Ни в одной из своих жизней я не видел подобного чудища. Монстр, что схватил меня, казался полностью вытесанным из отполированного камня. Вместо глаз у него было две выпуклых полости, излучающих бледное сияние, которые сознательно изучали меня. Выступающая нижняя челюсть напоминала мне об обезьянах. Чудовище издало низкое рычание, заставив каждый орган в моём теле задрожать.
Мои ноги висели довольно-таки высоко над землёй, метрах в пяти, не меньше. Однако, несмотря на ситуацию, в которой я оказался, я не мог не смотреть с благоговением на то, что было перед моими глазами.
В каменной оболочке зверя не было ни единого изъяна. Казалось, что сама земля кропотливо отполировывала этого монстра миллионы лет, стёсывая малейшую неровность. Гладкий камень, из которого состояли тело и морда гигантской обезьяны, сверкал подобно океану под полуденным солнцем, окружая его почти священной аурой, несмотря на уродливую форму.
Внезапно на теле зверя начали появляться трещины, бесконечно ветвящиеся, и из толстых трещин вырывалось такое же бледное сияние, как и из глаз.
Гигантская рука, схватившая меня, разжалась и рассыпалась мелким песком, также как и остальное тело зверя. Я упал на ноги и уставился на то, как куча песка, которая совсем недавно была каменным монстром, начала медленно растекаться по земле.
Среди останков того, что ранее было големом, стоял худощавый и хрупкий на вид мужчина, одетый в потрёпанное белое пальто.
— По твоему выражению лица я могу догадаться, что я тебя не напугал — максимум, удивил, — пробормотал он, раздражённо цокнув языком.
— Артур, я хочу представить тебе Врена. Он будет твоим инструктором довольно долго, поэтому знакомься.
В глазах Виндсома танцевали весёлые искорки, когда он произнёс это.
Из всех асур, что мне встречались прежде, Врен был пока самым примечательным. Похожий на голодающего, закутавшись в своё непомерно большое пальто, он пристально смотрел на меня, сильно сгорбившись. Большие мешки под его полузакрытыми уставшими глазами были почти такими же тёмными, что и жирные чёрные волосы, которые ниспадали на его лицо как мокрые водоросли, и их явно не мыли уже много дней. Учитывая ещё неровную щетину, которая росла на его подбородке и щеках, даже самые грязные бродяги глядели бы на него сверху вниз.
Тем не менее, я уже знал, что не стоит поспешно судить человека, а уж тем более асуру, лишь по его внешнему виду. Что уж там, я сам, не принимавший душа и не стригшийся несколько месяцев, должен был помалкивать.
Опустив голову, я официально представился своему новому инструктору.
— Приятно познакомиться, меня зовут Артур Лейвин. Рассчитываю на твою поддержку.
— Виндсом, — асура отвёл взгляд, проигнорировав меня. — Какое наказание ждёт опоздавшего в человеческом обществе?
— Прошу прощения? Наказание? — переспросил я.
— Может, отрезать палец на руке или на ноге? Нет, как-то слишком жестоко. Заключение и изоляция от общества звучит более приемлемо, — пробормотал себе под нос сгорбленный асура, потирая заросший подбородок.
— О чём ты говоришь? Нет никаких наказаний, да и вообще каких-либо последствий за небольшое опоздание! — недоверчиво проговорил я.
— Что? — асура явно выглядел удивлённым. — Совсем никаких? За подобное поведение не предпринимается никаких карательных действий?
— На это смотрят неодобрительно, но нет, никаких формальных наказаний за опоздания не применяется, — вмешался Виндсом.
— Как странно. Я предполагал, что раса, чья продолжительность жизни так незначительна, будет уделять больше внимания времени, чем чему-либо другому. Какая же отсталая раса, вы, люди, — пробубнил он.
Несмотря на грубость, в его словах была правда. Я едва смог сдержать смех над явной иронией в сторону нас, «низшей расы».
Пока худой и потрёпанный асура продолжал мысленно что-то анализировать, я не удержался и вопросительно взглянул на Виндсома.
— Несмотря на мою неосведомлённость о социальных сложностях человеческого поведения, нам стоит перейти к тому, зачем ты здесь. И почему я пришёл сюда, в богом забытый кратер на вершине горы.
Махнув рукой, словно отгоняя ненужные мысли, асура приблизился ко мне.
— Артур, верно? — спросил мой новый инструктор.
— Угум.
— Я хочу, чтобы ты разделся, — асура безжалостно смотрел на меня, притоптывая ногой от нетерпения.
— Ещё бы, — пробормотал я почти беззвучно.
— Что ты там сказал? — огрызнулся тот.
— Ничего.
Вздохнув, я разделся до нижнего белья.
— Этого достаточно, или тебе хочется изучить и мои семейные драгоценности?
— Возможный спаситель низшей расы обладает острым языком, — язвительно заметил Врен. Он начал ходить вокруг меня, то и дело тыча в меня пальцем. Когда асура заметил белое перо от Сильвии, обёрнутое вокруг моей руки, он снял его.
