Сидя в самолете, Цинь Вэньцянь крепко спал на руках Вэй Чжэншэна, тем временем Сянь Гуйин прислонилась к окну, глядя на белые облака и голубое небо. Ее сердце было переполнено воспоминаниями о том, что произошло в Америке за последние двенадцать лет.
Затем она обернулась и посмотрела на Вэй Чжэншэна, который протягивал ей стакан воды.
«Выпейте немного воды. У нас есть двенадцать часов, чтобы прибыть в Лос-Анджелес». Говоря это, он поправил положение Цинь Вэньцяня на руках, чтобы ребенок не чувствовал онемения или дискомфорта.
Вэй Чжэншэн был дотошным человеком. Он внимательно следил за каждым движением Сянь Гуйин. Он как будто мог видеть каждое выражение ее лица.
Если бы не Цинь Вэньцянь и только ради него одного, у нее могло бы не быть достаточной причины вернуться в Соединенные Штаты. Но для того, чтобы о теле ее дочери позаботились как можно скорее, она была готова вернуться в то место, полное скорбных воспоминаний.
Город Эйч и Бостон не принесли ей большого счастья, но что на самом деле могло сделать ее счастливой?
Сянь Гуйин прислонилась к окну со стаканом в руке и смотрела наружу. Она долго смотрела в голубое небо.
Когда она решила сделать глоток воды, то заметила на себе пристальный взгляд Вэй Чжэншэна. — спросила она с улыбкой. «Что не так?»
«Мои родители в отпуске в Лос-Анджелесе. Можем ли мы встретиться с ними, прежде чем вернуться в Бостон?» Он спросил.
Улыбка на лице Сянь Гуйин немного померкла, но она сохранила слабую улыбку. «Твои родители?»
«Ты хочешь их увидеть?» Его голос был очень мягким. Было неизвестно, боялся ли он разбудить Цинь Вэньцяня или напугать Сянь Гуйин.
Сянь Гуйин не ожидала, что родители Вэй Чжэншэн будут в Лос-Анджелесе, поэтому она улыбнулась: «Почему ты не сказал мне раньше? Я вообще ничего не готовила».
«Пока вы планировали забронировать этот рейс, я хотел рассказать вам об этом. Но, подумав об этом, это может быть слишком рано. Боюсь, с вашим характером вы не можете принять это. Вот почему я никогда не упоминал Это.» Он объяснил: «Но так как мы проезжали через Лос-Анджелес, не кажется хорошей идеей, если я не скажу вам, не так ли?»
«Да, раз уж они здесь, если ты мне об этом не скажешь, боюсь, я не смогу объясниться, когда мы встретимся в другой раз». Говоря это, она поставила стакан в руке на маленький столик перед собой. «Но это слишком неожиданно. Чжэншэн, даже несмотря на то, что я сейчас в разводе, мне нужно время».
Вэй Чжэншэн ничего не сказал. Он держал Цинь Вэньцянь только одной рукой, а другой рукой слегка накрывал ее руку. Он крепко сжал его и вздохнул. «Я понимаю.»
Сянь Гуйин опустила голову, чтобы посмотреть на его руку. Ее сердце вдруг разорвалось. Многие сложные вещи вдруг поразили ее сердце, заставляя ее чувствовать себя слабой.
Через некоторое время она спросила: «Что ваши родители думают о Цяньцянь?»
Вэй Чжэншэн знала, что ей это небезразлично. Он улыбнулся и нежно сжал ее руку. — Идиот. Разве я уже не говорил тебе, что они приняли этого ребенка?
«А потом?» Она перевела взгляд на него. «Примут ли они ребенка, который не Вэй? Чжэншэн, я все время чувствую себя разрывающимся посередине».
Он крепко держал ее за руку, словно хотел, чтобы она ничего не сказала. «Достаточно. Хватит думать. Я готов сделать это, и нет такой вещи, чтобы меня подвести».
Сянь Гуйин поджала губы и посмотрела на Цинь Вэньцяня, который был в его руках. Она глубоко вздохнула и сказала: «Есть одна вещь, которую я обдумывала долгое время. Я чувствую, что если бы я была с тобой, это было бы величайшей несправедливостью».
