Глава 854: Наш Городской Наземный Стадион
Переводчик: Nyoi-Bo Studio Редактор: Nyoi-Bo Studio
Количество болельщиков, приехавших на городской наземный стадион, увеличилось по мере приближения времени проведения последнего матча Премьер-Лиги.
Возвращаясь домой из Уилфорда, Твен иногда проезжал мимо стадиона «Сити Граунд» и видел вход на стадион, окруженный ордами цветов и шарфами Ноттингемского леса, которые мягко покачивались на ветру.
Он знал, что все эти вещи были оставлены людьми, которые хотели попрощаться с городским наземным стадионом.
Красный городской наземный стадион отражался на чистой поверхности реки Трент. На противоположном конце реки находился стадион Мэдоу-Лейн, который служит домашней площадкой для Ноттс-Каунти.
Твен и Данн работали в двух разных местах, расположенных очень близко друг к другу. Но, эти двое никогда не встречались друг с другом после того, как они простились год назад.
До последнего матча Премьер-Лиги оставалось два дня. Закончив свою дневную работу, Твен поехал на стадион «Сити Граунд». К тому времени, как он добрался туда, солнце уже почти село.
На городской наземный стадион пришло гораздо больше лесных болельщиков, чтобы попрощаться с ними сегодня. Болельщики знали, что у них осталось не так уж много свободного времени. Городской наземный стадион будет снесен летом после того, как через два дня «Форест» проведет свой последний матч, а на его месте будет построен новый спортивно-оздоровительный комплекс.
Твен припарковал машину у реки и включил стерео. Он слушал нежный голос Долорес О’Риордан, любуясь пейзажем городского стадиона на фоне заходящего солнца.
Ощущение тепла поднялось в нем, когда он смотрел на стадион. Сейчас он не чувствовал бы ничего, кроме холода внутри себя, если бы не переселился и не прошел через ту жизнь, которую прожил.
Он сражался 11 лет на этом самом стадионе. Он всегда жаловался на то, как мал стадион, и как он не в состоянии вместить больше зрителей и тем самым привести к большему давлению на своих оппонентов.
Эван Даути в конце концов согласился и с его мнением. Размер стадиона не отражал результатов, положения и репутации Ноттингемского леса.
Твен не изменил своего мнения о необходимости строительства большого стадиона, но теперь, когда ему пришлось с ним распрощаться, он все еще чувствовал себя не очень уверенно.
Он не стал покупать цветы, прикреплять к ним открытку и оставлять ее у входа на стадион, как это делали остальные болельщики. Все, что он сделал, это откинулся на капот своей машины и уставился на стадион, сложив руки на груди.
Возможно, прошло 11 лет с тех пор, как он переселился, но Твен все еще живо помнит все эмоции, которые он чувствовал на стадионе, когда его впервые назначили главным менеджером.
Он испытал чувство принадлежности к городскому наземному стадиону, когда его команда отправила «Вест Хэм» в безумие, забив два гола подряд. Ему нравилась пылкая атмосфера на стадионе, и он наслаждался радостными криками и поющими голосами, которые доносились с трибун. Он не считал эти звуки какофонией. Для него это были звуки, которые было даже приятнее слушать, чем самую лучшую музыку в мире.
Тогда ему было 34 года, но сейчас ему 45. Эти 11 лет стали частью его жизни,которую он не может стереть.
Однако для городского наземного стадиона 11 лет-это не более чем десятая часть его «жизни». Он спокойно стоял у реки Трент в течение длительного периода времени, и он видел подъем и падение леса.
Все герои, оставившие себе имя в истории, делали это на ее территории, и она была намного старше всех трофеев в трофейной комнате.
Неважно, насколько высокомерным и тщеславным был Твен как личность. Даже ему приходится кланяться перед стадионом.
115 лет прошло в мгновение ока. Все, что произошло за все эти годы, теперь стало не более чем частью истории. Городской наземный стадион, возможно, и купался сейчас в золотистом свете, но его красный фасад все еще бросался в глаза, даже если смотреть на него издалека.
Бесчисленное множество людей оставили перед ним букеты цветов, чтобы вспомнить и попрощаться со стадионом.
Твен погрузился в свои мысли, прислонившись к капоту машины.
Кто-то узнал его издали и подошел к нему.
— Тони?- Человек, который подошел к нему, прищурился, чтобы посмотреть на него. Он плохо видел из-за яркого солнца.
“Кенни. Это было уже давно.- Человек, стоявший перед Твеном, был боссом лесного бара, Кенни Бернс.
“С тех пор как вы переехали в другой дом, прошло уже немало времени.”
“Что же могло заставить вас оставить свой бар позади и направиться сюда?”
“Разве бизнес может быть важнее, чем попрощаться с дорогим другом?- Бернс указал на городской стадион позади себя.