— Эй! — крикнул я.
— Драконье перо. Воистину редкий материал, чтобы тратить его на согревание руки, не думаешь? — изумился хрупкий асура.
— Материал? — с любопытством переспросил я.
— Перья наших крыльев состоят из особого вида чешуек, которые обладают множеством уникальных свойств. С того дня, как мы рождаемся, мы никогда не теряем перьев из наших крыльев, поэтому если дракон намеренно отдаёт кому-то своё перо, это означает доверие и привязанность, — ответил мне Виндсом.
Врен отдал мне обратно длинное перо.
— Я и не знал, — проговорил я, глядя на длинное белое перо, которое казалось таким шелковистым в моих пальцах. — Почему Майр не сказал мне об этом? — я повернулся к Виндсому.
— У неё наверняка были свои причины, — пренебрежительно отозвался асура.
Врен продолжил осматривать меня, время от времени касаясь пальцем или двумя главных артерий и что-то рассчитывая про себя.
— Разведи руки, — внезапно приказал Врен. Я сделал так, как он сказал, надеясь, что подчинение его командам ускорит процесс.
Меня веселил тот забавный и немного смущающий факт, что я нахожусь в центре пустого кратера с двумя асурами, изучающими меня, почти полностью голый.
Сгорбленный асура продолжал изучать меня, бормоча себе под нос какие-то цифры. Полуденное солнце обжигало мою кожу, пока меня изучали как лабораторную крысу. Наконец Врен снова заговорил:
— Начнём с того, что ты используешь базовое заклинание всех элементов, которые у тебя имеются. Для высвобождения заклинания пользуйся только правой рукой, — асура положил руку мне на солнечное сплетение и стиснул моё правое запястье. — Начали!
Я выпустил серию простых заклинаний, не особенно задумываясь об их порядке: огонь, вода, лёд, молния, ветер и земля.
Когда я закончил, Врен снова начал бормотал себе под нос.
Затем начались тесты с постепенным усложнением заклинаний. Врен давал мне инструкции о том, какое ему нужно заклинание, вплоть до диаметра каменного столба, который я должен был призвать из земли.
Виндсом молча наблюдал за всем процессом, не произнося ни слова, если только ему не задавали вопрос. Все неудобства и смущение, которые у меня были в начале этого углублённого анализа, испарились к тому времени, как село солнце.
— Базовые измерения и расчёты учтены, — объявил Врен, застонав, и начал разминать спину и шею. — Переходим к эффективному использованию искусств маны в бою.
Внезапно он резко обернулся и указал на меня длинным бледным пальцем.
— Мальчик! Запусти заклинание вон туда. Быстро! — прозвучал надтреснутый голос асуры, и его палец сместился, указывая на маленького земляного голема, которого он только что создал.
Я инстинктивно повернулся к голему, собирая ману в мою ладонь, и, превратив её в молнию, запустил в цель. Голем рассыпался от попадания молнии на небольшую кучку камней примерно в двадцати метрах от того места, где мы находились.
Нисколько не изменившись в лице, бледнолицый асура резко повернулся в противоположную сторону и указал на участок примерно в тридцати метрах от нас, создавая там нового голема.
— Ещё!
Я создал ещё одно заклинание в ладони, но, только я приготовился запустить его, как что-то сильно ударило по моей левой ноге сзади, заставив меня опуститься на одно колено. Заклинание, которое я подготовил, улетело в небо, далеко от голема.
Позади меня стоял ещё один голем, созданный Вреном, который стоял, скрестив руки. Ещё больше раздражало то, что на безликой голове голема была вырезана высокомерная усмешка.
В это время мой инструктор смотрел на огненный залп, прочерчивающий небо, и махал ему вслед рукой.
— Ты промазал! — охнул он в притворном удивлении, всё ещё стоя с полуприкрытыми глазами.
— Вот, значит, ты какой, — я беззвучно выругался. Я опустил ладонь на голема, и, несколько мгновений спустя, он засветился ярко-красным, после чего рассыпался в прах. — Ещё, — повторил я, стиснув зубы и вновь поднявшись на ноги.
— Упрямец, однако, — присвистнул асура, доставая маленький блокнот и ручку из пальто и записывая что-то.
С самого начала Врен вёл себя эксцентрично, во многом напоминая Гидеона, вот только теперь я знал, что его уровень странности отличается от уровня старого учёного в Дикатене.
— Слушай, ты уже весь день заставляешь меня выполнять нелепые задания. Я не против, но я бы терпеливее и послушнее относился к ним, если бы знал, что ты пытаешься выяснить при помощи своих измерений и записей, — заметил я.
— Сомневаюсь, что ты сможешь понять то, что я расскажу тебе, — покачал головой Врен, отмахиваясь от меня.
— А ты попробуй, — вызывающе сказал я, всё ещё практически голый.
Он объяснил мне, что делал вычисления и предположения, основывающиеся на миллисекундах, которые необходимы мане для перемещения в моём теле до своего проявления. Если не считать снисходительный тон, который он использовал во время своих объяснений, его идеи были блестящими.
