сильнее, чем толпа, и многие из них следовали за лидером в красном, расхаживающим взад и вперед. Остальным пришлось бороться, чтобы не оглянуться назад. Они тоже боялись.

Возможно, если бы они были фанатиками, они бы цеплялись за праведность своей цели. Они могли бы быть уверены в божественности своей задачи, в руководящей ими непогрешимости, в том, что они следуют за высшей силой. Но вера была мертва, как и боги. Так что здесь собрались только мужчины. Людей, которые отчаянно боялись, что их собрание развалится или, что еще хуже, потерпит неудачу.

Жители Жермины собрались здесь, потому что знали, что нужно делать. Они знали, кто ждал в кругу мужчин в мантиях. Если бы люди здесь потерпели неудачу – а они могли бы

потерпят неудачу — они будут разорваны на части. Если бы солдаты Короля Разрушения вмешались, если бы всё было не так или что-то пошло не так…

Пот и страх висели в воздухе в кругу мужчин. Но толпа просто ждала. Это были простые чернорабочие и знатные люди. Мужчина и женщина. Но в кругу и на данный момент стояли мужчины.

Люди. Не женщины, хотя дочерей Гермины в толпе было столько же, сколько сыновей, молодых и старых. Но таковы были дела. Правила Кварасса, женщина, ее закон слова, ее род передавался от дочери к дочери. И именно мужчины нашли ее, когда погиб Кварасс.

Последние из толпы вошли на площадь, когда солнце наконец достигло зенита в небе. Несколько человек протиснулись сквозь толпу, хотя все боролись за обзор. Море лиц и ощущение, что это важный момент.

В такой атмосфере случайный кашель или тот, кому нужно было именно в туалет,

в неподходящий момент выделился. Лидер в красном боялся каждого случая, боялся, что что-либо, разрушающее святость момента, приведет к провалу ритуала. Но их было так много.

Пара плачущих малышей провоцировала друг друга. Кто-то споткнулся, вызвав небольшой коллапс в толпе. И что хуже всего, один из мужчин в кругу поспешил уйти, отчего по толпе пробежала волна. Все взгляды были устремлены на этого человека, [Первый Воин], эквивалентного тому, что в других странах называли [Рыцарем] по рангу, поспешил к [Государственному Советнику].

«Мёртвые боги, что такое

это? Возвращайтесь на свое место! Мы собираемся начать!»

[Советник] прошептал крик [Первому Воину]. Молодой человек был в гораздо более здоровой форме, чем он, но лица обоих были практически белыми. [Первый Воин] покачал головой.

«Она хочет пить. Ей нужно выпить.

«Напиток?

»

С опозданием [Советник] понял, что забыл предусмотреть это простое удобство. Человек, сидевший в кругу мужчин, которые сомкнули ряды, чтобы толпа не заметила ее, уже несколько часов сидел на солнце. [Советник] выругался.

«Вода. Ну ладно. Сэндс, возьми! Возьми немного!»

«Откуда?»

«Я не знаю! Но поторопитесь!

[Советник] увидел, как [Первый Воин] колебался, а затем повернулся. Он крикнул; его голос сдавлен.

«Вода. Нам нужна вода. Есть ли у кого-нибудь фляжка?

Тишина. И тогда несколько человек предложили свои. Воин поспешил вокруг, схватил двоих ближайших и скрылся в круге. Стоя на краю круга, [Советник] услышал приглушенный голос, тихий женский. Детский голос. И тогда [Первый Воин] поспешил наружу. Круг освободил ему место, и он кивнул [Советнику].

Хороший

. Все было хорошо. Все было бы хорошо. [Государственный советник] хотел, чтобы он умер. Ему хотелось, чтобы на его месте оказался кто-то другой. Если он ошибся…

Если бы он был способен, он бы помолился. Но мысль о молитве даже не приходила [Советнику] в голову. Так что он просто боялся. Но солнце было над головой. И он начал.

«Люди Джермины. Свидетельствовать! Соберитесь здесь, в этом священном сердце города. Соберитесь и свидетельствуйте! Кварасс мертв! Итак, собирайтесь, сыновья и дочери! Собирать! Я, сын Гера, взываю к тебе! Соберитесь и свидетельствуйте!»

Толпа переместилась. Теперь все взгляды были прикованы к [Советнику] и его красной мантии. Он почувствовал, как его голос дрогнул на последнем предложении. О, мёртвые боги, он сказал это неправильно. Это были не «люди Жермины», не так ли? Это были «дети Гермины» или «избранные Гермины»? И были ли это сыновья или дочери, или… как сказала старуха, с которой он консультировался, что это должно быть? Она сказала ему кричать это без толпы, но он не осмелился. Все пойдет не так. Это не сработает! А что потом?

Все смотрели на него. [Советник] замер, но бежать было некуда. Так его язык продолжался, а разум начал кричать.

«Собирать! Собираться вместе! Собирайтесь, чтобы свидетельствовать! Кварасс пал! Но Жермина должна жить! Итак, соберитесь —

»

Он запнулся. Они собрались. Что он должен сделать? Он перешел к следующей части, запинаясь в словах.

«Обратите внимание. Сложите свое бремя и успокойте свои сердца. Ибо вы будете свидетелями воскресения. Кварасс пал. Клинком, войной. Гневом и предательством Короля Разрушения!»

Это взволновало людей в толпе. [Советник] увидел, как лица исказились от ярости. Он пошел дальше.

«Но сейчас не время для мести. Кварасс мертв. Джермина сломана. Пески захватят царство и смоют камни в пыль. Наша кровь пропитает пустыни, и ничто не вырастет. Королевству нужно сердце. Значит, кварасы должны жить.

Она должна жить.

В толпе раздался ропот, тысячи голосов говорили как один. Они этого не практиковали; это было спонтанно и еще больше пересушило горло [Советнику]. Он кашлянул.

— Итак… вот мы собрались. Чтобы стать свидетелем ее возрождения. По крови рода ее будут звать. По нуждам своего народа она восстанет! По воле Жермины она возвращается! Свидетельствовать!»

Ложь.

Все лгут.

Ритуал призывал первенца Карасса. Но ее дочь умерла, убитая в своей постели шесть лет назад после попытки занять трон. Родословная Кварасов на ней закончилась. Итак, они нашли ребенка. Девушка, немного похожая на Кварасса. Старуха сказала, что так может быть. Но она не была уверена. А ребенок был… ребенок.

Но он зашел слишком далеко. На самом деле у него никогда не было выбора. Он был единственным, кто знал эти слова, по крайней мере, в этом были убеждены остальные. Но [Советник] этого не сделал.

знать слова. То, что он кричал, было смесью того, что он мог вспомнить, и того, что думала старуха.

должно было быть сказано. Он был уверен, что «свидетельствовать» нельзя было произносить так много раз!

«Итак, пусть выйдут семь. Три песка. Трое Чандрара. У кого из собравшихся здесь есть воля? Кто будет выбран? Воля Жермины зовёт тебя. Кто станет свидетелем Карасса и принесет клятву?»

На этот раз толпа двигалась как один. Сидевшие вскочили на ноги. А стоящие толпились ближе. [Советнику] пришлось кричать, когда мужчины в кругу сцепились за руки, опасаясь, что их торопят.

«Держать! Держись! Я… выберу среди вас.

Только вот тут все пошло не так. Толпа двинулась вперед, и кто-то — [Советник] не знал кто — крикнул.

«Эти трое не выбраны! Один из чужих земель! Один из них исходит от Джермины! И человек приходит в детстве!»

[Советник] замер. И толпа отступила. Он посмотрел, кто это сказал. Это был молодой голос. Женский. Хуже того, она говорила уверенно. [Советник] поддержал это.

«Да! Да! Одна из Джермин! Кто будет-«

Опять всплеск. Но [Советник] был готов. Он ткнул пальцем в вероятную фигуру. Он вспомнил одного из этих троих, старуху, которая была проводником кварасов до самой своей кончины. Эти трое должны были быть образцовыми, поэтому он указал на женщину в толпе.

«Ты. Назови себя!»

Фигура, на которую он указал, шагнула вперед, когда люди посмотрели на нее. Она вряд ли нуждалась в представлении, поскольку дала свое имя.

«[Высокорожденный] Вайтша Зектиу. Я Вайтша, дочь Гермины. Я стану свидетелем Карасса».

Она была одной из самых богатых из [Высокорожденных] в городе. Могучая женщина. [Советник] кивнула, и она шагнула вперед, пока не оказалась перед кругом мужчин. Она бросила на [Советника] искоса взгляд, пока он осматривал толпу.

Ребенок был следующим. Он не помнил ребенка, но когда он родился, у власти были Кварасы. Поэтому он указал на маленького мальчика.

«Ты. Хватит ли у тебя смелости сопровождать Кварасса до ее кончины?»

Мальчик трясся и дрожал от страха. Он собирался обмочиться и пробормотал какую-то тарабарщину. [Советник] знал, что сделал неправильный выбор. Поэтому он покачал головой, прежде чем мальчик смог снова заговорить. Он поискал еще раз и нашел в толпе еще одного мальчика, на этот раз постарше. Девять или около того? Он выглядел как [Уличный Крутой], если у него вообще был класс. Но его глаза были проницательными, и он не дрогнул, когда [Советник] указал на него.

«Ты. Хватит ли у тебя смелости сопровождать Карасса?

«Я делаю! И пусть я послужу Кварасу, и пески заберут меня, если у меня есть что-то меньшее!»

Юноша крикнул в ответ. Над глазом у него был шрам, а когда он шел сквозь толпу, — большой шрам на обнаженной левой ноге. По крайней мере, он не был рабом. Какая это была бы ошибка!

Два вниз. Но последнее внезапно стало для [Совета] насущным вопросом. Иностранец? До войны с Реймом в столице Жермины было мало иностранцев. А теперь… он отчаянно кричал.

«Кто приходит из чужих земель? Кто из Чандрара станет свидетелем Карасса? Кто принесет присягу?»

А потом наступила тишина. Дети Джермины огляделись, внезапно насторожившись. Иностранец? Любой из них вызвался бы добровольцем, но по правилам один голос крикнул — а [Советник] даже не знал, настоящие ли они! — это должен был быть иностранец. Но кто это мог быть? Один из [солдат], патрулирующих улицы? Если бы им пришлось кого-то похитить…

Страх.

Все должно было развалиться. Если мимо проходил патруль и они слышали, что происходит, потому что ритуал занимал слишком много времени, они размещали людей, чтобы отразить любые патрули, направляющиеся в этом направлении. Но им нужен был третий. [Советник] снова крикнул.

«Есть ли здесь кто-нибудь не из Чандрара? Не родились на земле Джермины?

Он надеялся, что кто-то из этой толпы родился за пределами Жермины. Двоюродный брат, возможно. Или жена? Муж издалека? Любой!

Он услышал несколько голосов, и толпа разошлась, ища говорящих. Но затем чья-то фигура заревела громче остальных.

«Я приехал далеко, из земель, где имя Джермины уже давно прошло. Я сын песков, рожденный Чандраром. Я не из Гера и не родился в его водах. Но я буду свидетельствовать о Кварасе. Я принесу присягу».

Толпа расступилась. Впереди шагнул великан, высокий мужчина с темной кожей, с простыми чертами лица, но огромными руками и телом. При всем этом он выглядел интеллигентным, и на широком носу у него были стеклянные очки. А [Ученый]? Он оглянулся, и люди уставились на него. [Советник] мог бы заплакать.

«Да! Тогда приходите! И все будут свидетелями! Вы трое, встаньте перед кругом. Кварасс мертва, но она должна жить!»

Теперь они были в центре событий, и надежда сменила страх в груди [Советника]. Все трое стояли вместе: Вайтша и — черт, двое других не назвались!

Никакой надежды на это. [Советник] поднял руки и повернулся, плохо сидящая на нем красная мантия закружилась вокруг него.

«Вы трое выведете ее на свет! Карасс мертв, но Карасс жив! Сделайте шаг вперед и заявите права на нее, избранных троих! И поклянись…

Он прервался. Очковый великан смотрел на него. Это был всего лишь взгляд, но он сказал [Советнику], что он каким-то образом ошибся. Широкоплечий мужчина заговорил голосом, который разнесся по толпе так, как не мог крик [Советника]. Плачущие младенцы замолчали. Собрание, уже молчавшее, замерло.

«Кварасс мертв. Джермина ждет. Итак, клянусь Гером и кровью Куара, пусть королевство никогда не окажется в тени солнца. Пусть Карасс возродится. Итак, мы собираемся здесь. Три. Одна из Гер, чтобы напомнить Кварасу о том, кем она была. Одна из детей, которая следила за Карассом до самой ее смерти и заняла его место. И один из далеких песков, чтобы рассказать ей о том, что есть и что должно быть. Давайте выведем ее на свет и поклянемся кровью и камнями Гера всегда быть ее защитниками».

После этого наступила тишина. И [Советник] почувствовал, как что-то шевельнулось в его груди. Слова поразили цель; они были слишком реальными, чтобы быть фальшивыми. Он обмяк от облегчения. Кто-то еще знал старые слова!

«Да. Да, это… это то, что нужно сделать. Так выведите ее. Вы трое. Войдите и назовите ее имя. И пусть это будет последний раз, когда произносится ее имя. Услышьте это и знайте, что тот, кого вы найдете внутри, мертв. И у нее появится Карасс. Тогда принеси перед ней свои клятвы.

И вот так круг мужчин открылся. Это было точное движение, так что толпа видела только спины троих, прежде чем они шагнули вперед и круг замкнулся. А потом ничего не было.

Никто не говорил. Никто не двинулся с места. [Советник] слышал очень мало, даже близко к кругу людей по пути. Он видел, как они смотрят наружу, сцепив руки и широко раскрыв глаза. Но что происходило в кругу — никто не мог сказать.

Были голоса. Женский голос – голос Вайтши. Грохот гиганта. Высокий голос юноши, нервный, несмотря на всю его смелость. А затем… [Советник] услышал ещё более высокий голос. Трепетные слова девушки. Имя, но он его не расслышал. А потом круг разомкнулся, и толпа увидела ее.

Девушка. Она была одета в белое, простое платье из хлопка. Лицо у нее было темное, а глаза бледно-желтые. Ее волосы были теплого черного цвета с вдовьим пробором и немного напоминали внешний вид старого Кварасса, хотя их разделяло пятьдесят лет. Этому ребенку не могло быть больше десяти лет.

И она была ребенком. Не Кварасс. Как она могла быть? [Советник] замер. Он чувствовал, как шелестит толпа.

. Но не так, как раньше. Теперь это был зловещий звук. Им был обещан Кварасс. И ребенок, которого трясло от нервов и страха, была не она. Ее платье было мокрым возле шеи, где она пролила на себя немного воды, когда пила.

«Держать.»

Гигант произнес это слово прежде, чем что-то могло произойти. Он посмотрел на граждан Жермины, и [Советник], который никогда не молился, пытался поверить, что знает, чего не хватает. И каким-то образом иностранец это сделал.

«Прежде чем Кварасс возродится, она должна принять клятвы троих и услышать, как ее люди зовут ее. Итак, я стою здесь. Иностранец песков. Нашедший Квараса, возложи на меня мои клятвы.

Он указал на [Советника]. Мужчина подпрыгнул и перестал искать способ спастись. Он повернулся назад и снова, его язык заменил мозг.

«Клянешься ли ты защищать Кварасса, пришельца песков? Клянешься ли ты быть ее опекуном и наставником? Если да, то клянись кровью. Поклянись камнями Гера при всех свидетелях!»

Это был отчаянный крик. Незнакомец кивнул. Он потянулся за поясом и вытащил простой стальной кинжал. Он порезал себе руку, мощная рана, от которой половина толпы содрогнулась. Кровь текла по руке, когда он протягивал ее, позволяя крови капать на сырцовые кирпичи.

