Переводчик: Henyee Translations Редактор: Henyee Translations
В конце концов, Сюй Гуй явно не мог пойти с Янь Цзинью и остальными. Он последовал за человеком со сложными эмоциями, чтобы посмотреть на Сюй Сяосяо.
Сюй Гуй почувствовал себя еще более запутанным, когда увидел Сюй Сяосяо, которая упала в обморок с большой раной на голове.
Честно говоря, Сюй Гуй хотел рассмеяться, когда увидел Сюй Сяосяо. Однако он сдержался, вспомнив, что она его двоюродная сестра, и ему показалось немного недобрым издеваться над ней, когда она упала с каменной лестницы.
Он лично отправил Сюй Сяосяо в больницу и позвонил своему второму дяде, который также был отцом Сюй Сяосяо. Он даже специально подчеркнул, что Сюй Сяосяо упала, потому что была неосторожна, спускаясь по каменной лестнице. Он не хотел, чтобы ему делали выговор за то, что не имело к нему никакого отношения.
***
“Что вы, ребята, здесь делаете?!”
Янь Цзинью и остальные направились прямо к большому повороту, где произошла авария. Конечно, они не подошли. Вместо этого они позвонили дежурному на подземной гоночной арене, чтобы он подвез их.
Цю Цзянь и Чжао Юэ уже были спасены профессионалами из деформированной машины и помещены на носилки, когда они прибыли на место аварии.
Оба они были серьезно ранены. Их конечности, тела и головы были залиты кровью. Хотя они все еще едва могли сохранять сознание и говорить, они явно были серьезно ранены. Поэтому, когда Ло Икун увидел, как Янь Цзинью, “преступник”, подошел, он, естественно, заговорил плохим тоном, так как мог быть замешан.
Он был ошеломлен, как только сказал это.
Увидев, как Янь Цзинью подходит, кусая пакет йогурта в зубах и засунув руку в карман, в глазах Ло Икуна появился злой блеск.
Янь Цзинью, почувствовавший его пристальный взгляд, слегка перестал улыбаться. С намеком на холод в глазах она сказала: “Просто продолжай, если тебе больше не нужны эти глаза”.
Нынешняя ситуация заключалась в том, что двое раненых продолжали кричать и ругаться. Было уже шумно, поэтому, когда появились Янь Цзинью и остальные, они, наконец, немного успокоились, но все еще ругались. Только когда Янь Цзинью заговорил, они бессознательно прекратили ругаться.
Было неизвестно, было ли это потому, что они поняли, что это Ян Цзинью, из—за которой они были серьезно ранены, сказала это, и они были в ярости от нее, или потому, что они были напуганы необъяснимой холодностью в словах Ян Цзинью.
Было неясно, испугались ли остальные, но Ло Икун определенно испугался.
Потому что в этот момент он смотрел на Янь Цзинью. Или, скорее, он смотрел прямо в глаза Янь Цзинью. Он почувствовал, каким холодным был взгляд Янь Цзинью, когда она произнесла эти слова.
Его руки и ноги были холодными.
Нет, вместо того, чтобы говорить, что ее глаза были холодными, он должен был сказать, что они были наполнены убийственным намерением.
Однако могла ли молодая девушка, которой еще не исполнилось 18 лет, иметь намерение убить? Более того, этим человеком был Янь Цзинью, который много лет вел скитальческую жизнь.
При мысли об этом Ло Икун снова заподозрил неладное.
Однако, каким бы подозрительным он ни был, он не осмеливался использовать этот отвратительный взгляд, чтобы снова оценить Ян Цзинью.
”Старшая мисс Ян действительно превзошла мои ожидания». Было неизвестно, намекал ли он на то, что Янь Цзинью ранил Цю Цзяня и Чжао Юэ, или он намекал, что слов и взгляда Янь Цзинью было достаточно, чтобы напугать его.
“Старшая мисс Ян, вы здесь, чтобы посмотреть шоу?”
Как только Ло Икун закончил спрашивать, из толпы донесся крик: “Янь Цзинью, я убью тебя!” Это была Цю Цзянь, которая лежала на носилках с лицом, испачканным кровью. Казалось, ей было трудно говорить. Она стиснула зубы и выглядела так, словно хотела съесть Янь Цзинью.
Янь Цзинью шагнула вперед, и люди, окружавшие Цю Цзянь, сознательно расступились перед ней. Они не понимали, почему они так боялись ее.
Стоя примерно в пяти шагах от носилок, Янь Цзинью посмотрел вниз на Цю Цзяня и усмехнулся: “Судя по тону мисс Цю, может быть, ты злой неудачник?”
1
Она посмотрела на Ло Икуна: “Смотришь шоу? У меня нет для этого свободного времени. Я здесь, чтобы забрать свои военные трофеи. Это уже второе мероприятие Молодого Мастера Ло. Конечно, Второй Молодой мастер Ло не был бы более невежественным, чем я, человек, который впервые попал в такое место?”
“Интересно, мои военные трофеи от Второго Молодого Мастера Ло или мисс Цю?”
