Глава 139: расширить свой кругозор
Раннее утро, воздух был свежим, пели птицы и благоухали цветы в изобилии.
Тан Чжэн потянулся, когда он обнаружил, что фан шиши все еще спит рядом с ним ее лицо было одним из удовлетворения, поскольку у нее была блаженная улыбка, выглядящая исключительно красивой.
Вчера вечером эти двое ворочались с боку на бок и бодро спали только ближе к концу ночи. Кроме того, что в последний раз они были близки, это было в новом доме Тан Чжэна, и это было там первым, так что это было их вторым. По этой причине они не были так неуверенны в том, что делать, но были столь же свирепы, как буря.
Клык шиши тоже привык к нему, когда они погрузились в красоту этого опыта, как она требовала от него. К счастью, у Тан Чжэна было достаточно сил, чтобы он смог полностью победить ее, так как у него были не только мозги, но и тело.
Тан Чжэн привык просыпаться рано, так что даже если он спал допоздна, он ни в малейшей степени не устал, так как его тело отличалось от обычных людей. Напротив, он был в прекрасном настроении и чувствовал, как его переполняет энергия и жизненная сила.
Вчера вечером он также впитал довольно много инь Ци, поэтому ему временно не нужно было беспокоиться о смерти от телесного сгорания.
Безупречное лицо фан шиши покраснело, когда ее ресницы слегка дрогнули. Тан Чжэн видел и знал, что она проснулась, но притворялась спящей, поэтому он намеренно сунул руки в одеяла и схватился за это сердце, трепещущее мягкостью.
Ее тело слегка дрожало, как будто даже при том, что эти двое были близки, прежде чем ее тело все еще было чувствительным, и с нежной лаской от Тан Чжэна это легко тронуло ее сердце.
Видя, что она все еще продолжает притворяться, Тан Чжэн расширил свое движение и энергию в своих действиях.
Клык шиши, наконец, не мог больше сопротивляться, так как она взвизгнула и широко открыла глаза, прежде чем игриво надуть губы: “делать непослушные вещи так рано утром. Ты такой плохой.”
“И только вчера вечером кто-то очень сильно любил озорной меня и даже хотел, чтобы я был озорнее.- Губы Тан Чжэна слегка скривились, когда он игриво улыбнулся.
“Тебе нельзя об этом говорить!- Клык шиши резко села и зажала руками рот Тан Чжэна, отчего ее одеяла упали до талии, а верхняя часть тела оказалась открытой солнечному свету. Увидев это, руки Тан Чжэна потянулись вперед, словно когти, чтобы схватить их.
“Вы сами себя разоблачили.- Тан Чжэн пожал плечами и шутливо сказал.
— Хенг, я не позволю тебе увидеть это.- Клык шиши схватил ее одеяло и вырвался из рук Тан Чжэна, когда она скрылась из виду.
“Я уже давно все ясно вижу, так же как и вчера вечером, поэтому, даже если я этого не вижу, я все еще могу себе это представить.”
“Вы.… озорной!- Лицо клыка шиши было похоже на цветы персика, так как оба глаза, казалось, стали влажными.
— Шиши, вставай и иди завтракать. Я скоро отправлю тебя в школу.- Крикнула она Менгцину от двери.
— Хорошо, мама, я скоро приду.”
— Поторопись и оденься.- Настаивал клык шиши.
“Хочешь, Я помогу тебе одеться?- Тан Чжэн вызвался добровольцем.
Клык шиши выцарапала его своими глазами и сказала: «Не нужно, я уверена, что ты сделаешь что-то плохое, так как все, что ты умеешь делать-это снимать одежду с других людей.”
Они оба надели свою одежду, вымылись и почистились, прежде чем выйти, но фан шиши остановилась на ее шагах и повернулась, чтобы посмотреть на Тан Чжэна, прежде чем сказать со смущением: “что мы будем делать, когда мои папа и мама увидят вас?”
Тан Чжэн пожал плечами и сказал без малейшего страха: “они узнают рано или поздно, так что лучше раньше, чем позже. Более того, в будущем нам будет легко быть вместе.”
— Хенг, на этот раз я позволил тебе воспользоваться своим преимуществом.- Клык шиши сморщила нос, выглядя до крайности милой, прежде чем со скрипом открыть дверь.
Взявшись за руки, они направились по извилистой лестнице в столовую, где фан Чонггуо и Шэ Менцинь первоначально разговаривали. Когда эти двое обернулись и увидели эту сцену, они оба остановились и уставились на них.
Лицо фан шиши вспыхнуло от смущения, но она не ослабила хватку на руке Тан Чжэна. На самом деле, она собралась с духом и сделала несколько шагов вперед вместе с Тан Чжэном.