«Клянусь Щитовыми Королевствами, землей Джермины и Оазисом Гермины. Кварасс жива, и пусть моя плоть и кровь прольются на пески перед ней.

Его слова эхом отозвались. Они не должны были этого делать. Но на секунду они покатились, как далекий гром в пустыне. И на секунду [Советник] мог поклясться, что почувствовал дуновение ветерка на площади. Пахло далекими странами. Песков, неизведанного мира.

Внезапно атмосфера изменилась. Страх в [Советнике] исчез. Он почувствовал движение в воздухе, похожее на волшебство, но более мощное. Он повернулся. Внезапно в его груди появились слова, и глаза его загорелись.

«Ты. Ребенок. Клянешься ли ты защищать Кварасов? Клянешься ли ты быть ее опекуном и компаньоном? Если да, то клянись кровью. Поклянись на камнях Гера при всех свидетелях».

У юноши не было кинжала. Но на земле валялся кусок сырцового кирпича. Как будто случайно, он наклонился и схватил его. Одним яростным ударом он вскрыл запястье. Кровь капала на камни.

«Я клянусь! Клянусь Щитовыми Королевствами! У Оазиса и вод! Карасс жив!

Дай мне умереть раньше, чем она!»

И голос его был громом. На этот раз подул ветерок, и [Советнику] вспомнилась юность. О времени, которое он почти забыл, когда был молод и знал так мало. Когда он был молод

.

Все смотрели, как он повернулся к Вайтше.

«Клянешься, дочь Гера? Клянешься ли ты защищать Кварасов? Быть ее опекуном и другом? Если да, то клянись кровью. Поклянись на камнях Гера при всех свидетелях».

Глаза Вайтши были широко раскрыты. Она говорила, дрожа, влекомая той же силой, которая теперь направляла всех присутствующих. Ее руки достали изящный поясной нож из слоновой кости и стали, и ее порез был не менее глубоким, чем у двух других. Ее кровь стекала по ее платью и пачкала землю.

«Я клянусь. Клянусь Щитовыми Королевствами, Джерминой, моим домом. Клянусь Оазисом, я буду ее другом. И позволь мне умереть раньше, чем она. Позвольте мне быть достойным этого».

По аудитории пробежал вздох. Но это еще не конец. [Советник] повернулся. Теперь он кричал. Теперь он кричал

, где он раньше не осмеливался. Как будто он боялся показаться глупым. Теперь его легкие лопнули, когда он выл на собравшихся.

«Клятвы даны! Трое стоят перед вами! И она ждет! Так позвоните ей! Сыны и дочери Жермины, взывайте к своему Кварасу! И пока Жермина терпит, пусть приходит! Позвони ей!»

Он видел, как они смотрели на нее. Ребенок поднял голову и трясся. И голос, исходивший от нее, был криком, потрясшим Гера. Это сломало краску. Это заставило иностранцев на улицах зажать уши руками и опуститься на землю. Это убивало — да. Две крыши рухнули, отправив сидящих на них людей на смерть. Слово.

«Кварасс!

»

Девушка упала на спину. Ее глаза закатились. Она упала, и великан поймал ее. Коричневая рука положила ребенка на землю, и все взгляды были устремлены на нее. Люди. Женщины. Дети. Даже [Советник], забывший бежать. Он смотрел. Надеясь. Молясь о том, чтобы ритуал действительно мог вернуть ее.

Надеяться. Это все, что у них было. Не вера в богов. Не религия. Но, возможно, было что-то подобное. Боги были мертвы, но нужно было во что-то верить. И вот они позвали ее. И маленькая фигурка медленно пошевелилась. Она подняла голову, осмотрелась вокруг. Она села, схватившись за лоб. А затем она неуверенно поднялась на ноги, опираясь одной рукой.

Она была такой же, как и была. Ребенок с большим лбом. Темные волосы. Бледно-желтые глаза. Но когда она оглянулась, ее взгляд нашел [Советника]. И его сердце остановилось. Потому что он это чувствовал. Он увидел это в ее взгляде. Он чувствовал это в своей душе.

«Кварасс жив».

Это был шепот. Потом крик. [Советник] повернулся. Он поднял руки, и его глаза плакали, хотя он смеялся и кричал это.

«Кварасс жив!

»

Это была она. Вы не могли этого отрицать. Это было то же самое присутствие. То же самое чувство

это исходило от нее. Слабый, слабый, но есть. Она была Кварасом Джермины. И толпа ревела. Они упали на колени и поклонились. Шестнадцать мужчин упали на колени, плача, как [Советник].

Устояли только трое, принявшие клятву. Мальчик застрял между поклоном и недоверчивым взглядом на девочку-Кварасса. Вайтша смотрела на своего правителя со слезами на глазах. А великан? Он оглянулся и заговорил. И слова его прорезали ликование, как бритва, остриженная шерсть.

«Кварасс умер. И она живет. Я поклялся в этом. Чтобы защитить ее, ценя свою жизнь раньше ее. Я поклялся в этом на Гере. Я поклялся в этом водой, дающей тебе жизнь, и своей кровью. Но это клятва иностранца. Я должен дать еще одну клятву.

[Советник] повернулся к нему с недоверием. Толпа посмотрела вверх. Великан с темной кожей и в очках потянулся к его шее. Он сделал там заметку, но когда его рука что-то схватила и оторвала, появился амулет. Из его рук выпал сломанный драгоценный камень и серебряная цепочка. И великан изменился.

Он не стал короче. Но его выпуклые руки стали тоньше, если не намного. Его кожа изменилась, а темные волосы стали красно-золотыми, лишь слегка потускневшими от времени. На его лице остались морщины от возраста. Горе и веселье. Но больше всего в нем изменилось его присутствие.

Раньше он был мужчиной. Колосс, повелевающий взглядом. Но фигура, которая сейчас стояла перед Кварасом, была гигантом другого типа. Добрые люди сражались и умирали за них. Фигура, которую можно любить или ненавидеть, но никогда не игнорировать. Он притягивал взгляды всех, словно мир вращался вокруг него. Но такова была его природа. Ибо он был [королем].

Король Разрушения стоял перед Кварасом. Он оглядел толпу, которая замерла от шока и страха, и обернулась. [Советник] дрогнул перед ним, но он искал именно Квараса.

Она посмотрела на него, на маленькую фигурку. Она не повернулась, чтобы бежать или бежать, хотя и дрожала. Двое других попытались встать перед королем. Уличный мальчик попытался атаковать Короля Разрушения, но его ноги не двинулись с места. Вайтша попыталась броситься на его пути, но Король Разрушения обошел ее. Он остановился перед Кварасом. Затем он наклонился.

Его рука все еще была порезана. Кровь у него все еще текла. [Король] медленно опустился на одно колено, глядя на кварасса. И его голос имел такое же качество, то же эхо, когда он встретился взглядом с кварассом.

«Я поклялся защищать тебя. И я клянусь в этом еще раз. Я не допущу, чтобы тебе причинили вред. Я поклянусь умереть перед тобой. Пока Джермина жива, я буду твоим хранителем и наставником. Я, Флос Реймарх, клянусь в этом своей Семёркой. Клянусь Реймом, мое королевство, мое сердце. Клянусь своей короной. Я клянусь в этом как твой король.

»

Его голос разнесся по всей площади. Флос, Король Разрушения, обернулся. И когда он оглянулся, чары разрушились. Толпа закричала от ужаса и трепета, и [Государственный советник] пришел в себя. Он поднял руку и указал на фигуру позади Флос.

— П-защити…

Слова застыли у него во рту. Король Разрушения был слишком близко

. Он мог бы убить Кварасса в мгновение ока. Остальные мужчины, входившие в круг, держали оружие наготове, но они боялись. Даже [Первые Воины] не могли сравниться с легендарным королем.

Но он был один, и толпа увидела своего квараса. Они бросились вперед, выкрикивая одни и те же слова. Они могли бы наводнить Флос, но [король] только поднял раненую руку. Он указал.

«Стой.

»

И они это сделали. Против своей воли они остановились. Король Разрушения посмотрел на них.

«Жители Жермины, вы ищете мою жизнь?»

Конечно, они это сделали. Они кричали на него, беспомощные, но свободные для ярости.

«Убийца!

Монстр!

»

«Вы опустошили наши земли!»

«Ты убил моего сына!»

«Ты убил мою мать!»

«Это наш город! Прочь, убийца! Уходите!»

«Король смерти! Король Разрушения!»

Оскорбления и крики лились беспорядочно, слишком много, чтобы их можно было услышать. Флос слушал, видя в них ярость. Потом он поднял руку, и снова воцарилась тишина.

«Да. Я сделал все это. И я бы сделал их во второй раз. Я уничтожил ваши армии. Я убил твоих родственников, твоих друзей и соотечественников. Я вторгся в ваши земли и держу ваш город в своих руках. Но скажите мне, жители Жермины. Стоит ли мне делать это второй раз? Потому что теперь это мои земли. Я претендовал на них по праву завоевания. И вы, нападающие на моих [Солдатов], наносите удар по моему королевству. Вы бы устроили войну. Так скажите мне, жители Жермины, стоит ли мне во второй раз принести Гермину разрушение?»

Он раскинул руки, оглядываясь по сторонам. Толпа дрогнула. Глаза Короля Разрушения сверкнули.

«Я оставил ваш народ невредимым! Я оставил ваши дома нетронутыми! Мои армии не грабили, не грабили, не насиловали и не грабили! Но Жермина все еще кипит, день за днём сражаясь с моими армиями. Кровь твоего народа и моя течет по песку. С какой целью?

«Наша свобода. Жермина не потерпит тебя, тиран.

Голос раздался из-за спины Флос. Он повернулся и посмотрел на Вайтшу. Женщина [Высокорожденная] с ненавистью посмотрела на него. Король ответил ей взглядом, как будто она была муравьем.

«Тогда война не

закончилось. И чтобы защитить свой народ, я бы перебил всех присутствующих. Мужчина, женщина, дети. Не заблуждайтесь, Вайтша из Гер. Но я сказал это однажды и говорю еще раз: я ваш [Король]. И ты тоже был этому свидетелем: моя клятва.

Он поднял руку. И вид крови напомнил всем, что да, Флос сделал это.

дал присягу. Итак, жажда крови, текущая по их венам, замедлилась, и они прислушались. Осторожно, потому что здесь ходил лев. Флос переводил взгляд с лица на лицо, и немногие могли долго смотреть ему в глаза.

«Сорок лет».

[Государственный советник] моргнул. Он уставился на Флос. Остальные тоже. Флос повторил это еще раз.

«Сорок лет. Как долго может жить человек-человек? Даже [Король]? Сто лет? Скорее всего, максимум. Так. Сорок лет. А если меня схватят клинки, или заклинание лишит меня жизни, или мое сердце выйдет из строя, времени будет тем более меньше. Но сорок лет. Сорок лет я претендую на Джермину. Я заявляю права на твое королевство и называю тебя своим

люди. Мои подданные.

В толпе послышался рев протеста. Но снова Флос заставил их замолчать.

«Сорок лет! И я буду править тобой как [король], и Жермина будет процветать. Однажды я ехал через Джермину, и ты сражался за меня. Разве ты не помнишь те дни? Разве они не были величайшими из всех, что вам приходилось пережить до или после?»

Он повернулся, его глаза сверкали. [Государственный советник] вздрогнул. Но он помнил. Была война, но война была всегда. И люди вернулись с передовой с золотом, сокровищами и большим количеством уровней, чем можно было сосчитать. Дефицита еды не было, и Гермина росла по мере расширения. Он помнил те дни. И он вспомнил их, когда Флос повернул голову и увидел эту фигуру издалека. Это была правда. Когда-то он был их [королем].

«Жермина когда-то была моей. Мой, но он забыл обо мне, пока я спал. И его правителем всегда был Карасс. Она правила так же, как правил я. Но когда я проснулся ото сна, она ополчилась на меня. За это она умерла. Я убил ее.

Да

. И если бы они могли убить его, это могли бы сделать люди в толпе. Но они посмотрели на Кварасса, стоящего позади Флоса. И они почувствовали, как что-то изменилось в воздухе. На этот раз они слушали, гадая, что будет дальше.

«Твой Кварасс жив. Она молода, но живет. И я пришел сюда, чтобы принести клятву, которую вы все слышали сегодня. Пусть это услышат все дети Гермины, а не только дети Гермины! Я ручаюсь за жизнь кварассов своей собственной.

Флос поднял руку в третий раз. Кровотечение замедлялось, но все равно текло. Вайтша и юноша были бледны позади Флоса от потери крови, но он, казалось, этого даже не замечал.

«Пока я выдержу, я буду защищать Кварасов. И когда я уйду, Жермина снова поднимется. Но будет ли она делать это как сломленная нация, управляемая железной рукой, или как гордая нация? Меня невозможно переместить. Я заявил права на Джермину, но предпочел бы, чтобы вы присоединились к моему королевству. Присоединяйтесь к моему королевству и путешествуйте со мной по пескам Чандрара! Пусть ваше королевство вернется во славу, дети Джермины! Будь моим до моей смерти. Ты мне нужен».

Он протянул руку, и [Советник] почувствовал, как что-то сжалось в его сердце. Часть его хотела выйти вперед и закричать, что он пойдет за Флосом. Но только часть. Остальная часть его хотела кричать на [короля], если бы только он посмел. И он увидел, что остальные собравшиеся были в таком же противоречии.

Король Разрушения тоже это увидел. Он подождал удара сердца, а затем повернулся. За его спиной стояли карассы, ребенок, но их правитель. Следующей заговорила с ней Флос.

«Это мой договор, Кварасс из Жермины. Вы послали армии в мои земли. Вы напали на моих людей. И вы использовали детей как оружие войны. За все это и многое другое вы заплатили своей жизнью. Но когда-то мы были союзниками».

Он протянул ей руку, ту же руку, покрытую засохшей кровью. Жители Гера подняли головы, когда Флос поднесла его к маленькой фигурке.

«Теперь я не держу на тебя зла; присоединяйтесь ко мне и позвольте своим людям сражаться вместе с моими, пока не придет время. Я не буду оспаривать Гера и не удержу тебя на твоем троне. Но мы должны быть кровными союзниками до моей смерти. Возьми свое королевство, Кварасс, но сделай это как часть моего, и я сделаю твой народ народом, который будет помниться в легендах на тысячу лет. Вы примете мое предложение?»

Кварасс посмотрел на него. Глаза у нее были старые. Всего полчаса назад они были молоды, невинны и напуганы. Но из них выглянуло что-то старшее. Старый и молодой. Она была еще ребенком. Но она была

Кварасс. И поскольку она была и тем, и другим, она колебалась. Горожане ждали. По ее словам перевернулись их судьбы. Если она прикажет это, они обрушатся на Флос, и это будет его и их смерть. Если она это заказала.

Наконец кварасс кивнул. Ох, так слегка. И она протянула свою крошечную ручку и взяла протянутую ладонь Флос. Голос ее был тихим, но все могли его услышать. Тишина была абсолютной. Заговорил Кварасс.

«Да. Клянусь водами Гера, я говорю, что это так».

Вздох пробежал по толпе. Вздох, а затем голос протеста быстро оборвался. Заклинание было разрушено. Поднялся гомон, голоса спрашивали, что случилось, кто-то снова кричал, пытаясь крикнуть кварассу. Женщина кричала о мести Флосу и бросилась в бой, но толпа была против нее. Их все еще что-то двигало. На этот раз воля Кварасса.

[Советник] это почувствовал. Он поклонился кварассу, опустившись на колени в своей красной мантии, и пот пачкал его одежду. Он испытал такое облегчение, что не мог пошевелиться; его ноги отказали. Некоторые из других бывших советников и членов ее двора сделали то же самое или попытались приблизиться. Но Король Разрушения взглядом заставил их отступить.

