Глава 356: пусть Руан Данчен вернется в дом семьи Шэнь
Переводчик: EndlessFantasy Редактор Перевода: EndlessFantasy Перевод
Шэнь Чжицзин насмешливо усмехнулся. “Ты что, денег не получаешь? Сколько лет вы сидели без дела, не работая? Неужели ты все это время не зависела от мужчин? В моем доме тебе пока не нужно работать, чтобы люди тебя обслуживали. Каждый месяц вы получаете 500 юаней пособия ни за что. Моя зарплата даже не так высока, как то, что вы получаете, и все же вы говорите, что не получаете денег? Ах, неужели тебе этого мало? Может быть, вы уже присматриваетесь к имуществу и собственности семьи Шэнь?”
“Нет, не хочу!- Воскликнул Лю Ронхуа. Она становилась все более и более расстроенной. Она энергично затрясла головой, выглядя ужасно беспомощной и жалкой.
Шэнь Чжицзин больше всего презирал ее слабый поступок. Ей было около 50 лет, но она все еще считала себя хрупкой маленькой принцессой. То, как она говорила и действовала, вызывало отвращение у Шэнь Чжицзя.
«Жижинг, честно говоря, я знаю, что это также одна из причин, по которым ты меня ненавидишь, верно? Ты думаешь, что я жажду владений семьи Шэнь, верно? Ты думаешь, что я утащу то, что принадлежит тебе. Однако я действительно не хочу этого. Я хочу быть здесь только потому, что люблю Цзялян. Я хочу обращаться с тобой как с собственной дочерью — я не просто стараюсь быть на твоей стороне добра. Я знаю, что если я буду добр к тебе, Цзялян будет счастлив, и я готов сделать все, что сделает его счастливым. Пожалуйста, не рисуйте меня в таком ужасном свете, — умоляла Лю Ронхуа, схватившись рукой за грудь.
Шэнь Чжицзин усмехнулся: «относитесь ко мне, как к собственной дочери? Пожалуйста. Вы готовы продать свою дочь только для того, чтобы войти в нашу семью. Ты хочешь, чтобы я была твоей дочерью? Извини, но я не осмеливаюсь.”
— Я … — под влиянием момента Лю Ронхуа не смог придумать хорошего оправдания, чтобы противостоять словам Шэнь Чжицзина.
“Разве ты не говорил этого раньше? Все эти годы ты звонила Руану Данчену только на Новый год. После стольких лет ты видел ее только в первый раз за последнее время. Поскольку вы относитесь к своей биологической дочери именно так, я действительно не смею позволить вам относиться ко мне как к своей собственной дочери. Кто знает, может быть, однажды ты и меня продашь.”
— Нет, я … — Лю Ронхуа попыталась оправдаться.
— Этого достаточно. Неужели сейчас действительно самое время спорить об этом?- Прервал его Шэнь Цзялян.
Только тогда Шэнь Чжицзин вспомнил начальную точку разговора. Взбешенная Лю Ронгхуа, она совершенно забыла о деле Руана Данчена.
Шэнь Чжицзин с негодованием посмотрел на Лю Ронгхуа. Кипя от злости, она села на диван напротив Лю Ронгхуа.
Шэнь Цзялян повернулся к Лю Ронхуа и заявил: “Я полагаю, что вы не знали о болезни своей дочери.”
Лю Ронхуа хранил молчание. Она была занята тем, что вытирала слезы.
— Все эти годы Руан Данчен должна была выживать там самостоятельно — ее положение действительно довольно жалкое. У нее даже нет семьи. Ей не на кого было положиться, кроме самой себя, — неожиданно заметил Шэнь Цзялян. Он вздохнул и взял свою чашку, сделав глоток чая.
— Папа, что ты хочешь этим сказать?- Цвет лица Шэнь Чжицзина резко изменился.
Шэнь Цзялян поставил чашку и сказал: «правда в том, что даже после всех этих лет Ци Чэнлинь никогда не простит нас. На первый взгляд кажется, что он больше не общается с нашей семьей, но на самом деле он все еще оказывает на нас влияние. Семья Шэнь никогда не была приглашена на некоторые банкеты и деловые встречи. Пока семья Ци присутствует на мероприятии, наша семья не сможет присутствовать. Хотя мы все еще часть социального круга, наша зона деятельности значительно ограничена Qi Chenglin — это о времени, когда мы выходим из этой ситуации.”