— Дядя, тетя, Доброе утро.»Тан Чжэн обнаружил, что его лицо становится все гуще и гуще, поскольку он не чувствовал ни малейшего намека на страх, как будто ничего не произошло.
Но Клык шиши, с другой стороны, опустила голову в смущении, так как она не смела смотреть на своих родителей. Видя ее внешность, как те, кто прошел через те же самые переживания, как могли Фанг Чонггуо и она Мэнцинь не понимать, что происходит.
Они посмотрели друг на друга, невольно вспоминая вчерашний разговор и то, как они собираются внимательно следить за клыком шиши.
Тем не менее, в течение одной ночи. О боже, эти двое были почти сброшены с края, поскольку все это произошло слишком быстро, поскольку даже спокойно настроенный Клык Чонггуо почувствовал, что его выражение изменилось.
Она Мэнцинь уставилась на клыка шиши, как будто собиралась впасть в ярость, но Клык Чонггуо, видя, что ситуация была не очень хорошей, быстро удержал ее руку. Поскольку дело уже произошло, то впадать в ярость не поможет ничего, по сути, это может даже усугубить ситуацию.
Похоже, их дочь действительно выросла. Фан Чонггуо громко вздохнул.
Вчера Тан Чжэн явно не был в их доме, но в настоящее время он стоял перед ним? Но, этот вопрос не ставил их в тупик, поскольку они были в состоянии представить себе, что Тан Чжэн проскользнул в их дом с помощью фан шиши.
Она Мэнцинь внезапно вспомнила странный шум, который слышала прошлой ночью. Должно быть, это они вдвоем что-то делали и подумали, что она почти вошла в комнату, спотыкаясь в их действии.
Несмотря на то, что она чувствовала себя немного сердитой, она также чувствовала себя немного счастливой, так как это было бы слишком странно, если бы она вошла в это.
— Шиши, иди сюда и сядь!- Она мэнцинь твердо сказала плохим тоном, подавляя свой гнев.
Фан шиши послушно подошла и села, потянув за собой Тан Чжэна. Фан Чонггоо приказал слуге принести еще один набор посуды, и его взгляд наконец-то остановился на Тан Чжэне.
Глядя ему прямо в глаза, Тан Чжэн слегка кашлянул, прежде чем спокойно спросить: “дядя фан, как идут работы по сносу?”
Фан Чонггуо вздохнул, как будто он был на месте Тан Чжэна, он определенно не смог бы сделать такое спокойное выражение лица. Этот Тан Чжэн был совсем не прост.
Но в это время он не мог бы сделать это легко для Тан Чжэна, иначе маленький ребенок может попытаться взять милю, когда ему дают дюйм.
По этой причине фан Чонггуо сохранял торжественное лицо, которое не было совсем сердитым, поскольку он глубоко сказал: «процесс сноса начался, и компания Fire Phoenix не перестает соответствовать своей репутации.”
“Это приятно слышать.- Тан Чжэн кивнул головой и начал есть.
В это время даже Тан Чжэн восхищался его собственной храбростью и спокойствием, как будто это было до того, как он почувствовал себя слабым. Похоже, что после стольких странных событий эта ситуация больше не заставляла его двигаться.
Твердо глядя на Тан Чжэна, она Мэнцинь свирепо посмотрела на него и потянула Клыка шиши, который почти закончил есть: “ты, следуй за мной.”
Фан шиши неохотно посмотрела на Тан Чжэна, но, увидев ободрение в его глазах, слегка кивнула головой и последовала за мамой в другую комнату.
— Стой прямо!- Она мэнцинь скрестила руки на груди, когда начала допрашивать фан шиши.
Клык шиши надул губы и пожаловался: «что, мама, я тоже все еще ел.”
— Ешь? У тебя все еще есть сердце, чтобы поесть? Вы хорошо рассмотрели то, что сделали?- Она мэнцинь гневно взревела, но все еще изо всех сил старалась не передавать свой голос в столовую.
Ее гнев не знал границ, когда она изо всех сил старалась подавить свой голос, чтобы он не был услышан в столовой.
Клык шиши глубоко вздохнула, так как давно ожидала гнева своей матери, и спокойно сказала: “Я знаю, что сделала.”
“Я думаю, ты сам не знаешь, что натворил. Вы же все еще студенты, так как же вы могли?- Она мэнцинь смотрела на свою дочь, но не осмеливалась произносить слишком резкие слова.
