Для меня это было лишь одно из многих иррациональных, опасных для жизни и нежелательных воспоминаний.
Эта маленькая девочка в моих руках дрожала. Просто трепет. Потому что больше она ничего не могла сделать.
Девушка, которая должна была уметь быстро бежать, не оставляя после себя ни звука, чьи руки могли бы забить до смерти любого монстра даже голыми руками, теперь была совершенно беспомощна. Ее тело было бессильно, а ее переполняющая духовная сила, однако, была совершенно бесполезна.
Причиной этого было то, что она была парализована нейротоксином, а поток ее духовной силы был заблокирован ядом ёкая, выделяемым ёкаем, имитирующим хищное растение, и, таким образом, она была не более чем ребенком, лишенным каких-либо сил. . Теперь она маленькое существо, у которого нет другого выбора, кроме как бояться даже молодых ёкаев низшего класса. Она не могла совершить даже одно из упрощенных колдовств. Грубо говоря, она была не более чем бесполезной помехой.
«Пожалуйста, нет! Я не хочу этого… Я боюсь»
Полуобнаженная девушка рыдала, спрятавшись за плащом. Она повторяла эту просьбу снова и снова, ее голос дрожал от страха.
Слезы текли по ее лицу, когда она чувствовала предательство со стороны окружающего ее мира. Понесенный ею ущерб был слишком велик для ее 10-летнего разума, который никогда раньше не знал неудач. Такой шок и интенсивность переживания были для нее ошеломляющими.
…и самое прискорбное, что это было гораздо лучше, чем ее первоначальная судьба, которая… еще не решена.
«Ха-ха, это действительно невозможно. Такая ситуация».
Я выплюнул с отвращением, спрятавшись в расщелине между двумя большими камнями глубокой-глубокой полночью, в лесу, где монстры бродили в приподнятом настроении. На самом деле, мне это надоело.
«Я никогда не думал, что это будет так сложно…»
Я похвастался с кривой улыбкой на лице. Я не хотел умирать, поэтому подготовился как мог к этому вынужденному мероприятию… Однако я не могу удержаться от смеха над тем фактом, что все подготовленные мной предметы были уничтожены в первый же день. день. Нет, я не недооценил…
‘Гррррр……
‘
«…!? Это близко…»
Рев существа, доносящийся эхом из ниоткуда, делает мое лицо мрачным. Вероятно, он меня еще не заметил, но я не думаю, что смогу здесь оставаться дольше. Мне хотелось как можно больше восстановить свои силы…
«……»
Внезапно я смотрю вниз. Девушка персикового цвета, спрятанная в плаще, смотрит на меня испуганными, заплаканными глазами. Было чувство отчаяния, страха и беспокойства.
(…она умная девочка. Она понимает свою ситуацию)
Ее молодая, но умная голова, казалось, понимала, что искать и спасать нет никакой возможности, что она беспомощна и что единственный человек, на которого она может положиться, — это нахальный слуга перед ней, и что больше всего на свете она сама была всего лишь препятствием для выхода слуги из этого леса.
«…не делай такое лицо. Я что-нибудь придумаю».
— говорю я ей, надев полутреснувшую маску. У меня не было времени шутить, но я не мог позволить ей кричать здесь. Так что ради ее психической устойчивости я хотя бы поиграю в клоуна.
…хотя, как слуга, я не хочу, чтобы она видела меня слишком выразительной, поскольку это может вызвать ненужные подозрения.
«Ну, вот что я пытаюсь сказать: не подглядывай на меня, монстр!»
Я тут же вытаскиваю из-за пояса дешевый кинжал и бросаю его в монстра. Крысе-монстру, наблюдавшей за нами из толпы, пронзают череп, ее мозг разрушается, и она умирает без крика. К счастью, мне удалось остановить его крик до того, как он позвал своих друзей.
«А…? Ах…»
Девушка, неспособная обнаружить присутствие из-за своего юного возраста и яда, наблюдает за всем этим, открыв рот. Наконец-то она выглядит на свой возраст.
(Ну, это лучше, чем ее предыдущее дерзкое поведение. Надеюсь, мне будет немного легче делать то, что я прошу… Надеюсь…)
Думая о том, что в мире дела обстоят не очень хорошо, я снова наблюдаю за девушкой с самоуничижением. Видимо, она не доверяет моему отношению. И это удобно. Но все равно…
«Ик…!?»
