Территория королевства, ранее занимавшая лишь угол юга, теперь же значительно расширилась. Свободные города и регионы, населенные людьми, были объединены императором в единое государство. Теперь размеры его империи были сопоставимы с землями других рас.
– Всё прошло так, как я предполагал.
– Да, план был отличный.
– Согласен. Нельзя сказать, что всё получилось лишь благодаря удаче.
Глядя на карту континента, Кейнс вспомнил былые времена. Позаимствовав людей у графа, он сумел убить легендарного орка Ленокса. Благодаря этому он наладил отношения с другими дворянами.
Дальше всё пошло ещё быстрее, поскольку он объединил свои силы с Роммелем, который уже был признан дворянами. И вот, вскоре он познакомился с королем. Молодой король просто был всего лишь символом, который царил на этих землях, но не правил ими.
Однако Кейнс разглядел в глазах короля честолюбие. Эврика! Это было как раз то, что он искал.
Кейнс продолжал манипулировать окружающими. Однако он не был инструктором, который помогал людям достичь поставленных целей. Он действовал абсолютно иначе, направляя их на тот путь, который был выгоден ему самому.
– И когда ты решил сделать короля императором?
– Акантор изначально отличался высокими амбициями, так что я просто направил его энергию в нужное русло. Мне повезло и мой план сработал.
– Ты слишком скромный, – ухмыльнулся Роммель.
Кейнс тоже улыбнулся. Роммель был одним из немногих, с кем он мог говорить открыто. Класс Роммеля был Маэстро Войны, но даже помимо этого Роммель был во многих отношениях весьма талантливым и умным человеком. До запуска Старейшины, когда пользовались спросом обычные игры, Роммель был профессиональным игроком.
– Так что у тебя за идея?
– Вот, – произнес Кейнс и ткнул пальцем в карту.
– Ха…
Увидев это, Роммель улыбнулся. Не так-то часто можно было увидеть улыбающегося Маэстро Войны.
– А ты серьёзно настроился.
– Ха-ха-ха, ещё как.
Кейнс был реалистом. Он играл в Старейшину только для того, чтобы сколотить состояние в реальном мире. Став лидерами клана Неба и Земли, они с Роммелем уже заработали огромные суммы денег. Однако этого было мало.
– Межрасовая война.
Кейнс использует гения войны, Роммеля, чтобы заставить империю завязать войну с другими расами.
Учитывая текущее количество получаемых очков достижений, после начала «мировой войны» воздействие на мир Старейшины будет таким, что на них посыплется в несколько раз больше денег и славы, чем сейчас.
То, что он планировал, могло привести к разрушению всего мира Старейшины. Возможно, он будет опустошен до такой степени, что играть в игру станет попросту невозможно. Когда это произойдет, разработчикам придется либо нарушить правило невмешательства, либо перезапустить сервер. Однако Кейнсу уже будет всё равно. К тому времени, как это случится, он бросит Старейшину и будет наслаждаться своей собственной жизнью.
– Мы сожжем этот мир.
– Звучит неплохо.
Они посмотрели друг на друга и усмехнулись.
– Ты намереваешься бросить этот мир в пучину хаоса, чтобы получить ещё больше очков достижений?
– Верно.
Кейнс открыл окно своего статуса и увидел, что количество его очков достижений постоянно обновляется. Несмотря на то, что он находился в столице, его очки достижений росли благодаря активности членов клана.
Правда, до сих пор он не получил еще такого вознаграждения, которое стало бы для него полезным прямо сейчас.
Люди считали, что Кейнс был обычным магом. Он заставил их поверить в это. Он преподносил себя всем как мага. Однако, на самом деле, у него был скрытый класс, о котором никто, кроме Роммеля, даже помыслить не мог.
«Злой Сплетник». Данный класс специализировался не только на магии, но и на умениях, которые влияли на разум другого человека. Его слова и поступки контролировали людей. Люди доверяли ему и следовали его командам. Всего несколькими словами он мог превратить своего противника в лояльного подчиненного.
