«Те вещи, о которых ты говоришь… У тебя есть доказательства?» Хуа Чжэньтянь сказал спокойно, но его брови были высоко подняты. Для такого беззаботного человека, как он, такая поза выражала пик его возбуждения.
«Доказательств нет, но я никогда не сомневаюсь в своих предсказаниях. Даже если нет доказательств, я уверен, что старейшина Хуа уже верит мне». Е Учэнь сказал: «Поскольку семья Е нужна для запугивания народа штормов, они не могут раскрывать свои настоящие намерения; поэтому им нужно действовать молча, чтобы взять под контроль семью Е. Если бы не мое возвращение, Семья Е могла бы не узнать об этом до самой смерти; что тот, кому они были верны, это тот же, кто отрезал их будущие поколения и похитил членов семьи Е.
Хуа Чжэньтянь беспрестанно чесал голову, внутренне ему хотелось громко зарычать от беспокойства. То, что сказал Е У Чэнь, может показаться чрезвычайно предательским, но поскольку мальчик осмелился говорить прямо перед ним, это доказывает, что это были не просто догадки. Он отказывался признать, что его подсознание уже поверило на девяносто процентов тому, что сказал этот парень.
Он внезапно поднял голову: «Молодой человек, есть ли у вас какие-либо планы против нас, семьи Хуа, если вы сблизитесь с моей дочерью?»
«Да… но только частично. Если бы не моя привязанность к Шуйро, даже если семья Хуа в десять раз могущественнее, чем сейчас, я бы все равно не использовал такой метод, чтобы сблизиться с ней.
Хуа Чжэньтянь не рассердился, скорее он опустил лицо и кивнул. — Я думал, ты был честен. Если бы ты сказал мне намного раньше, что у тебя нет планов против семьи Хуа, даже если бы ты уже был моим зятем, я все равно мог бы дать тебе большую пощечину.
Е Учэнь рассмеялся, а затем вздохнул: «Старейшина Хуа, прости меня за откровенность. Изначально одной из причин вашей помолвки Шуйро с Линь Сяо из семьи Линь было не только частично его превосходство, но и главным образом то, что Император приложил огромные усилия, чтобы играть в сваху, верно? В противном случае, вы бы не приняли столь несвоевременное решение о ее будущем, исходя из степени вашей привязанности к собственной дочери. Более того, прежде чем согласиться на это предложение руки и сердца, ты, должно быть, тоже был пьян.
Хуа Чжэньтянь наморщил брови, замолчал на мгновение, прежде чем продолжил: «То, что ты сказал, в значительной степени верно».
Хуа Чжэньтянь внезапно понял, что каждое заявление, сделанное Е Учэнем, было весьма неожиданным.
«Сообщение мне об этих предсказаниях только сейчас можно рассматривать как ваше доверие ко мне, Хуа Чжэньтянь. Я никому не скажу, но это не значит, что я тебе доверяю. Правы вы или нет, вы уже совершили смертельную ошибку… Если действительно есть кто-то, кто замышляет против семьи Е, неважно, кто ваш противник, вы не должны так легко разоблачать себя! В тот день вы уже продемонстрировали свою силу и мудрость, а также поддержку Бога Меча. Это может показаться хорошим методом запугивания, но на самом деле вы просто копаете себе могилу». Хуа Чжэньтянь сказал в гневе. Теперь он стал беспокоиться о безопасности Е Учэня, потому что теперь это было связано со счастьем его дочери.
Привязанность Е Учэня к Хуа Шуйроу, естественно, была не до такой степени, чтобы превратиться в «глупо преданную» любовь, а просто в любовь друг к другу. Подсознательно, когда вы чем-то увлекаетесь, вы не позволите поделиться этим с другими, и ни в коем случае не позволите себе сожалеть об этом в будущем. В то же время, Хуа Шуйро будет включать в себя Хуа Чжэньтянь и всю семью Хуа, поэтому ему нужно завоевать ее расположение, и ему нужно сделать это как можно скорее. По крайней мере, она не должна вступать в брак с семьей Линь.
Упрек Хуа Чжэньтяня в его адрес доказал, что решение, которое он принял, действительно было правильным.
