Глава 8

Глава 8: Diamond CardTranslator: Atlas Studios Редактор: Atlas Studios

Нин Цин и Чэнь Шулань выглянули за дверь.

Цинь РАН стояла прямо снаружи с листком бумаги в руке. Она прислонилась к дверной петле с кривой улыбкой.

Ее улыбка казалась небрежной, но в то же время очень хитрой.

У Нин Цин была назначена встреча с врачом не так уж рано, но она солгала, потому что не хотела брать Цинь ран в школу.

Как неловко она, должно быть, чувствует себя сейчас.

Цинь Юй был довольно известной фигурой в первой средней школе, и Нин Цин часто проводила родительские собрания в кампусе. Многие из них знали ее как мать Цинь Юя.

Она действительно не хотела, чтобы другие узнали, что такая плохая ученица, как Цинь РАН, была и ее дочерью.

Она сопротивлялась этому факту.

Чэнь Шулань был не настолько глуп, чтобы не понимать этого, и поэтому попытался поговорить с Нин Цин.

Она знала, что у нее осталось не так уж много времени, но Цинь РАН был еще молод. Если ей сейчас наплевать на Цинь РАН, то больше никому не будет до нее дела.

Никто из них не ожидал увидеть, что Цинь РАН вернется.

Нин Цин посмотрела на Цинь ран и открыла рот, но не смогла ничего объяснить. «Беги, беги, мама совсем не это имела в виду…»

Она была деревенской деревенщиной, которая стала богатой мадам.

Кроме Линь Ци и линь Цзиньсюань, все остальные члены семьи Линь всегда смотрели на нее с презрением.

Нин Цин потребовалось 12 лет-со Славой Цинь Юя—чтобы найти место в семье. Хотя ее поведение, казалось, резко изменилось, она все еще чувствовала себя неполноценной глубоко внутри.

Когда Цинь РАН внезапно вернулась, она не могла не чувствовать себя расстроенной.

Она просто вымещала свои подавленные эмоции на Чэнь Шулане.

Кто бы мог подумать, что Цинь РАН услышит его?

Выражение лица Цинь РАН не изменилось. Сунув руку в карман, она небрежно сказала: , «Что угодно.»

Нин Цин ошеломленно посмотрела на нее.

Чэнь Шулань вздохнул.

«Побежала, побежала, мама просто вспылила.» Нин Цин обрела дар речи, но все же выдала себя, теребя шаль на плечах. «Хорошо, что ты вернулся. Я велел им прибраться в спальне, так что теперь ты будешь жить на третьем этаже. Я украсил вашу комнату на основе Юэра в качестве ссылки…»

 1″В этом нет необходимости. Я здесь только для того, чтобы сказать тебе,» Цинь РАН прищурила свои красивые глаза и медленно произнесла, «Я живу в общежитии.»

С этими словами она повернулась и пошла собирать вещи на третий этаж.

Там не было ничего особенного, только черная сумка, ноутбук и мобильный телефон.

Чэнь Шулань вслед за Цинь вбежал в комнату.

«Это неплохая идея остаться в кампусе,» — Спросил Чэнь Шулань. Она помолчала, прежде чем продолжить: «Вы должны хорошо ладить со своими друзьями, не теряйте самообладания слишком легко…»

Цинь РАН терпеливо выслушал ее, когда она сказала свою часть.

Она взглянула на гостевую комнату, которую не так давно украсила Нин Цин. Цвета были теплыми и приветливыми, такими, которые понравились бы Цинь Юю, но к которым Цинь РАН не совсем привыкла.

Она не спеша собрала свою сумку, прежде чем застегнуть молнию.

Чэнь Шулань посмотрел на нее. «РАН РАН, почему ты солгал своей маме?»

 «Хм?» Цинь РАН повесила сумку на руку и посмотрела на Чэнь Шулань, призывая ее продолжать.

«В девять лет ты уже очень хорошо играл на скрипке.» Чэнь Шулань приложила руку ко лбу и посмотрела на теплую комнату.

1 Цинь РАН предпочитала холодные цвета, и даже ее одежда была вся черная, белая или тусклых оттенков.

«Знаменитая учительница приехала жить в деревню Нинхай на шесть месяцев, и она хотела взять тебя в ученики. Почему ты не сказала об этом маме?»

 «Ей не о чем особенно рассказывать,» — Небрежно сказала Цинь РАН, положив руку на плечо Чэнь Шуланя. «Не волнуйся слишком сильно, маленькая тетя сказала, что мама была очень хорошенькой, когда была моложе, и ты любил ее больше всего. Теперь, когда она привезла тебя сюда, чтобы позаботиться о тебе, ты можешь спокойно восстанавливать силы. Я приеду навестить тебя, как только начнутся каникулы.»