Это была его лучшая способность. Его злые слова дошли и до ушей императора вместе с дворянами, из-за чего юг континента и погряз в пламени войны.
Только Роммель знал, что у него есть скрытый класс. И то только потому, что он сам догадался. Кейнс держал язык за зубами, ведь понимал, что если он смог получить скрытый класс, то, возможно, захотят и другие.
Системные сообщения. В первые дни системные сообщения считались обычной автоматизированной системой, рассказывающей о тех или иных игровых элементах. Но когда он начал участвовать в крупных баталиях и зарабатывать больше достижений, в сообщениях начали прослеживаться некие эмоции.
Когда он только начал войну и убил своих первых людей, он получил очки достижений и уведомление от системы, которое гласило:
Вы учинили великую бойню!
Хоть этот акт и злонамеренный, но в то же время это потрясающее достижение.
С нетерпением жду новых, вызванных Вами, войн.
Тогда Кейнс что-то почувствовал. Это было смутное ощущение того, будто сам мир Старейшины помогал ему.
– Кейнс! Роммель! Могу я войти? – внезапно раздалось за дверью.
– Да, заходи.
Дверь открылась, и в комнату вошел один из членов клана.
– Вам письмо.
– Письмо? От кого? – переспросил Кейнс.
– Разве это не «то самое письмо»?
– Ах, это…
Речь шла о письмах-листовках, распространяемых Кроктой. Это была самая горячая тема в империи. Крокта хотел, чтобы всё внимание сосредоточилось на нем, и это ему удалось. Этот орк был достаточно сообразительным.
Таким образом, сейчас в империи прямо-таки кипел гнев. И направлен он был на их врага – Крокту.
– Он весьма креативен, так что мне даже интересно, что здесь написано, – усмехнулся Кейнс и открыл письмо. А затем его лицо застыло.
– …
Выражение полного беспристрастия сменилось раздражением.
– Умно, – криво улыбнувшись, пробормотал он и передал письмо Роммелю.
– Какой хитрый. Этот парень по-настоящему знает, чего хочет, – взглянув на листовку, произнес Роммель.
Кейнс ударил по столу кулаком.
– Мы непременно должны убить этого парня. Так будет лучше для нас всех. То, что этот парень решил напомнить мне об этом, даже к лучшему. Теперь я могу его убить без малейших зазрений совести.
НПС в Старейшине были реалистичными. Они были удивительно реалистичными и имели свою собственную логику и философию. Кейнс и Роммель поднялись именно благодаря сотрудничеству с НПС, а потому знали это лучше, чем кто-либо другой.
НПС были достаточно умны, чтобы тягаться в хитростях и уловках даже с игроками.
– Я понимаю, почему ты дергаешься. Не забывай, мы ведь в одной лодке.
В письме, которое прислал Кейнсу Крокта, была написана всего одна строчка.
[Помни о Леноксе].
Давным-давно убитый Ленокс стал для них ступенькой, позволившей подняться на столь высокую позицию. Правда, из-за этого был практически полностью уничтожен весь Возрожденный Бохай. Кейнс думал, что на этом всё закончится. Однако месть, судя по всему, нашла его и здесь.
Крокта не случайно сцепился с империей. Его оба глаза всегда смотрели прямо на них. И пока одна из этих сторон не исчезнет, эта война не закончится.
«Ты всегда будешь помнить то, что сделал сегодня», – вновь всплыл в его голове голос Ленокса, который он услышал в тот самый день.
***
Адандатор поднял свой меч.
Он был побежден Кроктой. С тех пор каждый раз, когда он поднимал клинок, перед его глазами всплывала иллюзия Крокты. Его дух был нарушен.
Не в силах больше держать клинок, он бросил его в сторону камина.
– Дерьмо.
Меч несколько раз стукнулся об пол, после чего, наконец, остановился. Лезвие покрылось трещинками.
«Мечник должен относиться к своему клинку, как к возлюбленной», – говорил его отец.