Е Учэнь слабо улыбнулся и неторопливо сказал: «Даже ты, старейшина Хуа, человек с таким блестящим умом мог бы так подумать, значит, и другие тоже так думали».
Хуа Чжэньтянь вздрогнул и на мгновение был польщен, а затем внезапно заметил: «Вы самый умный молодой человек, которого я знал, разумно сказать, что вам не следовало совершать такую глупую ошибку, не говорите мне ……”
«Мне будет невозможно сделать такую претенциозную вещь. Всю жизнь я отказываюсь быть приниженным другими. Судя по нынешнему положению семьи Е, если бы год назад я был все тем же Е Учэнем, то эта коварная схема пришла бы гораздо быстрее. На мой взгляд, публичное объявление является лучшим сопротивлением. Используя самую агрессивную стойку, чтобы поразить мир одним блестящим подвигом, даже ступив на вершину выдающегося таланта номер один в то время. За моей спиной есть даже Бог Меча, которого никто не осмеливается провоцировать. В результате люди будут думать, что это уже были мои все усилия, мало ли они знали, что……”
Е У Чэнь скривил угол рта и не стал продолжать. Созданный им ложный образ был совершенен. Кто бы мог подумать, что этот чрезвычайно властный молодой человек до сих пор не раскрыл свой козырь. Созданный им ложный образ, в свою очередь, заставит других мало-помалу раскрывать свои козыри, пока они не раскроют свою истинную гнилую личность.
И у него было много скрытых козырей… например, куча взрывчатых веществ, о которых никто не знал, с помощью которых он мог уничтожить всю семью Линь. Или Меч Южной Империи, который мог взять под контроль весь клан Южной Империи. Или другой пример……
Эти огромные скрытые козыри, о которых никто не знал, кроме него самого.
Хуа Чжэньтянь понял значение его слов и встревожился. — Может быть, ты все еще что-то скрываешь?
Судя по нерешительности на лице Е Учэня, Хуа Чжэньтянь быстро махнул рукой: «Неважно, это твои заботы, лучше не говори мне, иначе я попаду в ловушку. Хоть я и грубый человек, но у меня есть свои принципы. Моя семья Хуа существовала благодаря нации Тянь Лун. Если бы не королевская семья Тянь Луна, моей семьи Хуа сейчас не было бы здесь. А тебе, молодой человек, не суждено отдыхать. Если наступит день, когда ты окажешься в трудной ситуации… даже если ты мой зять, я никогда не помогу тебе. Но….» Он сделал паузу, понизил голос и сказал: «В случае, если ваша семья Е достигнет момента бедствия, найдите способ тайно передать мне сообщение… В конце концов, моя дочь будет жить вместо вас».
Обычный громоподобный голос Хуа Чжэньтяня стал тише, пока его голос не стал настолько слабым, что его почти невозможно было четко расслышать. Для кого-то вроде него, который был очень верен нации Тянь Лун, потребовалось много решимости, чтобы сказать эти слова, даже выдержав ненависть к себе, поскольку он шел против своих собственных принципов. Е Учэнь встал, полуопустив голову, и сказал: «Спасибо… мой достопочтенный тесть».
Хуа Чжэньтянь отвлекся, а затем громко рассмеялся: «Хахахаха, зачем быть таким вежливым, если ты уже назвал меня своим тестем. Те заявления, которые я сделал некоторое время назад, были просто случайными мыслями, не принимайте их слишком серьезно… Если вы хотите отнестись к ним серьезно, просто согласитесь на мою единственную просьбу, не так ли?
Е Учэнь сразу же ответил: «Пожалуйста, скажи, тесть. Вучэнь выполнит твою просьбу.
— На самом деле это не так уж и сложно…
Хуа Чжэньтянь внезапно смутился и начал бормотать: «Просто… У меня есть только эта дочь, если ты заберешь ее, я останусь ни с чем. Если вы двое сможете…. Кхм! Выйти замуж как можно скорее и родить внуков или что-то в этом роде. Внук на руках сделает мою жизнь более значимой».
«….»
…………………………………………………………………………………………
Войдя в резиденцию Хуа, как призрак, он теперь с честью вышел из ее ворот. Двое охранников, приставленных к главным воротам, хотели что-то сказать, но колебались. Они действительно хотели спросить его, как он попал сюда.