— Ну и что с того, что мы все еще студенты? Нам обоим по восемнадцать лет, и мы уже взрослые. Если бы это было в прошлом, то мы бы уже были женаты и имели детей, так что же это такое? Более того, мы оба любим друг друга, и ты тоже не сопротивлялась раньше.- Объяснил клык шиши.
“Мы действительно не сопротивлялись, но мы и не думали, что вы, ребята, будете прогрессировать так быстро.»Она Менцинь не могла не сожалеть, как будто знала раньше, что тогда она будет твердо охранять свою дочь. Но даже в этом случае она, вероятно, не могла следовать за ними повсюду, и не было никакого способа, которым она могла бы охранять дверь их дома от Тан Чжэна этого сборщика вишен, не спящего по ночам.
Не было никакого способа держать охрану вечно и, видя твердость своих дочерей, она Менцинь была безмолвна, так как могла только яростно стиснуть зубы.
Клык шиши, видя, что гнев ее мамы уменьшился, быстро схватила ее за руки и сказала с улыбкой: “мама, я знаю, что ты присматриваешь за мной, но у меня также есть свои собственные чувства и мысли. Я тоже знаю, как заботиться о своих собственных интересах, поэтому вы должны перестать беспокоиться, поскольку Тан Чжэн действительно хорошо относится ко мне.”
— Хенг, он хорошо относится к тебе прямо сейчас, но это не гарантирует тебе, что он будет продолжать делать это в будущем.”
“Он определенно будет продолжать хорошо относиться ко мне. — Я его знаю.” Она действительно хорошо знала Тан Чжэна и была уверена в своих словах.
“Как давно вы знакомы и все еще осмеливаетесь говорить, что хорошо его знаете?”
“Три года. Это было так давно, да? Я помню, когда вы с папой поженились, Вы были знакомы всего два года.- Озорно сказал Клык шиши.
— Мы говорим о вас, ребята, так почему же вы перевели разговор на вашего отца и меня?”
Фан шиши усмехнулся: «я действительно завидую вам с папой, так как хочу быть таким же радостным, как вы двое.”
Она Мэнцинь открыла рот, как будто хотела что-то сказать, но слова не выходили, так как она, возможно, не могла сказать, что не была счастлива. Эта ее дочь действительно выросла и умела говорить.
Она глубоко вздохнула и сказала: “шиши, не вини свою мать за ее дурной характер, так как я действительно видела слишком много никчемных ублюдков, поэтому я хочу, чтобы у тебя было самое лучшее.”
Клык шиши поспешно кивнул: «Конечно, я знаю, что мама относится ко мне хорошо. Это навсегда запечатлелось в моем сердце, но Тан Чжэн действительно не никчемный ублюдок, который забудет об одолжениях. В то же время, он также довольно удивительно.”
Когда она заговорила об этом, ее глаза загорелись, потому что в ее больших глазах светились уважение и любовь.
Видя это, как она могла Mengqin не понять чувства своей дочери, так как она тоже была женщиной и была также ребенком раньше.
— Остановись, я все еще не думаю, что он такой уж удивительный.”
Клык шиши высунула язык и внутренне сказала: «мама, Тан Чжэн-культиватор, и с его помощью твоя дочь тоже одна из них».
“Но позвольте мне сразу же четко сказать, что если я когда-нибудь увижу, как он рано утром выходит из вашей комнаты, то обязательно его выгоню.»Она Менцинь слегка угрожала, так как она явно все еще сдерживала немного гнева по отношению к Тан Чжэну.
Фан шиши быстро пообещал: «не волнуйся, второго раза не будет.»Она внутренне сказала, что в следующий раз в лучшем случае она будет иметь Тан Чжэн уйти до восхода солнца. Причина в том, что он настолько удивителен, что для него это ничего не будет.
Тан Чжэн и фан Чонггуо сидели в одиночестве за обеденным столом. Тан Чжэн не произнес ни единого слова, спокойно завтракая. С другой стороны, у фан Чонггуо не было никакого аппетита, поскольку даже его обычная привычка читать газету в настоящее время была приостановлена, поскольку он смотрел на Тан Чжэна, как будто ожидая, что тот что-то скажет.
Но, что за человек был Тан Чжэн. Эта маленькая сила взгляда совсем не тронула его, так как через мгновение он положил свою еду и сказал: “дядя, я уже сыт. Вы наслаждаетесь своей едой.”
Увидев, что он встает, чтобы уйти, фан Чонггоу наконец не смог усидеть на месте.
Если вы обнаружите какие-либо ошибки ( неработающие ссылки, нестандартный контент и т.д.. ), Пожалуйста, сообщите нам об этом , чтобы мы могли исправить это как можно скорее.