Отец Адандатора рассматривал свой меч как настоящую возлюбленную, но он был всего лишь рыцарем третьей степени и никогда не бывал в мире Вершины Мастерства. Он жил в те времена, когда семья Паклинче пала на самое дно.
Именно эта семья произвела на свет самого известного предателя в истории. Лейтено Паклинче, худший из рыцарей, который встал на сторону орков и направил свой меч против людей. Когда семья Паклинче была сильной, она пользовалась всеобщей поддержкой и уважением, но как только она пала, люди моментально отвернулись от неё. Это были тяжелые дни.
Адандатор не забыл все те оскорбления, которые ему довелось выслушивать каждый божий день. Именно поэтому он с таким безумием тренировался. С самого утра, как только он открывал глаза, и до поздней ночи, когда он закрывал их, Адандатор думал только о своём мече. Это была поистине сумасшедшая одержимость. Однако благодаря этой одержимости он и смог стать лучшим рыцарем в королевстве.
– Он снова победит меня.
Адандатор знал, насколько удобное слово «талант». Люди говорили, что Адандатор был лучшим талантом империи. Они называли его гением. Однако Адандатора интересовал только его меч. Даже когда он ел и спал, его голова вычисляла траектории движения клинка. Он смотрел на распустившиеся розы и видел в структуре тычинки и пестика форму меча.
Он не верил, что всё дело в таланте. У людей не было ограничений. Он знал это, поскольку сам неоднократно был сбит с ног. Однако он всегда возвращался и избивал до крови тех, кто смел насмехаться над ним.
Но теперь он не мог размахивать своим мечом. Такое с ним было впервые.
– Почему? – пробормотал он, закрыв глаза.
Он представил в своей руке невидимый меч и бесчисленное количество других рыцарей. Он подумал о своих врагах, с которыми ему довелось столкнуться на протяжении своей жизни. Теперь все они были легкими противниками.
Он вспомнил Графа Бендекера, выдающегося мечника.
Его меч был гибким, а движения – неуловимыми. В какой-то момент он начал теснить Графа, но тот использовал свой мягкий меч, чтобы заблокировать атаку и нанести контрудар. Даже сейчас Адандатору было бы непросто совладать с таким противником.
Он сосредоточился и, находясь в мире своего воображения, постепенно привык к технике Графа Бендекера. Адандатор получил не один десяток ран от его хитрых умений, но меч рыцаря в конце концов пронзил сердце Графа. Даже против столь сильного человека Адандатор не испытывал сложностей в том, чтобы использовать свой меч.
Но Крокта был другим. Во время дуэли за Адандатором было явное преимущество, которое продолжалось ровно до тех пор, пока он не столкнулся с неизвестным светом.
Сколько бы раз он не прокручивал в своей голове их поединок, он не мог победить. Это была словно мертвая стена. Адандатор даже не представлял, что нечто подобное вообще возможно.
– Не смешите меня…
Адандатор взял со стойки новый меч и замахнулся им. В воздух вырвалась волна энергии.
– Орк, который следует по стопам Лейтено…
Адандатор изучил все техники владения мечом семьи Паклинче. Именно поэтому он смог столь эффективно противостоять Крокте. Стиль владения двуручным мечом Крокты был определенно перенят у Лейтено. Да, он модернизировал его, сделав своей собственной техникой, но базовые движения определенно исходили от Лейтено.
А навыки Лейтено, естественно, брали корни в самой семье Паклинче, которая, так или иначе, была также и семьей Адандатора.
– Дерьмо! Дерьмо! – прокричал рыцарь и швырнул меч о стену.
Бу-дунь!
Не было такого меча, который оказался бы способен выдержать ярость сильнейшего рыцаря империи. Клинок переломился пополам. В порыве гнева Адандатор пнул ногой его остатки и опустился на стул.
Полное отчаяние. Это было ужасное чувство, которого он ещё никогда прежде не испытывал. Он не понимал Крокту и не понимал вызванный им свет. Попытка осознать эту неизвестную концепцию вызывала у него одержимость, которая была близка к безумию.
– Проклятье…
Адандатор сделал глубокий вдох и попытался успокоиться, что ему удалось с огромным трудом.