Шэнь Цзялян повернулся к Лю Ронхуа. “Я знаю, что Данчен злится на тебя, но, несмотря ни на что, она все еще твоя дочь. Семья не может вечно злиться друг на друга, верно? Даже если она не вернется, неужели она никогда не звонила тебе по собственной воле? Я верю, что глубоко в ее сердце, она не хочет ничего больше, чем возродить свои отношения с вами.”
Лю Ронхуа открыла рот, но не смогла произнести ни слова.
Шэнь Цзялян продолжил: «Когда ты восстановишь свои отношения с Даньчэном, мы оба пойдем регистрировать брак. После этого ты станешь госпожой Шен, а Данчен-моей падчерицей. Она также является кем — то с высоким статусом-никто не будет смотреть на нее свысока. Ронхуа, ты живешь в доме семьи Шэнь уже семь лет — ты видел много вещей, которые происходят в этом социальном кругу; ты знаешь, насколько важен статус в этом кругу. Данчен — всего лишь нормальная девушка. У нее нет хорошего образования. В то время как ты, ее мать, живешь с семьей Шен, но не носишь фамилию — ты ее самое большое слабое место. Это может легко оставить плохое впечатление.”
Лю Ронхуа опустил глаза, не произнеся ни слова. Шэнь Цзялян продолжил: «таким образом, в конце концов, семья Шэнь все еще будет связана с семьей ци через брак. Это будет полезно для семьи Шэнь, и в свою очередь, будет полезно для вас.”
— Папа!- Крикнул Шэнь Чжицзин. Она была возмущена — она не ожидала, что Шэнь Цзялян не только снимет вину с Лю Ронхуа, но и откажется разлучить Жуань Даньчэня и Ци Чэнлина. Вместо этого он хотел сделать Руана Данчена своей дочерью.
Шэнь Цзялян сурово посмотрел на нее, потом снова перевел взгляд на Лю Ронхуа. — Ронхуа, я позволю тебе сначала подумать об этом. Жижинг, пойдем со мной.”
Шэнь Цзялян привел Шэнь Чжицзе в кабинет, оставив ошеломленную Лю Ронхуа одну в гостиной.
Она ни на мгновение не думала, что Руан Даньчэнь окажется с ци Чэнлинем и воссоединится с мальчиком, которого она родила.
Она думала, что даже если Руан Данчен сможет добиться лучшей жизни, самое большее, что она сможет сделать — это найти молодого и способного мужа со средним доходом, а не какого-нибудь миллионера. Тем не менее, она верила, что Руан Данчен будет усердно работать и станет частью среднего класса, но она считала, что для нее было бы невозможно войти в социальный круг, в котором она сейчас находилась. Лю Ронхуа думала, что Руан Даньчэнь будет жить всю оставшуюся жизнь как обычный человек.
Однако все приняло неожиданный оборот.
Лю Ронхуа вспомнила тот день, когда она увидела, как Жуань Даньчэнь держит за руку этого маленького ребенка; она вспомнила, как она шла с мужчиной; она вспомнила, как она входила в Мерседес в Чэнши.
Этим человеком, должно быть, был Ци Чэнлинь!
Если память ей не изменяет, машина Ци Чэнлина действительно была «Мерседесом».
У Лю Ронгхуа голова шла кругом-слишком много всего произошло той ночью.
Во-первых, это было откровение о том, что Чжуань Даньчэнь и Ци Чэнлинь были брошены на нее; затем последовало шокирующее заявление Шэнь Цзяляна о том, что он хочет, чтобы Чжуань Дачэнь была его падчерицей.
Пока она размышляла об этих вещах, время пролетело незаметно, и Шэнь Цзялян и Шэнь Чжицзин вернулись в гостиную.
Недовольство Шэнь Чжицзин было очевидно на ее лице, но выражение ее лица уже не было таким напряженным, как раньше.
С мрачным выражением лица она вернулась на свое место напротив Лю Ронгхуа.
Шэнь Цзялян тоже сел. Придав лицу добродушное выражение, он спросил: «Ронхуа, ты уже решил?”
Лицо Лю Ронгхуа побелело. — Конечно, я была бы рада, если бы семья Шэнь смогла установить такие отношения с семьей Ци.”
