— Погоди, этот меч сделал ты? — переспросил я с нескрываемым скептицизмом. С тех пор, как я нашёл этот таинственный меч, я всё гадал, кто такой В.К IV. Не раз я прочёсывал библиотеку Академии Зирус в надежде отыскать кузнеца с такими инициалами, но меня каждый раз ждало разочарование и головокружительное количество королевских имён.
— Ты моего языка не понимаешь? — отрывисто ответил Врен, всё ещё рассматривая Балладу Рассвета.
Я проигнорировал его сарказм и решил сменить подход:
— Хорошо, предположим, что ты действительно выковал этот меч, но почему тогда он оказался в Дикатене?
До это момента я предполагал, что мой меч сделали гномы, поскольку кузнечное ремесло было их специальностью. Когда я пытался представить себе того, кто выковал Балладу Рассвета, в моём воображении возникал смуглый и мощный, как медведь, мужчина с густой бородой, волосатыми руками с бугрящимися мышцами и жёсткими мозолистыми ладонями — типичный образ кузнеца и любого, кто работает с металлом. Но вместо этого костлявый мужчина, в руках которого даже ручка казалась непомерной ношей, заявлял, что он изготовил этот меч.
— Баллада Рассвета был одним из моих экспериментальных оружий — в общем-то, неудачным образцом. Я выбросил его на Звериных Прогалинах вашего континента, когда собирал там минералы, решив, что никто не сможет отличить его от чёрной палки, а уж тем более извлечь его. Подумать только, что он оказался у тебя… Какова вероятность, а?
Асура действительно принялся подсчитывать вероятность такого совпадения, но я его прервал.
— Неудачным образцом? Я ещё никогда не встречал меча лучшего качества и ковки. Что в нём неудачного? — с нажимом спросил я.
— Сколь бы ни были мне лестны твои слова, сравнение моего оружия — какого бы плохого качество оно ни было — с примитивными инструментами, которые использует твоя низшая раса, оскорбляет меня, — он цокнул языком. — Я создавал этот меч как универсальное оружие. Должно быть, я был пьян, когда решил, что это хорошая идея. Этот меч получился лишь острым инструментом, не больше и не меньше. — Врен, наконец, оторвал взгляд от меча и переглянулся с Виндсомом. — Но так даже интереснее.
Чуть обернувшись, я заметил, что на лице Виндсома появилась улыбка, и он ответил:
— Я тоже так решил. Так что ты о нём теперь думаешь? Ты сделаешь это?
— Что происходит? — спросил я, недоумевая. Я начал опасаться, что асура может потребовать свой меч назад или даже полностью избавиться от него ради сохранения своей гордости. Я не сомневался, что никогда не смогу найти меча подобного качества, хоть его и назвали «неудачным образцом».
— Артур, я привёл тебя к Врену по двум причинам. Первую я уже упоминал. Несмотря на нетрадиционные методы, Врен хорошо разбирается в практической теории боя. Вторая причина — я надеялся, что Врен сможет создать меч, который лучше подойдёт твоему уникальному стилю боя.
— Это правда? — я повернулся к Врену. — Ты правда выкуешь мне меч?
— Я не кую мечей, сопляк. Я создаю их. И единственная причина, по которой я пришёл тренировать тебя — долг перед Лордом Индратом. Этот долг не включает в себя трату моего времени на создание меча для низшего существа, — Врен вложил Балладу Рассвета в ножны. — В любом случае, я пока попридержу этот меч.
— Пока? То есть, ты отдашь его мне? — уточнил я, всё ещё опасаясь.
— Мальчик, может, Баллада Рассвета и впрямь лишь заострённый инструмент, но он выбрал тебя. Я не горжусь этим творением, но забирать его у тебя не стану, — ответил он. Затем асура вытянул руку перед собой, и из-под земли перед ним внезапно выскочил меч. Схватив оружие за рукоять, он перебросил его мне. — Пока используй на тренировке его. Я создал его так, чтобы он измерял производимые тобой движения и силу импульса, которую он получает.
— И ты можешь призвать его из-под земли в любое время? — спросил я, держа в руках самый обычный на вид короткий меч.
— Из всего, что я делал, тебя удивляет лишь это? — Врен покачал головой и протянул мне руку. — Ещё отдай мне это драконье перо.
— Что? Почему? — я отступил, накрывая ладонью руку с пером.
— У тебя врождённое стремление подвергать сомнению всё, что я делаю? — огрызнулся сгорбленный асура.
Я неохотно передал Врену белое перо, почесав шрам оставшийся после связи с Сильви. Без пера, прикрывавшего его, я ощущал себя голым, будто с меня сняли кожу.
Врен сунул перо в карман пальто.