Так было и с толпой. Желающие увидеть карасса толпились вперед или просто плакали на месте с таким же облегчением. Но другие, не выдержавшие соглашения, с ненавистью смотревшие на Флос, начали отталкиваться.

Не ему, хотя некоторые поклялись отомстить и кричали о его смерти в спину [королю]. Но они все равно отошли от толпы, как будто ничего не могли с этим поделать. И они продолжали двигаться, бежали по улицам, спасаясь от [солдат] армии Флоса, которые наконец двинулись к своему [королю]. Несколько сотен из них покинули город, а остальная часть Гера осталась.

Хаос. Венит Крусланд провела целых триста [Солдат] сквозь толпу, приказывая им отойти и крича, чтобы они уступили дорогу. Его [Солдаты] прорвались к Королю Разрушения и окружили его, игнорируя оскорбления и продвигающуюся вперед толпу. Никакого насилия не было, что удивило его, но не Маресар.

«Он сказал тебе. Держите их обратно. [Громовая Стрела]!»

Она вытащила стрелу и выпустила ее в небо. Ближайшие к ней люди пригнулись и заткнули уши, отшатнувшись. Венит, крича, повел лошадь вперед.

«Объединитесь вокруг [Короля]! Резервное копирование! Назад, я сказал!

С вашим Кварасом все будет в порядке! Вы сможете увидеть ее позже! Вернись!

»

«Венит! Венит!

»

Он услышал, как кто-то выкрикивал его имя в прессе. Голос был знакомым, поэтому Венит указала. Группа его [солдат] ворвалась в толпу и вышла с кем-то. Незнакомая герминанская девушка. Венит в замешательстве уставилась на нее. Затем девушка потянула за кольцо, и ее фигура изменилась.

Как и Флос, магия иллюзий превратила темнокожую девушку в другую фигуру. Немного выше ростом, со светлой кожей, как терандрианец или кто-то, рожденный Изрилом. Венит узнал ее.

«Терес!»

Девушка из другого мира кивнула, и Венит указала. [Солдаты] вывели ее в космический круг, и Венит наклонилась, чтобы крикнуть ей.

— Это дело рук Его Величества?

«Да! Он помог вернуть Кварасов!»

«Я это понял! Что дальше?»

Терес могла только покачать головой. Венит выругалась. Он протянул руку.

— Давай, я приведу тебя к нему!

Он поехал на Тересе к Флосу, который остался на месте. Король Разрушения молча стоял рядом с Кварасом, отгоняя окружающих силой своего присутствия. Маленькая девочка смотрела широко раскрытыми глазами на своих граждан, которые все еще пытались добраться до нее. Вызов ее имени.

«Странное зрелище, не правда ли? Скоро ты к этому привыкнешь».

— заметил Король Разрушения, когда Венит повела Терес к нему. [Лорд] остановился, чтобы позволить Тересу спрыгнуть на землю, затем повернулся, чтобы собрать своих солдат, чтобы они продолжали сдерживать толпу. Флос обернулся. Кварасс посмотрел на него. Терес, нерешительно подошедшая, остановилась и вздрогнула.

Ребенок. Терес видела ее до церемонии, еще до того, как все выкрикивали ее имя. И тогда она выглядела как ребенок. Обычный ребенок, похожий на мальчика со шрамами позади нее. Но теперь в ее взгляде было что-то старое

в этом. И она не выглядела такой испуганной, как раньше, даже когда Король Разрушения наклонился, чтобы поговорить с ней.

— Второе, Кварасс. Эти дети [Ассасины], которых использует Джермина. Я бы хотел, чтобы они прекратились. Я знаю, что в вашем королевстве есть свои тренировочные площадки, а мои люди еще не нашли их. Я не желаю, чтобы детей убили или… бросили. Но пусть они растут как дети. Их больше нет, не как инструментов Рейма. Никогда не. Есть ли у нас вторая сделка?

Кварасс наклонила голову. Губы ее были спокойно сжаты, взгляд повелительный. Терес увидела, как она взглянула на свою толпу, на Флос — ни капли страха. В ее глазах пробежал молчаливый расчет, а затем она кивнула. Ее голос все еще был детским, но звучал как взрослый.

«Я согласен. Но я не перестану использовать своих [Убийц]. Они мои. И мы союзники, Король Разрушения. Карасс становится на колени, но не кланяется».

Флос серьезно кивнул. Он спокойно встретил взгляд кварасса. Это было нелепое зрелище: внушительный Король Разрушения ростом более шести футов наклонился, чтобы обратиться к крошечному кварассу. Смешно, пока они не взглянули на тебя.

«Именно так. Мои солдаты прекратят патрулирование с заходом солнца. К тому времени ваш дворец тоже будет очищен. И если ты когда-нибудь позвонишь, я приду. Это тяжелое бремя, которое вы несете. Эта невидимая корона.

Кварасс колебался. Бесстрастная маска внезапно соскользнула.

«Да. Это. Спасибо.»

На секунду она снова стала похожа на ребенка. Затем ее спина выпрямилась, и она кивнула Венит, Маресару и [Солдатам].

«Отведите их. Это мои люди. Они должны прийти ко мне».

«Как хочешь. Венит!

»

Флос обернулся и взревел. Терес и

Кварасс подпрыгнул, как и все вокруг Флоса. У него был невероятный голос. Венит обернулся, и Флос поднял руку. Он вылечил его зельем и, видимо, поделился им, потому что ни у Вайтши, ни у мальчика больше не было кровотечения. Флос махнул Венит рукой по кругу.

«Мне! Мы оставляем Карасс ее народу!»

Толпа взревела, и Венит медленно втянула круг внутрь, формируя его вокруг Флос и Терес. Кварасс сделал несколько глубоких вдохов, а затем, нахмурившись, взглянул на Терес. Она стояла рядом с Королем Разрушения, и нужно было быть дураком, чтобы не заметить, что она стояла рядом с ним там, где больше никого не было.

«Кто это? Она не одна из твоих Семи, король Рейма Флос. Она жена? Супруга? Раб?»

Челюсть Терес отвисла. Флос рассмеялась, а ребенок-Куарас нахмурился от смущения.

«Нет. Не она. Это Терес, один из двух моих личных помощников. Помни ее, Кварасс.

«Я буду.»

Эти старые глаза обратились к Терес, и девушка вздрогнула. Она услышала топот копыт и увидела, как Венит едет к Флосу.

«Во дворец, Ваше Величество? Я не могу сдержать толпу, а те, кто бежал из города, выглядели…

— К воротам, Венит! Оставь Гера, как я обещал! Те, кто бежал, — враги Рейма и Жермины.

Король Разрушения посмотрел на Кварасса, и она кивнула. Он шагнул вперед. Венит спешился, но Король Разрушения махнул рукой.

«Оставь свою лошадь, я пойду пешком. Терес, со мной!»

Он поманил ее, и она последовала за ним. Просто так или, возможно, так, как ожидалось. Вы не могли бы не последовать за ним, если бы кто-то вроде Флоса поманил вас. Кварасс знал это. Она многое знала, хотя была девочкой едва девяти лет. Она была старая и молодая. Она умерла, и ее тело вынесли из трона Гер несколько недель назад. Но теперь она снова жила.

Кварасс жив

. И пока она смотрела, как уходит Король Разрушения, его клятва эхом отдавалась в ее сознании. Юный Кварасс услышал робкий голос.

«Кварасс?»

Она повернулась. Вайтша стояла на коленях. То же самое произошло с [Советом штатов] и тем, что осталось от двора Каарасов. Она знала их всех по памяти. Она знала их имена, их прошлое, все, что знал старый Кварасс. Но новый не ко всем из них относился одинаково. Она была напугана, напугана и в то же время тяжела, как и сказала Флос. Ей хотелось, чтобы он остался, но воспоминания подсказывали ей, что ей нужно побыть одной. По крайней мере на данный момент.

«Вставай, Вайтша. Я Карассик. И ты один из моих троих. Что ты хочешь сказать?»

Леди [Высокорожденная] поднялась, ее щеки побледнели. Глаза сверкали, когда она смотрела на своего правителя во плоти. Она колебалась, но молодой Кварасс еще не был Королем Разрушения, поэтому она выразила словами неуверенность, которую, вероятно, чувствовала она и другие вокруг нее.

«Куарас, разумно ли это? Он Король Разрушения. И он дал клятву. Но.»

Она замолчала. Но. Но он все равно вторгся. Но Жермина будет поглощена Реймом, даже если Кварасы все еще смогут править. Но мир боялся и ненавидел Короля Разрушения, и Джермине пришлось вести войны во имя Флоса. Кварасс тоже это знала, но придерживалась иной точки зрения, чем прежняя. В конце концов, каждый кварас был особенным.

«Да. Он — разрушение, и да, он вторгся. Но мы дали клятву. Лучше быть королевством под властью другого [короля], чем разрушенным бесплодной войной. Король Разрушения — дурак и сила природы. Его невозможно остановить. И хотя он

дурак, он не отрекается от себя. Итак, мы часть Рейма. И любой, кто хочет причинить ему вред, пойдет против моей воли. Пусть это будет известно».

Она увидела, как Вайтша склонил голову вместе с другими членами суда. Кварасс почувствовала головную боль, первую в ее молодой жизни, охватившую ее. Сколько из них станут предателями или скольким можно будет доверять, когда они поймут, что она не старый Кварасс? Если бы [Совет штатов] — которого звали Ильхмет (деталь, о которой даже старый карасс не особо заботился), выбрал бы мудро Вайтшу и…

Кварасс взглянул на землю. Молодой уличный мальчик не встал. Он все еще стоял на коленях, прижавшись головой к сырцовому кирпичу. Она наклонилась.

«Ты. Как вас зовут?»

Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами.

— Я, Кварасс?

Она посмотрела на него. Молодое лицо, смотрящее на мальчика на пять лет старше ее.

«Да ты. Ты один из моих троих, не так ли? Что ж, Король Разрушения уже ушел. Так скажи мне свое имя, мой опекун и спутник. И встань, ибо мне нужна твоя сила».

Юноша поднялся. Он улыбнулся своему кварассу, и она увидела, что он сильный, несмотря на то, что он был уличным ребенком. Его тело было жилистым, а глаза уже горели мужеством мужчины.

«Я буду твоей силой, Куарасс! И все, что вы от меня попросите! Я Халид, у которого нет фамилии!»

На его коже и одежде все еще была кровь из места, где кровоточила рука. Кварасс уставился на него. Затем она протянула руку. Халид уставился на него, но кварас был сосредоточен.

«Тогда, Халид. Я заставлю тебя сдержать эту клятву. До моей смерти давайте переделаем Джермину такой, какой она была и могла быть. Пойдем со мной.»

Халид колебался. Но кварасс нахмурился, поэтому осторожно взял ее за руку. И толпа, рвавшаяся вперед, когда Король Разрушения ушел, остановилась, увидев, что он держит руки Кварасса. Они остановились и смотрели, как Карасс повернулась, и в ее глазах сверкнули воспоминания о бесчисленных мертвых женщинах, а Вайтша и ее придворные преклонили колени позади нее.

Действительно, это был момент, который вы видели только один раз в жизни. О таких моментах рождались легенды здесь, на маленькой кирпичной улице, между уличным мальчиком и девушкой-правительницей. Но такие легенды рассказывают не всегда, и другая легенда, уже разнесшаяся по всему миру, однажды спокойно вышла из города Гер, столицы Гермины.

—

Флос Реймарх, Король Разрушения и правитель Рейма, а теперь и Жермины, вытянул руки вверх и зевнул. Что-то лопнуло

и он свернул себе шею.

«Ах, так лучше. Венит, выведи своих солдат из Джермины, но оставь их на месте. Вы с Маресаром останетесь здесь, пока Орфенон не отдаст вам дальнейшие приказы; он, без сомнения, пожелает приехать, но я вскоре отзову вас в Рейм. Жермина теперь в союзе с Реймом, если вы не слышали. Маресар, собери своих всадников. Те, кто бежал из города, скоро ополчатся против него, и я бы предпочел, чтобы Карасс не расправлялся с предателями в свой первый день.

Венит и Маресар повернулись к своему королю. [Солдаты], которых забросали каплями краски и песком, кашляли и вытирали лица. Терес уставилась на Флос.

«Что, просто так?

»

Он взглянул на нее. Голос Флоса Реймарха был обычным человеческим баритоном, когда он не говорил как [король]. Но если вы прислушаетесь, вы все равно сможете услышать странное эхо за некоторыми из его слов. Он был высоким, импозантным и, надо признать, Терес красивым, и все это придавало ему царственный вид… ну, [короля]. Один прямо из детской книжки, если художник был исключительно талантлив.

«Я же говорил тебе, что планирую сегодня подавить восстание Гермины, не так ли, Терес?»

— Ты это сделал, но я думал, ты будешь людей вешать или делать что-нибудь еще! Я понятия не имел, что ты все это имел в виду!

Венит кашлянул, стоя рядом со своим королем. Он взглянул на Терес с тем же недоумением, которое она всегда видела от него. Он все еще выяснял ее точный ранг. Маресар, который был более спокойным и которому было все равно, оперся на лошадь Венита и обратился к Флос через спину.

«Кварасс. Мы можем ей доверять?

Флос погладил бороду.

«Хм. Я не могу сказать наверняка, но мои инстинкты говорят мне, что да. И я поклялся покинуть ее город. Кварасс всегда была практичной, и ее нынешнее воплощение кажется уравновешенным. Что еще более важно, она храбрая, а это гораздо лучшее качество. Поэтому мы окажем ей доверие – но только это. Армия Венита расположится лагерем снаружи и по-прежнему запрашивает припасы у Джермины. Даже если она соберет весь свой город, было бы ошибкой настраивать их против ваших сил.

— Как пожелаете, Ваше Величество. И я буду выслеживать этих отставших. Могу я спросить, почему они сбежали?

«[Выбор побежденных]».

Флос вздохнул. Брови Маресар взлетели вверх, но она только кивнула. Терес уставилась на Флос.

«Выбор чего? Это Навык?

Венит взглянула на нее, вероятно, за то, что она поговорила с Королем Разрушения вне очереди. Некоторые из [Солдат] также смотрели на Терес «рыбий глаз», но она к этому привыкла. Флос только усмехнулся, отвечая.

«Конечно. Это один из моих навыков. Тоже мощный. Ты видел в толпе тех, кто ушел после того, как я дал клятву и кварасс вступила со мной в союз? Они повстанцы. Предатели, которые не подчиняются ни мне, ни ей.

Терес помнила, как они выходили из толпы и кричали на Флос.

— Ты имеешь в виду, что ты сделал их такими?

Флос колебался.

«Скажите лучше, что я дал им выбор. Я дал всем присутствующим выбор, Терес. Такова природа Навыка. Если и есть хоть малейший шанс, что они признают меня своим правителем, на них это не повлияло. Только те, кто никогда не поклонится мне, никогда не потерпит меня, убегут. Остаться мог только кто-то исключительно высокого уровня или с сильной волей».

«Ой.

Так это что-то вроде… проверки на детекторе лжи? Тест на лояльность?

«Мм. Что-то вроде того. Но, как я уже сказал, он находит только тех, к кому я никогда бы не проявил лояльности. Любой, у кого есть хотя бы намек

— не влияет. Половина толпы вполне может попытаться меня убить, но есть шанс, что они будут моими гражданами. Меня это устраивает!»

Он снова рассмеялся, настолько беззаботно, насколько это возможно. Это был Флос, и, хотите верьте, хотите нет, для Терес этот день уже не был таким уж странным. Она покачала головой.

«Итак, мы воскресили Квараса, выявили кучу врагов, и теперь Маресар выслеживает их, разбивает лагерь Венит, и мы… что делаем?»

«Посоветуйтесь еще на один момент. Венит, мне нужна лошадь и эскорт. С аналогичным поручением мы направляемся в Хеллиос. Вообще-то, я бы обошелся без эскорта, если тебе нужны люди, но Орфенон будет возражать.

