Вдали появились шпили Оркрокса.
– Крокта, – внезапно окликнул его неопознанный эльф.
Он очень редко что-то говорил, так что Крокта вопросительно уставился на него.
– У меня есть один вопрос.
– Спрашивай.
Эльф остановился. Группа Крокты тоже остановилась. В тот момент товарищи почувствовали, что эльф скоро уйдет. Вероятно, это будет последний вопрос эльфа.
– Скажи, что это?
С этими словами эльф поднял руку, и случилось нечто странное. Стоявшее рядом дерево внезапно начало наклоняться. Его ветви стали медленно опускаться к эльфу, словно были живым существом. Глядя на эту картину, у товарищей невольно отвисли челюсти.
– Крокта. Что ты видишь?
Воробей, мирно сидевший на ветке, спрыгнул на палец эльфа.
– Это…
Крокта посмотрел на то, куда указывал эльф. Это был самый обыкновенный воробей.
– Воробей.
– Верно. Воробей, – произнес эльф и поднял руку, пересадив воробья к себе на плечо, – Он выглядит как воробей и чирикает как воробей. Возможно, у него слишком желтый клюв. Но важно то, что, по крайней мере, это не ворона.
– Да. Конечно же, это не ворона.
– Тогда… – проговорил эльф, глядя Крокте прямо в глаза, – Если все будут называть эту птицу вороной, то что будешь делать ты?
Крокта выглядел недоумённым, поскольку не понял сути вопроса:
– Что это значит…?
– Эта птица явно не ворона. И она ничем на неё не похожа. Но все стали почему-то называть её вороной. Все, кроме тебя.
Воробей взлетел и опустился на палец эльфа, после чего повернул голову и посмотрел на Крокту. Этот эльф не был плохим. Крокта чувствовал это. В противном случае эта маленькая птица не стала бы так спокойно сидеть у него на руке.
– Весь мир, кроме тебя, называет его вороной. Если ты скажешь, что это воробей, а не ворона, то все от тебя отвернутся. Возможно, они будут дразнить тебя за то, что ты слеп, или называть тебя лжецом. Как сильно бы ты не кричал и какие факты бы не приводил, никто не станет тебя слушать. Некоторые даже назовут тебя маньяком, – продолжил говорить эльф.
– Э-э…
– Крокта. Учитывая всё вышесказанное, ты по-прежнему будешь называть эту птицу воробьём? Или ты закроешь глаза и скажешь, что это ворона?
Крокта улыбнулся. Это был простой вопрос.
– Хорошо, если все станут называть воробья вороной… Это серьезное дело.
– Да…
– Но это не имеет значения, – произнес Крокта, прикоснувшись к рукояти своего двуручного меча, – Если только воробей сам не скажет мне, что он ворона, я продолжу называть его воробьём.
– …
– Если люди будут говорить, что воробей – на самом деле ворона, а его крылья не серые, а чёрные, я сделаю всё возможное, чтобы остановить их и объяснить, что это воробей, – сказал Крокта, после чего посмотрел на Тийо, Анора и Занкуса. В ответ те лишь пожали плечами.
– Воробей – это воробей, – улыбнулся Крокта.
– Тогда ты останешься один. Никто не захочет быть с тобой, и ты превратишься в отшельника, – покачал головой эльф.
В ответ Крокта лишь рассмеялся, нарушив лесную тишину.
– Ты – раб, одетый, как король.
– …!
Глаза эльфа округлились. Никто и никогда не называл его рабом. Обычно, всё было совсем наоборот. У него была сила, которую никто не мог понять. У него было несравненное изящество и роскошные наряды. Но этот орк назвал его рабом.
– Ты надел очень красивую одежду. Но вместо следования своим собственным убеждениям, ты думаешь об окружающей среде так, как это делают другие люди. Это мышление раба. Если это так страшно, ты можешь называть воробья вороной, как и все остальные. Если они говорят, что зеленое – это красное, значит, так оно и есть? Тогда ночь станет днем, а земля будет называться морем. Когда ты потеряешь своё собственное мнение, всё пойдет плавно.
– Я…
– Однако, если ты хочешь сам быть хозяином своего разума, обрати внимание на следующее, – произнес Крокта, протянув руку.
Воробей посмотрел на неё и перепрыгнул на палец к орку.
– Даже если весь мир из-за этого будет надо мной насмехаться, я всё равно скажу, что эта птица – всего лишь воробей, – аккуратно погладив воробья, сказал Крокта.