Только тогда Твен заметил, что Бернс, как и все остальные, держит в руках букет цветов.
«У вас есть билет на последний матч Премьер-Лиги?- Твен собирался подарить его Бернсу, если у него не будет билетов.
— Я владелец абонемента, Тони.”
Твен усмехнулся: “Я никогда раньше не видел тебя на матче.”
«Я обязательно пойду и посмотрю последний матч. Кроме того, это буду не только я. Некоторые из моих друзей тоже приедут.”
«Броснан сказал мне, что он пытается спланировать какое-то прощальное мероприятие для городского наземного стадиона, и что он пытается собрать некоторых из бывших лесных игроков для него. Похоже, он уже связался с тобой?”
Бернс кивнул головой. “Я бы все равно пошла туда без его приглашения. Жаль, что босс не может этого сделать.”
«Боссом», о котором он говорил, был не Тони Твен, а Брайан Клаф. Тогда Клаф был менеджером Бернса.
— Миссис Клаф тоже согласилась присутствовать на этом мероприятии.- Сказал Твен.
Было здорово, что миссис Клаф смогла появиться на этом мероприятии, но они оба прекрасно понимали, что миссис Клаф никогда не сможет заменить босса. Ни один из них не хотел оскорбить Миссис Клаф такими чувствами, но это было именно так.
Разговор прервался при упоминании покойного Клафа, и между ними воцарилось молчание.
На фоне заходящего солнца Долорес нежно пела:,
“Мне приснился сон, может показаться странным … Открой мои глаза, я понимаю, это мой идеальный день … Надеюсь, ты никогда не состаришься. Надеюсь, ты никогда не состаришься. Надеюсь, ты никогда не состаришься. Надеюсь, ты никогда не состаришься…”
“Тони…”
— Хм?”
“Есть кое-что, что я хотел сказать. Надеюсь, ты не возражаешь.”
“Продолжать.”
“Я должен поблагодарить вас за то, что вы не сказали, что заставите людей забыть о Брайане Клафе, хотя вы достигли больших результатов в этом клубе.”
Твен фыркнул: — Ха! Я же не дурак. Я тоже очень уважаю босса.”
“Не имеет значения, насколько хорошо сейчас работает клуб. Для нас босс и то, чего он достиг, незаменимы. Я полагаю, вы можете сказать, что это просто мы упрямимся.”
Твен улыбнулся и сказал: «Если вы осмелитесь сказать, что есть кто-то, кто лучше его как менеджер, тогда удар молнии пронесется по небу и ударит вас по голове. Я не хочу, чтобы в меня попала молния, и я уверен, что ты тоже этого не хочешь.”
Слова Твена заставили Бернса рассмеяться, и в результате слегка унылая атмосфера между ними рассеялась.
Твен действительно намекал на что-то своими словами. Несколько лет назад, когда команда во главе с Найджелом Клафом или сыном Брайана Клафа столкнулась с “Манчестер Юнайтед «в Кубке Англии по футболу, репортер спросил, согласен ли он с утверждением, что Фергюсон был самым выдающимся менеджером в британской футбольной сцене, на что Найджел Клаф ответил:» Мне трудно сказать из-за моих семейных связей. Если я скажу «сэр Алекс», яркий свет может обрушиться сверху и ударить меня по голове!”
“Я бы не сказал, что был лучшим менеджером в этом бизнесе. Но я был в самом верху.”
Эти слова были сказаны Клафом, и они также были записаны на основании статуи Брайана Клафа, которая находится на старой рыночной площади.
— Вы оба немного похожи… — Бернс покачал головой, глядя на Твена. “Я думаю, он будет гордиться тем, чего ты достиг.”
“Нет.- Твен не согласился с замечанием Бернса. “Он бы отругал меня до полусмерти на этих бумагах. Просто потому, что я сказал, что судья был несправедлив.”
Бернс счастливо улыбнулся при этих словах Твена. Через некоторое время он снова перевел взгляд на стадион, и его мысли снова блуждали.
Он начал вспоминать свои молодые дни, когда он сражался с менеджером Клафом и его товарищами по команде. Стадион по-прежнему такой же, как тот, на котором он играл тогда, и даже приветствия звучат одинаково, но люди из прошлого уже давно ушли.
Теперь стадион вот-вот будет снесен, и единственное, что он должен напомнить себе о тех временах, — это воспоминания в его уме. Но настанет день, когда он состарится и его воспоминания станут туманными.
Когда этот день настанет, что он сможет использовать как доказательство того, что его воспоминания реальны?
Мобильный телефон Твена, который он оставил в машине, зазвонил. Он полез в машину, чтобы схватить его.
Это был телефонный звонок от его жены Шанайи, спрашивавшей, когда он вернется домой.
“Ах. Я сейчас на стадионе, и я столкнулся с мистером Бернсом… » — объяснил Твен своей жене по телефону.