Лю Ронхуа знал, что это будет выгодно и ей тоже.
Даже без преимуществ, которые семья Ци собиралась принести, после этого Шэнь Цзялян и Шэнь Чжицзин не смогут снова обращаться с ней с плохим темпераментом — она наконец-то сможет действовать высоко и мощно в семье Шэнь.
Она даже могла бы оставить семью Шэнь и вместо этого пойти с Руаном Данченом.
Если она станет бездомной, она знала, что Руан Данчен возьмет ее к себе.
Вместо того, чтобы сидеть взаперти в семье Шэнь, сталкиваясь с оскорбительными взглядами Шэнь Цзялян и Шэнь Чжицзе, она могла бы просто уйти и стать тещей Ци Чэнлина. Наконец-то она будет свободна.
По правде говоря, ее многолетняя настойчивость в доме семьи Шэнь была вызвана не только ее навязчивой идеей, но и стилем жизни высшего класса семьи и их способностью удовлетворять ее материалистические потребности.
Тем не менее, теперь, когда она собиралась стать тещей Ци Чэнлина, она больше не заботилась о семье Шэнь.
Таким образом, Лю Ронхуа выпрямила спину и вздохнула. “Но даже вы двое должны знать, что этот инцидент оставил глубокий шрам на ее сердце. Она не могла отказать матери в ее мольбах, но из-за этого ее сердце похолодело ко мне. За все эти годы она почти не общалась со мной — как будто полностью отрезала меня. Итак, где же мне найти бесстыдство, чтобы снова просить ее?”
Лю Ронхуа покачала головой. — Когда я столкнулась с ней в ресторане, я сказала ей, чтобы она вернулась домой на Новый год в этом году, но она сказала, что у нее нет дома. Она сказала, что семья Шэнь не приветствует ее. Теперь, когда она с ци Чэнлином, семья Шэнь внезапно хочет, чтобы она вернулась домой. Данчен не дурак — она ни за что не станет его слушать. На самом деле, она может ненавидеть нас еще больше.”
“Когда я позвонил ей, чтобы спросить, где она остановилась, она даже не сказала мне. Она не сказала этого, но я знаю, что она боится, что если что-то случится, я заставлю ее делать то, что она не хочет делать, если я знаю, где она живет.- Хмыкнул Лю Ронхуа. Ее слезы неудержимо потекли по щекам. Она даже не стала больше вытирать их.
— Цзялян, я действительно больше не могу появляться перед этим ребенком. До этого ты хотел, чтобы я ее отрезал, сказав, что Данчен не имеет никакого отношения к семье Шэнь. У нее даже нет дома, чтобы вернуться на Новый год. Все эти годы ей приходилось встречать Новый Год одной в своей маленькой съемной квартирке. Однако теперь, когда вы знаете, что она с ци Чэнлином, вы просите меня сказать ей, чтобы она вернулась домой к семье Шэнь и стала дочерью семьи Шэнь — даже если я достаточно бесстыдна, чтобы сказать ей это, все равно она не согласится на это!”
Шэнь Цзялян сурово сжал губы. Он заметил, что отношение Лю Ронхуа изменилось.
Хотя она плакала и всхлипывала, по ее тону он мог сказать, что она стала более уверенной и напыщенной.
Излишне говорить, что Шэнь Чжицзин тоже видел ее насквозь. Она усмехнулась и заметила: “кем ты себя возомнила? Ты даже не носишь фамилию Шэнь. Если семья Ци узнает, что мать Жуань Даньчэнь является любовницей в семье Шэнь, вы действительно думаете, что они все еще позволят Жуань Даньчэнь жениться на семье Ци?”
Лю Ронгхуа пошатнулся. Ее слезы все еще падали, но мысли были так заняты, что она забыла заплакать. Она тупо уставилась на Шэнь Чжицзина.
Шэнь Чжицзин холодно надул губы. — Значит, наше предложение идет на пользу не только нам, но и Вам с Руаном Данченом. Это беспроигрышная ситуация.”
