Глава 875: жестокое сражение, столкновение Востока и Запада!
Перевод: Hypersheep325
Под редакцией: Michyrr
— Это невозможно! С каких это пор на востоке появилась такая мощная кавалерия!”
В тылу Арабской Армии Умар почувствовал, что его дыхание остановилось, а глаза сузились. Эти десятки тысяч кавалеристов были лучшими людьми под его командованием и сопровождали его в завоеваниях по всему миру, в подавлении многочисленных восстаний и мятежей. Они даже сопровождали его в битвах с империей Сасанидов и другими древними культурами.
Но Умар и представить себе не мог, что столь искусная кавалерия будет так основательно разбита кавалерией с востока.
— Все, за мной!”
Почти в то же самое время, в тылу пятитысячной Ушанской кавалерии, Сунь Чжимин собрал почти десять тысяч кавалерии Циси, чтобы воспользоваться разрывом в Арабской кавалерии и прорваться. Под предводительством Сунь Чжимина Арабская кавалерия пришла в еще большее смятение.
С другой стороны, Чэнь Буран, Чжуан Чжэнпин, Чи Вэйси и другие «будущие генеральские звезды» поместья отражающего клинка возглавляли кавалерию армии протектората Аннан и наемников в их собственных отдельных атаках. После более чем года жесткой и жестокой закалки, хотя они все еще не достигли уровня ли сие и Су Ханьшань, они медленно начали созревать, проницательность, опыт и понимание стратегии, которые они развили в поместье отражающего клинка, позволили им показать зарождающиеся формы генералов.
Эти навыки, которым они научились, были гораздо более эффективны на этом поле боя, чем их личная сила, и именно поэтому Ван Чонг вызвал их из поместья отражающего клинка.
Тук-тук!
Постоянные атаки Танской армии выбрали самые слабые и смертоносные точки арабского формирования. — Искусство войны — это искусство шахмат.- Будь то Сунь Чжимин, Чэнь Буран или кто-либо другой, все они находились под влиянием Ван Чуна и обладали глубоким пониманием военного искусства, а также чрезвычайно чутким нюхом на возможности на поле боя.
С одним «военным святым» в Ван Чуне уже было достаточно трудно иметь дело, и теперь со всеми этими будущими генералами стотысячная армия демонстрировала силу, намного превосходящую нормальную.
Это была самая доблестная и прекрасно развернутая армия великого Тана!
Бум-бум! Крики продолжали разрывать воздух, сопровождая бесчисленные аварии и столкновения. Десятки тысяч арабских кавалеристов были быстро уничтожены. Несмотря на то, что арабы были мускулистыми и естественными бойцами, эта война была не соревнованием между отдельными людьми, а сражением между группами.
Как только арабы были вырезаны и разделены на небольшие группы, даже самые сильные из них были незначительны.
Бах-бах-бах! Раздались ожесточенные столкновения, когда Арабская кавалерия была атакована с разных сторон, атакована снова и снова, и упала, умирая на своих лошадях. За несколько секунд арабы понесли от семнадцати до восемнадцати тысяч потерь, скорость их поражения ошеломила и привела в смятение.
Возглавляемые будущими генералами звезд поместья отражающего клинка и будущим непобедимым великим генералом Ли Сийе, кавалерия и ее стрелковые соединения обладали мощью, которую почти невозможно было себе представить!
Ржать!
Яростное ржание прорезало поле боя. В то время как Сунь Чжимин и другие атаковали Арабскую кавалерию, ли Сийе уже прорвался через весь строй. Вместе со своим Ферганским конем он яростно врезался в Арабскую стену щитов.
— Осторожно! Поднимите щиты! Прекрати этот Тан!”
— Убейте их! Все, кто отступит, будут казнены!”
Срочные приказы раздавались над полем боя, наполненные страхом и паникой. Бах-бах-бах! На восточном краю Таласского поля битвы зазвенел металл, когда бесчисленные Арабские солдаты напрягли мускулы и вложили всю свою силу в то, чтобы крепко держать массивные металлические щиты.
Но в ответ раздался металлический грохот…
Лязг! Массивный стальной меч ли Сийе разрубил этот массивный щит и арабского солдата за ним на две части, вселив страх в сердца окружающих солдат. Халифат Аббасидов был империей, основанной на войне, и их доспехи и оружие были выкованы по самым высоким стандартам. Эти тяжелые щиты были выкованы из лучшего железа. Они не только были способны выдержать полную атаку вражеской кавалерии, но даже самым острым арабским мечам было трудно сбрить с них даже щепку. Репутация этих щитов была известна во всех западных областях.
Никто не ожидал, что этот гигант Танского генерала прорвется сквозь щит, словно тот был сделан из бумаги.
— Не важно, какой ценой, поторопись и останови его!”
— Топорщики, щитоносцы, лучники, скорее!”
“Не позволяйте ему атаковать!”
Арабский пехотный строй пришел в смятение, пораженный и напуганный божественной мощью ли Сийе. Бесчисленные арабы бросились вперед со своими щитами, чтобы остановить ли сие и прикрыть брешь, но они опоздали.
— В атаку!”