Я протягиваю к ней руку, и она дрожит, ее плечи трясутся от страха. Она со страхом смотрит на мою приближающуюся руку и, наконец, закрывает глаза, словно терпя. Затем… она с любопытством открывает глаза при прикосновении к своей голове и смотрит на меня.
«Знаешь, я некоторое время смотрел на него и подумал, что к нему приятно прикасаться. Что ж, раз уж мы попали в такую ситуацию, тебе придется меня за это простить».
Я предлагаю это с кривой улыбкой и грубым отношением. Я не вру. Знаете, мне всегда нравились шелковистые, мягкие и яркие волосы.
…хотя я не отрицаю, что здесь есть нечто большее.
«………»
Девушка, которая выглядела встревоженной, но, не увидев ни враждебности или злобы в моих глазах, спокойно посмотрела на меня, как будто она была одолженной кошкой, которую гладят, а затем крепко обняла меня.
(…ц. Она действительно умный ребенок, не так ли?)
Она понимает опасность, если не хочет, чтобы ее гладили. Что ж, это лучше, чем поднимать шум, не задумываясь о ситуации, но… это действительно ад в этом мире — заставлять ребенка не старше 10 лет мириться с таким.
«Хм…? Она пошла спать?»
Сколько времени прошло? Возможно, утомленный всей работой, я заметил, что девушка у меня на руках тихо дышала во сне. Возможно, ей было не по себе, но я думаю, она не могла сопротивляться своим инстинктам.
«…серьезно, когда я смотрю на нее вот так, она еще больше похожа на моих младших братьев и сестер…»
В моей голове пронеслись воспоминания о моих младших братьях и сестрах. Дело было не в форме их лиц, а в их атмосфере. Особенно моя младшая сестра, которая так сильно плакала и обнимала меня после того, как ей приснился страшный сон. Она так засыпала, испачкав мою одежду слезами и соплями. Такая нахальная девочка…
«Она очень нахальная, не так ли? Хотя…»
Дети должны быть дерзкими. Это лучше, чем бояться и дрожать. По крайней мере, сейчас этот ребенок невиновен. Кроме того, я в любом случае не выйду отсюда живым, если не верну ее обратно. Так что ничего не поделаешь. Я должен сделать это. Вот почему…
«Пожалуйста, держитесь за мое тело, пока мы не выберемся из этого леса…?»
Я стоял и тупо смотрел на красную лужу крови подо мной, образовавшуюся в результате пореза на спине, полученного в результате того, что я позволил персиковому отродью убежать от монстра. Это была решительная улыбка.
Это было очень давно, кажется, года четыре назад…
* * *
«…мечта, да?»
Это были первые слова, которые я пробормотал, когда вернулся в сознание в реальном мире. Затем, следуя за моим сознанием, мои чувства постепенно обрели ощущение реальности.
«Ах… тьфу, гхх…!?»
Я застонал и открыл глаза, все еще находясь в туманном, смутном состоянии сознания. Затем, когда я вернулся в реальность, меня внезапно поразило чувство боли и усталости.
Я почувствовал сильную боль во всем теле. Даже пальцем пошевелить было трудно. Было такое ощущение, будто я был связан.
Дальше была головная боль. Я стискиваю зубы и терплю пульсирующую, пульсирующую тупую боль, которая исходит из глубины моего мозга, как будто моя голова вот-вот треснет.
И тут я почувствовал жар и озноб. Внутри мне было жарко, как будто я простужен, но в то же время мне было холодно. Меня подташнило, и я наконец понял, что верхняя часть моего тела покрыта бинтами и в то же время мокрая от пота.
Последнее, что я чувствовал, это усталость и изнеможение. Мое тело было тяжелым, как свинец. Каждая кость, каждый сустав чувствовали себя изношенными. Сильная сонливость манила меня обратно в страну сна. Такое искушение было непреодолимо.
И все же я инстинктивно подавил это желание. Если бы я не смог выдержать такой уровень искушения, я не смог бы противостоять иллюзиям ёкая. Мои воспоминания о последних нескольких минутах смутны, поэтому я двигаю глазами, чтобы лучше понять, что происходит вокруг меня.