Шэнь Чжицзин посмотрел на Лю Ронгхуа с презрением. — Такой невежественный. Ты действительно живешь под скалой. Вы думаете, что с Руан Данчен, имеющим Ци Чэнлинь, на который можно положиться, вам больше не нужно зависеть от нашей семьи, верно? Вы хотите выйти и опереться на Руана Данчена вместо этого. В конце концов, ты все еще ее мать. Если ты будешь плакать и всхлипывать перед ней, ее сердце растает, и она все равно примет тебя. Тогда вы можете продолжать быть пиявкой, которой вы являетесь, и относиться к ней как к своему банкомату, верно? Вы не можете быть слишком самонадеянным в нашем доме, но с Руаном Данченом, вы можете получить все, что пожелаете, верно?”
Лю Ронхуа хранил молчание. Шэнь Чжицзин читал ее как открытую книгу, но она никогда бы в этом не призналась.
— Нет, я … — Лю Ронхуа покачала головой.
У Шэнь Чжицзина не хватило терпения выслушать ее оправдания. — Но вы не ожидали, что семья Ци все еще не знает о личности Жуань Даньчэнь; они не знают о ночи, когда она спала с ци Чэнлинь в моем доме; они не знают, что вы являетесь любовницей в семье Шэнь, которая даже не носит нашу фамилию. Семья Ци только исключила ее, потому что они не знают.”
«Это правда, что семья Ци больше не заботилась о статусе супруга или семейном происхождении. Тем не менее, даже если они не ищут идеального брака, они все равно хотят семью, которая чиста и невинна. Если они узнают, что мать Жуань Даньчэна встречалась с моим отцом с самого начала, и даже продала свою дочь, чтобы стать любовницей в семье Шэнь — если они узнают, что ее семья настолько гнусна и неэтична — вы думаете, что они все еще позволят Жуань Даньчэну быть с ци Чэнлином?”
Выражение лица Лю Ронгхуа изменилось. Ее зрачки бешено метались по сторонам — взгляд быстро перемещался то туда, то сюда.
“Когда они все узнают, Руан Данчен останется ни с чем — и ты тоже. Даже если вы недовольны тем, что являетесь любовницей в семье Шен, вам больше некуда идти. Ты останешься таким навсегда. Я знаю, что ты всегда обижался на это. Шэнь Чжицзин прикусила губу, а затем апатично открыла глаза: “Лю Ронхуа, позвольте мне быть честным — до этого моя цель состояла в том, чтобы не дать вам получить фамилию Шэнь, пока я рядом.”
По спине Лю Ронгхуа пробежала дрожь. Обе ее руки крепко вцепились в воротник рубашки. Ее губы дрожали, когда она пробормотала: “я не думала, что ты так сильно презираешь меня.”
“Я вовсе не презираю тебя. В конце концов, мой отец встретил тебя только после смерти моей матери, так почему я должен презирать тебя? Я просто смотрю на тебя сверху вниз с презрением. Как кто-то вроде тебя может быть моей мачехой? Ты недостоин», — без малейшей жалости заявил Шэнь Чжицзин.
“Даже если так, это ваш шанс”, — заявил Шэнь Чжицзин. “Как только семья Ци узнает о вашем неловком положении в семье Шэнь, они никогда не примут Руан Даньчэнь. Однако, как только вы станете официальной «госпожой Шэнь», Руан Данчен станет кем-то с опытом, а не дочерью любовника. Даже если она не является биологической дочерью моего отца, она все равно будет падчерицей семьи Шен. У нее будет свой статус. Семья Ци не будет недовольна.”
Лю Ронгхуа не ответил. Она знала, что анализ Шен Чжицзин был точен.
“Это все один цикл. Это беспроигрышная ситуация. До тех пор, пока Руан Даньчэнь согласится вернуться, Ци Чэнлинь остановит бойкот в отношении семьи Шэнь. В будущем семья Шэнь будет объединена с семьей ци через брак. Мы можем сотрудничать. В тот день, когда Руан Данчен вернется в дом Шен, мой отец даст тебе должность, о которой ты мечтала. Как только вы носите фамилию Шэнь, семья Ци, естественно, примет Руакн Данчен — ее брак с ци Чэнлином пройдет гладко.”
Шэнь Чжицзин тщательно продумал каждую деталь.
Когда Шэнь Цзялян был в кабинете, он объяснил Шэнь Чжицзин — как только Чжуань Даньчэнь вернется, они воспользуются ее слабой личностью. Если Шэнь Цзялян не запачкает руки, то Шэнь Чжицзин сможет контролировать Жуань Даньчэнь и заставить ее дать им все, что они хотят.
