Цзян Юнин тихо сидела рядом с ней, глядя на море и голубое небо вдалеке.
Волны снова и снова ударяют о берег.
Хотя он прожил на Самоа больше года, он никогда не чувствовал, что море такое прекрасное, как сегодня. Даже воздух был наполнен слабым ароматом цветов.
Он понял настроение Нянь Си.
За эти три года она прожила свою жизнь так же тяжело, как и он.
«Сикси, теперь, когда вы присоединились к Интерполу, в будущем… будете ли вы часто работать вне дома?» Он вдруг что-то вспомнил, и его настроение сразу же стало менее расслабленным: «Вчера я слышал от офицера Лея, что он проводит 320 из 365 дней в году на улице…»
Он действительно хотел видеть Сиси каждый день. Он не мог так долго находиться в разлуке.
«Теперь я не офицер Интерпола. Меня перевели сюда только временно». Нянь Си не мог не рассмеяться. «Когда я вернусь, мне придется вернуться в город Ся, но теперь я капитан города Ся. Я также очень занят. У меня много дел каждый день».
«Сикси, ты действительно потрясающий». Цзян Юнин искренне восхищался ею. — Но… это должно быть очень тяжело.
Грудь Нянь Си сжалась. Через некоторое время она кивнула. «Это было сложно. Иногда я работал сверхурочно до часа или двух ночи и несколько дней не мог вернуться домой. Но я чувствовал себя наполненным и удовлетворенным, поэтому я планирую быть офицером полиции до конца своей жизни. Ты поддерживаешь меня?»
«Я поддерживаю вас.» Цзян Юнин тихонько склонил голову ей на бедро. «Но у меня есть одно условие. Я хочу, чтобы ты был в целости и сохранности. Арестовать людей важно, но важнее твоя жизнь. Думаю об этом. У тебя все еще есть муженек».
«Чей муженек? Я еще не женился на тебе. Нянь Си улыбнулся и ущипнул себя за ухо. Она смотрела вдаль. Время казалось мирным.
…
После ужина они вдвоем взялись за руки и прогулялись по близлежащим улицам. Здесь было много фруктов и морепродуктов. Жаль только, что шашлык здесь был не очень. Кроме того, Нянь Си плохо готовила, а Цзян Юнин была ранена, они вдвоем тоже не могли готовить сами.
Когда они прошли мимо пирса с кокосом в руках и увидели, как рыбаки продают в море всевозможную свежую морскую рыбу, Нянь Си покачала головой и вздохнула.
«В чем дело?» Цзян Юнин был сбит с толку. Вероятно, он слишком долго жил на рыбной ферме и ел слишком много сашими, поэтому у него был полный иммунитет к этой рыбе.
«Посмотрите, эта креветка такая свежая, такая жирная и такая дешевая». Нянь Си причмокнула губами, ее глаза сияли. «Если бы только Люси была здесь в это время».
Пока она говорила, мужчина, который держал ее, внезапно отпустил ее руку.
Нянь Си не заметила этого, пока не посмотрела на другую свежую рыбу. Она чувствовала, что все ее сердце болит. «Боже мой, это атлантический голубой марлин… А-а-а… это главный ингредиент для сашими».
Она долго кричала и поняла, что человек вокруг нее ничего не говорит. Она обернулась и увидела Цзян Юнина, стоящего позади нее с вонючим выражением лица. — Кто тебя обидел?
Цзян Юнин ничего не сказал и пошел вперед, опустив голову.
«В чем дело?» Нянь Си быстро погнался за ним и взял его за руку. «У тебя месячные?»
«…»
Цзян Юнин посмотрела на нее со скрытой горечью.
Нянь Си нахмурился. «Если есть что сказать, говорите. Я не обидел тебя. Должна быть причина».
— Люси, — недовольно сказал Цзян Юнин. «Кто он? Почему вы хотите, чтобы он был здесь? Разве мне не хорошо быть здесь?»
Последние три года он ничего не знал о ней. Не исключено, что у нее были и другие любовные соперницы.
Нянь Си безмолвно закатила глаза к небу. «Разве ты не знаешь Мо Лю Си? Разве вы не встречались с ним раньше?
