Глава 1827: Совет! (ВТОРОЙ)
Перевод: Hypersheep325
Под редакцией: Michyrr
— Ваше Высочество!!”
Объединить весь континент?!
Ван Чун никогда раньше не говорил своим подчиненным об этом «честолюбии». И не говоря уже о его подчиненных, даже Ван Чжунси или Чжанчоу Цзяньцюн никогда не имели такой мании величия, даже не осмеливаясь обдумать эту мысль. Такую идею нельзя было считать простой дерзостью.
Пять великих полководцев мгновенно уставились на Ван Чуна, как будто они смотрели на другого человека.
“Что случилось? Поскольку арабы могут напасть на восток, чтобы завоевать его, разве мы не можем напасть на запад, чтобы завоевать их и подчинить себе весь континент? Подарок должен быть взаимным. Война существует в этом мире, потому что есть различия. Если мы завоюем весь мир, не будет ли больше войн? Тогда мы познаем истинный вечный мир!- Сказал Ван Чун небрежно, как будто он говорил самую очевидную истину.
В зале стояла мертвая тишина, все были явно тронуты словами этого юноши.
Объединение континента означало не завоевание царства или просто территории Великого Тана, а завоевание всех других стран, кроме Великой Тан—не только в восточном мире, но и в западном. Весь цивилизованный мир должен был попасть под власть Великого Тана.
Эта идея, эта перспектива, это грандиозное начинание были чем-то таким, что не мог вообразить себе даже уважаемый и честолюбивый Небесный Каган, император Тайцзун, ни почитаемый император Хань у, ни могущественный первый император Цинь.
У мудрого императора тоже не было таких идей, но Ван Чун заявил об этом, как о факте, как о чем-то естественном.
Если бы это сказал кто-то другой, даже Чжан Чоу Цзяньцюн, над ними бы посмеялись.
Континент… сколько же это было великих Тангов? Многие ли люди вообще знали, насколько велик этот континент или какова его общая форма, не говоря уже о том, чтобы думать о его завоевании? Но, как ни странно, когда Ван Чун сделал это заявление, первой реакцией всех было не сомнение. Скорее … они чувствовали, что есть шанс!
Сама мысль об этом казалась абсурдной.
— Ха-ха, Ван Чонг, этот король действительно был прав! Это правда! Великий Тан был назначен по повелению небес. Если можно объединить мир так, чтобы больше не было войн, то почему бы нам не бороться с ними и не объединить весь континент??”
Король сон громко рассмеялся, выходя из задней комнаты.
С точки зрения самосовершенствования, Царь Сун фактически был наравне с Чжанчоу Цзяньцюном и другими, но он знал, что не является экспертом в военной стратегии, поэтому решил остаться в тылу и не принимать участия. Но пока они обсуждали общую стратегическую цель, Король сон не чувствовал необходимости сдерживаться.
Все горько улыбнулись этому замечанию. Всем было хорошо известно, что король сон твердо стоял на стороне воинственной фракции, и не было ничего удивительного в том, что он сказал такое. Но завоевать мир было легче сказать, чем сделать.
— Ваше Высочество, наша первоочередная задача-разобраться с Аравией. Мы можем поговорить о завоевании всего мира позже. Более того, мы, Хань, земледельческий народ. Даже если мы захватим территорию всех остальных стран, это не будет иметь для нас никакого значения. И кроме того, этот подвиг-то, о чем должны думать будущие поколения.”
Чжанчоу Цзяньцюн горько усмехнулся.
Чжан Чоу Цзяньцюн, как военный министр, больше всего работал с царем Суном, и он был единственным человеком, который мог говорить с ним таким образом.
— Чжан Чоу, Гао Сяньчжи, младший страж, если вы так думаете, то глубоко ошибаетесь!”
К удивлению Чжанчоу Цзяньцюна, Царь Сун остался непреклонен.
“Если бы ты сказал это перед битвой при Хорасане, ты был бы прав. Даже мудрый император никогда не думал о том, чтобы оккупировать чужие страны. В конце концов, будь то у-Цанг, западные и восточные тюрки или даже Аравия, земли других стран слишком бесплодны, чтобы мы могли выращивать урожай, поэтому захватывать их земли было бы бессмысленно. Это верно даже для Когуре. Хотя его почва похожа на нашу, она все еще далека от почвы центральных равнин. Не зря же мы так редко расширялись с древних времен.
“Но теперь все изменилось. Если бы вы были среди людей, вы бы уже поняли, что они изменились. После поражения Аравии при Хорасане они выплатили Великому Тану сотни миллионов таэлей золота в качестве компенсации. Это огромное богатство в конце концов перешло к людям и было использовано для строительства школ, дорог и мостов, кормления бедных, строительства каналов, покупки скота и лошадей… и это изменило все.
«В предыдущих войнах вред, наносимый народу, означал, что победы в битвах были бессмысленны и только обременяли простой народ тяжелыми налогами и трудом. Вот почему народ так яростно сопротивлялся войне. Но теперь люди получили реальную выгоду от войны. Например, в этой войне императорский двор оплатил все оружие и припасы. Зерно даже покупалось у простого народа по более высокой, чем рыночная, цене. И их больше не принуждают к сотрудничеству. Простые люди могут извлечь выгоду из этой войны, и им платят за их труд, поэтому они готовы.