— Итак, я осведомлён о том, что вы, низшие существа, нуждаетесь в сне больше, чем мы, поэтому пока отдохни.
— Постой, то есть, мы проведём ночь тут, в центре этого пустого кратера? — спросил я, оглядываясь.
— Кто сказал «мы»? У нас с Виндсомом есть дела. И потом, во время войны тебя не всегда будет ждать мягкая кровать, поэтому я делаю это ради тебя, — асура злобно ухмылялся, пока Виндсом создавал телепортационные врата.
— Постарайся как следует отдохнуть, Артур, — посоветовал мне Виндсом, входя во врата.
После того, как светящиеся руны, создававшие телепортационный круг, погасли, стало до жути тихо. Я вздохнул, слыша лишь свист ветра, изредка звучавший над кратером. Надев свою покрытую пылью одежду, я создал с помощью магии две плиты из земли, чтобы сделать что-то наподобие небольшого жилища.
Наверное, я отключился в тот же миг, как моя голова коснулась сложенных мною в кучу камней, потому что, ощутив, как яростно задрожала вокруг меня земля, я резко ударился головой о мою каменную подушку и тут же проснулся от боли. Я разобрал моё каменное жилище и тут же застыл, увидев, что меня окружили бесчисленные големы. У каждого из них было своё оружие, но все они подняли его над своими каменными головами и тут же синхронно опустили.
Действуя интуитивно, я, не задумываясь, воздвиг земляной купол, защищающий меня. Купол с грохотом осыпался от ударов, и меня завалило обломками. Я всё ещё плохо осознавал, что происходит, пока усиленный голос Врена не зазвучал над моей головой:
— Ты никогда не сможешь по-настоящему отдохнуть, находясь на поле боя, парень. Тебе нужно привыкнуть сражаться эффективно в неблагоприятной ситуации. А теперь раздевайся и продолжай сражаться.
— Проклятый псих, — выругался я. Я всё ещё слышал, как големы ходят вокруг, дожидаясь, пока я вылезу.
Собрав ману вокруг себя, я дождался, когда они подойдут как можно ближе. Как только их шаги приблизились, я применил заклинание.
«Сила Шторма».
Вместо того чтобы целиться в них, я выпустил заклинание в землю подо мной, создав огромное облако песка и обломков, чтобы скрыться от врагов. Нескольких големов, которые подобрались слишком близко, отбросило назад силой заклинания, дав мне больше пространства для манёвра, пока песок скрывал меня от них.
Я бросился на ближайшего голема, одним плавным движением взмахивая моим учебным мечом. Я знал, что Врен хотел изобразить условия поля боя, поэтому вёл себя так, будто големы были людьми. Я нанёс удар по горлу голема, и, как я и ожидал, голем свалился на землю, из его раны хлестала кровь.
Ещё один голем — на этот раз с огромной алебардой в руках — набросился на меня сзади. Когда он присел, чтобы ударить меня своим оружием, я провернул меч так, чтобы парировать удар острой частью алебарды. Но даже несмотря на то, что моё тело было усилено и волей Сильвии, и маной, я потерял равновесие от силы удара. Я закрутился, чтобы погасить часть импульса, вызванного ударом, но у меня не было времени даже вздохнуть, когда следующий голем толкнул меня своим железным щитом.
Рассердившись, я нанёс удар кулаком, окутав его молниями. Железный щит разлетелся, и голем свалился на землю, парализованный электричеством. И тогда голем с алебардой занёс оружие над моей головой.
Но ещё один голем, другой расцветки, заблокировав атаку моего противника щитом.
— У тебя будут союзники в бою, Артур. Поскольку ты — одна из главных фигур в битве, тебе решать, концентрироваться больше на нападении, вспахивая ряды врагов, или же оставаться рядом с товарищами, защищая их.
Я увидел Врена, сидевшего рядом с Виндсомом на парящем в воздухе земляном троне.
Битва возобновилась, и куча трупов големов на поле боя становилась всё выше. Я представлял, что эти человекообразные фигуры действительно живые люди. В моей голове пронеслась сцена в подземелье Склеп Вдовы, и мне слегка затошнило.
Часы проходили один за другим, и притворная война, через которую заставлял меня проходить Врен, постепенно начинала брать своё. Теперь я всё яснее осознавал, почему мне так важно было получить этот опыт.
Я знал войну лишь со зрительских мест, разрабатывая различные сценарии на макроуровне. Теперь же, находясь на поле боя, нужно было учитывать множество факторов, которые отличались от тех, что возникали во время обычных дуэлей, к которым я успел привыкнуть за мою прошлую жизнь: трупы и отрезанные конечности, об которые легко споткнуться, кровь, собирающаяся в лужи, на которых можно поскользнуться. Даже несмотря на яркие цвета, обозначавшие сторону, на которой находились големы, можно было запросто случайно замахнуться на союзника, привести к потере боевого духа неосторожными атаками, которые могли нанести вред союзникам.
