Глава 27: Глава 5, Эпизод 4: Сюрреалистичная Черная Мамба
Снайпер божественного уровня, Черная Мамба, появился на Сахеле. Он бесстрастно смотрел на опустошительное поле битвы с Драгуновым на плече. Капитан уставился на Черную Мамбу с пустым выражением лица, как и остальные.
Сержант Пол был выбран командиром команды Рател из 13-го полка легиона пришельцев Кэмп-Джибути. Он несколько раз слышал о Черной Мамбе от своего полковника и Пифа, но всегда сомневался в их рассказах.
«Он не человек!»
Он медленно покачал головой. Даже полковнику Филипу и капитану Пифу было трудно понять способности Черной Мамбы.
Лица его товарищей по команде расплылись, и они начали улыбаться. Им было приказано убить или быть убитым; смерть была просто мимолетным пейзажем. Бессистемная демократия была ничем иным, как потворством. Они могли сострадать мертвому врагу, но не могли чувствовать вины.
Они могли быть героями или зверями, но ни один наемник не хотел быть трусом. Черная Мамба, вся в крови, была их товарищем и гордостью их команды. Быть с Черной Мамбой означало, что у них есть запасной спасательный круг.
«Капитан!» Буример позвал Пола.
«Этот парень — Муста».
Буример перекатил тело и положил прямо. Из его разорвавшейся пополам головы хлынула красная жидкость.
— Ублюдок, которого называют Канмой Сахеля?
«Да. Черная Мамба убила его довольно жестоко, но он определенно Муста.
Буример указал стволом на пластину на плече.
— Он подполковник.
Пришло время капитану довольствоваться неожиданным исходом. Омбути проверил свое тело и задрожал.
«О, Аллах! Это сержант армии Хабиба, Муста. Этот ублюдок изнасиловал мою дочь и убил мою семью».
Слезы Омбути текли по его лицу, когда он в безумной ярости пинал тело.
«Посмотрите, Аллах не прощает согрешивших, свиней. Он послал божьего воина, чтобы судить тебя».
Омбути, который плакал, повернулся и преклонил колени перед Черной Мамбой.
«Спасибо. Воин пустыни не прощает обид, но и долгов не прощает. Я верну этот долг».
«Я убил его только потому, что он был нашим врагом. У тебя нет причин говорить о долгах». Черная Мамба резко оборвала слова Омбути.
«Нет. Я действительно у вас в долгу. У меня только одна просьба».
«Скажи это.»
«С вашего позволения, я хочу отрубить ему голову. Он не заслуживает реинкарнации».
Черная Мамба вспомнила себя прежней, когда он взмахнул топором, чтобы перерезать шею белому жрецу. Каким несправедливым и гневливым он был тогда!
«Отлично. Делай что хочешь.»
«Спасибо.»
Омбути достал свой шамшир и накинул Мусту на шею. Он был не в состоянии отрубить голову одним ударом, и ему пришлось несколько раз махнуть вниз. Это был акт, который повредил труп, но никто не пытался остановить Омбути.
«Ха, зрелище не очень, но раз кто-то с позывным позволил это сделать, я даже не могу его остановить. Я полагаю, что одного Канмы недостаточно, чтобы пойти против Черной Мамбы.
Капитан воскликнул, как будто он оплакивал.
Омбути положил голову Мусты на красный камень и облил ее бензином, чтобы сжечь. С этим Муста был обречен вечно гнить в аду.
Омбути сел на песок, заплакал и задохнулся. Наконец-то он отправил одного из своих врагов в ад. Он был одержим местью с тех пор, как потерял жену и дочь из-за ФРОЛИНАТ и бросил в бой свою жизнь и богатство. Враг был силен, но его силы было недостаточно.
Он стал символом мести. Он поклялся пожертвовать своей душой ради мести, но его враг был слишком силен, а путь к мести был слишком долог. Аллах послал божьего воина, когда он был на грани того, чтобы сдаться.
Омбути посмотрел на азиатского воина, который стоял твердо, как железная башня. Черная Мамба при их первой встрече впервые выстрелила в него, когда он прятался под землей. Тот же человек отомстил ему. Оставшаяся неприязнь к нему исчезла, как утренняя роса.
Закончив свой ритуал, Омбути поцеловал тыльную сторону руки Черной Мамбы и закричал в небо.
«Аллах ху акбархль (Аллах прекрасен), Аллах ху акбархль. Мой вакиль!»