— Как и я. У вас будет сотня человек, Ваше Величество.

Флос вздохнула, когда Венит повернулась и позвала лошадей и эскорт. Он посмотрел на Марезара.

— Леди Маресар…

«Я не была [Леди], когда вы впервые встретили меня, Ваше Величество».

Он ухмыльнулся.

— Тогда лорд бандитов Маресар. Волк Маресар.

Она засмеялась, и Флос продолжил, а Венит огорченно посмотрел на своего сюзерена и его жену.

«Выслеживайте убегающих предателей всеми способами, но не переусердствуйте. Некоторые могут иметь высокий уровень и бежать в очаги сопротивления. Я заключил сделку с Кварасом, чтобы запретить ее детей-убийц, но некоторые из ее [Ассасинов] могут восстать. Так что следите за ними».

— Я буду осторожен, мой господин.

— И, Маресар, возьми их в плен, если возможно. Казни их быстро, только если это необходимо.

Флос вздохнул. Маресар кивнула, легкая улыбка на ее лице никогда не менялась. Терес посмотрела на нее. Возьмите их в плен

означало превратить их в рабов. Но она предпочла закусить губу, чтобы ничего не сказать. Если бы Трей был здесь, он мог бы возразить. Флос вздохнул.

«Жаль, что они сбежали, Терес. [Выбор побежденных] — полезный навык, но… если бы я был лучшим королем, а тем более лучшим [королем], я думаю, они все остались бы. Но этого достаточно. Теперь Жермина — часть Рейма».

«И это хорошо? Такое ощущение, будто ты только что отказался от страны».

Флос улыбнулся.

«Едва ли. Думаешь, мне удастся подчинить Джермину без многолетнего военного правления? Это было намного проще, поскольку я знал, что Кварасы могут возродиться. И именно так моя империя всегда расширялась. Провинция за провинцией, королевство за королевством. Джермина восстановит большую часть своих сил с помощью своего Квараса, и теперь ее армии будут маршировать рядом с моими».

«Это так просто?»

Король пожал плечами. Венит ушел и возвращался с двумя лошадьми.

«Нисколько. Орфенону придется тесно сотрудничать с Кварасом, и все равно будут беспорядки, трудности… но теперь будет гораздо легче. Венит, я хвалю тебя за то, что ты удерживал Джермину и окрестности от полномасштабного восстания, пока не был обнаружен Кварасс. Честно говоря, я беспокоился, что они забыли ритуал».

— Ничего страшного, Ваше Величество. И я с удовольствием буду ждать визита Орфенона.

Леди Маресар закатила глаза и молча улыбнулась. Флос ухмыльнулся и погладил жеребца, которого Венит вел к нему. Он вскочил в седло, а Терес неуклюже взобрался на него с помощью стремени.

«Я скучал по твоей лжи, Венит. Ну, Терес! Тогда в Хеллиос! Это двухдневная поездка из столицы в столицу без остановок. Если мы дадим нашим лошадям отдых и мои навыки, мы справимся за один раз. Приходить! По дороге ты можешь рассказать мне историю о богах.

И вот так он ушел. Венит крикнул эскорту [Солдат], чтобы тот ехал за Королем Разрушения, когда он ехал по дороге, которая постепенно превращалась из глиняных кирпичей в просто грязь. Король Разрушения ехал дальше, Терес, рядом с ним была девушка из другого мира. Была ранняя весна. Вот так Король Разрушения проводил свои дни. Катался верхом, разговаривал о других мирах, смеялся со своими старыми товарищами.

И планируют захватить мир. Как каждый делает.

—

Поездка по землям Джермины была тихой. Это не означало, что Терес не видела людей. Были деревни и даже город, мимо которого они проезжали по дороге, ведущей на восток. Но на дороге не было никого, кроме Городского Бегуна, который, взглянув на их процессию, побежал перпендикулярно им.

У Джермины могла быть торговля, но [Купцы] и караваны, обычно путешествующие между странами и городами, не имели желания быть вовлеченными в продолжающиеся сражения между остатками Гермины и армией Флоса.

Сейчас только один тип караванов выдержал бы путешествие, и Терес была рада, что не увидела ничего подобного. Она довольствовалась осмотром засушливых земель и редких поселений, пока это не наскучило. Гермина, как нация оазисов, была относительно плоской, как и Рейм. Хеллиос, очевидно, был более плодородным, хотя бы по сравнению с ним.

От Гера до столицы Хеллиоса, Блалево, был день пути, даже со свежими лошадьми и Скиллом Флоса, благодаря которому земля под копытами их лошадей проносилась мимо. Это было обманчиво медленное путешествие к Тересу; пока она не поняла, что сравнивает скорость, с которой они ехали, со скоростью автомобиля

.

Тем не менее, день есть день, а значит, надо как-то скоротать время. Терес не знала, как [Солдаты], следовавшие за ними и едущие впереди, сделали это, но Флос занялся разговорами с ней. Это происходило примерно так. Они ехали молча, Терес не думала ни о чем конкретном и отключалась до тех пор, пока у нее не возникала мысль или вопрос, и она не подъезжала ближе к Флосу, чтобы задать их. Или он сделал с ней то же самое.

«Итак, если возвращение Кварасов было так важно, почему вы ждали почти месяц, чтобы сделать это? Венит отправлял вам отчеты о том, как тяжело было сохранять контроль. Почему вы ждали, пока они решат сделать это, а не сделали это сами? Или хотя бы подскажите, как это сделать? Этот священник понятия не имел».

Флос был Королем Разрушения, но он был на удивление доступным. И он любил поговорить. Он пожал плечами и ехал с прямой спиной, как будто родился в седле. Терес научилась ездить верхом, хотя бы для того, чтобы не отставать, но она была далеко не так хороша, как Флос или Орфенон. Несмотря на то, что она получила класс [Наездница] и несколько навыков.

«Двор Кварасса скрывался, Терес. Они боялись, что я их казню, особенно если бы они знали, что я делаю. Если бы я сказал им, что желаю возрождения Кварасов, как ты думаешь, они бы мне поверили? Нет, они были бы подозрительны. Более того, я думаю, что возрождение Карасса — это функция воли народа, а также скрытое требование ее класса. Если бы я заставил его, возможно, ритуал провалился бы.

«Ой. Так что же такое

Кварасс? Ты убил ее — и теперь она вернулась? Я думал, что она похожа на [Королеву]».

«Она правительница Джермины. Не больше, не меньше. В мире нет никого подобного ей. [Кварасс] — уникальный класс. И первый навык, который она получает, — это [Память о карассе]».

Терес могла догадаться, что сделал этот Скилл. Она вздрогнула, вспомнив прежний взгляд девушки.

«Это зло? Я имею в виду, они превратили ту девушку в…

Лицо Флос было обеспокоено. Он заколебался и небрежно ударил жука, угрожавшего укусить его лошадь в воздухе.

«Она бы не получила этот класс, если бы не хотела этого. Но вы правы, ребенок не знал, что значит быть Кварасом. Тем не менее, если вы спрашиваете, возьмет ли ее на себя класс и Навык — это влияет на нее, но каждый Кварасс индивидуален. Я должен знать; Сейчас я встретил троих. Ее Навык не передает мудрости и, я думаю, не всегда полезен. Но у этого ребенка была своя искра. Она может оказаться лучшим правителем, чем предыдущий Кварасс. По крайней мере, мы с ней союзники. Но я оставлю здесь Маресар и Венит, пока Орфенон не поговорит с ней и не установит управление по своему вкусу. И ее.

Терес это переварила. Она нахмурилась.

«Хорошо. Но как воспоминания передаются? Это было похоже на… возрождение».

«Это форма. Это функция ее класса, который, как я уже сказал, уникален. Сила, которую каким-то образом открыла Джермина. Или создал. Секреты, Терес. В этом мире есть тайны. Способность класса Кварасов воскресать — одна из них, пусть и небольшая».

Терес это не показалось мелочью. Она открыла рот, на скорости вдохнула жука и закашлялась. Флос хлопала ее по спине, смеясь, пока она не выплюнула жука и дважды не прополоскала рот.

«Остерегайтесь ошибок. Особенно так быстро, как мы путешествуем. Моя очередь задать вопрос. Кажется, я просил тебя рассказать мне больше о богах по пути сюда, Терес. Вы много рассказывали мне о различных религиях… можете ли вы подробнее рассказать об этих священных войнах, которые, по вашим словам, происходили?»

Терес нахмурилась и выплюнула немного воды. Она все еще чувствовала горечь во рту. И щупальца. Она и это выплюнула.

— Это Трей должен спросить.

«Но он остался в столице. Я не думаю, что ему достаточно нравится кататься или моя компания. Эти священные войны?

Вздохнув, Терес на секунду задумалась.

«Я не знаю. Хорошо. Были такие королевства, которые верили в христианство. И у них был Папа».

«Тот, кто был высшим из [Клириков]».

«Эм… да? Самый близкий к Богу человек. И он сказал — я думаю, что-то вроде: «Люди, живущие в этих странах, не верят в нашего бога». Иди, убей их. И вот что произошло».

«А народы, исповедовавшие христианство…?»

«Они пошли на войну. И они убили много мусульман. И их убили».

«Хм. Такое ощущение, что вы пропустили многие детали в своем аккаунте. Но я понимаю суть. И эти народы послали своих воинов сражаться и умирать? По воле бога? Он явился им?»

«Неа. Папа так сказал, и все разошлись».

«Только на его слове. Невероятный.»

Флос нахмурился. Терес не могла не высказать свое мнение.

«Это вера для тебя. Это сводит людей с ума. В любом случае, ты хочешь поговорить с Треем. Он действительно был внимательным во время проповедей в церкви».

— Я спрошу его об этом.

Флос медленно кивнул. Он взглянул на Терес.

«И все же вера – мощная вещь. Я думал об этом, Тереза ​​Этвуд. И я считаю, что это одно из фундаментальных отличий, отделяющих мой мир от вашего».

«Вероятно. Но я имею в виду, разве эти люди не любили своих кварасов? Знаете, весь этот ритуал был очень похож на что-то религиозное.

«Мм. Возможно, так оно и было. Но я думаю, что различия были».

«Которые?»

Королю потребовалось несколько минут, чтобы подумать. Он открыл рот, нахмурился и выплюнул жука. Терес был этим слегка разочарован.

«Разница вот в чем. В этом мире, люди… нет, люди знают, что боги мертвы. Мы не можем в них верить; Я никогда не слышал о… [Проповеднике] в моем мире, не говоря уже о религии. Итак, мы знаем, что всему есть предел. Бессмертные могут умереть. Магия конечна. Боги мертвы».

Это был циничный взгляд на жизнь. Необычно для Флоса, которого обычно невозможно было угнетать. Король Разрушения продолжил, а Терес закрыла лицо шарфом.

«Вера имеет свои пределы в сердце, Терес. Не похоже на ваш мир. И поэтому я могу покорить сердца народа Жермины, питая в них страх, что род Кварасов вымрет, и дав им надежду, что я позволю этому продолжаться. У них нет слепой веры вашего мира в то, что какой-то… бог

слетится с небес, чтобы все исправить. Именно это они и делают, не так ли?»

Казалось, Флосу было трудно произнести слово «бог». Ему пришлось нахмуриться, произнося это слово, но в последнее время он произносил это слово чаще. И, если уж на то пошло, задавать вопросы о боге без перерыва во время поездки сюда. Терес кивнула, улыбаясь образу богов, пикирующих с неба, как птицы. Но подождите, разве не это они сделали? Она нахмурилась.

«Ну, в некоторых мифах это есть. Лучи света с небес. Но иногда это просто голос. Или… или люди говорят, что чудеса случаются благодаря Богу, например, когда мост рушится, и никто не пострадал. Но они никогда не видят

бог. Это все невидимо. Невидимая рука бога».

«Ах, невидимая работа. Значит, они порхают незаметно?

«Нет, нет… это чудеса. Возможно, это даже не бог, но, видите ли, если бы он существовал

богом он был бы всеведущим и всемогущим. Так что он мог бы просто спасти жизни, пожелав этого. Понимаете…»

Терес с трудом объяснил Флосу, что такое бог. Казалось, он неспособен постичь существо, которое было всезнающим и всемогущим. Он продолжал просить разъяснений, пока, наконец, не получил их. И когда он это сделал, он просто покачал головой со смутным выражением разочарования.

«Всемогущество. Всеведение. Странные вещи, которые можно себе представить. Для меня твои боги больше похожи на сны. Как могло бы существовать такое существо? Почему они позволили злу существовать? Ах, подождите, я знаю ответ на этот вопрос. Зло должно существовать, иначе как бы мы описали, что такое добро? Тьме нужен свет, чтобы сиять. Ах, но быть богом, должно быть, раздражает!»

Он от души рассмеялся, когда Терес искоса взглянула на него. Это было еще одно дело, которое сделал Флос. В одну секунду его интересовали мирские вещи, например, мороженое, а в следующую он говорил о добре и зле, как будто понимал точку зрения богов. Она расправила плечи и поерзала в седле, жалея, что у нее нет подушки.

«Думаю, так говорят некоторые. Но это только в том случае, если боги существуют. И это подлежит обсуждению».

Полгода назад она бы посмеялась над любым предположением о существовании богов. Теперь она не была так уверена. Флос улыбнулся.

«Если они существуют. Если они существуют? И вот я подумал, что в твоем мире больше веры, чем в моем.

Вопрос и улыбка, больше похожая на ухмылку, пронзили Терес. Иногда Флос вела себя так, как будто их два мира соперничали. И иногда Терес чувствовала, что она должна защищать Землю, как будто восхищение или презрение Флос имели значение.

— Ну, мы не можем знать наверняка! В священных книгах есть противоречия, подобные существованию динозавров, когда «по-видимому» бог христианства создал землю за семь дней. И никто не может доказать существование своего бога, потому что они не творят чудеса, которые, очевидно, случались в прошлом. Так что для меня это звучит как чушь. В любом случае, если бы люди знали, это не было бы верой, верно? Это вечный вопрос или что-то в этом роде».

К удивлению молодой женщины, ее взрыв только спровоцировал взрывы смеха со стороны Флоса, что заставило некоторых солдат, ехавших впереди них, обернуться, чтобы посмотреть, что происходит. Он выпрямился в седле, прежде чем упасть, и удивленно взглянул на Терес.

«Ах, Терес! Вечный вопрос? Вы явно не верите в богов, но не понимаете. Терес, ты

это ответ на вечный вопрос вашего мира. Потому что в этом можно спросить, существует бог или нет.

мир. Я не могу. Тот факт, что ваш мир может даже верить в богов, хотя мы знаем

что в нашем мире их не существует… разве это не доказывает, что в вашем еще есть такие?»

Это… Терес открыла рот. Закрыл. Она ехала, потрясенная. Флос покачал головой.

«Или, может быть, это только доказывает, что они у нас были. И что теперь они лежат мертвые».

Он смотрел вперед. Терес был полон решимости не открывать это.

банка червей несмотря ни на что. Ей было интересно, что подумает Трей, когда она расскажет ему, что сказала Флос. Если бы они могли говорить, не сражаясь. Она рухнула в седло. Они с Треем не ладили с тех пор… ну, это была его вина и ее вина. Но она ненавидела оставаться одна со своим близнецом.

«Ты всегда так говоришь? Поэтому никто из остальных не поехал с тобой?»

Флос фыркнул; ему, казалось, нравилось, когда Терес тыкала в него.

«У них есть свои обязанности. И я не всегда приставаю к своим вассалам. Во-первых, у них нет таких занимательных историй, как у вас. Ну, во всяком случае, неправдивые. Я не всегда такой интроспективный, Терес. Иногда да, я глубоко задумываюсь о мире. Иногда мне интересно, какой на вкус газировка. Возрождение Квараса было временем для глубоких размышлений. Боюсь, наше следующее задание будет временем быстрого мышления и мелочных мелочей.

