Мир исказился, растянулся и сложился в море из фиолетового, и вездесущий звук суровых ветров был сведен к далекому гулу во время моего одиночного эфирного шага.
Для всех остальных, Божественный Шаг был мгновенным. А я делал усилия, чтобы полностью обработать быстро меняющийся пейзаж по мере того, как я приближался к месту назначения. Мне нужно было понять и предсказать, что именно окажется вокруг меня, когда я прибуду, или что доля секунды дезориентации даст моему врагу более чем достаточно времени, чтобы нанести ответный удар.
Но ни возвышенной рамы зверя похожего на медведя, ни моих спутников не было видно, как только я прибыл в пункт назначения. Вместо этого меня встретила полная тьма. Потом появилось клаустрофобное ощущение из за того что был полностью зажат, как грызун, попавший в ловушку кулака. Что-то закрывало мой рот, собиралось в мои руки и ноги, прижимало к глазам, наполняло рот.
Слепое чувство страха пронеслось по мне, вызвав выброс сердцебиения и учащенного дыхания, ловив воздух где только можно было, у меня был набитый рот из-за быстро тающего снега, угрожающего задушить меня.
«-уя произошло?” мыслил Реджи, его собственный разум почти поставил тире вместо грубого слова от беспокойства. «Артур? Артур!”»
Попробовал Божественный Шаг—все смешалось от ветра—наверное потерялся—где-то под снегом… Мои мысли рассеялись и было трудно их собрать, даже труднее, чем объяснить мое внезапное появление под снегом.
Это был единственный случай, когда Божественный Шаг провалился, и это был первый раз, когда я почувствовал не только дезориентацию, но и обратную сторону исскуства спатиума(пронстранства). Если бы я оказался под землёй или глубоко в океане, последствия могли бы быть опасными для жизни.
Я отбросил ненужные мысли, которые заставили меня погрузиться еще глубже в снег, открыв свободный дюйм пространства вокруг лица и туловища.
Крутясь и поворачиваясь, я использовал все свое тело, чтобы пробиться через тяжелый, плотный снег и освободить себе немного пространства, чтобы дышать. С течением времени, у меня была грубая маленькая пещера, в которой я съежился, мой разум немного прояснился.
Реджи, найди меня. Ищи всплеск эфира.
Я сумел ощутить оттенок сомнений от моего товарища. «Ты хочешь, чтобы я бросил—»
Я не могу использовать Божественный Шаг, поэтому не смогу выбраться отсюда. Просто ищи—
«Эфирную пушку. Да, да, я в пути, Принцесса.»
Используя технику, которую я изобрел, чтобы просверлить глубокий снег под куполом, я выпустил небольшое количество эфира из своего ядра и собрал его в руке, формируя и придавая форму сферы (molding;shaping). Фиолетовая сфера выстрелила вверх, легко проходя сквозь слой снега над мной, затем поднимаясь еще на пятнадцать футов вверх сквозь бурю.
Как только отверстие образовалось на поверхности, кусачий ветер и рев вьюги вырвался из него(отверстия). Я досчитал до тридцати, затем запустил в небо еще один заряд эфира, который сверкал, как сигнальная вспышка, посреди стены надвигающихся льда и снега.
Я следил за временем по количеству эфирных сфер, которые я посылал ввысь, в небо. Примерно на пятом выстреле я начал задаваться вопросом, насколько сильно я сбился по курсу. К десятому я начал нервничать. Затем, вскоре после того, как я послал в небо тринадцатый шар фиолетового цвета, который светился эфиром в небе, темная фигура обрисовалась, приземлившись на меня с бормотанием, в сверкающем черном пламени, которое двигалось из отверстия сверху. Фигура закричала от удивления, и что-то сильно ударило меня в нос, а потом огонь исчез.
«Грей!» кричала Каэра, борясь, чтобы высвободиться от меня. «Что случилось?»
«Позже!» Я закричал в ответ. «Просто жди Реджи, тогда мы—»
Мысли теневого волка прорезались в мои. «Эм, Артур?”