Был потолок. Деревянный потолок, а это означало, что я где-то в комнате.
Затем я увидел раздвижную дверь и подтвердил, что там висят свитки и мебель, хотя было слишком темно, чтобы их ясно рассмотреть. Постельное белье и подушки были сделаны из перьев. Потом я догадался, что нахожусь в спальне…?
(Что происходит…?)
По крайней мере, я знаю, что нахожусь не в отведенной мне прислуге. Но в то же время мне в голову пришел вопрос.
Где я? Почему я здесь? Почему я спал здесь? Я всего лишь слуга, и мне нельзя позволять спать в таком месте…?
«Ух… Гх… Ааа…!?»
В оцепенении от боли и сонливости я покачиваю ноющее тело из стороны в сторону, чтобы собрать больше информации, и кричу от боли, пытаясь пошевелить руками. При этом я вспоминаю тот факт, что меч ёкая сломал мне левую руку в забавном направлении и проник через ладонь к плечу.
«Гх…! Хаа… Хаа… Хаа… Ч-что происходит…? Что случилось в… подземных туннелях…? Что случилось с этим чертовым мечом. ..?»
— бормочу я, тяжело дыша. Блин, мне сложно даже голос повысить…
«Э-эй, есть здесь кто-нибудь… А… Кто это…?»
Я ползаю на своей правой руке, которая относительно не повреждена, и наконец прикасаюсь к ней. Внутри футона, прямо рядом со мной, кто-то или что-то есть…
«……»
В обычное время я был бы начеку и вооружен или даже вообще выпрыгнул бы из футона. К сожалению, моя усталость и травмы не позволили мне это сделать, а оружия поблизости не было, а главное, мой заезженный мыслительный процесс не позволял мне даже думать о таком.
Поэтому, не думая ни о чем конкретном, я рассеянно схватил футон и сдернул его.
Затем я на мгновение остановился, чтобы подумать о присутствии на футоне. В любом случае, там было…
«О, да…?»
Это была девочка. Волосы у нее были яркие и блестящие, персикового или вишневого цвета, и каждый согласится, что в ней сочеталась детская и чарующая красота, с тонким и блестящим изгибом на затылке. Кожа у нее такая белая и свежая, что почти прозрачная, а ведь тело какое-то сладострастное, а грудь пышная и не соизмеримая с возрастом… Вот она, девушка, идеал внешности, которую большинство мужчин желают женщине. …буквально без единого шва одежды на ее теле.
«……»
На несколько секунд я потерял дар речи, мое сознание даже затуманилось, а мысли замерли. Затем я замечаю звук ее равномерного дыхания и понимаю, что она спит, потому что ее веки закрыты.
Даже после того, как я понял, у меня все еще не было ничего, кроме сомнений и подозрений.
(Нет, это вообще реально…? Это галлюцинация или мне снится?)
Даже если я буду рассматривать только окружающую информацию, которую могу распознать сейчас, то называть ее реальностью слишком сомнительно. Поэтому я пришел к выводу, что велика вероятность, что это была галлюцинация или сон вкупе с тем, что мое сознание еще изначально было затуманено. Обстоятельства, окружавшие меня, были настолько неестественными.
«Это… следы слез?»
Это явно что-то необычное — смотреть на девушку, которая спит рядом со мной, прямо у меня под носом, как будто наши кожи соприкасаются, но когда я заметил это, я не мог не осознавать это.
Ее глаза, Кизуки Аой, были красными и опухшими. И щеки у нее были влажные. Они выглядели как опухшие следы от плача.
«……»
Я молчал, глядя на это. Я не восхищался ею. Я не испытывал вожделения. Я просто вспомнил старое воспоминание. Да, воспоминания о том времени четырехлетней давности…
«…глядя на тебя вот так, ты совсем не изменился».
Было ли у нее тогда такое выражение лица?
Какой бы талантливой и способной она ни была, в душе она все еще всего лишь 10-летняя девочка. А если ее предают подчиненные и родственники… или даже те, кого она больше всего обожала и тосковала, да еще она вообще не может пошевелить своим телом и вынуждена убегать на три дня и три ночи в лесу, где ее в любой момент могут сожрать или изнасиловать бесчисленные монстры, и не нужно думать, что с ней будет.