Терес взглянул на пустую дорогу. Ей казалось, что она видит, как перед ними возвышается земля.

«Мы собираемся в Хеллиос, верно? Чтобы победить его? Раздавить его?

«Что. Привести Хеллиоса в свое королевство, а не тратить время на его оккупацию. Хотя нам, возможно, придется потратить больше ресурсов и времени на «Хеллиос».

Флос вздохнул. Он оперся на седло, и лошадь взглянула на него. Терес нахмурила брови.

«Хорошо, еще вопрос. Если так важно захватить власть над обеими нациями, почему ты не применил Хеллиос, пока ждал, пока Джермина воскресит их Кварасов?»

Король Разрушения снова улыбнулся, хотя и изучал пейзаж впереди с каким-то утомленным ожиданием.

«Ах. Этот ответ прост. Королева Геллиоса, царица Каллиопа, высокомерна. Как и геллосианцы. Гордый народ, тогда как жители Жермины любят своего Квараса. Гораздо легче убедить их подчиниться, если другая страна последует их примеру. Кроме того, месяц оккупации доказывает им, что они не смогут так легко меня свергнуть. Сердца людей не так-то легко завоевать».

«А как насчет женских сердец?»

«Еще труднее. Но очень важно, чтобы мы защитили Хеллиос, поскольку Орфенон говорит мне, что другие страны не позволят нам консолидировать эти земли в течение длительного времени. Зимой у нас был перерыв, и, я думаю, пока другие королевства охраняли свои границы на случай, если я продолжу наступление. Но на этот раз наши новые соседи не падут так легко, как Джермина или Хеллиос.

Желудок Терес скрутило.

«Вы имеете в виду больше армий? Еще война?

«Возможно. До этого не обязательно доходить. Но я хочу обезопасить Хеллиоса. Если мы это сделаем, у нас будет достаточно времени, чтобы отреагировать на любую угрозу, исходящую с севера. В настоящее время наши земли граничат с тремя странами на севере и востоке. Из них ближе всего царство Белчан и Республика Джекрасс. Несмотря на это, Белчан находится в восьми днях езды к северу от столицы Хеллиоса, даже с марширующим навыком для любой армии. Никакой опасности, если только на нас не нападут с нескольких мест одновременно.

Восемь дней марша с Скиллом Флоса? Терес попыталась выяснить, как далеко это было.

«Сколько это миль?»

Флос пересчитал на пальцах и сдался.

— Тебе придется спросить Орфенона, когда мы вернемся. Я не знаю точных расстояний до мест, которые я посетил, но я точно знаю, сколько времени потребуется, чтобы пройти туда армию или группу [Всадников]. Это одна из причин, почему Орфенон и Тахатр так бесценны; они могут достичь самых быстрых атакующих сил, где Марсу, Гази или мне будет сложно отреагировать вовремя».

— Но вы отправили Тахатреса через пустыню. Зачем ты это сделал? Его племя могло уничтожить и Джермину, и Хеллиоса.

И спас Рейма от чуть не падения перед коалиционной армией.

Флос кивнул, словно прочитав мысли Терес.

«Тахатрес был бы здесь неоценим. Но он оккупирует Империю Песков. Пока его племя преследует их, они вынуждены тратить на него силы, и он может поразить любую армию, пытающуюся пересечь пустыню. Моему королевству нужно это время. Пока мы можем обойтись без Тахатреса. Уже сейчас можно сказать, что Рейм увеличился в три раза. Если я смогу взять под контроль армии Хеллиоса и Гермины и их экономику, у меня будет реальная база силы, которую я смогу использовать помимо своей Семерки».

«Наверное…»

«Не бойся, Терес. Мои враги в настоящее время не вызывают беспокойства. Любая армия, которую могло бы выставить соседнее королевство, не сможет сравниться с моей. И, как я уже сказал, у нас достаточно времени, чтобы отреагировать, если Хеллиос в безопасности. Меня больше интересует будущее. Теперь я думал о нашем вчерашнем разговоре…

О, нет. Это снова мы.

Терес вздохнул. У Флоса был такой же взгляд.

«Итак, эти пушки из вашего мира. Я так понимаю, они стреляют сотнями патронов в минуту. Пули, несмотря на свои крошечные размеры, могут пробить броню насквозь. Но Марс, безусловно, невосприимчив к такому оружию. Ее броня

волшебный. Я видел, как он выдерживал бесчисленное количество видов оружия в упор. Кувалда, которой махал огр, не могла его поцарапать. Баллиста не могла пробить ее нагрудник.

«Я это понимаю. Но это оружие,

Флос. Они намного мощнее».

«На сколько больше? Я отказываюсь верить, что ваши пули имеют большую силу, чем баллиста за один выстрел».

«Ах, да? А что насчет танков? У них есть… бронебойные патроны. Они могли проделать дыру в замке. Сможет ли Марс пережить это?»

«Да.»

Спокойное выражение лица Флос заставило Терес стиснуть зубы.

«Нет, она не может. Не будь глупым».

«Ты не видела Марс так, как я, Терес».

«А ты

танка не видел. Или ракета. Они могут взорваться — смотри, если ее ударить, она мертва! Может быть, она выживет в обычном

пушки, а не… РПГ или снайперские винтовки, но танк ей не победить. Она не может. Один из них прорвется и уничтожит армию, Марс или нет. У него есть пулеметы

, Флос. Я объяснил их вам. Армия из этого мира не сможет победить армию из моего.

Король Разрушения искоса взглянул на Тереса, почти разозлившись. Он медленно выдохнул.

«Отлично.

Я принимаю силу твоего оружия. Но вы все равно не правы. Было бы просто одержать победу в битве, которую я запланировал против вашего мира.

Он поднял палец, когда Терес яростно открыла рот. Мгновенно ее рот закрылся. Она впилась взглядом в то, как Флос продолжал.

«В случае, если Марс не полностью защищен от ваших ракет и танков, я бы нашел одного высокоуровневого [Пироманта] и приказал [Магу] отключить горение вражеской армии. Что тогда будет делать ваше оружие? Насколько я понимаю, они должны загореться

, не так ли?

— Ну да, но… оружие не так просто. Это не…

Терес попытался вспомнить, как именно работает оружие. Это не сработало бы, если бы… это было бы несправедливо, не так ли? А как насчет бомб? Или… она уставилась на Флос.

— Как ты это придумал?

Он вздохнул.

«Легко. Я провел несколько дней, разрабатывая многочисленные стратегии против оружия вашего мира, пока не понял, что отсутствие у вас магии — это ужасная слабость. Меня это больше не интересует. Что еще у тебя есть?»

Она впилась взглядом.

«У нас есть бомбардировщики. И ядерное оружие. Я вам тоже о них рассказывал. И прежде чем ты что-нибудь скажешь, они пролетают мили

вверх. Слишком высоко, чтобы Эмерис могла до него дотянуться, как вы сказали вчера. Как бы вы остановили одного из них?»

— Летающее судно, которое может подняться выше, чем может достичь даже Америс, не так ли? Способны уничтожать города одним оружием? Я понимаю. Действительно, это действительно вызов…»

— пробормотал Флос про себя, поглаживая бороду. Терес подавила желание закатить глаза. Каждый раз, когда она рассказывала ему о военной мощи Земли или о каком-то устройстве, о котором его мир еще не мечтал, Флос приходил в восторг.

«Ты знаешь, что это глупо, да? Если бы наш мир вторгся в ваш — а я даже не знаю, возможно ли это — вы бы сражались с целым миром.

»

«Так? У меня есть один прямо здесь. А в моей полно видов, которых ты никогда не видела, Терес. У нас есть магия. У вас есть технологии. В каком-то смысле это будет честная битва».

«Пожалуйста.»

«Нет, я серьезно. Если бы мне пришлось готовиться к войне с Землей, если бы, скажем, открылся портал между нашим миром и вашим и обе стороны посылали бы через него армии, я знаю, как бы я начал конкурировать с вашим передовым вооружением.

Терес почувствовала трепет неуверенности в груди. Он думал об этом?

«Действительно? Как?»

Флос небрежно протянул одну руку, затем другую.

«Первое, что я бы сделал, это собрал немного оружия и доспехов, чтобы их скопировать, и отступил. Заключенные тоже; [Инженеры] и солдаты вашего мира. В конце концов, предатели и перебежчики есть в каждом мире. И даже если производство этого оружия нам не по силам, мы всегда можем захватить больше. Но я бы приложил все усилия, чтобы изготовить некоторые материалы вашего мира. И… да, я думаю, можно подготовиться. Вы сказали, что кевлар — это ткань? Армия Людей Стича, сделанная из кевлара, хорошо справится с вашими мощными пушками, не правда ли?

«Стич-Люди? Но… ты не можешь этого сделать. Не могли бы вы?»

Терес попыталась представить, что те немногие струнные люди, которых она встретила, были сделаны из кевлара. Это поражало разум. Но ведь именно так они и работали, верно? Шили ткань для конечностей. Флос позабавила ее реакция.

«Конечно, могли. Подойдет любая ткань. Струнные люди похожи на Дуллаханов в том, что они создают себя сами. Но если бы мне пришлось выбирать между ними, я бы каждый раз желал иметь армию народа Стича. Скажи мне, как армия людей с оружием столкнется с такой же армией, оснащенной оружием, но сделанной из этого замечательного материала, о существовании которого вы с Треем постоянно говорите, но не можете описать в деталях?

Терес закусила губу. Флос посмотрела на нее и пошла дальше.

«Теперь, чтобы противостоять вашим самолетам… вы сказали, что они электрические? Америс, возможно, сможет вывести их из строя, независимо от того, как высоко они летят, если она знает, что они там. Но на всякий случай… как высоко, ты сказал, они могут летать? И как быстро?»

«9 Маха».

«И это значит…? Давай, Терес. Это все гипотетически. И кроме того, я бы не стал сразу завоевывать ваш мир, если бы мы обнаружили портал, ведущий между нашими мирами.

«МММ спасибо.»

«Сначала я бы потребовал их сдачи».

—

Иногда Терес не знала, был ли Флос просто безумно самоуверенным или на самом деле он был коварно умен. Конечно, она отказалась от попыток убедить его, что Земля невероятно развита для его мира. Выслушав некоторые теории Флоса о том, как противостоять всему, от ядерной бомбы до биологического оружия, она почти поверила, что у него есть шанс. Мысль была неприятной, но Терес была уверена и в другом.

Флос был хорошим правителем. Хороший человек, чего бы это ни стоило. Да, он считал рабство справедливым, но это был недостаток, над которым она пыталась работать. И он мог бы быть Королем Разрушения, но она никогда не видела, чтобы он вел себя менее чем… благородно. Для Терес было странно кем-то восхищаться; она привыкла влюбляться, как на Орфеноне, но Флос вдохновляла. Однако иногда она забывала, что он не всегда внушал преданность, как и преданность своих подданных. Иногда то, что он внушал, было ненавистью.

Дело в точке. На следующий день, после долгой ночи верховой езды и сна после того, как Флос приставала к нему с описанием различных военных сценариев и того, на что были похожи Орео, Терес проснулась после четырех часов сонливой езды и обнаружила, что они въехали в Хеллиос и приближаются к нему. капитал. Это было… совсем не так, как Гер.

Если столица Гермины была тихой, недовольной и кипящей вне поля зрения, то столица Хеллиоса превратилась в полноценный очаг с пылающим жиром наверху. Армия Флоса расположилась лагерем за воротами, и Терес могла видеть следы ожогов на земле и стрелы. Свежие тоже; был запущен новый залп, который приземлился далеко от армии Флоса, расположившейся лагерем далеко за стенами города.

Хеллиос пал, и город был взят, но армия Флоса отошла от его оккупации после того, как Орфенон решил, что он не стоит тех потерь, которые придется понести, чтобы удержать его. Частично эти рассуждения, вероятно, были связаны с человеком, которого он поставил командующим армией.

«Мой король! Я очень хотел тебя увидеть!»

В тот момент, когда Флос приблизилась к лагерю, высокая, дерзкая женщина, одетая в очень

облегающие доспехи выбежали ему навстречу. Она была высокой, невероятно светлой кожей и обладала той красотой, которая вдохновила слова «дерзкий», «изысканный», «восхитительный» и «хм, красивый».

Марс Иллюзионист остановился перед лошадью Флоса, сияя ему. Терес покосилась на нее, когда некоторые [Хостлеры] бросились вперед, чтобы забрать лошадей других солдат. Она спешилась, когда Флос, смеясь, спрыгнул с седла.

«Марс! Как дела, мой [Авангард]? Я вижу, что в Хеллиосе еще есть огонь!»

Женщина поджала губы с раздраженным видом, но лишь на секунду. Сочные губы. Это была другая фраза. Ей не требовался макияж, и ее кожа была идеальной, несмотря на жару. Терес увидела, как некоторые солдаты-мужчины — и две женщины — пристально смотрели на Марс. Она тоже старалась не смотреть. Однако Флос оказался невосприимчивым к чарам Марса. [Авангард] и один из печально известной Семерки Флоса привели их в центр лагеря.

— Защитники стреляют в нас стрелами каждый раз, когда мы оказываемся в пределах досягаемости, милорд. Но они достаточно умны, чтобы не совершить вылазку и не сбежать — по крайней мере, после последних восьми попыток. Мы загнали их в угол, и они это знают. Они не посмеют напасть, пока я здесь.

Она полулежала на стуле, ее тело было вялым, ее формованный нагрудник блестел на солнце. Терес уставилась на свою грудь. Она встретилась взглядом с Марсом, когда [Авангард] подмигнул ей.

«Привет, Терес. Нравится заклинание? Это новый взгляд».

«Это здорово. У всех твоих иллюзий огромная грудь?»

«Они привлекают внимание. И стрелы, как ни странно. Я не могу сосчитать, сколько [Магов] прижгли меня прямо в грудь, вместо того, чтобы целиться мне в голову, несмотря на то, что это выглядит незащищенным…»

Марс вздохнула, и ее губы изогнулись в улыбке, которая покорила бы любое сердце. Но все это была иллюзия. Терес знала это, хотя ей приходилось бороться, чтобы помнить об этом, когда случайный порыв ветра развевал волосы Марса или она вытирала пыль со своих блестящих позолоченных доспехов.

Но для вас это был Марс-Иллюзионист. Свою истинную форму она скрывала заклинаниями. Но иллюзия это или нет, но она была самой могущественной из слуг Флоса, по крайней мере, по уровню. А с ее подарком силы Хеллиоса, запертые в стенах своего города, не посмеют выступить вперед. Терес лишь однажды видел, как Марс сражался в битве. И когда она это сделала, ее было невозможно остановить. Непобедимый.

Тем не менее, Марс вряд ли был таким лидером, как Венит или Маресар, и лагерь это показал. Она передала организацию [стратегу] под своим командованием и, очевидно, проводила время в лагерных спаррингах, насмехаясь над защитниками Хеллиоса или выпивая и играя в азартные игры.

«Настоящий солдат до последнего. Но мне нужно в этот город, Марс. Не могли бы вы пройти ко мне?»

«После месяца, проведенного, глядя на стены и слушая их слабые оскорбления? Прогулка с моим государем? Тебе больше не придется меня искушать.

Марс подскочил. Она схватила Флоса за руку, и, смеясь, он последовал за ней. Эти двое прошли через лагерь, а мужчины и женщины бросились вперед, но Флос прошел сквозь них, произнеся одно-единственное предложение.

«Я намерен забрать Хеллиос сам».

И это было все. [Стратег], один из людей Венита, отступил вместе с остальными. Они не спросили, как Флос собирается это сделать и не сошел ли он с ума. Король Разрушения хотел захватить Хеллиос, используя только Марс и Терес. Итак, они наблюдали, и [Солдаты] выбежали из своей палатки и приветствовали имя Флоса.