Бернс резко вышел из задумчивости и улыбнулся Твену. — Возвращайся домой, Тони. Твоя жена уже ждет тебя.”
Твен пожал плечами: “Я все еще хочу немного поболтать с тобой.”
— Я определенно приеду посмотреть матч в выходные, Тони.”
“Ты что, пытаешься на меня давить? Твен повернулся и посмотрел на Бернса, открывая дверцу своей машины.
“Ты хочешь сказать, что боишься давления?”
Твен улыбнулся: “Мы бы точно выиграли. Но, что касается того, станем ли мы чемпионами Премьер-лиги, то это все еще зависит от исхода матча между «Арсеналом» и «Манчестер Сити».”
— Какой захватывающий сезон. Я желаю вам всего наилучшего.”
Твен сидел в машине. Затем он высунул голову из окна и помахал Бернсу рукой. — Я желаю Ноттингемскому лесу всего наилучшего.”
Затем он отъехал от городского наземного стадиона, купаясь в оранжевом сиянии заходящего солнца.
Бернс же, напротив, зашагал в противоположном направлении в сторону входа на городской наземный стадион, где уже собрались все остальные болельщики, с букетом цветов в руках.
На следующий день игроки «Ноттингем Форест» увидели, как Пирс Броснан и оператор пробираются на тренировочную площадку под аккомпанемент Аллана Адамса.
Твен нахмурился, заметив Аллана Адамса рядом с Броснаном, но ничего не сказал в ответ.
Когда все трое прошли мимо него, он лучезарно улыбнулся им. — Какое редкое зрелище. Интересно, что привело вас сегодня на нашу тренировочную площадку, Мистер репортер?”
Броснан уже открыл было рот, чтобы заговорить, но Аллан Адамс перебил его:
“Дело вот в чем, Тони. Г-н Пирс Броснан намерен сделать художественную статью о городском наземном стадионе, и он надеется, что сможет взять интервью у команды о своих мыслях и чувствах по отношению к стадиону…”
Броснан улыбнулся и склонил голову набок.
“Это так … хорошо, продолжайте. Но я должен напомнить вам, чтобы это не тянулось слишком долго. Они только что закончили свое обучение и еще не успели переодеться в новую одежду. Если бы они как-нибудь простудились… — Твен поморщился. “Это будет плохо для нас обоих, верно?”
Закончив свою речь, Твен повернулся и вышел.
Броснан чувствовал себя немного неловко, потому что самым первым человеком, которого он должен был взять интервью, был Тони Твен…
Аллан видел, что Твен расстроен, и знал причину его плохого настроения.
Менеджер первой команды не сказал ему ни единого слова с тех пор, как он вмешался и принудительно продал Леннона другому клубу. Однако Аллан не хотел раскрывать перед прессой натянутые отношения между ним и Твеном, поэтому он быстро объяснил Броснану: “не обращайте на него внимания. Он не любит, когда его беспокоят, тем более что впереди большая игра…”
— Ха-ха! Мы понимаем, Мистер Адамс.- Броснан усмехнулся.
Для Броснана Твен вел себя совсем не так, потому что «приближается большая игра, и он не любит, когда его беспокоят». Скорее, это было потому, что Твен был просто темпераментным человеком, поэтому для него было нормально хорошо относиться к человеку в определенные дни и холодно к другим.
Интервью прошло довольно гладко благодаря присутствию Аллана Адамса. Все игроки были хорошо осведомлены о статусе и положении Аллана в клубе.
Твен стоял рядом, скрестив руки на груди, и холодно наблюдал за происходящим.
Закончив беседу с игроками, Броснан подошел к Твену и попросил дать ему интервью.
Аллан Адамс не сразу последовал за ним. Он на мгновение заколебался, явно намереваясь сохранить дистанцию между собой и Твеном.
“Тони. Можете ли вы рассказать о финальном матче, который будет сыгран на городском наземном стадионе?”
Твен продолжал смотреть на двух репортеров с вытянутой физиономией. «Мы попрощаемся с городским наземным стадионом с победой.»Он не пошел дальше, чтобы дать вдохновляющую и страстную речь о том, как он приведет свою команду, чтобы стать чемпионами Премьер-Лиги.
Если бы сейчас Твен брал интервью у любого другого репортера, он или она задались бы вопросом, почему он не сказал, что собирается попрощаться с городским стадионом, став чемпионами.
Броснан не стал задавать этот вопрос Твену, потому что хорошо знал его и понимал всю сложность ситуации.
Даже если Форест смог бы победить «Сандерленд» дома, их судьба стать чемпионами все равно будет зависеть от исхода матча между «Арсеналом» и «Манчестер Сити».