Тысячи Ушанских кавалеристов хлынули вслед за ли сие,их стальные мечи вутца пронзили знаменитые Арабские щиты. К тому времени, когда стрелковый строй Ушанской кавалерии закончил атаку, первоначально небольшая брешь, которую прорезал ли Сийе, теперь превратилась в огромную зияющую рану, которая повергла всю арабскую армию в хаос.
Кавалерия была бесспорным чемпионом, самым сильным из всех типов солдат. Любая пехота, у которой нет больших щитов, чтобы замедлить скорость кавалерии, никогда не сможет остановить атакующего всадника. Даже самые грозные из арабских пехотинцев и их драчливые натуры не делали их исключением.
Бум-бум!
Арабский пехотный строй быстро рассыпался под натиском пятитысячной Ушанской кавалерии. Это была самая сильная кавалерия в истории великой династии Тан, кавалерия номер один в мире. В этих чужих землях они наконец-то продемонстрировали свою сокрушительную и непобедимую мощь.
Даже печально известные воинственные арабы не могли остановить их.
— Десять Зарядов, Десять Побед!”
— Голос ли Сийе гремел в небесах. Бум! Пятитысячная Ушанская кавалерия мгновенно рассыпалась в разные стороны, и суматоха возле пролома начала распространяться в десять раз быстрее, чтобы заразить остальную армию.
“Не-е-ет!!”
Глубоко внутри армии Умар, Арабская Стрела, задрожал от потрясения при виде этой сцены, все его лицо исказилось.
Будучи знаменитым арабским полководцем, Умар победил бесчисленное множество противников, но ни один из них не мог сравниться с Танской кавалерией, излучавшей такую ауру давления и угрозы. Впервые Умар ощутил ауру смерти. У него все еще было около сорока тысяч солдат, но эти цифры не давали ему никакого утешения.
Мамелюки! Только мамелюки могут справиться с ними!
В этот момент Умар мог думать только о самой сильной силе в империи-ужасных Мамелюках. Только мамелюки были способны на такой подвиг, сокрушая другую Арабскую кавалерию таким доминирующим образом.
— Все солдаты, слушайте мой приказ! Соберитесь и атакуйте этих Танских солдат!”
Несмотря на свой испуг, Умар все еще не сдавался, все еще не сдавался. Как и прославленный арабский стрелок, Умар всегда отличался выносливостью и упорством. Каким бы грозным ни был его противник, Умар никогда не отступит. Он всегда будет выбирать только одно: полностью сокрушить своих могущественных врагов.
— Двадцать третье пехотное подразделение, двадцать четвертое, двадцать пятое и двадцать седьмое щитовые подразделения, поднимитесь туда и остановите их атаку!
— Седьмая, девятая и десятая пехотные части … все вы укрепляете линию!
— Все, чего бы это ни стоило, мы должны остановить этот запах.”
Умар сидел на коне с прямой спиной и острым взглядом, приказы постоянно сыпались из его уст. Вся армия подчинилась его приказу, спеша на помощь товарищам. Умар был единственным генералом на восточных рубежах, способным поддерживать такую ясность и дисциплину в своей армии перед лицом атаки Ушанской кавалерии.
Как один из лучших арабских генералов, Умар прекрасно понимал, что даже самые свирепые солдаты не могут быть непобедимы. Даже мамелюки Аббасидского Халифата не были всесильны. Самым страшным в кавалерии была ее скорость. Если эту скорость можно сбить, то кавалерия ничем не отличается от пехоты.
Если бы не было возможности сбросить их скорость, он просто использовал бы жизни, чтобы восполнить недостаток.
Это была самая простая тактика, которую мог придумать Умар.
РУАР!
— За Генерала Умара!”
— За Халифат!”
Арабские солдаты стали свирепыми и злобными. Свирепость Ушанской кавалерии не только не смогла заставить арабов отступить, но даже стимулировала их боевые и убийственные намерения, заставив бесчисленное множество арабов броситься вперед. Яростная и драчливая натура арабов была явно обнажена. Тибетцы тоже были драчливым народом, но сравнивать их с арабами было все равно что сравнивать Луну с Солнцем. Они даже не были на одном уровне.
Агрессивная натура тибетцев была ограничена тем, что она проникала только в их кровь, но агрессивная натура арабов глубоко въелась в их кости.
РУАР! Мехи сотрясали небеса. Среди нахлынувшего потока арабских солдат особенно выделялась группа солдат, одетых в ослепительные золотые доспехи. Каждый член этой группы был почти двухметрового роста и гораздо мускулистее остальных арабов. Все они использовали массивные топоры и ятаганы, двигаясь с такой скоростью, что за считанные мгновения преодолели несколько сотен Чжан. Между тем, яркие боевые ореолы под ногами делали их похожими на божественное оружие.
______________
1. Сасаниды были Персидской империей, которая правила Ближним Востоком с третьего века до середины седьмого века, но она была свергнута и заменена Арабским Халифатом Рашидунов. Измученная многолетними войнами с Римской империей и собственными гражданскими войнами, она быстро пала жертвой Арабских набегов, начавшихся в 632 году, хотя ее последний император, Йездегерд III, был убит только в 651 году. Учитывая, что сейчас около 751 года, мы должны либо заключить, что Умар очень, очень стар, либо он сражался против какого-то Сасанидского государства, фактически не участвуя в первоначальном арабском завоевании.↩