Король Разрушения!

Терес мог услышать эхо в воздухе, когда они приближались к столице Хеллиоса. Блалево был городом, расположенным на склоне горы, поэтому защитники не могли обойти армию Марса под покровом ночи. Но он был хорошо укреплен, а стены впечатляли. Флос остановился в том месте, где стрелы усеивали землю. Позади него растянулась его армия, скандирующая его имя.

«Флос!

»

Рев раздавался тысячами голосов. Хеллиоса, казалось, трясло от этого звука. Король Разрушения поднял руку, и его армия взревела. Терес, стоявшая рядом с ним, затряслась от этого звука, но ни Флос, ни Марс не двинулись с места. Она улыбалась ему, а он улыбался ей. Как самый старый из друзей или любовников. Именно так Флос смотрел на всю свою Семерку. Этот взгляд вызывал у Терес зависть, потому что только ее связь с Треем была более интимной.

Хеллиос заметил Короля Разрушения. Они уже давно его услышали. Терес услышал, как кто-то трубит в рог, и увидел, как люди бегут по стенам, заполняя его. Лучники, [Рыцари], она видела, как некоторые натянули луки назад.

«Входящий. Встань позади меня, Терес.

Марс предупредил девушку. Она подняла свой щит, когда полетели первые стрелы. По метрическим расчетам Тересы они находились на расстоянии более трехсот метров от стен, но несколько стрел все же пролетело все это расстояние. Затем один выстрел из лука был направлен прямо во Флоса. Он упал в воздух, нацеленный ему в лицо…

Стрелка щелкнула

на щите Марса, когда она его подняла. [Авангард] стояла, как герой боевиков, подняв щит над головой Флос. Король Разрушения стоял неподвижно, пока Хеллиос выпустил еще больше стрел, но тот, кто выпустил эту стрелу, должно быть, использовал Навык, поскольку ни одна не приблизилась.

«Привет! Я пришел поговорить с вашей королевой! Откройте свои ворота и позвольте нам войти с миром!

»

Флос прокричала эти слова в стены. Его голос был таким громким!

Терес вздрогнул. Она увидела, как луки перестали выпускать стрелы. На секунду воцарилась тишина, затем она услышала далекий крик.

«Пески заберут тебя, Король Разрушения!

»

Кто-то на стенах проревел эти слова в ответ. Послышался крик, а затем еще больше шума — крики и издевательства защитников. Звук представлял собой какофонию, Терес могла услышать лишь несколько слов, но то, что она могла разобрать, было совершенно отвратительным.

Армия Флоса кричала в ответ, но они замолчали, когда Флос поднял руку. Марс пристально посмотрел на Хеллиоса.

— Лай побеждённой армии, Ваше Величество. Они не могут продержаться и дня и знают это. А Орфенон запер остальную часть страны. Вы хотите, чтобы я послал армию? Мы можем взять эти стены.

«Нет. Я не буду тратить жизни зря. Наши или их. В любом случае это достаточно просто. Хеллиос, возможно, и не Гермина с точки зрения любви к своим кварасам, но они все равно верны.

Флос пошел вперед, не обращая внимания на второй залп стрел, который не достиг цели, и на огненный шар, который взорвался всего через сто метров в воздухе. Он поднял руку и указал на стены — насмешки усилились, когда люди на стенах Хеллиоса осмелились Короля Разрушения подойти ближе. Но Флос посмотрел только на одного человека.

«Марс!

Войдите в тронный зал. Если кто-нибудь будет угрожать моим подданным или мне самому, казните королеву Каллиопу и перебейте всех в замке! Моя армия, если я или Терес падем, сожгите Блалево.

на землю и сотрите Хеллиоса со всех карт мира.

»

Люди на стенах Хеллиоса внезапно замолчали. Позади Флоса армия выкрикивала его имя. Терес повернулась и посмотрела на Флос. Он не улыбался.

Марс был. По его команде она двинулась вперед, ее ярко-рыжие волосы сегодняшнего цвета (в прошлый раз они были фиолетовыми) развевались на ветру позади нее. Ее лицо было обнажено, ее доспехи прекрасны. Но это никого не обмануло.

А вот и Марс Иллюзионист. Терес увидела, как защитники отступили как один. Затем они начали стрелять и использовать заклинания, когда она подошла к цели.

Сотни стрел поразили Марс в лицо, в ее доспехи и, да, в ее нагрудник. [Огненный шар] взорвался, охватив ее пламенем. Кто-то метнул молнию. Оба стандартных заклинания. Боевые заклинания, способные убить группу [солдат] одним выстрелом. Но когда дым рассеялся, Марс двинулся вперед. Ее чистая кожа не была поцарапана. Ее доспехи блестели.

Иллюзия. Но Терес знал, что Марс под ним остался невредимым. И это знание заставило защитников Хеллиоса дрогнуть, а затем удвоить атаку. Терес наблюдала, как они выпустили в нее множество стрел, а затем, когда она оказалась в сорока футах от стен, они просто сдались.

«Откройте ворота.

Или Марс перережет каждого солдата на стенах.

»

Флос заревела на стены Блалево. Они колебались, но на этот раз Терес почувствовала страх в далеких фигурах. Ворота открылись, и Марс вошел.

«Наша очередь».

Флос спокойно пошел вперед. Терес уставилась на него, а затем пошла за ним, съеживаясь, когда стены приближались.

«Ждать! Но если мы позволим Марсу…

«Если бы они собирались меня застрелить, они бы сделали это в любом случае. Нет, они воздержатся от соблазна такой цели, как я. А тех, кто думает убить меня, будут сдерживать те, кто боится за свою жизнь или свои семьи».

«Вы уверены?

»

Флос оглянулся через плечо.

«Нет. Так что тебе не обязательно сопровождать, Терес. Но я защищу тебя, если кто-нибудь попытается.

На секунду Терес подумывала остаться, пока Флос шла дальше. Но, возможно, это была его природа как [короля], а может быть, это была она. Она последовала за ним.

К тому времени, как они прибыли, Марс уже прошел через ворота и направился по улице. Блалевот был организован таким образом, что улица, ведущая через центральные ворота, вела прямо вверх к крепости, встроенной в спину горы. Терес увидела, что, хотя защитники сдались, некоторые все еще пытались удержать ее от дворца.

Они не могли остановить ее. Терес видела, как человек бросился на Марс. Он был такого же роста, как ее иллюзия, и еще шире, но когда он попытался остановить ее медвежьими объятиями, она просто продолжила идти. Его ноги начали скользить, и он начал искать опору. Он не смог даже сбить ее шаг, и в итоге его протащили на десять футов, прежде чем она скинула его с себя.

«После Марса».

Флос прошел через ворота. Терес уставилась на лица на стенах. Сотни глаз смотрели на Флоса с ненавистью и страхом. Если бы у нее было время, она могла бы посмотреть на впечатляющие стены Хеллиоса, сложенные из толстых каменных блоков, или на архитектуру города, который был полностью каменным, сложной работой по сравнению с простыми глинобитными хижинами Джермины, но ужасно лишенными цвета. несмотря на разноцветные крыши. Если бы у нее было время, она могла бы увидеть людей, оценить состояние защитников Хеллиоса после месяца поражения. Но Флос шла так быстро, что Терес могла видеть только размытые лица.

Они все были там. Хеллосианцы, жители Блалево. Глядя на Флоса, некоторые явно пытались выкрикнуть в его адрес оскорбления. Но страх и его присутствие сдерживали их языки. Флос шел по улице, поглядывая по сторонам, с бесстрастным лицом. Что он чувствовал, Терес не могла догадаться. Он двигался слишком быстро

. Он проведет два дня в Джермине, смешиваясь с людьми, находящимися под его заклинанием иллюзии, слушая их. Но вот он был уже почти у замка, когда кто-то бросил в него камень.

«Флос!

»

Король уже поворачивался. Его меч был в ножнах, но он разрубил скалу на куски прежде, чем мир покинул рот Тереса. Толпа ахнула и в ужасе отпрянула. Король Разрушения повернулся и указал на виновника. Она замерла, крошечной рукой подняв второй камень.

Ребенок. Девушка, которую мгновенно защитила мать. Жители Блалево с ужасом уставились на девушку, а затем на Флоса, вспоминая его клятву. Король Разрушения секунду изучал девушку, а затем покачал головой.

«Дети не в счет».

Вздох, который испустила толпа, был подобен порыву ветра. Флос остановился, когда Терес остановилась рядом с ним. Он посмотрел на ребенка, держащего камень.

«Я тебя ненавижу! Умри, Король Разрушения!»

Она боролась в объятиях матери. Дети должны были быть милыми, но в том, как исказилось лицо этой девочки, не было ничего милого. Ее мать держалась за нее.

— Не пощадите ее, Ваше Величество, пожалуйста!

Она умоляла, когда Флос подошла ближе. Люди вокруг женщины отступили. Терес увидела, как несколько мужчин сжали кулаки, и подумала, что, если Флос причинит вред девушке, они нападут на него, прикажут они или нет. Но это было не то, что сделал Флос. Он наклонился и посмотрел на девушку.

— Почему ты меня ненавидишь, дитя?

Девочка на секунду замерла на руках у матери. Она посмотрела вверх.

«Ты убил моего папу».

Затем она бросилась на Флоса. Матери пришлось тащить ее обратно. Флос посмотрела на нее, а затем на жителей Хеллиоса. Они уставились на него, и в их глазах была та же ненависть, что и в глазах девушки.

Тогда Терес поняла. Хеллиос в одном отличался от Джермины. Жители Жермины ненавидели Флоса за убийство кварасов. За то, что привёл войну в страну. За все это они ненавидели Флос, но ненависть Хеллиоса была глубже. Было темнее. И Флос это знал.

— Как тебя зовут, девочка?

Он посмотрел на борющуюся девушку. — вызывающе крикнула она ему в лицо.

«Делани из Хеллиоса! Ты умрешь! Королева Каллиопа и принц Сиял отрубят тебе голову!

»

Она закричала с красным лицом, пытаясь ударить Флоса ногой. Терес увидела, как его плечи на секунду опустились. Затем он преклонил колени.

«Тихий.»

И девочка была. Она стояла неподвижно, покраснев от ярости, когда Флос посмотрел на нее. Он тихо говорил с ней, со наблюдателями.

«Я не начал войну первым, Делани из Хеллиоса. Я понимаю, что это ничего не значит для твоего сердца. Но не тратьте здесь свою жизнь. Расти. И ждать. И найди меня, когда подрастешь, если все еще таишь обиду. Я буду ждать.»

Затем он встал и продолжил идти. После этого была только тишина. Мать Делани утащила ее, и больше никто не напал на Флос. Терес последовала за ним. Путь к крепости был долгим.

«Они ненавидят меня в Хеллиосе дважды, Терес. О моем царствовании над ними нет никаких приятных воспоминаний. Я взял этот город уже дважды. Оба раза меня ненавидели. Я боюсь, что Хеллиосом будет намного труднее управлять, чем Джерминой. Но я не допущу, чтобы он ударил меня в спину в третий раз».

Флос говорил тихо, входя в открытые двери замка. Деревянные ворота выглядели… потрескавшимися, как будто Марс протаранил ее. Терес уставилась на три тела в прихожей. Они выглядели скорее без сознания, чем мертвыми.

Крепость была каменной. Впечатляюще высокий, но невысокий. Видимо, с каждым поколением оно расширялось. Флос замедлил шаг; Терес услышал шум впереди, из тронного зала. Он посмотрел на слуг, съежившихся у каменного входа, и указал на Терес.

«Впервые я прошел по этим коридорам еще мальчиком. Мне было… четырнадцать? Пятнадцать? Может быть, четырнадцать. Король Треланд вторгся в Рейм, надеясь захватить наши земли после смерти моей матери.

«Что случилось? Я имею в виду, как ты его победил?

Терес ожидал, что это начало знаменитых подвигов Флоса, но покачал головой.

«Я не смог победить его в открытом бою. Поэтому я, конечно, применил хитрость. Его армии были сильнее. В то время он был [королем] гораздо более высокого уровня, чем я. Поэтому я отвлек свои силы. Гази — она была со мной даже тогда — помогла мне вести небольшой отряд на север, вокруг его войск. Треланд этого не ожидал, и мы застали стены врасплох. Он оставил лишь символические силы.

«Ой. А потом?»

Лицо Флос было затемнено. Он смотрел вперед. Двери тронного зала были распахнуты. Два [Рыцаря] лежали на земле. У одного из них была разбита лицевая панель. Другой схватился за пах.

«Я подошел к его тронному залу и вызвал его на личный бой. Он согласился, и я убил его там. Тогда Каллиопа была молодой женщиной. Такое ощущение… будто с тех пор прошло всего мгновение. Мгновение и столетие».

Затем он вошел в тронный зал. Прежде чем войти, Терес услышал гул голосов, крики, а затем мертвую тишину. Она прошла вперед и увидела картину.

Здесь стоял Король Разрушения. Его меч был в ножнах сбоку, и он носил простую одежду, ну, простую для монарха, хотя она знала, что под ней у него были доспехи. И был двор королевы Каллиопы.

У них были… дворяне, придворные, церемониймейстер, [рыцари], [дамы], которые могли быть в ожидании, пажи, слуги и даже собственный управляющий. Но они были фоном. Настоящие актеры сцены стояли на помосте, окружавшем трон в задней части комнаты.

Трое из них. Одним из них был Марс. Ее щит был на одной руке, а меч обнажен. Она лениво держала его, указывая на женщину с короной, неподвижно сидящую в кресле. Королева Каллиопа. А рядом с ней, с обнаженным мечом и нацеленным на Марс, стоял принц Сиял.

Терес видела его однажды. Он был [Посланником], который приносил новости о войне. Она вспомнила разгневанного молодого человека и обнаружила, что ее память не обманула. Лицо принца Сиала покраснело, а дорогой меч в его руках он держал двойной хваткой. Марс не выглядела обеспокоенной, хотя меч почти ткнул ее в щеку. Она была всего в нескольких шагах от королевы Каллиопы, которая горящими глазами смотрела мимо нее на Короля Разрушения.

Королева Каллиопа. Она была… ну, она выглядела как [Королева]. При этом на ней было дорогое платье. И у нее была корона, хотя она была серебряная, а не золотая. Но кроме этого? Она не была похожа на Флос, имевшую осанку героя рассказов. Каллиопа выглядела как женщина средних лет, волосы поседели, но искусно были скрыты какой-то краской для волос, которую наносили недостаточно недавно, чтобы покрыть несколько волосков. Она выглядела нормально.

И, возможно, это было самым красноречивым из всего. Потому что, когда Флос пошла вперед, комната содрогнулась. Король Разрушения медленно подошел к трону. Марс отступила назад, вложив меч в ножны, когда Флос остановилась, все еще далеко от трона. Он говорил тихо, но с тем же эхом, которое Терес слышала вчера.

«Дважды Хеллиос объявил войну Рейму. Однажды Треланд вторгся, и я отобрал его голову. Второй раз? У тебя есть повод для ярости, Каллиопа, но ты плохо поступила как правитель своей страны.

«Флос из Рейма. Ты ответишь за свои преступления против Хеллиоса.

Голос королевы Каллиопы дрожал, но от ярости или от страха сказать было трудно. Ее глаза были прикованы к Флосу, а руки побелели на подлокотниках трона. Принц Сиял не опустил меч, а лишь направил его на Флоса.

«Пригрозите моей матери, Королю Разрушения, и я…»

Флос поднял палец. Рот принца Сиала захлопнулся. Терес видела, как он яростно пытается открыть ее, но оба монарха никогда не отводили глаз друг от друга. Флос покачал головой.

— Скажи мне, Каллиопа. Стоила ли месть затраченных денег?

«Вы убили моего мужа».