Вся команда «Ноттингем Форест» на удивление не выказала даже укола оптимизма по поводу возможности их превращения в чемпионов Премьер-Лиги. Даже их высокомерный менеджер Тони Твен отказался комментировать, смогут ли они также стать чемпионами.
Карл Спайсер объявил в своем шоу, что он заказал новый и модный стол из Ikea для Тони Твена.
Удивительно, но Твен ничего не сказал в ответ на замечание Спайсера. Его отсутствие реакции оставило СМИ очень разочарованными.
Однако есть еще много других областей, на которых средства массовой информации могли бы сосредоточиться.
Будут ли чемпионами Премьер-лиги «Арсенал» или «Ноттингем Форест»?
Смогут ли два экс-футболиста «Манчестер Сити» легко обойтись с «Арсеналом» из-за их личных обид на Твена?
Бендтнер высказался по поводу слухов о том, что он легко пойдет на Арсенал в интервью, которое было проведено день назад. “Я профессиональный футболист. То, что меня волнует, — это не то, кто станет чемпионами лиги. Я забочусь только о том, чтобы добиться победы для своей команды.”
Что касается Эшли Янга, то он подтвердил, что покинет «Манчестер Сити» и перейдет в «Ливерпуль» по окончании сезона. Он отметил, что хотел бы попрощаться с «Манчестер Сити» с победой.
Ни один из игроков не сказал ни слова о Твене.
Толстый Джон, тощий Билл и их банда собрались в лесном баре за день до старта финального матча Премьер-лиги, чтобы создать баннеры и флаги, которые они будут использовать во время матча. Было несколько других любителей леса, которые также собирались в других барах, чтобы сделать то же самое.
Игроки «Ноттингем Форест» провели свою последнюю тренировку в Уилфорде. Тони Твен выделил некоторое время на анализ игры «Сандерленда» со своей тренерской командой. Они уже изучили все, что могли о своем противнике в течение всей недели, но они все еще хотели проанализировать Сандерленд немного больше, потому что они не могли придумать ничего другого, что они могли бы сделать вместо этого.
Возможно, они могли бы как-то помочь «Манчестер Сити» победить «Арсенал», проанализировав «Сандерленд» на гораздо более глубоком уровне?
По мере того как день приближался к закату, число болельщиков, собравшихся у входа на стадион City Ground Stadium, начало уменьшаться.
Единственными вещами, которые остались, были цветы и шарфы, которые продолжали раскачиваться на ветру.
Томпсон Исакссон, который работал в качестве персонала футбольного поля для леса и помогал поддерживать траву на тренировочных площадках и на стадионе, появился перед цветами, которые были размещены у входа в городской наземный стадион.
Если бы кто-нибудь спросил его, было ли самое запоминающееся, что он когда-либо делал в качестве персонала футбольного поля, чтобы помочь Форесту победить Барселону, создав «единственный и неповторимый» стадион для Тони Твена, он определенно покачал бы головой и не согласился.
Для него самой запоминающейся вещью, которую он сделал в качестве персонала футбольной площадки, было наступление на дерн на городском наземном стадионе и поддержание его.
Он уже принял решение уйти в отставку в конце сезона. Для него было честью выйти на пенсию рядом с городским наземным стадионом.
Сегодня он пришел попрощаться с городским наземным стадионом один. На следующий день он вернется сюда с 30 000 другими поклонниками леса, и он надеялся, что сможет стать свидетелем момента, когда Ноттингемский лес попрощался со своим стадионом 115 лет, заключив трофей чемпионов.
Исакссону казалось, что он смотрит на свое молодое «я», когда он смотрел на городской стадион на фоне заходящего солнца.
Он тихо стоял на открытом месте с легкой улыбкой на морщинистом лице, а легкий ветерок ласкал его кожу.
«… Это наш городской наземный стадион. Он такой же старый, как и наш дедушка. Он все еще будет здесь, у реки Трент, даже когда мы все станем дедушками… он все еще будет здесь, у реки Трент, пока мы не умрем … однажды мы все умрем, но он никогда не состарится и не умрет, потому что это наш городской стадион…”
Было не так много людей, которые все еще могли петь песню, которую только что пел Исаксон. Это была песня, которую поклонники леса посвятили городскому наземному стадиону, когда Исакссон был еще молод. Мелодия была простой, а слова-приземленными.
К сожалению, технологии тогда были не столь развиты. Фэны не могли записывать свои песни самостоятельно, и не было никаких профессиональных музыкальных компаний, которые помогли бы фэнам записать свои песни на компакт-диски, а затем выпустить их на публику.
Темнота окутала улицы, и уличные фонари ожили.
Исаксон тихо пропел эту песню себе под нос, повернулся и вышел.
Если вы обнаружите какие-либо ошибки ( неработающие ссылки, нестандартный контент и т.д.. ), Пожалуйста, сообщите нам об этом , чтобы мы могли исправить это как можно скорее.