“В этой войне народ почти полностью мобилизован, и нет никаких возражений или жалоб. Путь до Стального города из глубин страны долог, но так много людей вышло вперед, чтобы перевезти припасы. Неужели никто из вас ничего этого не заметил?”
Говоря это, царь Сун смотрел на Ван Чуна, архитектора, стоявшего за всем этим.
Для династии за династией войны, которые вели правители Центральной равнины, были чисто оборонительными, и они были только бременем для народа. Но Ван Чонг все изменил. С его концепцией использования войны для поддержки военных усилий объединение континента не было пустой мечтой. Ван Чун получил беспрецедентную поддержку народа.
Все задумались, услышав слова короля Сонга. Теперь, когда они подумали об этом, это было правдой. Несмотря на масштабы войны, народ не жаловался ни на что.
Все с уважением посмотрели на Ван Чуна.
Для генерала получить крупномасштабную поддержку народа было очень трудно, но Ван Чун сделал это, и все они выиграли. Это был новый способ ведения войны.
— Все, эта война зависит от вас всех. Если мы победим Аравию, то сможем открыть новую эру для наших потомков и принести им истинное благословение!!!- Торжественно провозгласил король сон.
Это была не оборонительная война. Для любого предприятия опасность сосуществовала с возможностью. Хотя остальные в зале, возможно, еще не заметили этого, политическая интуиция короля Сонга, отточенная за долгие годы пребывания при дворе, уже кое-что почувствовала.
Великий Тан мобилизовал все свои силы в этой войне. Если бы он потерпел неудачу, то все, естественно, было бы потеряно, и вся его территория стала бы вражеской. Великий Тан стал бы рабом чужой страны и испытал бы беспрецедентное унижение.
Но если Великий Тан победит, то все будет именно так, как сказал Ван Чун. Война не остановится на западных областях.
Великий Тан мобилизовал всю свою мощь, так же как и Аравия. Если бы Аравия проиграла, ее опустошенные внутренности оказались бы совершенно беззащитными. Как говорится, Тот, кто отказывается от благословений небес, непременно страдает. Великий Тан не мог упустить такой шанс. Поскольку они осмелились напасть на центральные равнины, они должны были быть готовы заплатить за это.
Вот почему он, как принц Империи, пришел на это поле битвы.
Такого рода война, такого рода крупное событие, независимо от того, привело ли оно к победе или поражению, было чем-то, что он никогда больше не сможет испытать в своей жизни!
Настроение в зале постепенно становилось все тяжелее. Разговоры стихли, когда все сосредоточились на модели. Шестьсот тысяч солдат были разделены в соответствии с инструкциями Ван Чуна.
Ван Чун лично будет командовать войском численностью в двести тысяч человек. Половина этих солдат останется в тылу, чтобы служить подкреплением. Из оставшихся четырехсот тысяч Тонглуо великий генерал Абуси не получил дополнительных солдат. Он всегда командовал только кавалерией Тонглу, поэтому продолжал командовать ими и в этой битве. Это позволяло ему быть более гибким и вмешиваться в любое место и время на поле боя.
Что же касается Ван Чжунси, Чжанчоу Цзяньцюна, Гао Сяньчжи и Ань Сишуня, то они были настоящими великими полководцами, и чем больше солдат находилось под их командованием, тем лучше. Таким образом, Ван Чун дал каждому из них по сто тысяч солдат. Ван Чун сам восполнял нехватку солдат, переводя их из своих людей.
Имея по сто тысяч человек каждый, эти четыре великих полководца могли в полной мере проявить свои способности. Ван Чун с самого начала выбрал этот путь.
“Для Юго-Западного региона, включая Мэншэ Чжао и город Большой Медведицы, я выделил людей, чтобы построить стальные укрепления и защитить этот район. Я также проинформировал Мудрого императора и приказал ему послать войска префектуры. У них должно быть достаточно сил, чтобы продержаться какое-то время, но если это затянется слишком долго, возникнут проблемы. Более того, мы не можем возлагать никаких надежд на самосознание других стран. Таким образом, мы должны закончить эту войну как можно быстрее!- Сурово предупредил Ван Чун, когда Совет подошел к концу.
Великие полководцы согласно закивали головами. Эта война должна была быть быстро закончена, и только полностью сокрушив Аравию, Великий Тан мог внушить длительный страх другим странам. Затягивание дела только ухудшило бы положение Великого Тана.
В конце концов, это была война ближе к границам Великого Тана!
После небольшого обсуждения все разошлись. Когда все ушли, Ван Чун окинул взглядом толпу и окликнул знакомую фигуру.
— Старший, спасибо, что пришли. На этот раз у меня есть еще несколько дел, которыми я должен побеспокоить старшего.”
Пока Ван Чун говорил, он достал из рукава схему и передал ей.
— Это … …”
Старейшина формирования немедленно развернул диаграмму и нахмурился.
Содержание этой схемы было совершенно иным, чем он себе представлял. Старейшина отряда думал, что Ван Чун заставит его сделать что-то связанное с предстоящей битвой.
Но то, что Ван Чун заставлял его делать, не имело никакого отношения к арабам.