«Он напал на Рейма. Я вызвал его на дуэль. Он потерял. Я не грабил Хеллиос, хотя это было в моих силах. Теперь вы посылаете свои армии против меня. Дважды, Каллиопа. Должен ли я отплатить вам за жизни моих людей, которых вы убили, когда они бежали ко мне?»

Лицо королевы Каллиопы не пошевелилось, хотя остальные придворные заметно отступили.

«Сделай это. И мир увидит в тебе чудовище, которым ты являешься.

На секунду Терес увидела, как глаза Флос сузились. Он оглядел комнату, и ей показалось, что он оценивает каждую жизнь там. Взвешивание. Стоя рядом с троном, Марс огляделась вокруг, ее взгляд был холодным, а улыбка насмешливой. Но затем Король Разрушения покачал головой.

«Я прихожу сюда не ради твоей головы, Каллиопа из Геллиоса. Я пришел ради твоего королевства. Я хотел бы, чтобы Хеллиос присоединился к Рейму, чтобы ваши люди работали с моими на равных, а ваши и мои армии вместе маршировали на край земли.

Вздох был резким. Каллиопа пристально посмотрела на Флос.

«Никогда. Мы скорее умрем, чем присоединимся к вам

. Это ответ Хеллиоса, Флоса из Рейма. И Джермина мгновенно ответила бы то же самое, если бы ты еще не спросил их.

И снова Терес почувствовала, что комната была не совсем на стороне Каллиопы. Даже ее сын, Сиял, взглянул на мать, прежде чем пристально посмотреть на Флос. Король Разрушения развел руками.

«Жермина согласилась. Кварасс Джермины был мертв, но теперь он воскрес. И новый Кварасс поклялся объединить свое королевство с моим.

Кварасс жив

. Ропот, пронесшийся по суду, продлился недолго. Каллиопа огляделась вокруг, а затем сжала губы.

«Мой ответ остается в силе. Что же ты будешь делать, Король Разрушения? Или… вы примете это? Выведите свои силы из Хеллиоса. Когда последний из твоих солдат уйдет, я приму союз с твоим королевством».

Терес пристально посмотрела на Каллиопу, когда раздался новый ропот. Она увидела, как Марс закатила глаза и показала Флос удар кулаком. Король проигнорировал ее. Но он смотрел на Каллиопу с чем-то вроде отвращения.

«Я доверяю тебе меньше, чем Кварасу Джермины. Я не соглашусь на союз, даже скрепленный кровью. Я требую твоего отречения, Каллиопа. Мое слово как короля не причинит тебе вреда. Но Хеллиос будет частью Рейма. До тех пор, пока он не будет заработан

назад.»

«Что?

»

Слово наконец вырвалось из уст Сиял. Он спустился с помоста — двое мужчин и женщина бросились на него, не давая приблизиться к Флосу. Сиал боролся, а затем закричал на короля, лицо его покраснело.

«Ты смеешь претендовать на наш трон? По какому праву? Король Разрушения или нет…

Он замолчал, когда Флос однажды посмотрела прямо на него. Сиял побледнела, когда Флос посмотрела на нее.

«Да. Я смею, принц Сиял. По какому праву? По праву завоевания.

Или вы думали, что это переговоры? Думаешь, ты удержал Марс этим мечом? Если бы я приказал, она бы очистила эту комнату жизни за минуту.

«Тридцать секунд».

Флос и это проигнорировал. Он указал на Сияла, который побледнел.

«Вы думаете, что мои слова — пустое хвастовство?

Я мог бы стереть Блалевота так же легко, как и Хеллиоса. Я мог бы опустошить этот город и омыть кровью твои каменные здания. Я должен. По праву я должен это сделать, чтобы компенсировать убийство моего народа Хеллиосом. Для войны. Я не делаю этого, потому что помню, что народ страны не отвечает за преступления монархов. Поэтому я предлагаю твоей матери – и тебе – эту единственную возможность. Возьми это, или я лишу тебя жизни».

Сиял отступил на шаг. Затем он полувзглянул на мать. Она посмотрела на него, и Терес задумалась, какой матерью она была. Она получила ответ, когда Каллиопа слегка опустила голову. Сиал замерла, а затем обернулась. И он поднял свой меч.

«Флос из Рейма. Я вызываю тебя на дуэль. Для Хеллиоса! До смерти!»

В тронном зале воцарилась тишина. Терес увидела, как один из людей вокруг Сияла, мужчина, пытался оттащить его назад. Женщина рыдала, умоляя его. Флос посмотрела на Сиял, а затем на Каллиопу. На этот раз Терес ощутила его ярость, словно горячую головню, обжигающую ее грудь.

«Он твой сын. Низко даже для тебя, Каллиопа. Или ты думал, что это сработает? Если так, то вы ничего не понимаете, почему ваш муж пал».

«Твой враг — я, Флос из Рейма! Я бросаю вам вызов-«

Сиал сделал паузу, когда Флос снова посмотрел на него. Король Разрушения покачал головой.

— Я отказываюсь от твоего вызова.

— Тогда ваша честь будет потеряна! Оставь меня…

Сиал рванулся вперед, но остановился, поскольку Марс преградил ему путь. На этот раз на ее лице не было улыбки, когда она приставила клинок к его груди. Флос посмотрел на Сиял.

«Не тратьте свою жизнь, принц Сиял. Если ты поднимешь против меня свой клинок, Марс ответит тебе. И она не милосердна в бою».

Молодой человек колебался, поднимая клинок. И Терес молилась, чтобы он не стал этого делать. Сиал снова взглянул на мать, но на этот раз она не подала ему никакого намека.

— Я… лучше умереть, защищая свой дом, чем увидеть его разрушенным! Ты разорвешь Хеллиос на части и уничтожишь наше наследие!»

[Принц] швырнул эти слова во Флоса, словно пытаясь убедить себя. Флос вздохнул. Но он встретился с Сиял с большей готовностью, чем с Каллиопой.

«Нет. Вспомни, что я сказал твоей матери. Я беру «Гелиос», но только потому, что считаю его правителя недостойным этого».

Теперь произошел другой разговор. Другой тон, чем грубое презрение между Каллиопой и Флос. Сиял дрогнул, его меч высвободился из его захвата. Терес думала, что могла бы обезоружить его одним ударом. Если бы Орфенон увидел хватку Сиала, он бы ударил [Принца] по голове.

— Тогда… Хеллиос будет моим? Если моя мать отречется от престола?

Марс закатила глаза. Флос был более терпелив и просто снова покачал головой.

«Достойны ли вы этого? Нет. Но, возможно, со временем ты это сделаешь. Ты молод, глуп. Но я видел, как худшие становились лучшими из людей. Твоя мать не будет править Хеллиосом, но ты можешь. Вот что я предлагаю. Служи мне, Сиял из Геллиоса. Побеждайте в битвах от моего имени. Вырасти, [Принц], человеком, который сможет возглавить твою страну. И я верну тебе Хеллиос. Не только твои нынешние земли, но и земли, которыми владел Хеллиос в былые времена.

«Что?

»

Суд трясло. От страха расцветало что-то вроде недоверия. Надежда, выбирающаяся из отчаяния. Сиял покачал головой.

«Вы не владеете этими землями! И Хеллиос был могуч! При нашем основании… как ты так легко можешь предлагать королевства?»

Король Разрушения развел руками. Он повернулся лицом к комнате, медленно рассматривая лица вокруг него.

«Как теперь? Боже, я Флос.

Однажды я буду править всем Чандраром и землями за его пределами. Почему бы мне не вознаградить своих верных вассалов? Но королевство нужно завоевать доблестью и служением. Так что это мое предложение вам, как [король] [принцу]. Вы примете это?»

[Принц] колебался. Он уставился на побледневшую Флос. И Терес увидела, как острие его меча опускается ниже. А может быть, у него просто устали руки? Но голос раздался с трона, резкий и неумолимый.

«Сиял никогда не будет

служить тебе, Флос из Рейма. И я никогда не покину этот трон».

Флос поднял глаза. Каллиопа смотрела на него. Тогда она встала. Это был величественный жест, когда она указала на Флос. Но она все равно казалась меньше.

«Если вы хотите захватить Хеллиос, то это не будет связано с ложными обещаниями. Делай то, что делал десятилетия назад, Флос из Рейма. Или скройся с глаз моих».

Она посмотрела на Флос. И он склонил голову. Терес увидела, как он закрыл глаза. А затем откройте их через мгновение. Флос вздохнул. Затем он пожал плечами.

«Быть по сему.»

Он пошел к Каллиопе. Флос небрежно прошел по тронному залу, как будто собирался прогуляться. Но он вытащил свой меч. И его глаза были прикованы к голове Каллиопы.

Терес почувствовала, как ее охватила волна холодной паники. Он не собирался…

сейчас? Здесь? Просто так?

Внезапность застала врасплох и всех остальных. На мгновение Терес увидела, как они высказали такое же недоверчивое мнение. А затем ужасающее осознание того, что Флос был серьезен.

«Королева-«

Несколько воинов бросились вперед. Но они остановились, когда Марс повернулся к ним лицом. Сиял лежал на полу, задыхаясь и хватаясь за горло в том месте, где она его ударила. Флос продолжал идти. Каллиопа отступила и села на свой трон. Она уставилась на Флос. Он поднялся на помост, по две ступеньки за раз. Он поднял свой меч, когда шум позади него достиг фурора, и Терес нырнула за Марс, ее меч тоже был обнажен. И он-

«Достаточно! Я уступаю. Я отрекаюсь от престола. Я отрекаюсь от престола».

Слова сорвались с губ Каллиопы. Она посмотрела на Флос. Он остановился с мечом в руке. Медленно он вложил его в ножны. Затем он кивнул.

— Тогда сделай это.

Устремив на нее все взгляды, дрожащими руками Каллиопа сняла с головы серебряную корону. Флос взял его. Затем, не глядя, швырнул его через всю комнату. Кто-то захныкал. Каллиопа уставилась на Флос. Он кивнул.

«Хороший. Тогда я принимаю твою корону, Каллиопа. Да будет известно, что вы отреклись от престола и что я признаю Хеллиоса своим. Принц Сиял не станет [королем]. Но я клянусь своей короной, что, если он докажет свою ценность, я подарю ему Хеллиоса.

Он повернулся и спустился по ступенькам помоста. Сиял вскочил на четвереньки. Он закашлялся, а затем закричал сдавленным голосом.

— Ты думаешь, я буду служить тебе просто так? Король Разрушения?

Флос не удосужился замедлиться, проходя мимо Сияла.

«Нет. Но если ты истинный [король], ты придешь за своим королевством».

И на это Сиял ничего не сказал. Он опустил голову, когда Флос прошел мимо Марса и Тересы. Обе женщины молча последовали за ним. Флос приближался к дверям тронного зала, когда Каллиопа крикнула ему в спину.

Теперь она была на ногах. слезы растеклись по макияжу на ее лице. Больше не [Королева], просто женщина. Но она все еще ненавидела его, Терес могла видеть.

— Ты доволен собой, Флос из Рейма? Или ты должен забрать у меня все на кончике меча? Мой муж и мой дом, а теперь и мой сын?

»

Флос обернулась у дверей. Он положил на них руку, а Марс стоял рядом с ним. Король и его вассал. И тогда он выглядел старым. Старый и разочарованный. Он снова посмотрел на Каллиопу. И именно разочарование, больше, чем его презрение, больше, чем его ярость, заставило женщину дрогнуть.

«Лучше бы ты никогда не вторгалась, Каллиопа. Если бы Треланд никогда не ополчился против меня. Если бы это произошло, меня бы никогда не прозвали Королем Разрушения, и мы могли бы жить в мире как соседи. Но, думаю, мы бы никогда не стали друзьями».

Затем он повернулся и исчез.

—

Они покинули Блалево в молчании. Их никто не остановил. Во всяком случае, люди почувствовали облегчение. Весть о том, что произошло в тронном зале, уже распространилась. И люди были… настороженными.

Они ничуть не меньше ненавидели Флос. Но он предложил им кое-что. Как и в случае с Джерминой, это была сделка. Шанс, выход кроме смерти. Они могли восстать или дождаться своего часа. Подождите и примите предложение Короля Разрушения.

Терес думала, что знает, что они выберут. Но Флос не выглядел счастливым, несмотря на то, что он одержал бескровную победу. Он отдавал в лагере краткие распоряжения. Наблюдайте за городом; он не доверял Каллиопе, несмотря на то, что она больше не была [Королевой]. Затем он удалился в палатку Марса.

Терес нашла его внутри, пьющего вино с [Авангардом]. Марс говорила тихо, но уже не так провокационно, как раньше. Она сменила облик; от рыжеволосой красавицы до молодой женщины, все еще безупречной, но больше похожей на солдата, с коротко подстриженными зелеными волосами.

«Терес. Заходите. Мы говорили о прошлом.

Флос поднял глаза. Он глотнул вина, а Марс откинулась на спинку стула и жестом пригласила Терес присоединиться к ней. Там стояла чашка вина, и Терес приняла ее, отпив немного и поморщившись. Марс пил самое плохое вино, но Флоса, похоже, это не волновало.

«Я не знаю, примет ли Сиял мое предложение. В любом случае, пройдет немало времени, прежде чем я доверю Блалево маленькому охраннику. Орфенону придется усердно работать, чтобы не дать городу разразиться заговорами. С другой стороны, с Хеллиосом можно было справиться в моей первой кампании, как только я позволил им сражаться со своими врагами. К счастью, их у них много.

— Думаешь, Королева доставит тебе неприятности, Флос?

Марс заговорил тихо, впервые запомнив имя Флос. Флос покачал головой, глядя в свой кубок.

«Каллиопа? Она недостаточно храбра и умна, чтобы выразить истинное инакомыслие. И она потеряла свой класс. Ее Навыки тоже, некоторые из них. Она сохранит некоторые Навыки, получит новый класс. Но она не может отменить свое отречение. И ее народ не забудет. Сиял — та, кто решит их судьбы, если это сделает кто-то из ее рода».

Марс кивнул. Она предложила Флосу долить вино из бурдюка, он взял его и снова выпил. Терес сглотнул. Она перевела взгляд с Марса на Флос.

— Ты… ты действительно собирался отрезать ей голову, если она ничего не скажет?

Она не знала, хочет ли она получить ответ. Но, к ее удивлению, это рассмешило Флос. Он поднял глаза и слегка ухмыльнулся.

«Убей ее? Нет. Каллиопа, должно быть, так и думала. Но у меня не было намерения убивать ее в тот момент. Я собирался разрезать этот чертов трон пополам. Возьми ее корону, сломай ее. Может быть, отшлепать ее, как ребенка.

«Что? Но это так…»

Терес почти сказала «по-детски». Но Флос улыбалась, а Марс показывал ей большой палец вверх.

«Почему бы и нет? И это сработает лучше, чем вы думаете. [Королеве] нужно достоинство, Терес. Иногда больше, чем [Король]. А Каллиопа горда. У меня нет привычки убивать больше, чем нужно, несмотря на то, что обо мне ходят слухи. И я не убиваю монархов. Обычно.»

Терес остановился. Это вызвало вопрос.

«Сколько правителей

ты убил?»

Флос посмотрел на Марс. Она держала на пальцах номер, балансируя между бедрами. Флос покачал головой и пересчитал на пальцах.

— Э… шестнадцать? Нет, двадцать три, если считать… часто в бою нас тянет друг к другу, понимаешь. И когда я только начинал, другие правители думали, что смогут превзойти меня в битве со своими [Чемпионами]. Это прекратилось, когда ко мне присоединился Марс, но, полагаю, я пришел к ним после этого.

«Двадцать три?

»

«Бывает. Я не считаю это чем-то хорошим. И я не планирую убивать правителей вне очереди, Терес. Каллиопа была дурой. Но у нее были причины меня ненавидеть. Хеллиос знает.