Где ты находишься, Реджи? подумал я, не в состоянии подавить разочарование, которое я чувствовал, просачиваясь в нашу связь. Я чувствовал присутствие моего товарища ближе, чем раньше, но я не мог точно определить его во время эфирной бури.
«Почти на месте, я думаю. А запусти-ка еще одну сигналку.”»
Я последовал инструкциям своего товарища и через мгновение он скользил вниз в нашу теперь уже тесную яму рядом с Каэрой и мной, не отмеченную бушующей бурей.
«Приятно видеть вас обоих снова, у вас тут хорошая погодка» с сарказмом заметил Реджи. «Я думаю она сейчас станет—»»
Поймав вспышку в уголке глаза, я перехватил объект как раз перед тем, как он попал в боковую часть головы. В моей руке был град размером с кулак.
«—намного хуже,» Реджи закончил фразу как только второй замороженный снаряд, упал рядом со мной, оставив кратер всего в нескольких дюймах от моего товарища.
Рядом со мной воспламенело черное пламя от фигуры Каэры, как только толстый кусок льда размером с ее голову ударил ее в плечо. Хотя аура поглотила большую часть града, прежде чем он попал в нее, она больно засосала вздох и ее отшатнуло от удара.
«Мы не можем так двигаться,» сказала она, перекрикивая шум. «Мы—я буду забита до смерти».
Зная, что она права, я сделал единственное, что мог придумать. Обернувшись к маленькой яме, так что я был спиной к остальным, я послал всплеск эфира наружу, вниз, проделав дыру в земле из вечной мерзлоты и даже удалив пару футов темной почвы.
Я проскользнул в скользкий тоннель, глубина которого составляла около пяти футов, а ширина — семь футов, и остальные быстро последовали моему примеру. Расположив плащ, я показал жестом чтобы Каэра легла подо мной.
«Реджи, внутрь меня. Каэра, сюда.»
«Какого ты…»
«Над нами не хватит снега, чтобы заблокировать град,» нетерпеливо сказал я. «Я могу защитить свое тело эфиром, а тебя своим телом. Просто ложись.»»
Реджи сразу же прыгнул в мое тело, но Каэра продолжала сомнительно на меня смотреть. Этот момент сомнений был прерван, когда массивная пуля льда пролетела сквозь снег над нашими головами и отскочила от твердой земли к моим ногам, забрасывая нас снегом, грязью и льдом.
«Я чувствую, будто мы стали намного ближе за последние несколько дней, Грей, не так ли?» сказала она, громко смеясь перед тем, как опуститься под меня.
«Слишком близко для моего комфорта,» жаловался я, натягивая плащ вокруг нас и смещаясь так, что я неловко парил над Каэрой, защищая ее от града и делясь теплом. Все мое тело начало гудеть от ощутимого слоя эфира.
«Ну тут по общему согласию так что,» радостно подумал Реджи.
Я закатил глаза, устроившись на долгое ожидание.
***
Со временем, град перестал падать и ветер утих, мы по большей части снова были засыпаны, из-за непрерывной бомбардировки над нами образовалась снежная крыша, и вьюга отложила несколько футов нового снега в нашей яме.
Ограждение защитило нас от ветра хотя и оставило меньшее пространство для согревания наших тел, что, вероятно, спасло жизнь Каэре. Тем не менее, ее губы были синими и сильно тряслись, когда мы выкапывали путь обратно на поверхность.
Пробившись на прохладный, тихий легкий ветерок, я замерз, мое дыхание проносилось по округе. Безсолнечное небо было чистым и безоблачным, ярко ледяной синий цвет холста, разрисованный большим охватом полосами зеленого, желтого и пурпурного.
Болезненно яркий пейзаж сверкал под светом без источника, и, косоглазил, впервые видимость земли была полной. Божественный Шаг пронес меня через кратер, где был спрятан купол с разбитым порталом, в снежную долину, протянувшуюся на горизонт. Тем не менее, тот факт, что мы могли видеть большой кратер вдалеке, было чем-то, чему я был счастлив.
