Глава 752: Первая Битва! (Я)
Перевод: Hypersheep325
Под редакцией: Michyrr
— Лорд Маркиз, тибетцы обнаружили нас и быстро формируются!”
В степи ли Сийе скакал за Ван Чуном, его взгляд был холоден, а лицо спокойно и твердо, как гора, словно ничто не могло сдвинуть его с места.
“Все нормально. Пусть они формируются!”
Ван Чун усмехнулся и поднял руку. Внезапно галопирующая Ушанская кавалерия остановилась, полностью остановившись в течение одной секунды. Все пять тысяч двигались в унисон, не делая никаких ошибок, так организованно, как будто все они были частью одного человека.
— Бей, как огонь, будь непоколебим, как гора.- В этих аспектах пять тысяч солдат Ван Чуна были настолько хорошо обучены, что даже самая элитная пехота Фуменг Линча могла только вздыхать от похвалы.
Бвуум!
Когда раздался скорбный звук рога, привлекший внимание войск Ван Чуна, тибетцы отреагировали очень быстро. За короткое время, прошедшее с тех пор, как их птицы обнаружили войска Ван Чонга, все тибетцы построились, и даже те кузнецы с обнаженной грудью надели доспехи и присоединились к ним. Тысячи тибетских солдат, сидевших верхом на знаменитых горных скакунах, неслись навстречу войскам Ван Чонга с такой скоростью, что могли опрокинуть горы, подняв за собой огромное облако пыли.
Перед этим морем тибетской кавалерии пять тысяч Ушангов казались светом светлячка на фоне яркой луны.
— Милорд, вражеские солдаты намного превосходят наших!- Донесся сбоку голос ли Сийе, в котором слышалось легкое беспокойство.
— Мм, у них их гораздо больше, чем у нас, — легко сказал Ван Чонг, но его лицо не выразило никаких эмоций. В тренировочном лагере чжанчжунских рекрутов цонкха должно было быть около двадцати тысяч новобранцев, а если добавить к этому еще и солдат регулярной армии, охранявших лагерь, то их число возрастет до двадцати пяти-двадцати шести тысяч. В чистом виде они были в пять раз больше силы Тан.
Кроме того, тибетцы от природы были храбрыми и драчливыми людьми, поэтому, хотя они и были новобранцами, они ни на йоту не уступали в храбрости и силе регулярным солдатам других стран. О них нельзя было думать как о простых новобранцах.
Базз!
Плато задрожало. Тибетцы двигались не очень быстро, но их скорость была пугающей.
Галопом!
В то время как войска Ван Чуна спокойно ждали, Тибетский всадник внезапно вырвался из рядов и начал скакать впереди остальных.
— Милорд, они посылают эмиссара!- Сказал Чжан Цюэ.
С того момента, как он создал «Орлиную команду», Чжан Цюэ был официально зарегистрирован в армии Ван Чуном и получил обязанности как посланника, так и разведчика.
“Здесь нечего обсуждать!”
Ван Чун посмотрел на эмиссара и усмехнулся. Если две армии были равны по силе, у них был обычай посылать друг к другу эмиссаров. Однако, хотя их и называли эмиссарами, на самом деле они предназначались для поиска информации. Тибетцы по-прежнему не имели ни малейшего представления о возможностях Танских войск, ни о том, как им удалось проникнуть на плато.
Ван Чун, естественно, не дал им такого шанса.
— Сюй Кэй, приготовься!”
— Да, Лорд Маркиз!”
Сюй Кэй тут же отвесил ему большой поклон. Лук был шириной почти в четыре пальца, и тетива была сделана из комбинации сухожилий аллигатора, сухожилий водяного буйвола и металлической струны, придавая этому луку невероятную силу.
Бах!
Послышался свист, и тетива дрогнула. Мгновение спустя металлическая стрела длиной в четыре фута пронзила воздух подобно молнии, быстро пронзив Тибетского всадника на расстоянии нескольких ли от него. Острая стрела пронзила шею спереди и вышла сзади, огромная сила внутри нее отделяла голову от остального тела.
Это зрелище было настолько внезапным и неожиданным, что огромное море тибетской кавалерии внезапно остановилось.
— Ублюдок!”
Издалека донесся Громовой яростный рев, но не на Тибетском, а на знакомом языке Хань. Перед морем тибетских солдат мускулистый генерал верхом на Красном боевом коне сердито обнажил меч, его глаза были устремлены на войска Ван Чонга, его тело было наполнено аурой, огромной, как гора.
— Готово! Атака!”
Грохот!
Лязг металла разнесся по земле. Даже с расстояния в несколько ли все еще можно было услышать этот звук. Темно-красный ореол шипов появился из тела генерала и опустился на землю, образуя ореол за ореолом, который распространялся на остальную армию.
В мгновение ока двадцать тысяч тибетских воинов начали излучать устрашающую ауру, их сила поднялась до совершенно другого уровня.
Бвуум!
Земля содрогнулась, и высвобождение этого массивного ореола, казалось, было своего рода сигналом. Со стороны армии послышались жалобные звуки рогов яка, и огромная волна тибетцев снова начала двигаться, быстро набирая скорость.