Эльф пристально смотрел на Крокту, чьи глаза были наполнены непоколебимой верой в свои убеждения.
– Ясно.
Морщины исчезли с лица эльфа и расстроенное лицо постепенно смягчилось. А затем на его губах появилась легкая, но красивая улыбка, и он заявил:
– Я был одет как король, но думал как раб.
– Да.
– Но теперь я знаю, что должен одеваться как король и действовать как король.
– Да.
– Спасибо, что дал мне это понять, – произнес эльф, глядя на Крокту. Затем он посмотрел на Занкуса, Тийо и Анора. А спустя мгновенье он взмахнул рукой, и лес начал меняться.
– …!
Посреди густой чащи открылся прямой путь к Оркроксу. Деревья расступались и убирали свои корни, образуя тем самым достаточно места для прохода группы. Это было невероятное зрелище.
– Вы… – внезапно пробормотал Анор. На его лице появилось выражение просвещения. Эльф подошел к Анору и повел рукой. Внезапно одна из веток вытянулась в сторону Анора и прикоснулась к его щеке, словно была продолжением руки этого странного эльфа.
– Тебе через многое довелось пройти, дитя, – произнес эльф, после чего последовательно посмотрел на каждого члена группы, – Я увидел вас и решил попытаться получить ответ. Ответ, который я не мог найти. Однако, нельзя сказать, что я не знал ответ. Фактически, всё это время я его просто игнорировал.
Затем эльф взглянул на Крокту и добавил:
– Как раб.
– Ну, теперь ты кажешься королем, – усмехнулся Крокта.
– Спасибо, – ответил эльф, сделав шаг назад, – Я пришел сюда как раб, одетый, как король, но уйду королём.
Затем его фигура размылась. Деревья, растущие в лесу, поклонились ему. Вся растительность склонила перед ним свои лепестки и веточки. Даже сам ветер остановился, выражая своё уважение.
– Надеюсь, ещё увидимся. Мальчик с севера хотел сказать тебе спасибо, Крокта.
После этого эльф что-то прошептал. Однако никакого звука не было. Его шепот был направлен далеко не ко всем.
Крокта, Занкус и Тийо ничего не слышали, но вот глаза Анора полезли на лоб.
Все эльфы в мире услышали его шёпот.
* * *
– Мировое Древо эльфов отказалось от участия в войне.
– Что!?
– Что слышал… Эльфы начали покидать экспедиционные войска.
– В связи с чем?
– Точно не знаю. Те, кто пришел по своей воле, всё ещё остаются, но эльфы, которые присоединились к нам из-за божественного послания, возвращаются домой. Лагерь покинуло уже более половины эльфов.
– …
Адандатор нахмурился, после чего рассмеялся.
– Как интересно.
Аклан вздохнул. Эльфы услышали шепот Мирового Древа.
– В нём говорится о том, что орки не сговорились с Серым Богом и не несут в себе зла. А ещё, что Крокта – герой.
Однако у других богов была иная позиция. Пришло ещё одно божественное послание, побуждающее последователей верить им. Они даже стали обвинять Мировое Древо в неверном суждении. Боги, которых он знал, так себя не вели. Подобные вещи были вполне свойственны людям, но не богам.
– Не думаю, что в Арнине стоит на многое рассчитывать.
– Полагаю, что так.
Они уже прибыли в город эльфов, Арнин. Учитывая последние новости, Арнин вряд ли захочет их поддержать.
– Ну, по крайней мере, попробовать стоит.
Тем не менее, результат оказался вполне предсказуемым. Нет, он был даже хуже.
Аклан сидел в кабинете мэра Эньяниса, вновь ощущая какую-то странную атмосферу.
– Видите этот жилет?
– Да.
– Его носил орк, также известный как первый капитан команды спасения на равнинах, которая считается настоящей гордостью Арнина. Именно он её и создал.
Можно было даже не спрашивать, что это за орк.
– Крокта.
– Верно. Он стал почетным гражданином Арнина и раскрыл заговор, а также двоякую натуру предыдущего мэра, которая пользовалась своим положением, чтобы издеваться над жителями и гостями города.
История Крокты была описана даже в школьных учебниках Арнина. Он был почетным гражданином, представляющим Арнин.
– Кроме того, Мировое Древо велело эльфам отказаться от участия.