Кстати о хребте кратера, он был неровным, ломаные края зазубренных камней и с глубокими ущельями, за нами зона продолжала подниматься, пока не терялась в далеких, туманных горах.
«Так красиво,» сказала Каэра, вырвавшись в пол тела рядом со мной из снега.
«Бррахк!”»
Визжащий вопль был настолько внезапным и близким, что я действовал инстинктивно, закрыв одной рукой голову, а второй Каэру, чтобы защитить от атаки с неба. Каэра споткнулась от моего внезапного действия, я накрыл ее, как только она погрузилась в снег с клубом порошка.
Позади меня было трепыхание крыльев, в придачу с неприятным карканьем.
Крутанувшись в глубоком снегу, я заметил высокое, тонкое существо похожее на птицу всего в нескольких футах позади нас. У него были длинные черные ноги, тонкие, как палки, тело каплевидной формы, покрытое блестящими белыми перьями, широкие крылья, которые она плотно прижимала к бокам, и изящно изогнутая шея.
Прямо сейчас его шея закрутилась в сторону, комически наклоняя голову. Два фиолетовых глаза живо сияли за его насыщенно-черным клювом, который был похож на наконечник метательного копья. Клюв открылся и защелкнулся дважды, затем три раза, пронзительный щелканье пронеслось эхом по кратеру.
Я ждал с осторожностью, неясно, было ли существо враждебным или просто любопытным. Вместо этого, первым действовала Каэра.
«Эм, Привет,» мягко сказала она.
«Эм, Привет», оно подражало своим высоким, скрипучим голосом. Эфирный зверь, похожий на цаплю, шагнул в сторону, затем сделал серию шарканий, наступая туда-сюда, что почти выглядело как какой-то танец, после чего он взмахнул широкими крыльями, чтобы отлететь на несколько футов влево.
«Думаю птичке понравилась Каэра» дразнил Реджи. «И по моему это брачный ритуал.»
«Больше похоже, что он что-то написал», задумался вслух. Как бы подкрепляя эту идею, существо резко жестикулировало в сторону ряда когтистых следов в снегу своим клювом похожим на копье.
«Написал что?» спросила Каэра, резким тоном, пока она ворчливо избавлялась от снега еще раз. «Уф.»
Двигаясь медленно, чтобы не спугнуть существо, я вытащил себя из снега и начал двигаться, встав над серией переплетенных отметин когтей. Это было удивительно похоже на письмо, хотя и не на языке, на котором я мог бы прочитать.
Каэра появилась рядом со мной, ее руки были подобраны под подмышками, как бы обняв себя, чтобы согреться. Было не так холодно, как раньше, понял я. Температура была еще низкая для того чтобы мерзнуть, но нормальной для способного талантливого мага, который смог бы выжить при эффективном использовании маны.
«Есть идеи что эта штука пытается нам сказать?» спросила она, глядя вниз на отпечатки в прозрачном снегу.
«В душе не…» ответил я, мучая мозг в поисках коммуникации с существом. Он был явно умным, обладал письменным общением и, возможно, даже своим собственным разговорным языком. Он обладал способностью имитировать звуки, которые мы издавали, так что теоретически и с достаточным запасом времени я мог бы научить его общему языку, но это могло бы занять месяцы, а то и дольше.
«В душе не…», он снова подражал, нервно прыгая из стороны в сторону. Затем он повернулся и отлетел на пятнадцать или около того футов, опустился и повернулся к нам, махая одним крылом в сторону горного хребта вдали.
«Может быть, он хочет, чтобы мы следовали за ним,» сказала Каэра, встретившись глазами.
«У нас есть другой выход?» спросил я смирившись. «Я бы сказал, что мы либо съедим его, либо последуем за ним.»
Кивнув, она сделала несколько шагов по глубокому снегу, каждый шаг проваливался сквозь твердую корку с треском, с хрустящим звуком. Ветер оставил глубокий, рыхлый снег с полузамерзшей оболочкой на поверхности, затрудняя каждый шаг, но в то же время не давая нам утонуть с головой снова.