— Но ведь есть ещё много факторов, которые ты не учёл, — вмешался я. — Нам нужно учитывать местность, в которой я нахожусь. Мне куда удобнее использовать стихийные заклинания воды и огня, но в этом месте не хватает маны, подходящей для водных заклинаний.
— Разумеется, я всё это учёл. Как думаешь, сколько я этим занимаюсь? — отозвался Врен, но его взгляд стал менее презрительным, и он с любопытством уставился на меня. — Сколько, говоришь, тебе лет?
— Почти пятнадцать, — ответил я, подсчитывая про себя, сколько я здесь пробыл.
— Хм. Значит, ещё не совсем безмозглый, — пожал плечами Врен.
Я знал асуру менее суток, но уже понимал, что это самый большой комплимент, который я мог у него получить.
— Так, что дальше?
— Больше тестов. Мы продолжим анализ контроля маны для дальнобойных заклинаний, — ответил Врен, оглядываясь. В кратере было темно, и лишь лунный свет сиял у нас над головами.
Неожиданно земля под нами задрожала. Справа от нас у стенки кратера появилось ещё больше големов. Даже отсюда я мог насчитать сотни каменных големов размером с человека, приближающихся к нам.
Изумившись, я не удержался от вопроса:
— Сколько големов ты можешь создать зараз?
— Зависит от сложности голема, но этих ребят я могу создать несколько тысяч или около того. А теперь задай им жару, — Врен указал на големов, приказывая мне разнести их всех.
Когда армия големов подобралась к нам ближе, я активировал Сердце Мира. Я ощутил, как мои губы изогнулись в улыбке, когда самое захватывающее ощущение, связанное с маной этого мира, наполнило моё тело.
Я применил всё, что было у меня в арсенале, поливая големов настоящим ливнем из заклинаний, пока Врен внимательно изучал меня.
Эти големы были намного прочнее, чем средние, но мне удалось разрушить несколько сотен созданных Вреном големов менее чем за час. Моя грудь начала чаще вздыматься, и я выровнял дыхание. Я устал, но уничтожение несколько сотен големов помогло мне немного избавиться от стресса.
— Всё как ты говорил, Виндсом. Этот малыш действительно любопытный образец. У него есть Сердце Мира, а ещё неплохой контроль над элементами в таком-то возрасте… Из него выйдет идеальный испытуемый.
На лице Врена впервые появилось что-то похожее на улыбку.
— Что дальше? — спросил я, глубоко и удовлетворённо вздохнув.
— Весело стало, не правда ли? Когда они начнут давать сдачи, будет уже не так забавно, — фыркнул Врен. — Как бы то ни было, мне всё ещё нужно учесть физические возможности, которыми ты обладаешь. Виндсом говорил мне, что ты довольно мастерски обращаешься с мечом и недавно учился рукопашному бою под руководством Кордри. Я приму к сведению эти факты, когда мы приступим к следующей фазе.
— Я всё понимаю, но сколько мне ещё ходить голышом? — спросил я, глядя на свою одежду, частично погребённую под обломками.
— Я анализирую каждое совершаемое тобой движение, так что тебе лучше оставаться неодетым, — сказал асура. — Не волнуйся. Мне тоже не доставляет удовольствия разглядывать твою обнажённую кожу.
— Утешил, спасибо, — слабо улыбнулся я.
— Неважно. Дай мне взглянуть на основное оружие, которым ты пользуешься в бою.
Виндсом передал Майр пространственное кольцо, в котором я всегда держал свой меч, пока она заботилась обо мне. Женщина отдала мне его, когда я исцелился.
Вытащив из кольца Балладу Рассвета — которая всё ещё была в ножнах — я отдал её Врену.
Я не знал, чего ждать от худощавого асуры, когда передавал ему клинок. Но чего я точно не ожидал, что он рассмеётся, разглядывая его.
Таинственный клинок, который когда-то попал мне в руки, выглядел как обычная чёрная палка, пока находился в ножнах. Наверное, поэтому Врен решил, что это игрушка.
— Подожди, давай я покажу…
— Я знаю, что это, мальчик! Виндсом, ты знал об этом, когда попросил меня его тренировать? — спросил Врен, повернувшись к стоящему позади меня беловолосому асуре.
— Догадывался, — признался он.
Врен взял Балладу Рассвета обеими руками и потянул.
— Он не выйдет из ножен. Только я могу… — мой голос смолк, и мои глаза широко раскрылись, когда худой асура без труда извлёк меч из ножен.
Меч, с которым я был связан, должен был показываться лишь по моей команде. Но даже я мог вынуть его из ножен только благодаря Воле Дракона Сильвии.
— К-как? — запинаясь, пробормотал я, прежде чем внезапно понял причину. — Ты можешь извлекать меч, с которым я связан, потому что ты асура?
— Нет, — ответил асура, держа мой меч и рассматривая его полупрозрачное бирюзовое лезвие. — Потому что этот меч сделал я.