«Но не вы начали войну. Они сделали. И ты их пощадил. Они бы не сделали то же самое, если бы были на твоем месте!»

Флос слегка покачал головой. Теперь он выглядел усталым. Устал, хотя в Жермине был полон жизни. Он выглядел таким же старым, как и был, вот и все.

«Какое это имело значение? У них есть причина. У этого ребенка есть причина. И я не заберу их ненависть. Я вынесу это. Это то, что делает [Король]. За Рейма я приму ненависть моих врагов. Для моего королевства я буду монстром. Но Терес… иногда это тяжело. Я рад, что вы были здесь и увидели день, когда мне не пришлось быть этим монстром».

Он посмотрел вверх. И Терес снова увидела, как он улыбается. Поэтому она села на коврик в палатке Марса. И она сказала первое, что пришло в голову.

«Это ужасное вино. Знаешь, я слышал, что в этом мире есть волшебные вина, которых нет у нас. Но это

это ужасно».

«Эй, мы в лагере за пределами города, известного экспортом камня.

. Что ты хочешь?»

Марс протестовал. Флос рассмеялся.

«Это ужасная вещь. Но я выпью его и с удовольствием. И все же, когда у нас будет возможность, напомни мне показать тебе несколько волшебных вин, Терес. Они очень милые, хотя иногда в них можно ощутить волшебство. [Магам] нравятся такие вещи, но я предпочитаю…»

Он начал рассказывать Терес историю, и Марс вмешался, ухмыляясь. А Терес сидел и слушал Короля Разрушения, как он забыл свою унылость и снова оживился. И она думала, что именно поэтому она здесь. Она и Трей могли сделать то, чего не смогли все вассалы Флоса, армии и Скиллы. Поэтому она какое-то время составляла ему компанию, пока Хеллиос пал от рук Короля Разрушения, а Кварасы восседали на ее троне и смотрели в будущее.

Это был Чандрар. И хотите верьте, хотите нет, но с течением времени это не было чем-то необычным.

—

Пока Терес и Флос пили в палатке Марса недалеко от столицы Геллиоса, находящейся в двух странах от них, в окне самой высокой башни Рейма сидел мальчик. Не в

окно башни, конечно, но на табуретке с краю. Трей Этвуд не был склонен к суициду. Он смотрел на Рейм, на север и на восток, как будто мог видеть там свою сестру. Конечно, он не мог, и любая мысленная связь с его сестрой-близнецом была исключительно в его голове. Но ему нравилось думать, что он знает, что с ней все в порядке.

«Вот ты где.»

Тихий голос проговорил позади Трея. Он вскрикнул, чуть не упал со стула и отчаянно махал мельницей, хотя находился далеко от подоконника. Он упал на землю и посмотрел вверх.

Четыре глаза ответили на его взгляд. Пятый, главный глаз был закрыт. Но острая улыбка Гази с лихвой компенсировала ее отсутствие. Полувзгляд преклонил колени. На ней были коричневые чешуйчатые доспехи, а на спине у нее был привязан клеймор, который она никогда не отпускала со своего бока. Трей отступил на землю, бормоча.

«О, пожалуйста, не более

обучение. Я устал, я не хочу, чтобы меня били палками или произносили заклинания с завязанными глазами, и если ты заставишь меня снова увернуться от твоего меча, клянусь, я прыгну и умру и…

«Шшш».

Гази поднес к губам странно сегментированный палец. Трей замолчал. Газер поставила ногу на стул и уставилась в окно. Он увидел, как один из ее четырех глаз опустился вниз. Другой уставился на него, а двое других перекатились вокруг, обнажая белки ее глаз. Проверяем лестницу позади нее и этажи ниже.

Гази, или Гази Всеведущий, один из Семи Королей Разрушения, ждал, пока Трей встанет. Она взглянула на башню и покачала головой.

«Если бы ты прыгнул, ты бы не умер».

«Что?»

Она ухмыльнулась ему тревожной улыбкой, в которой было слишком много зубов и садистская злоба. Трей знал, что это была фальшивая улыбка Гази, но она все равно его пугала.

«Если бы ты выжил, а мог бы, ты бы сломал обе ноги, но не умер. С целебными зельями ты встанешь на ноги уже через месяц. Быстрее, если мой господин применит к тебе зелья лучшего качества. Что он и сделал бы. Но тебе хотелось бы умереть.

Трей вздрогнул. Он отошел от окна. Гази посмотрел на него.

«Ты не любишь высоту. Почему ты пришел сюда?»

«Чтобы сбежать от тебя.

Я думал, ты заставишь меня тренироваться.

«Это для вашего же блага. Если вы не сопровождаете милорда, вам следует работать над собой. А если ты боишься высоты, тебя следует излечить от этого».

«Нет, спасибо. Пожалуйста? Просто дай мне осмотреться. Я жду возвращения Терес. Они уже закончили с Хеллиосом, верно?

Гази наклонила голову.

«Да. Орфенон получил [Сообщение] менее часа назад. Он готовится отправиться к Джермине и Хеллиосу, чтобы организовать систему контроля. Нам нужны их ресурсы, не говоря уже об их воинах».

«Флос убедил обе страны сотрудничать? Просто так?»

«Он

Король Разрушения. Но нет, все будет не так просто. Будут беспорядки, но это работа королевского [наместника]. А для меня.»

Гази указал на меч на ее спине. Знаменитая Именованная искательница приключений и [Разведчица] была известна своей способностью ловить шпионов и заговорщиков. Трей задавался вопросом, справится ли она с ее раненым глазом. Кто-то повредил его до того, как она вернулась в Рейм. Но Гази выглядел уверенным.

«Если ты так говоришь. Я просто хочу увидеть Терес.

И Флос

. Но Трей не сказал этого вслух. Временами он одновременно восхищался и ненавидел Короля Разрушения. Восхищались тем, кем был Флос, и ненавидели за то, что он допускал рабов. Потому что он все еще был тем, кто готов убить тысячи, чтобы править миром. Как ни странно, именно поэтому Гази, похоже, взяла Трея под свое крыло. Это было неоднозначное благословение, потому что из всей Семерки Флоса именно Гази напугал Трея больше всего. Орфенон не в счет.

«Что ж, мы все вернемся как раз к его возвращению. Орфенон движется быстрее, и я буду ждать его прибытия. Но тем временем…

— Никаких тренировок, пожалуйста?

Трей умолял. Гази зловеще изогнул ему губы.

«Еще нет. Я собирался сказать, что кто-то есть на дороге.

«Это Флос? Терес?

Трей услышал вздох, подбираясь к окну. Он смотрел на дорогу, ведущую в Рейм, столицу маленького королевства Флос.

«Что я только что сказал? Нет. Хотя это кто-то, кого вы знаете. Посмотрим, сможете ли вы их разобрать. Используй заклинание.

«Заклинание? Но-«

Нога ударила Трея в спину. Он немного вскрикнул и схватился за окно.

«Ладно ладно! Не делай

Это снова!»

«Наложи заклинание. Ты на это способен. И персонал вам не нужен. Сделайте это своими руками. Сосредоточьтесь…»

Сделать это было трудно, учитывая крутой обрыв внизу и приближающуюся ногу Гази, угрожающую ему сзади. Но Трея учила Гази, и она на удивление хорошо, хотя и безжалостно, преподавала магию. Он сосредоточился, вытягивая нить магии из резервуара в своем теле, о существовании которого он даже не подозревал. Он сплел его вверх, сосредоточившись на заклинании. Трей заговорил.

«[Дальнозоркость]. Ой!

»

Его зрение увеличилось

Это сопровождалось жгучей болью, которую зрачки отчаянно пытались компенсировать. Трей моргнул, а затем уставился на крошечную точку, которую он заметил, идущую по дороге. Его глаза расширились. Он увидел караван темнокожих путников. Верблюды, повозка, нет, ящик с колесами, полностью закрытыми от солнца. А вела их знакомая ему девушка в чадре.

«Навалишифра! Наконец-то она пришла!»

Гази кивнул. Она небрежно высунулась из окна рядом с Треем.

«Она дала клятву. И кажется, она привела с собой большую часть своего племени. Хороший. Мой [король] посетовал на отсутствие хорошего [кузнеца]. У нас их несколько, но… давайте поприветствуем ее.

«Как?»

Гази повернулся. Трей замер, увидев, что все четыре глаза повернулись к нему. Он схватился за край окна, но почувствовал на своей руке чью-то руку.

«Гази? Гази, как… нет, нет, нет…

»

—

«Итак, мы приехали. Ударь меня по рукам, но этот путь был долгим. И мы бы сделали это быстрее, если бы вы, навозные жуки, не застряли половину телег в песке. Это Рейм, да? Кажется, он слишком беден, чтобы быть домом Короля Разрушения».

Навалишифра Таннусин, или Наваль из клана Таннусин, остановилась и прикрыла глаза, глядя на дворец, который был столицей Рейма. Позади нее остановился караван воинов Таннусин, женщин и членов клана. Они путешествовали несколько недель и были покрыты грязью. Их переход в Рейм занял три остановки, поскольку [Солдаты] останавливали их, но каждый раз Наваль произносила их имя, и они пропускали ее.

Теперь она смотрела на башни, а затем снова на стены города. Рейм имел круглую форму, и через каждую стену через равные промежутки выступали башни. Очень похоже на корону. Более того, она слышала, что башни ожили и обрушили молнии на армию, осаждавшую Рейм не более двух месяцев назад.

Мысль о таких разрушениях заставила Наваль содрогнуться. Но она все равно сдержала свои слова. Какой бы высокой ни была цитадель, она могла видеть места, где камень разрушался. Город, несмотря на всю свою суету, был слишком простым, а люди слишком недоедали и слишком бедны. Это было

действительно ли это дом Короля Разрушения, чье величие и ужас завоевали континент?

Тихий голос позади Наваль заставил ее повернуть. Одна из старших женщин клана, похожая на Наваль, закуталась, понизила голос и зашипела на Наваль.

«Навалишифра, помни, что сказал тебе [старейшина] и старейшины. Следите за своим языком! Вы дали клятву, и Король Разрушения прислал часть своей платы, но вы не должны обижать! Вы женщина-«

— Думаешь, я этого не знаю, ком песка? Бежа, у меня не идут месячные? У меня нет груди? Разве я не покрыт покрывалом? Не говорите мне о том, что я знаю. Я буду следить за своим языком в присутствии Короля Разрушения и его слуг, и не раньше».

Наваль раздраженно взглянул на Бежу. Она услышала вздох пожилой женщины.

«Только знай, что ты здесь потому, что никто другой не подходил, и ты дал клятву, глупую

клятва!»

«Откуда мне было знать, что хозяин Трея Этвуда сам был Королем Разрушения? Будь это любой другой человек, мое хвастовство было бы правдой. И это все равно будет правдой: пески заберут меня, если я солгу!»

«Не будьте самонадеянными!»

Бежа огрызнулся. Наваль тряхнула головой, но промолчала. По правде говоря, она боялась. Она была лучшим [кузнецом] клана Таннусин с тех пор, как умер ее отец. Но она была молода, не того уровня, каким был он, и боялась, что Король Разрушения может пренебречь оружием, сделанным женщиной, хотя он и утверждал обратное.

Если бы старейшины и [староста] могли послать кого-нибудь еще, они бы это сделали. Но Наваль был единственным, кто умел работать с Нак-Альрамой.

металл безупречно. Итак, она пришла, и если она не сдержит свою клятву выковать Королю Разрушения клинок, превосходящий все, что он когда-либо видел прежде, ее племя наверняка пострадает от его гнева.

Все эти знания заставляли Наваль двигаться к цитадели, хотя часть ее была напугана и с криком убежала бы. Король Разрушения. Она видела его лишь однажды, говорящего с миром, фигуру столь величественную, как она себе представляла. Какое безумие будет таить в себе его дворец? Какие чудеса? Часть ее задавалась вопросом, не слишком ли преувеличены истории о его величии. Но доля правды наверняка была. Или зачем его бояться? Конечно…

Наваль остановилась возле ворот. Она ожидала, что ее встретит тысяча слуг или ее проведут в самую скудную конюшню, как ничтожных слуг, пока Король Разрушения не соблаговолит их увидеть. Но ни одно из событий не произошло. К ней шел мужчина, высокий и худощавый, гладкий, как тень лунного света через двор. Он явно был воином очень высокого уровня, и Наваль отступил назад, чтобы позволить одному из мужчин поприветствовать его. Так продолжалось до тех пор, пока она не услышала крик.

Весь клан Таннусин в замешательстве огляделся. Некоторые из охранников неуверенно схватились за оружие. Наваль взглянула слева, справа, позади нее, на остановившегося странного человека, а затем вверх.

Она увидела силуэт, летящий с одной из башен, и услышала знакомый крик.

«Аааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааоооооооо, я умру—

»

Другая фигура нырнула вместе с ним. Караван Таннусина в страхе разбежался, но Наваль удержался. Она заметила фигуру и увидела палочку в руке женщины в доспехах. Когда Трей Этвуд рухнул на землю в пятнадцати футах от него, Гази поднял палочку и произнес слово.

«[Перопад]».

Оба замедлили ход. Трей, размахивая руками и все еще крича, замедлился, пока не достиг земли. Он мягко приземлился и вцепился в камни, дрожа, как… что-то сильно раскачивающееся. Наваль уставился на женщину, которая приземлилась на ноги рядом с ним.

Нет, не женщина. Газер

. Ее четыре глаза обратились к Наваль, хотя главный глаз оставался закрытым. Наваль вздрогнула, и клан Таннусин окружил ее, опустив глаза. Говорили, что те, кто встретился с главным взглядом Гази Всеведущего, вскоре после этого умерли. Но Наваль смотрел на доспехи знаменитого искателя приключений. У ее меча.

Гази ухмыльнулся клану Таннусин, а затем обратился к Трею, лежавшему на земле.

«Тебе нужно попрактиковаться в этом заклинании. Всегда полезно знать. Я буду сбрасывать тебя с башни каждое утро, пока ты не сможешь это сделать. С завязанными глазами. Со связанными руками.

«Нет…

»

Он застонал. А потом посмотрел вверх. Улыбка Наваля застыла на месте, когда Трей поднялся на ноги и покраснел, глядя на нее.

«Наваль! Я имею в виду, Навалишифра?

Сердце Наваля упало. Но Трей обратился к ней, и остальные мужчины Таннузина были в ужасе. Она ограбила, затем поклонилась.

«Это правда, Трей Этвуд. Мы пришли в соответствии с моей клятвой. Выковать Королю Разрушения клинок, не похожий ни на один, который он когда-либо видел!»

Она молилась, чтобы ее хвастовство не было праздным. Но, возможно, у нее было время усовершенствовать шедевр? Не похоже, что Король Разрушения возлагал на нее такие большие надежды. Может быть, он забудет. Возможно, он удовлетворится лишь клинком из металла Нак-Альрама, а не лучшим клинком, когда-либо выкованным. В конце концов, он послал только одного человека поприветствовать их, а Трей и Гази Всеведущий не в счет. Трей улыбнулся.

— Он будет в восторге, я уверен. Он ждал тебя. Его нет, но… Орфенон! Это Навалишифра. Тот [Кузнец], о котором я тебе говорил.

Наваль замер. Мужчины и женщины Таннусина обернулись, как статуи, чтобы посмотреть на ожидающего их худощавого мужчину. Ортенон, левая рука Короля Разрушения, поднял бровь, глядя на народ Таннусина. В Трее. И Гази, который ухмыльнулся. И в Навале. И она испугалась и пожалела, что никогда не хвалилась металлом, никогда не брала в руки молоток, чтобы не опозорить свое племя и отца своей неудачей.

Королевский управляющий. Гази Всеведущий. И Король Разрушения ждал

ее.

Ох, пески заберут ее. Что имело

она вляпалась?