Как только мы подошли к птице, она взмахнула широкими крыльями и пролетела еще двадцать или тридцать футов, а потом ждала, когда мы ее догоним.
Мы повторяли это снова и снова, маршируя в тишине за нашим проводником, пока он вел нас по верхушке кратера, в узкое ущелье, а затем по естественно созданной тропе, которая поднималась высоко в гору острых, темных скал. Несмотря на подмораживающую температуру, тяжелый подъем согрел нас, и мне даже не нужно было циркулировать эфир внутри себя, чтобы защититься от холода.
«Ты уверен, что он не приведет нас к утесу и сбросит?» спросил Реджи после часа взбирания по вероломной горной тропе.
Нет, честно ответил я. Но, похоже, у нас большие проблемы с едой. Кроме того, он не кажется очень сильным. В нем определенно циркулирует эфир, но я не думаю, что он боец.
«Вот и я о том же,» ворчал Реджи.
В конце концов, мы достигли места, где тропа превратилась в крутой вертикальный подъем. Наш гид взлетел на вершину отвесной скалы, сел на небольшой обрыв темной скалы и ждал.
Лицевая сторона скалы была около сорока футов, и у обветренного камня было за что схватиться и опереться, но я был конкретно измучен после использования такого количества эфира, чтобы закрыть нас от града.
«Дамы вперед,» сказал я, жестикулируя Каэре, чтобы та начала взбираться.
Ее брови согнулись, пока она смотрела на меня, ее глаза метались между мной и обрывистым склоном позади нас. Я задался вопросом, не собиралась ли она столкнуть меня со склона горы, но в конце концов она просто вздохнула и начала искать путь на верхушку скалы.
Я остался прямо под ней, надеясь поймать ее, вдруг упадет, но это была бы не Каэра, если бы она поскользнулась.
Примерно на полпути вверх по скале, я проглядел упор для руки и мой палец скользнул в трещину, в которой застрял. Качнув туловищем, я схватился за выступающий кусок камня, но в спешке я раздавил камень в руке, падая на некотором расстоянии от досягаемости стены, я упал с двадцати футов обратно на землю, приземлившись со стуком у подножия скалы.
Сверху я услышал: «Кра’ках!», а потом: «Ты жив?». Каэра улыбалась мне сверху.
Поворчав, я встал и отряхнул себя. «Продолжай. Я—я сейчас поднимусь…» хрипло сказал я.
Я наблюдал снизу, как Алакрианская девушка высших кровей двигалась вверх по стене, как тренированный альпинист. Только после того, как она забралась за уступ, я снова попытался подняться, на этот раз протолкнул эфир по ногам и прыгнул так высоко, как только мог, а затем врезался руками покрытыми эфиром, как клиньями, в узкие трещины.
Посмотрев вниз, я преодолел более четверти высоты одним прыжком.
Нащупав хорошую опору, я повторил маневр, кинувшись вверх еще на двадцать футов или около того, цепляясь руками как клиньями в ряд трещин, я расширял их и вызывал душ из каменных щепок и пыли.
Каэра выглянула из-за вершины скалы, как раз тогда, когда я в третий раз рванул вверх. Она повертела головой. «Почему бы просто не отрастить крылья и не полететь, Грей?»
«Возможно, когда-то», пробурчал я, взбираясь на последние несколько футов и вскарабкавшись за уступ. Над нами была часть отвисшей скалы, склон которой устремился в выдолбленную котловину окруженную зазубренными вершинами из черного камня. Приземистые маленькие хижины кучковались по всему бассейну, каждая была построена из плетеных палок, веток и густой коричневой травы.
На большинстве висели разорванные куски ткани в дверных проемах, которые были украшены буквами в форме птичьей лапки.
Несколько человек из народа птиц мололи что то в маленькой деревне; все остановились, взглянув на нас, яркими глазами, сияющими в мрачной пустоте. Большинство из них были полностью белыми, с черными ногами и клювами, но у нескольких перья были в крапинку, а один выделялся насыщенным черным окрасом.