Благодарность иммохаренов племени туарегов была безмерной. Омбути поклялся отдать все, что у него было, включая свою жизнь, Черной Мамбе. В исламском мире все были равны.
Традиционный мусульманин не опускал головы и не преклонял колени перед власть имущими или даже перед теми, кого уважал. Только Аллах выше, а все люди равны. Даже пророк Мухаммед был таким же равным человеком, как и они.
Конфликт между их религией и христианской религией должен был произойти. С исламской точки зрения, Иисус был пророком, которого можно было уважать, но не считать духовным существом.
Омбути вместо того, чтобы называть Черную Мамбу высшим существом, решил назвать его Вакилем (владельцем).
«Почему этот старик нападает на меня? Он сошел с ума?
Черная Мамба, которая ничего не знала, беспомощно смотрела на Омбути.
Сержант Марк и рядовой Эмиль тащили захваченных и раненых пленников.
— Это водители бронетранспортера.
Условия содержания пленников были довольно хорошими. У большинства из них были травмы левого бедра. На их темных обожженных лицах были морщины. Они выглядели далеко за сорок.
«Кто-нибудь еще был в салоне автомобиля?» — спросил капитан у Марка.
«Нет. В конце концов, они бы не захотели стать яичницей в этой банке.
Партизаны тоже были людьми. Когда полуденная температура превышала 30 градусов по Цельсию, салон автомобиля нагревался до 40 градусов. Оставаться внутри было невозможно.
Удивительно, но старый водитель-араб был спокоен. Он ничего не выражал, и его глаза не дрогнули. Майк надавил на шею старого араба, чтобы тот встал на колени. Он приложил еще больше силы к своей раненой правой ноге, чтобы сопротивляться вставанию на колени.
— Этот проклятый ублюдок!
Майк пнул правую голень старого партизана.
«Ах ты, свинья!»
Старый партизан упал на землю, не сопротивляясь, и издал оглушительный крик. Майк, удивленный криком, в свою очередь взглянул на Черную Мамбу. Он не забыл угрожающее предупреждение о том, что ему сломают руки и ноги, если он опрометчиво применит насилие. Он вздохнул с облегчением. Глаза Черной Мамбы все еще были прикованы к опустошению поля битвы.
Пленник посмотрел на Майка. Его глаза были полны ярости, а не страха.
«Далкис аль квадирух, кунта джабанан! (Грязные еретики, трусливая сволочь!)
«Что, черт возьми, говорит этот парень? Я вырву тебе глазные яблоки».
В конце концов Майк взорвался и сильно ударил Фамасом по черепу пленника. Раздался звук, и череп пленника сломался.
— Майк, успокойся. Нам нужно получить от него информацию».
Пытаясь остановить его, Буример резко посмотрел на Майка. Майк был талантливым парнем, но с неправильным характером. Он не смог избавиться от своих жестоких привычек даже после того, как его жестоко наказала Черная Мамба. Ему нельзя было доверять, потому что он не мог преодолеть свое безумие.
«Где Черная Мамба?» Шартр искал его.
Капитан указал подбородком на скалу метрах в 50 от поля боя. Шартр последовал за направлением, в котором указал капитан.
Черная Мамба сидела на краю обрыва, поджав голову между ног. Его плечи тряслись.
«Герой Deuxieme Rep плачет, как девчонка».
Капитан высмеивал его, но сердце его было сочувствующим. Он был чудовищен, но ему едва исполнилось 20. Кровь лилась ручьем в его первом бою, и от большинства его выстрелов выливались мозговые вещества. Если бы его не потрясли, его бы приняли за дьявола в мужской шкуре. Нет, он уже пробудился дьяволом на поле боя.
«Ах, черт возьми, какого черта!»
— Отец, моя очередь идти за тобой?
Черная Мамба плакала так, будто его голосовые связки истекали кровью. Его боль была не от убийства всех этих людей. Из-за пыток он не стал тем человеком, которого ожидал от него отец, с тем именем, которое ему дали при рождении. Вместо этого он стал мрачным жнецом.
«Хэ Ён, Хэ Ён!»
Это было мучительно. Его жизнь ушла далеко от нормальной. Сожаления крутились в его голове, и реальность того, что он не мог дотянуться до Хэ Ён своими окровавленными руками, заставила его отчаиваться еще больше.
— Ува… Отец, прости!