С женитьбой на семье Ци, Шэнь Чжицзин также могла найти себе могущественную семью для вступления в брак — даже восемь великих семей не были вне досягаемости.
После стольких лет ей исполнился 31 год, но она все еще была одинока.
Это была не она, кто не хотел жениться, но после инцидента семь лет назад, когда Ци Чэнлинь бросил ее, все известные семьи отказались жениться на ней. Даже небольшие семьи не были готовы жениться на ней — из-за различий в статусе они предсказывали, что им придется следовать ограничениям семьи Шэнь, поэтому они предпочли бы жениться в своем социальном кругу и жить свободной жизнью.
Что касается средних семей, то Шэнь Чжицзин никогда даже не рассматривал их. Даже когда речь шла о семьях с более низким статусом, чем у нее, она не приняла бы этого, даже если бы семья согласилась.
Когда высшие семьи отвергли ее, а она отвергла низшие семьи, ее брак затянулся, пока она не стала такой старой.
Однако причина, по которой Шэнь Чжицзин согласился на это, была не из — за слов Шэнь Цзяляна-она хотела разрушить отношения Хуань Даньчэня и Ци Чэнлина.
Как только Руан Даньчэнь войдет в дом Шэнь, это будет проще простого.
Даже если бы Ци Чэнлинь никогда не влюбился в нее, она все равно не смогла бы вынести зрелище того, как Руан Даньчэнь похищает его.
Шэнь Чжицзин взглянул на постоянно меняющееся выражение лица Лю Ронгхуа. Она усмехнулась и надула губы. “Так как семья Ци все еще не знает секрет Жуань Даньчэнь, я не возражаю отправиться туда и рассказать им. Я открою им это, Руан Данчен потеряет все, что у нее было. Следовательно, вам придется остаться хозяйкой в нашем доме навсегда!”
Лю Ронхуа задрожал. Она прикусила губу, повернувшись к Шэнь Цзяляну со слезами на глазах.
Ей можно было дать 47 лет, но она не выглядела ни на один день старше 35. Со слезами на глазах она казалась особенно слабой и жалкой.
— Цзялян” — простонала Лю Ронхуа, ее дыхание было неровным. “Мы были вместе столько лет. По-твоему, это единственная ценность, которую я для тебя представляю? После всех этих лет, ты все еще готов жениться на мне только если моя дочь может быть полезна семье Шен? Могут ли наши отношения измеряться только этими материальными ценностями?”
«Я следовал за вами с тех пор, как мне было в начале 30-х. В мои 40-е годы я наконец-то переехал сюда, но по сей день ваша семья все еще не признает меня. Я не об этом думаю. Я говорю себе, что люблю тебя, а не фамилию Шэнь. Я знаю, как ценны Чжэнхун и Чжицзин для тебя, поэтому я никогда даже не думала о том, чтобы иметь с тобой еще одного ребенка. Когда мне было за 30 — когда я был еще молод — я никогда об этом не думал. Теперь, когда я приближаюсь к 50, уже слишком поздно. Я отдал тебе свою молодость без всяких условий. Знаете ли вы, как важно для женщины родить ребенка от мужчины, которого она любит?”
Дополнительная мини-сцена:
Qi Chenglin’s Arts and Crafts Workbook 1
Ци Чэнлинь учился в первом классе. Это был первый раз, когда его учитель дал ему учебник по декоративно-прикладному искусству. Ци Чэнлинь только начал ходить в школу, так что он все еще был в стадии возбуждения. Он с радостью забрал домой материалы, которые дал ему учитель,и был полон решимости закончить учебник.
Ци Чэнлинь размышлял об этом целую вечность, а затем, наконец, решил сделать простую версию маленькой медвежьей игрушки, которая у него была. У него был отличный план. Он набил ватой ткань кофейного цвета и туго зашил ее, образовав маленький коричневый шарик. Затем он сделал маленький коричневый шарик и сшил их вместе. Затем он пришил ей руки и ноги. Это было не идеально, но и не имело значения.
Учитель не мог иметь слишком больших ожиданий для такого шестилетнего ребенка, как он.
Мини-сцена будет продолжена в следующей главе.
Если вы обнаружите какие-либо ошибки ( неработающие ссылки, нестандартный контент и т.д.. ), Пожалуйста, сообщите нам об этом , чтобы мы могли исправить это как можно скорее.