Она посмотрела ему в глаза. «Со здоровьем Цяньцянь нехорошо. Я буду заботиться о ней всю оставшуюся жизнь. Я должен сосредоточиться только на ее теле. Может быть, у меня не будет второго ребенка. Я не хочу отдавать половину своей любви. другому ребенку. Я не хочу, чтобы Цяньцянь потеряла половину своей материнской любви».
Вэй Чжэншэн ничего не сказал и только улыбнулся.
Сянь Гуйин знал, что, хотя Вэй Чжэншэн вырос в Соединенных Штатах, его родители были китайцами, а для китайцев было три способа быть недетским. Вэй Чжэншэн был очень почтительным сыном, поэтому, если бы она не захотела родить ребенка с кровью Вэя, это нанесло бы величайший вред как ему, так и отношениям его родителей.
Она никогда не думала об этом раньше, но теперь, когда ее дочь выросла и она развелась, такие вещи уже были вредны для Цинь Вэньцяня. Вот почему она с уверенностью сказала себе, что у нее никогда не будет другого ребенка. Она хотела отдать всю свою любовь дочери.
«Я знаю, что ты не эгоистичный человек. Твои родители готовы принять Цяньцяня только из-за тебя, и я очень благодарен за это, поэтому я не могу обидеть твоих родителей за эгоизм. Они уже старые, они ждут, чтобы обнять собственных внуков, и я…
«Гуйин, мои родители оба американцы китайского происхождения. Они как американцы. Их взгляды уже…»
«Но можете ли вы изменить традиционный китайский образ мышления в их костях? На самом деле, я чувствую, что разочарую их. Вы помогли мне вырастить моего ребенка с раннего возраста, и я до сих пор не могу позволить себе подарить им внуков. Внуки из крови Вэй».
Сянь Гуйин посмотрел на него, говоря: «Чжэншэн, твои родители хорошие люди. Я никогда не смогу отплатить за все, что ты сделал для меня, и я никогда не смогу сделать все, что ты сделал для меня за всю мою жизнь. Я действительно думаю остаться с тобой, но я не хочу огорчать твоих родителей».
Вэй Чжэншэн все еще держал Цинь Вэньцяня в одной руке, а Сянь Гуйин — в другой. Он ничего не сказал, спокойно глядя вперед.
«Мне действительно нужен теплый дом, но это не значит, что я могу причинить вред твоим родителям ради этой цели».
«Гуйин». Вэй Чжэншэн вздохнул и тихо сказал: «Вы не причините им вреда».
Наконец, он посмотрел на нее: «Ты всегда нравишься им. Если женитьба на тебе навредит им, я не поеду в Уюань, чтобы вернуть тебя. Ты понимаешь?»
«Ты помнишь, как несколько лет назад ты случайно пришел к нам домой, и после того, как мои родители увидели тебя, они спросили, могу ли я выйти замуж за кого-то вроде тебя? В то время вы и Цинь Гэнсинь были женаты всего несколько месяцев. «, и Цинь Вэньцянь родился больше месяца. Я сказал, что вы женаты, и они сказали, что жаль. Однако в то время я просто шутил. Я спросил их, разведется ли Гуйин однажды, и я жениться на ней, при этом я привезу с собой ее дочь, примут ли они это? Они, кажется, не возражали». Он поднял голову, и глаза его были серьезными.
«Гуйин, в жизни может быть много вариантов, и, возможно, я мог бы выбрать кого-то получше. Но подумайте об этом, если они могут принять четырехлетнюю милую внучку вот так, тогда кровь в их глазах не проблема. все. То, что вы считаете несправедливым по отношению к ним, это из-за вашего доброго характера, и вы не хотите причинять боль другим людям, но это не так, как вы думаете. Успокойтесь, ладно?
Сянь Гуйин вздохнула и улыбнулась.
Вид?
Была ли она действительно доброй?
Сянь Гуйин никогда не считала, что эти слова вообще ей подходят. Это был первый раз, когда она когда-либо слышала, чтобы кто-то использовал такое слово, чтобы описать ее, поэтому она могла только вздохнуть и рассмеяться, взглянув на Вэй Чжэншэна. «Другие говорят, что умный мужчина будет описывать понравившуюся ему женщину словами о красоте и превосходном темпераменте. Что за прилагательное означает доброту? Почему мне кажется, что я хочу кого-то побить?»
В этом мире Сянь Гуйин может быть единственным, кто считает слово «добрый» оскорбительным.
Вэй Чжэншэн рассмеялся.