Мне совсем не хотелось одобрительно отзываться об эксцентричном асуре, но всё-таки Врен хорошо постарался, создавая оптимальные условия для обучения. Я не знал точно, какую именно магию он применил, но красная жидкость, которая текла из ран големов, была очень похожа на кровь. Вскоре, когда трупов врагов и союзников стало больше, а кроваво-красная жидкость окрасила землю, над полем боя повис смрадный запах.
Я осознал, насколько ценны мои запасы маны, за тянущиеся часы бесконечной битвы. Хоть даже моё ядро маны было в середине серебряной стадии, и я использовал Вращение Маны, мне нужно было знать, как экономить магию. Сверкающие дальнобойные заклинания лучше было оставить магам в задних рядах, а мне стоило тратить ману на свою защиту и то лишь в экстренных случаях.
Во время битвы Врен то и дело выкрикивал указания, советуя мне не дать загнать себя в угол, пока я продолжал косить врагов пачками. Время от времени появлялись големы, которые были сильнее обычных, и заставали меня врасплох, уничтожая големов на моей стороне. Я не хотел этого признавать, но я был уверен, что Врен может запросто создать голема, способного убить меня, если захочет.
День закончился, когда я смог убить всех главных големов, которым Врен так любезно надел золотые короны, чтобы выделить среди остальных.
— Это было жёстко, — вздохнул я, растянувшись на земле. Я почти беспрестанно сражался с момента, когда меня грубо разбудили, не имея возможности поесть, попить или даже сходить по нужде.
Мы поужинали у костра, после того как Врен без труда убрал големов и фальшивую кровь одним взмахом руки. Мы начали обсуждать битву; Виндсом ещё не вернулся оттуда, куда они вчера ходили вместе с Вреном, поэтому на мои ошибки мне указывал только Врен, начав с мелких и заканчивая потенциально роковыми.
— Общее количество погибших на твоей стороне составляет двести семьдесят одного голема, тогда как на вражеской стороне погибших пятьсот двенадцать. Не самая впечатляющая победа, учитывая уровень големов на вражеской стороне, — прочитав заметки, заметил Врен.
— Возможно, причина в том, что все они выглядят как каменные гориллы, и я не ощущаю к ним сочувствия, вне зависимости, на моей стороне они или нет, — возразил я, откусывая что-то, напоминающее тофу, которое дал мне на ужин Врен.
— Я это учту. Теперь ложись спать. Завтра будет ещё сложнее, — отозвался Врен, сделав несколько записей.
Я привык к отрывистой манере речи Врена, который разговаривал так, словно каждое его слово было дефицитным товаром. Отвернувшись, я создал кровать из мягкого песка и понадеялся, что в следующий раз меня разбудит не армия големов.
Мои мысли разбегались, пока я отдыхал. Я думал о моей роли в прошлом мире. Несмотря на то, что в управлении миром моей прошлой жизни было много недостатков, для меня всё было намного проще. Разрешение любой проблемы зависело лишь от одного боя, весь мир делился на чёрное и белое. Войн почти никогда не было, если только не начинались пререкания между несколькими странами. И даже тогда крупномасштабные битвы случались в контролируемых условиях, чтобы уменьшить количество жертв. В этой войне всё было иначе. В ней было слишком много оттенков серого, которые следовало учесть.
Я размышлял о разных сценариях, которые могут произойти из-за этой войны. Сколько будет жертв? И насколько будет результат войны перевешивать количество этих жертв? Я продолжал гадать. На Земле у меня не было никого, кем бы я дорожил. Но был ли я готов пожертвовать дорогими мне людьми в этом мире ради «блага большинства»? Несомненно, нет.
Я не помнил, как я заснул, но за последние дни даже не пытался это делать. К моему удивлению, я смог хорошо выспаться. Мои руки и ноги болели от перетруждения, но, когда я не увидел ни одного голема, я, скорее, ощутил подозрение, нежели облегчение.
Внезапно раздавшийся сзади меня леденящий кровь крик заставил меня резко обернуться. То, что я увидел, одновременно сбило меня с толку и заставило похолодеть от ужаса.
Рядом со мной стоял асура из клана Вритра с двумя чёрными рогами, жутко сверкающими в лучах утреннего солнца. Одетый до самой шеи в чёрную пластинчатую броню, василиск в человеческом облике раздвинул губы в торжествующей ухмылке, обнажая ряды пильчатых зубов, а в его хватке была та, кого я совсем не ожидал увидеть здесь.
Я с трудом смог выговорить слово, когда заложница Вритры издала ещё один душераздирающий крик.
— Т-тесс?