Высокомерное и надменное отношение, которое было у нее, когда она только что покинула резиденцию, тихо исчезло, и она просто боялась, плакала и умоляла о любой помощи, которую могла получить… даже льстив и трогательно цепляясь за скромных и трогательно слабых слуг.
«…вероятно, из-за того, как она вела себя тогда некрасиво…»
Совершенно естественно, без особой причины, я протянул руку, как будто всосанную.
И точно так же, как я поступал с моими младшими братьями и сестрами и с птенцами, когда они были маленькими, я гладил ее голову, которая была еще такой молодой, как будто я гладил ее волосы.
«…ха-ха, меня забьют до смерти, когда она проснется».
Простая служанка, без разрешения гладящая по голове благородную принцессу из самой престижной семьи экзорцистов, является, вне всякого сомнения, наказанием. У любого вспыльчивого человека моя голова была бы на пике.
Это был слишком опасный, слишком бессмысленный поступок, не имеющий возврата. Это было само по себе безумием. Но все равно…
«…твоё спящее лицо всё такое же, как и раньше…»
И когда я ласкаю ее, я понимаю теперь, что горилла-сама, возможно, удерживала меня, потому что в то время она так сильно показала мне свое уродливое лицо.
Конечно, даже если это было, когда ей было десять лет, она не может оставить меня наедине с кем-то, кто показал ей такой образ себя. Это может быть больше, чем просто чувство развлечения, но может быть и то, что она держит меня под рукой и наблюдает за мной, чтобы убедиться, что я не ляпну ничего неуместного. Конечно, это все лишь предположения…
«Но почему она так выглядит… и почему на глазах слезы…?»
На мгновение я думаю о рациональном объяснении этой ситуации, но потом делаю вывод… что, вероятно, это сон или галлюцинация, поэтому, возможно, нет смысла глубоко задумываться о причине.
«Подожди, подожди. Ха-ха, это все? Это то, что показывают мне мой глубокий разум и желания? Ха-ха-ха, это шедевр. Смейся…»
«…Томобе?»
Я замолчал, перевел дыхание и на мгновение замер. Затем я повернул голову и медленно посмотрел на источник голоса.
Девушка, которая спала со мной, смотрела на меня красными, опухшими и влажными глазами. Глаза у нее были прозрачные, и она выглядела испуганной, как ребенок.
«П-принцесса… это…!?»
Я перестал гладить ее по голове и попытался придумать оправдание, но головная боль и сонливость не позволили мне сгоряча придумать такое оправдание, и я потерял дар речи. И как раз когда я пытался как-то произнести эти слова, я почувствовал теплое прикосновение к своей щеке.
Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что теплое, мягкое прикосновение к моей щеке было рукой девушки передо мной.
«Пожалуйста, не останавливайся, продолжай».
Я сразу понял, что означают эти слова. И тогда я продолжаю гладить ее шелковистые волосы в растерянности и недоумении.
Молчание… продолжается какое-то время, и я продолжаю гладить ее по голове, а она продолжает с любовью касаться моей щеки и смотреть на меня. Тот факт, что мы находимся под одним одеялом и оба почти обнажены, заставляет меня чувствовать себя нереально, как будто это новый опыт.
«…Принцесса, ты плачешь?»
У меня было много вопросов. Были вещи, которые я хотел сказать. Но первое, что вылетело из ее уст, были эти слова. И глаза Аой задрожали при этих словах. И ее глаза сузились.
«Да. Хотя я знал это, это мой выбор, не так ли?»
Аой пробормотала так грустно, с сожалением, но с удовлетворенным видом, и поднесла свою тонкую руку, которая касалась моей щеки, к моему лбу, как будто провела по нему. Потом она прошептала мне.
«Тебе лучше отдохнуть. Не волнуйся, ты здесь в безопасности. Так что иди спать».
Когда я понял, что это глазомер, было уже слишком поздно. Меня мучили головные боли, усталость и сонливость, а сознание быстро угасало. Думать глубоко было уже невозможно. А потом я медленно закрыла веки, а потом… и потом…
* * *
