Глава 339: Глава 338
— Покойный император дал тебе возможность выбрать семью, в которую ты хотела бы вступить, — сказал Рублис, словно ошеломленный ответом Цзюня. Он даже сказал, что хочет усыновить тебя как королевскую дочь. Несмотря на такие варианты, вы выбрали семью Йена, верно? Тогда почему же ты не хочешь разделить его судьбу сейчас?”
“Это потому, что…”
“Вы утверждали, что я использовал вас, но разве вы не подходили ко мне, чтобы использовать меня тоже? Я признаю, что относился к вам слишком холодно, но я сделал это, потому что понял, что вы не так полезны, как я думал, и что вы сделали все возможное, чтобы использовать меня без какой-либо искренности.”
“…”
“Ты обратился ко мне, потому что нуждался во мне, а я использовал тебя для своих нужд. Мы встречались для нужд друг друга, мягко говоря. Тебе не кажется забавным, что ты обвиняешь меня, когда сам виноват?”
Хотя он говорил со мной холодно, он попал в самую точку. — Все требовали, чтобы тебя казнили, — сказал он, глядя на ее бледное лицо, — и я согласился. Единственный, кто попросил спасти тебе жизнь, — это Аристия.”
“…”
“Она приходила ко мне даже после собрания и умоляла спасти твою жизнь. Это было нелегкое решение для меня, но я должен был принять ее просьбу, в конце концов. У меня не было другого выбора, кроме как принять его, потому что она сказала, что хочет вернуть свой долг тебе, который спас ее раньше.”
Цзюнь бессознательно разжал ее стиснутые кулаки. Затем она открыла свои дрожащие губы и спросила: “О Боже…тогда что это за бутылка?”
До сих пор она отказывалась от всякой надежды, потому что все равно умрет, но когда он сказал это, она почувствовала, что может выжить.
>
— Это наркотик, который временно вводит вас в состояние анабиоза.”
“Затем…”
“Это простой выбор. Другими словами, вы хотите умереть как дворянин или выжить как простолюдин? Если ты хочешь остаться императорской дворянкой, приходи на место казни через десять дней. Если вы хотите жить как простолюдин в маленькой стране, выпейте это. Это не имеет значения, какой из них вы выберете. Пьете вы его или нет, через десять дней вы будете записаны как мертвые.”
Закончив говорить, он надел капюшон. Затем он холодно повернулся и сказал “ » Я знаю, что бесполезно говорить тебе это, но…”
“…”
“Я действительно хочу поблагодарить вас за спасение ее жизни.”
Затем он без колебаний направился к двери. Массивная железная дверь открылась, затем бесшумно закрылась. Наконец, над ее комнатой повисла только тьма.
Сколько времени прошло? Посмотрев на дверь довольно долго, она медленно перевела взгляд на дверную ручку, холодную каменную стену и, наконец, на мягкий ковер, где стояла стеклянная бутылка, окрашенная в черный цвет из-за абажура.
“…”
Она медленно наклонилась и взяла бутылку. Маленькая стеклянная бутылочка, которая помещалась в ее ладони, была холодной, как будто в ней был лед. Она почувствовала, как холод, начавшийся в ладони, достиг ее ушей, но только прикусила бледную губу, не разжимая сжатых кулаков.
‘Это вопрос выбора …
Она бессознательно сжала свою руку, держащую бутылку.
— Она разозлилась. Это был вопрос о том, жить или умереть еще мгновение назад. Теперь, когда она услышала его объяснение, она знала, что у нее был третий выбор, который состоял в том, чтобы выжить в то же самое время, выбирая смерть. Если бы она выбрала этот путь, то жила бы только с глубоким чувством поражения, которое она знала.
Если бы Аристия была на ее месте, она наверняка выбрала бы смерть, как подобает благородной Деве. На самом деле, прежде чем вернуться, разве она не умерла, не потеряв своего достоинства до самого конца?
Однако она была совсем другой. Она была больна и устала от одинокой враждебности или от того, что ее охватил комплекс неполноценности. Но она не хотела заканчивать свою жизнь, которую едва успела вернуть, напрасно, даже если эта благородная пара презирала ее.
— Ха-ха… — она глухо рассмеялась.
То, что она имела теперь до последнего момента, было только пораженчеством. Теперь у нее ничего не осталось.