– …
– Бесполезно даже пытаться предлагать поставить этот вопрос на повестку конгресса.
– Я понимаю. Спасибо.
Это и вправду могло бы привести лишь к новой порции брошенных в них яиц.
– Не знаю, что там происходит у богов, но я могу сказать Вам не как мэр, но как человек, который лично встречался и общался с Кроктой. Так вот, Крокта – не такой орк.
– …
– Я поначалу даже не знал, кто он такой. Он просто охотился на равнинах возле города. Однако одновременно с этим он помогал людям и эльфам с триттерами. Несмотря на то, что он орк, для многих он стал настоящим светом во тьме.
– Светом…
– Да, и он осветил весь наш город. Я бы тоже не сидел в этом кресле, если бы не он. Без него огромное количество путешественников погибло бы под копытами триттеров или от рук той проклятой девушки.
– Ясно, – кивнул Аклан.
– Вы можете остаться в городе на один день, чтобы нанять добровольцев. Но, пожалуйста, подумайте о том, что я сказал.
– Конечно, спасибо.
Таким образом, он покинул резиденцию мэра с нулевым результатом. Арнин был красивым городом.
Держа путь в лагерь экспедиции, Аклан внезапно остановился на площади Арнина. Там стоял памятник. Это был памятник в честь того дня, когда были изгнаны Эльсанада, Эльвина и Илья – истинные демоны Арнина. Он был посвящен почетному гражданину Крокте, который пришел как путешественник, но стал настоящим героем Арнина.
– Я почетный гражданин!
– Нет, это я самый лучший гражданин!
– Ты просто мусор на полу! Я обвиняю тебя!
Возле памятника играли дети, притворяясь почетными гражданами.
– Не знаю… – посмотрев на небо, пробормотал Аклан. Затем он покачал головой и вернулся в лагерь экспедиции.
– Ничего не вышло. Простите.
– Как и ожидалось.
– Спасибо за тяжелую работу.
Он вернулся ни с чем, но Адандатор и лидеры экспедиции кивнули, потому что сами ждали чего-то подобного. Теперь они не могли полагаться на эльфов. Среди добровольцев всё ещё можно было встретить нескольких эльфов, но из-за Мирового Древа их было крайне мало.
– Как насчет остановки в Квантесе?
– Гномы не верят в богов…
– Давайте попробуем. Во всяком случае, эльфы нас бросили, поэтому нам нужно заполнить недостающие ряды. Тем более Квантес по пути в Оркрокс.
– Хорошо.
Пока лидеры обсуждали между собой дальнейшие планы, Аклан просто молчал.
* * *
На следующий день они направились в Квантес. Незадолго до отъезда из Арнина они увидели знаменитую команду спасения равнин Арнина и триттеров.
А посреди равнин им на глаза попался огромный валун.
– Это ещё что?
Аклан остановился. На громадном куске скалы были вырезаны какие-то буквы.
[Воин не нападает на безоружных.]
Это был камень, подписанный Кроктой. Аклан никогда не встречался с ним раньше, но почему то чувствовал, что уже давно знаком с ним. Он знал, что Крокта был великим воином.
– Вы что там застряли? Идёмте! – раздался чей-то голос.
– Ах, извините.
Аклан дёрнул поводьями и поскакал вперед. Через несколько метров он оглянулся назад, но валун уже скрылся из виду из-за огромного количества солдат. Аклан посмотрел на Адандатора, находящегося рядом с ним. Он обвёл взглядом лидеров, дворян и многочисленные экспедиционные силы. Их лица были напряженными. Возможно потому, что Оркрокс уже приближался.
Аклан закрыл глаза. Он не мог остановиться на этом. Они зашли слишком далеко. Не важно, каким Крокта был раньше. Сейчас все боги называли его злодеем, и этого было достаточно. Для уничтожения Крокты и орков собралось огромное количество людей. Они прямо-таки кипели силой воли.
Решение было принято не им, а огромной толпой. Он стёр из своей головы Маллард, Шахматный Лес и Арнин, а освободившееся место заполнил божественным посланием, экспедиционными силами и ненавистью к противникам богов.
Аклан открыл глаза. Короткий момент беспокойства прошёл. Он вновь стал тем самым Акланом, благочестивым воином бога войны.
– Бог войны… Пожалуйста, благослови наш путь.
Лошадь, пустившуюся вскачь, уже не остановить.