Печальные крики парантропа разносились по Ульди Хамарлу. Капитан и члены команды ошеломленно уставились на Черную Мамбу. Никто не понимал корейский, но крики скорби заставляли их сердца трепетать.
Капитан вспомнил свое первое убийство. Целью был офицер алжирской радиостанции. Эти двое случайно столкнулись друг с другом и дрались ножами и пистолетами. Его рвало всю неделю после того, как он вышел из биржи весь в крови.
Он решил, что имя, которое выкрикивала Черная Мамба, должно было быть именем его матери или именем его возлюбленной. С одной стороны, ему стало легче. Парень тоже был человеком. Он не собирался поддаваться возбуждению от убийства.
— Он новичок, несмотря на то, как ведет себя. Майк издевался над ним и улыбался.
«Майк, следи за своими словами. Блэк — наш герой, — в гневе сказал Буример.
Члены команды тоже не выглядели довольными.
«Майк, собери команду и очисти поле боя». Капитан шагнул вперед, чтобы убрать Майка с дороги.
Шартр и Эмиль направились к Черной Мамбе. Капитан остановил их, покачав головой.
«Оставить его. Это одно из многих препятствий на пути к тому, чтобы стать мужчиной и наемником».
Шартр кивнул.
Капитан был прав.
Товарищ, не способный убить врага на поле боя, был хуже врага. Это присутствие было бесполезным союзником. Такой человек должен был ослабить решимость каждого и разрушить их командную работу.
Поскольку он решил стать наемником, он должен был быть наемником. Это было время, когда новобранец преодолел свою боль и шок, чтобы стать настоящим воином. Двое, понявшие намерения капитана, вернулись.
Их глаза, на мгновение украденные Черной Мамбой, вернулись к пленнику. Старый партизан вел себя так, как будто он уже лишился жизни. Омбути начал переводить вопросы Буримера.
— Кто-нибудь из твоих товарищей здесь?
— У меня нет причин вам отвечать.
«Ха!»
Услышав ответ пленника, Буример рассмеялся.
«Грязный ублюдок, похоже, ты делал грязную работу всю свою жизнь».
Пленник обнажил свои черные зубы и засмеялся над Буримером.
«Ха, вы, грязные еретики, не говорите своим сквернословием об исторических землях Аллаха. Вы знаете вкус изнасилования молодой девушки? Откуда ты знаешь, что такое чувство, когда ты пихаешь свой секс в маленькую дырочку?»
Буример, услышав перевод, пришел в ярость.
— Омбути, ты правильно перевел это?
«К слову».
Буример натянул затвор своей «Беретты» и прицелился пленнику в голову. Омбути тут же надавил на руку Буримера.
Сст—
Пыль поднялась между ног пленника.
«Успокоиться. Он пытается вас разозлить, чтобы его не мучили. Он боится пыток. Остальное предоставь мне».
«Проклятие! Спасибо.»
Сержант Буример, почувствовав некоторую неловкость после слов Омбути, отступил.
— Ох уж эти темпераменты.
Капитан наблюдал и цокал языком. Омбути посмотрел на старого партизана. Его десны, где у него отсутствовали три передних зуба, расшатались. Когда жену Омбути изнасиловали, она ударила Хабиба камнем по лицу. Точно так же у этого человека могли выпасть передние зубы при изнасиловании женщины. Как сказал сержант Буример, этот человек, должно быть, всю жизнь занимался грязными делами.
Омбуто вытащил нож из-за пояса и без колебаний отрезал пленнику большой палец.
«Аррргх!»
Крик пленника разорвал темноту. Омбути остановил кровоток и оставил его в покое. Тело пленника сотрясалось от боли, и его крики стихли. Омбути холодно говорил с ним.
«Это всего лишь демонстрация. Отныне я буду забирать части твоего тела одну за другой. Оторванные части будут сожжены, а пепел развеян, но если вы будете сотрудничать, я закопаю вас целиком».
«Ты раб Аллаха, и ты смеешь встать на сторону белых, чтобы совершать грехи, как эти еретики!»
Партизан выстрелил в ответ, его лицо побледнело. В исламской религии тело было местом, куда возвращалась душа. Сгоревшая душа терялась и скиталась без своего дома, а душа без дома была обречена скитаться по аду. Более того, когда тело было растерзано и сожжено, это было непоправимо даже по милости Аллаха.
«Я верну именно то, что ты сделал. Я сожгу твою голову и разорву твое тело на съедение гиенам».