Наш гид несколько раз щелкнул клювом и издал серию резкого карканья, которое звучало для меня как слова, а затем помахал крылом в нашу сторону, как бы говоря: «Следуйте за мной.»
Уже зайдя так далеко, мы сделали, как он просил, и он повел нас, проскакивая вниз через центр маленькой деревни, в сторону самой большой из хижин, похожей на гнездо. Другие из народа птиц наблюдали, как мы проходили, их перья взъерошивались, а глаза метались повсюду от любопытства и страха. Одна пара даже улетела, взмыв ввысь на вершину над нами, где я заметил маленькие гнезда, спрятанные среди ущелий.(craigs)
Как только мы прибыли к самой большой хижине, которая разместилась в задней части впадины, построенной впритык к черной каменной стене, существо, выглядящее поистине древним, отодвинуло серо-голубую ткань, хромало к нам навстречу.
Наш гид начал быстро щёлкать и каркать, время от времени поворачиваясь к нам, прямо показывая клювом или махая крыльями.
Я внимательно наблюдал за старым птичьим существом, пока оно слушало. Его белые перья стали серыми и выпали во многих местах, а тонкие ноги были согнуты и изящны, и на них появились розовые пятна. Несколько его когтей было сломано, а трещина похожая на удар молнии протянулась от кончика клюва до того места, где она исчезла в его ухабистой плоти. Три глубоких розовых шрама тянулось по лицу, оставив один глаз стеклянным белым вместо яркого фиолетового, ни как у других.
После того, как наш проводник закончил болтовню, старейшина повернулся ко мне и слегка поклонился, его крылья развернулись в то же самое время. С голосом старика, треснувшим, как клюв, он сказал: «Добро пожаловать, восходящие, в деревню племени Спир Бик(Spear Beak). Древние говорить мне ожидать вашего прибытия».
Я изумленно смотрел на старую птицу, ошеломленный от чистого произношения на нашем языке.
Однако, Каэра сделала в ответ легкий поклон, не растерявшись и вежливо ответила: «Спасибо тебе, старейшина, за теплый прием.»
Легкий толчок в ногу обратил внимание на Алакрианскую дворянку, которая смотрела на меня и показывала глазами, чтобы я следовал ее примеру.
«Спасибо» спокойно сказал я, так же окунув голову.
У нас нет выбора, но мы сейчас в довольно уязвимом положении, так что будь начеку, предупредил я Реджи.
Справедливо. Хочешь, я могу просто выйти? Немного напугать их?
Нет, просто будь внимателен. Ты поймешь, если понадобишься.
«Проходить, Проходить,» скрежетал старейшина племени Спир Бик, показывая одним крылом на свою хижину. «Входить. Садиться. Говорить. Тогда ты может присоединяться к Спир Бик на пир, если хотеть.»
Я слышал, как жаловался живот Каэры от самого упоминания слова «пир», которое заставило ее краснеть от смущения.
«Мои извинения, старейшина, но мы торопимся, и нам нужна информация.” Мои глаза мелькнули на Каэру, которая прижимала руки к животу. «И, возможно, легкую еду, которую мы сможем взять с собой.»
«Ты хотеть активировать портал, нет?» спросил старейшина, наклонив голову.
Скрывая свое удивление от знаний наших мотивов, я спокойно ответил. «Да. Мы бы хотели активировать портал, чтобы уйти».
«В таком случае, сначала послушать и научиться,» сказал старейшина, почесав крылом шрам на клюве похожий на удар молнии.
Алые глаза Каэры повернулись ко мне за ответами, но в ответ я мог только пожать плечами, прежде чем вернуться к старейшине племени. «Тогда мы смиренно принимаем ваше предложение.»
«Хорошо, хорошо!» Глаза старой птицы сузились в несоответствии, отчего я почувствовал улыбку, пока он приглашал нас к своей хижине крыльями.
Оглянувшись в последний раз назад, мои глаза быстро оглядели птичьих селян, которые все без исключений уставились на нас, и мы вошли в хижину.