Когда он собирался выйти на улицу, к нему подошел впечатляюще выглядящий молодой человек, старший сын семьи Линь, Линь Сяо. За ним не последовало ни одного сопровождающего. Сияющее лицо Е У Чэня заставило Линь Сяо поднять брови. Он очень джентльменски отошел в сторону и добровольно поприветствовал: «Как оказалось, это Мастер Е».
«Ой?» Е Учэнь озадаченно взглянул на него и сказал: «Мистер, вы выглядите так знакомо, как мне к вам обращаться?»
Услышав эти слова, два охранника чуть ли не засомневались в своих ушах. Этот Мастер Е только что выиграл у Мастера Линя несколько дней назад, но сегодня он как-то вдруг перестал его узнавать? Или, может быть… он просто не заботился о нем.
«Я Линь Сяо». Линь Сяо не выказал никакого гнева, а ответил спокойно.
«О… Мастер Лин, посмотри на мою плохую память, пожалуйста, прости меня. Для чего ты здесь?» — спросил Е У Чэнь.
«Линь Сяо настоящим навещает своего будущего тестя. Как насчет Мастера Е……”
«О, мои сожаления. Боюсь, мастер Лин, вы не сможете исполнить свое желание. Е Учэнь пожал плечами, затем элегантно прошел мимо него, больше не глядя на него.
В этот момент во дворе раздался громоподобный голос. Двое охранников испугались и задрожали: «У этого старика сегодня днем есть что обсудить с дочерью, кто бы ни пришел, не пускайте его».
Двое охранников в смятении посмотрели друг на друга, один из них набрался смелости, чтобы закричать: «Но старый мастер, молодой мастер Линь прибыл».
«Мне все равно, старый это Лин или молодой Лин, ты глухой? Я уже сказал, что никого не впущу, даже самого Императора! Вы должны прогнать его!!
Линь Сяо тут же махнул рукой: «Братья, раз у вашего Мастера есть дела, я больше не буду вас беспокоить. Позвольте мне попрощаться».
Несмотря на то, что они уже познакомились с Мастером Линем, они все еще были ошеломлены приказом своего начальника и сразу же отдали ему честь: «Береги Мастера Линя».
Глядя на Е Учэня, который никогда не оглядывался, уходя, Линь Сяо тайно стиснул зубы и поспешно подошел к нему: «Мастер Е, пожалуйста, подождите, мне нужно кое-что сказать».
«Ой? Пожалуйста, скажи это тогда». Е У Чэнь ответил. Однако он не прекращал своих шагов и даже не склонял головы во время разговора.
Линь Сяо подавил свой гнев и сказал: «Мастер Е, что я должен сделать, чтобы заставить вас отказаться от юной мисс Шуйро из семьи Хуа. Ваше выступление было абсолютно выдающимся, поэтому у вас будет бесчисленное количество поклонников, даже семья Чжугэ и семья Шангуань, чьи дочери очень разборчивы, высоко ценят вас. Я слышал, что они даже взяли на себя инициативу посетить ваш дом, чтобы сделать предложение руки и сердца, стоит ли рисковать, цепляясь за Хуа Шуйроу? Разве ты не знаешь, что, поступая так, ты поставил обе наши семьи в очень тяжелое положение?»
«Моя семья Е и ваша семья Линь в плохих отношениях, так что это не имеет значения». — равнодушно сказал Е У Чэнь.
«Моя помолвка с Хуа Шуиро была лично засвидетельствована Императором…»
«Тогда вы должны увидеть Императора, мне нет необходимости».
Линь Сяо глубоко вздохнул, понизил голос и сказал: «Если только ты готов отказаться от Хуа Шуйроу, я соглашусь на любое желание. Просто считай, что я… умоляю тебя.
Е Учэнь поднял брови и сказал: «Ты когда-нибудь раньше склонял голову, чтобы просить кого-нибудь?»
«Никогда ранее.»
«Но сегодня ты склоняешь голову, чтобы просить милостыню, ты смиряешься?»
Перевел: Fatty_Uncle
Отредактировали: серьёзный картофель и patrick_father_of_dragons