– Что происходит? – внезапно пробормотал он.
– …
Он почувствовал приближение своего дворецкого.
– Вам письмо, – доложил пожилой мужчина, переступив порог его комнаты.
– А, «это» письмо.
Письма Крокты подняли настоящую бурю в империи. Причем каждое письмо как-то по-новому оскорбляло императора. Некоторые дворяне даже начали тайно коллекционировать их.
Дворецкий подошел и передал Адандатору письмо. Тот открыл его и начал смеяться. Император был нарисован на удивление правдоподобно. Он стоял в мокром нижнем белье, а рядом с изображением было написано забавное четверостишье. Никакого подтекста в нём не было, а потому Адандатор не мог не рассмеяться.
– Это похоже на баловство ребенка, – продолжая хохотать, произнёс Адандатор, – И я проиграл такому дитю?
– Также прибыло сообщение из штаба имперской армии. Вас вызывают, – сообщил дворецкий.
– В связи с чем?
– Император созвал армию для сражения с Кроктой. Командиром назначен Роммель. Также были призваны Рыцари Белого Льва.
– Рыцари…
Адандатор был лидером «Белых Львов» – лучшего рыцарского подразделения в империи.
– Это письмо сильно разозлило Его Величество, – хохотнул Адандатор.
Император Акантор был ещё слишком молод и не обладал всеми необходимыми качествами императора.
– Крокта?
– По имеющимся данным, недавно он был замечен возле Леса Натальи.
– Не в Эспаде?
– Нет.
– Ясно.
Адандатор закрыл глаза. Чувство, кипящее в груди, постоянно мучило его. Оно требовало, чтобы он сделал кое-что.
Всё это заставляло его задыхаться. Ему, во что бы то ни стало, нужно было найти ответ.
– Слушай внимательно.
– Да, господин.
– Я сейчас кое-куда уеду.
– … А-а?
Глаза дворецкого полезли на лоб.
– Но ведь император объявил о созыве Рыцарей Белого Льва.
– Скажешь, что я заболел.
– Но Его Величество…
– Если он придет за мной, то передай, что я болен и не могу даже рукой пошевелить.
В каком-то смысле это было правдой. Адандатор не мог ни на чем сосредоточиться. При такой скорости он может даже сойти с ума от разочарования. Он уже разбил два первоклассных меча. Другого пути не было.
– Официальная версия такая. На данный момент Адандатор Паклинче болен и отбыл к знаменитому целителю в земли эльфов.
– …
– Ты всё понял? Это моё окончательное решение.
– Эх-х, да, господин, – кивнул его верный дворецкий. Он всегда преданно следовал тому, что говорил Адандатор Паклинче, ведь именно этот молодой рыцарь сумел поднять имя семьи Паклинче со дна бездны.
– Тогда подготовь моё снаряжение и багаж.
– И куда Вы направляетесь?
– Лес Натальи.
– Только не говорите, что Вы собрались поехать к Крокте! Господин, это слишком опасно!
– Я не собираюсь сражаться, – ответил Адандатор, положив руку ему на плечо, – Мне нужен ответ.
Он собирался задать Крокте вопрос: почему всякий раз, когда он поднимает меч, то видит перед собой образ Крокты? Почему он испытывает крайнее отчаяние, из-за которого не может даже как следует замахнуться мечом? Он должен был попросить его ответить.
– Крокта – враг империи. Если Вы будете взаимодействовать с ним в чем-то, помимо боя…
– Вот почему мне обязательно нужно встретиться с ним. И это не единственная причина…
Адандатор хотел это сделать не только ради себя самого.
– В настоящее время Акантор заблуждается.
Крокта показал, на что способен этот «свет». Адандатор испытал это напрямую, а потому мог с уверенностью сказать: если Крокта сможет свободно его использовать, то империя рухнет. Рыцари Белого Льва, Уланы Синего Дракона и любые другие элитные войска… Никто не выстоит против этого света.
– Также это ради империи.
Дворецкий поклонился и покинул покои рыцаря.