2 чтобы быть справедливым, Нин Цин был очень почтителен и сыновен по отношению к Чэнь Шуланю.

Пожилым людям нравилось, когда их дети и внуки были рядом, и Цинь РАН знала, что для нее это тоже самое.

Они вместе спустились вниз.

Нин Цин была ошеломлена, когда села на диван в гостиной.

Она увидела, как Цинь бежит вниз по лестнице с сумкой, перекинутой через плечо.

Она встала, понимая, что Цинь РАН имела это в виду, когда сказала, что переезжает в общежитие.

Цинь РАН не взяла с собой ничего, что приготовила для нее, будь то целый гардероб красивой одежды или фирменный рюкзак.

1. Цин понятия не имела, как реагировать и что сказать в такой ситуации.

Как может кому-то не нравиться жить на вилле, носить фирменную одежду или носить фирменные сумки?

 3″Я иду в школу и рассчитываю, что ты позаботишься о бабушке. Я поеду в больницу, когда у меня будут каникулы.» Цинь РАН держала одну руку в кармане, а ее глаза смотрели холодно и отстраненно.

Семья Лин жила недалеко от школы, и у них был свой собственный диетолог.

У студентов третьего курса была довольно напряженная рабочая нагрузка, и это было тем более напряженно в первой средней школе. Любая семья, которая может позволить себе, чтобы родители оставались дома, чтобы направлять своих детей, сделает это, а не заставит их оставаться в кампусе.

Нин Цин также знала, что для Цинь РАН будет лучше жить дома.

Но когда она смотрела, как Цинь бежит к двери, она вспомнила, что через несколько дней приедут несколько невесток и родственников семьи Линь. В конце концов, она решила не просить Цинь РАН остаться.

1нинг Цин уговорил шофера отправить Цинь ран в школу. «Твой старший брат и младшая сестра все … забудь об этом, просто усердно учись.»

Когда она увидела, что Цинь РАН уходит, напряжение, которое она держала внутри себя, внезапно рассеялось.

Чэнь Шулань проводила Цинь РАН до двери, и когда она предложила проводить ее в школу, Цинь РАН отказалась.

Чэнь Шулань стоял у главного входа. Она знала, что у Цинь РАН были свои причуды и пристрастия, которые другим было трудно понять.

Но когда она посмотрела на черную сумку на своем плече, Чэнь Шулань внезапно поняла, что Цинь РАН никогда даже не приносила свои вещи семье Линь.

Она планировала жить в кампусе с самого начала.

**

Цинь РАН не сразу направился в школу. Вместо этого она сначала заглянула в банк.

Она взяла номер очереди и подошла к стойке.

Дама, обслуживавшая ее, была ошеломлена, когда она небрежно положила свою бриллиантовую карточку на столешницу. Она некоторое время смотрела на него, потом запнулась. «Я … я пойду позову нашего менеджера, у меня нет автономии…»

 2″Мм.» Пальцы Цинь РАН небрежно постучали по стойке. «Мне просто нужно сделать перевод.»

Большинство клиентов, у которых была Алмазная карта, не спускались лично, чтобы сделать какие-либо операции. Банк обычно улаживал дела от их имени.

Цинь РАН перевела ей некоторую сумму денег, и менеджер лично проводил ее до двери, когда она закончила.

1 банк был недалеко от школы, он был менее чем в 10 минутах ходьбы.

Цинь РАН поблагодарил шофера семьи Линь и заставил его вернуться первым.

Шофер посмотрел на улыбчивых банковских служащих, и ему показалось странным, что она здесь, поскольку члены семьи Линь никогда раньше не приезжали. Но он ничего не спрашивал и не комментировал.

Цинь РАН выбрал кратчайший путь в школу.

Был душный день.

«Где та гостиница, о которой говорил учитель Сюй?» Серьга в ухе Лу Чжаоина отражала яркий солнечный свет, когда он звонил и держал ухо востро.

Тем временем Чэн Хуан следовал за ним по пятам.

Солнце было ярким и ослепительным, но черный топ, в котором он был, не заставлял других чувствовать себя неудобно или душно. Вместо этого он излучал необъяснимую холодность.

Он был практически невыразителен, но все равно хорош собой.

Он уже собирался найти тенистое дерево, чтобы подождать под ним, пока Лу Чжаоин спросит дорогу, когда увидел несколько человек с ярко окрашенными волосами, стоящих на повороте дороги, окружая одного человека.

1

Этот человек нес черную сумку, и у него были бледные, светлые пальцы.

На плечи небрежно наброшена была первая школьная куртка.

Выражение ее лица было холодным, а взгляд отчетливым.

Чэн Хуан помолчал.

Когда Лу Чжаоин закончил спрашивать дорогу и повесил трубку, он стал свидетелем той же самой ситуации.