Она долго смотрела на бутылку, которую держала в руке, а потом решительно открыла ее. Затем она быстро выпила его.
Она чувствовала себя сонной. Она почувствовала крайнее возбуждение. Закрыв глаза, которые постепенно затуманились, она прислонилась к пушистому ковру. Из-под плотно сомкнутых век выкатилась капля слез.
Прощайте, Рюб и … Аристия.
>
***
Я был сыт по горло всем этим. Моя первая жизнь была не моим выбором.
Моя вторая жизнь была моим выбором, но я всегда хотела не быть императрицей.
В какой-то момент я пожалела, что являюсь дочерью герцога.
Итак, каждую ночь, когда я засыпал, я молился, чтобы однажды на 19-м году моей жизни, когда я еще ничего не знал, меня можно было бы отправить обратно к старому себе, и если бы это было невозможно, я мог бы освободиться от суровой реальности и жить свободно.
Глядя на бутылку в моей руке, я спросил себя: «ты можешь сделать меня таким? Можете ли вы освободить меня, который был истощен и уже разрушен?’
***
“ … Миледи, Миледи? ”
“…”
— Леди?”
Цзюнь проснулась, услышав незнакомый голос, и встала. Как только она моргнула затуманенными глазами, горячие слезы покатились с ее влажных век.
Она поспешно наклонила голову и вытерла слезы. Несмотря на то, что даже после этого дня ей прислуживал слуга, она не хотела показывать свою слабость перед стариком, которого можно было назвать правой рукой Маркиза Моники.
— …Да, пожалуйста, продолжайте.”
“Я слышал, что тебе, кажется, приснился страшный сон. Так что я вошла, хотя и знала, что это невежливо…с тобой все в порядке? Ты выглядишь очень бледным. Можно мне вызвать врача? ”
— Нет уж, спасибо. Тебе вовсе не обязательно заботиться обо мне.”
Твердо сказав это, она притворилась, что приподнимается. Старик, который всю свою жизнь служил одной знатной семье, мягко отвернулся и сказал: «тогда я скажу им, чтобы они приготовили тебе завтрак.”
Старик, который повернулся и пошел прочь, был одет безупречно.
Посмотрев на него несколько секунд, она глубоко вздохнула. Она знала, что он заботится о ней, но почему-то чувствовала себя неловко. Возможно, потому, что его аккуратный наряд часто напоминал ей Аристию, или она слышала их разговор в тот день.
Было ли это потому, что ей приснился кошмар, или потому, что она первым делом столкнулась лицом к лицу со стариком утром? Она вдруг вспомнила, что произошло в ту ночь полгода назад, когда она открыла прозрачный флакон и выпила в нем наркотик.
После того как Аристия и Рублев навестили ее и вернулись домой вечером, она выпила его.
>
Когда она проснулась в сонном состоянии после сна, она уже была в незнакомом месте, а не в тюрьме, где она была заключена. Там она встретила Маркиза Моника, отца Леди Моники.
Когда она вздрогнула от страха, он сказал ей, что император приказал ему изгнать ее из империи, не будучи пойманным никем. Согласно приказу, ей не разрешат вернуться в империю, но она не должна будет беспокоиться о своем пропитании, потому что ей предложат значительную сумму денег в обмен на спасение Аристии. Затем ей было приказано немедленно отправиться в пограничную зону в сопровождении кого-то.
Она вспомнила тот момент, когда вздрогнула от его очень холодного голоса в прошлом. Даже до ее возвращения Маркиз Моник был одним из тех людей, с которыми ей было очень трудно иметь дело. Она чувствовала себя так отчасти из-за его пустого выражения лица, но еще больше из-за его холодного взгляда на нее.
Когда она вернулась домой, ничего не сказав, но вернулась, чтобы выразить благодарность в последний раз, у нее по коже побежали мурашки, когда она подслушала их разговор между ним и дворецким через полуоткрытую дверь его дома.
Вон та женщина-приемная дочь семьи Йена. Но в то же время она является спасителем жизни Тиа. Вы понимаете, что я имею в виду?>
Мне так жаль это говорить, но мне больше некому тебе доверять.>
Что заставило ее чувствовать себя еще более жутко, так это когда она встретила его взгляд, когда собиралась повернуться. Она все еще не могла забыть его взгляда, который равнодушно смотрел на нее, как будто он уже знал это.
“Ха…”