За несколько секунд двадцатитысячная армия достигла невероятной скорости, двигаясь с силой лавины навстречу пятитысячной Ушанской кавалерии.
— Кииилл!”
— Убейте их всех!”
— В атаку!”
Тибетские крики заполнили небо, и ржание лошадей нарушило безмятежность плато. Битва и резня, казалось, пробудили это желание, скрытое глубоко внутри тибетцев. Воздух был полон напряжения, когда двадцать семь тысяч членов Армии тренировочного лагеря Чжанчжун бросились вперед.
Ореолы, которые эти тибетцы лично культивировали, начали появляться, грохоча, когда они сливались вместе, взрываясь с такой удивительной силой,что окружающий воздух начал расплываться.
Цонкха был одним из тренировочных лагерей рекрутов у-Цанга и мишенью, на которую можно было напасть, но это не означало, что Цонкха была легкой мишенью.
Двадцать семь тысяч тибетских кавалеристов, одетых в пластинчатые доспехи, были достаточно мощной силой, чтобы заставить любого противника выпустить когти и сдержать себя.
Грохот!
Земля содрогнулась, поднялась пыль. Далекие поля травы, подвергшиеся воздействию этой далекой энергии, начали наклоняться в сторону Ван Чуна.
И все же пять тысяч Ушанских кавалеристов оставались неподвижными на бушующем ветру, неподвижными, как гора.
Расстояние продолжало сокращаться, дрожь становилась все сильнее. Десять ли, восемь ли, пять ли…
— Готово!”
Когда расстояние сократилось до трех ли, раздался лязг! Холодный свет вспыхнул, когда острый меч был обнажен и нацелен в воздух. В лучах утреннего солнца одежда Ван Чуна развевалась на ветру, а его холодный голос разносился по округе.
— В атаку!”
Грохот! Этот приказ был подобен валуну, плещущемуся в озере, вызывая бесчисленную рябь. Безмолвная гора Ушанской кавалерии внезапно рванулась вперед, как стрела, вылетевшая из лука, выскочив из-за спины Ван Чуна. В этот момент небо и земля содрогнулись от страха.
Когда эти пять тысяч Ушанских кавалеристов бросились вперед с одинаковыми движениями и одинаковой скоростью, они создали ауру, способную запугать любого противника.
Ржать!
Среди свирепых порывов ветра и ржания коней мирная степь внезапно окуталась густыми облаками войны. Атмосфера была настолько напряженной, что становилось душно.
— Кииилл!”
Несмотря на численное превосходство, пятитысячная Ушанская кавалерия не собиралась отступать. Эти воины, не знавшие страха, бросились прямо на врага.
Одна секунда, две секунды, три секунды…
Время, казалось, замедлило свой бег, и земля дрожала под копытами Ушанской кавалерии, как будто не могла выдержать их веса. А Ушанская кавалерия становилась все быстрее и быстрее, быстрее и быстрее.
Четыре секунды, пять секунд, шесть секунд…
В небо взметнулись клубящиеся облака пыли. Массивное копыто поднялось, а затем опустилось, растоптав травинку в порошок и оставив глубокий отпечаток копыта, его владелец продолжал скакать вперед. На спинах своих лошадей Ушанские кавалеристы нервничали, но в то же время были полны решимости.
Это было первое сражение для вновь обученной кавалерии, и они столкнулись с противником, в несколько раз превосходящим их числом.
Но по сравнению с обычными солдатами пять тысяч Ушан были гораздо более сдержанными.
Деревня ушан была окружена крутыми скалами и высокими горами. Идти среди них означало идти на грани жизни и смерти, малейшая оплошность приводила к падению в пропасть и к тому, что их тела разбивались вдребезги на дне. Прожив так долго в такой обстановке, Ушанцы гораздо меньше боялись смерти, чем обычный человек, что делало их еще более пригодными для жестокого боя.
Семь секунд, восемь секунд, девять секунд…
Обе стороны подходили все ближе и ближе, тибетцы больше не были черными точками на горизонте. На таком расстоянии можно было даже разглядеть детали их брони. Лязг! Черный как смоль ореол шипов внезапно появился из тела Ушанского кавалериста, погрузившись в землю и полностью окутав его.
За эти несколько секунд пять тысяч черных как смоль нимбов с острыми, как мечи, краями внезапно появились из Ушанской кавалерии. Их сила мгновенно возросла, а ауры стали намного тяжелее.
Даже свет, казалось, искривлялся, когда проходил сквозь него.
Свист!
Когда над равниной пронесся черный ореол, в воздух полетели клочки травы, словно ее срезали.
Нимб Ушана!
Пятитысячная Ушанская кавалерия наконец-то использовала тот высший кавалерийский ореол, который внушал благоговейный трепет всему миру!
Грохот!
Земля содрогнулась, и пыль закипела, когда пятитысячная Ушанская кавалерия росла все быстрее и быстрее, приближаясь все ближе и ближе к двадцати семи тысячам тибетских солдат.