“Ты все еще смеешь просить о военной добыче! Янь Цзинью, о чем тебе сейчас следует беспокоиться, так это о своей жизни! Твоя жизнь закончится, раз ты посмел причинить мне боль!”
Янь Цзинью медленно перевела взгляд на сердитую Цю Цзянь и улыбнулась: “Значит, мисс Цю действительно обиженная неудачница?”
Вокруг нее было так много людей. Если бы Цю Цзянь призналась, что она неудачница, ей было бы слишком стыдно встречаться с кем-либо в будущем. Поэтому она сердито возразила: “Кто сказал, что я больная неудачница!”
Янь Цзинью усмехнулся. “Поскольку мисс Цю не из тех, кто терпит поражение, тогда отдайте военные трофеи. О, эта машина принадлежит Второму Молодому мастеру Ло. Более того, поскольку вы уже разбили его, я думаю, что мисс Цю больше не сможет использовать его в качестве трофея для меня. Поскольку это так, просто дайте мне деньги прямо сейчас”.
Она обернулась и спросила Фэн Юаня, который только что подошел: “Кузен более осведомлен. Сколько стоит машина Второго Молодого мастера Ло?”
Фэн Юань: “…Примерно оценивается примерно в 18 миллионов”. Конечно, машина стоила не так уж много, но Ло Икун потратил много денег на ее модификации.
Раздался вздох.
Очевидно, многие присутствующие не знали, сколько стоит машина.
Большинство людей, которые появились здесь, были потомками влиятельных семей Северного города. Однако не каждый из них мог раскошелиться на десятки миллионов. В конце концов, все были довольно молоды и должны были полагаться на свои семьи, чтобы выжить. Следовательно, для немногих присутствующих 18 миллионов могли показаться не такой уж большой суммой, но для большинства присутствующих это была немалая сумма.
Даже Ло Икунь почувствовал боль в сердце, когда уставился на обломки после того, как услышал слова Фэн Юаня.
“18 миллионов. Это довольно ценно”. Янь Цзинью выглядела так, словно не знала, сколько стоит 18 миллионов. Выражение ее лица было нормальным и не выражало никакого удивления.
Это заставило многих присутствующих почувствовать себя очень странно.
Если она действительно мало видела мир, было ли разумно с ее стороны быть такой спокойной, услышав, что это стоило так много денег?
Однако, независимо от того, была ли она действительно неопытной или нет, после сегодняшней шокирующей гонки они больше не осмеливались недооценивать Ян Цзинью.
“Мисс Цю, вы это слышали? 18 миллионов долларов. Не забудьте перевести его на мой счет сегодня. Что касается номера счета, я пришлю его вам позже».
«18 миллионов, как ты смеешь на самом деле просить об этом!” Услышав, как Фэн Юань сказал 18 миллионов, Цю Цзянь был шокирован.
Это правда, что она была старшей дочерью семьи Цю, но ее карманные деньги составляли самое большее несколько миллионов. Она почти никогда не тратила больше 10 миллионов долларов. Сделав шаг назад, даже если бы у нее было так много карманных денег, ее семья определенно не позволила бы ей так их тратить.
Если ее семья узнает об этом, с ней будет покончено!
Возможно, она была слишком шокирована и обеспокоена, Цю Цзянь не заметила, что Янь Цзинью сказала, что отправит номер своего аккаунта прямо на свой телефон. В конце концов, у Янь Цзинью не было ее номера телефона.
“Почему бы мне не осмелиться забрать свои военные трофеи? Мисс Цю, не забудьте перевести деньги сегодня, хорошо? Если я не увижу денег сегодня, не вините меня за то, что я пошел прямо к семье Цю, чтобы попросить их. Хотя я никогда не слышал о Семье Цю и не знаю, что это за семья Цю, видя, что у мисс Цю такое чувство превосходства, я думаю, что Семья Цю должна иметь какой-то статус в столице. Если я пойду прямо к Семье Цю и попрошу деньги, которые потеряла мисс Цю, репутации Семьи Цю, вероятно, будет нанесен ущерб. Я верю, что это не то, что мисс Цю хочет видеть».
«Ты, ты, ты, птуи…” Цю Цзяня сразу же вырвало кровью.
Из-за гнева.
1
Цю Цзянь не был глупцом. Она знала, что Янь Цзинью был прав. Если бы Янь Цзинью действительно пошла к семье Цю, чтобы попросить эту сумму денег, независимо от того, сможет ли она получить их в конце концов, семья Цю определенно потеряла бы лицо.
Она не собиралась отпускать Янь Цзинью, но сейчас здесь было так много людей. Если бы она не признала, что потеряла деньги, даже если бы Янь Цзинью не отправился на поиски Семьи Цю, репутация Семьи Цю тоже была бы подорвана.
“Хорошо! Очень хорошо! Ян Цзиньюй, я запомню это! Я надеюсь, что вы все еще сможете жить, чтобы тратить деньги!”
Янь Цзинью улыбнулся: “Это не то, о чем мисс Цю должна беспокоиться. До тех пор, пока вы не забудете перевести деньги на мой счет, мисс Цю.”
Она бросила быстрый взгляд: “О, мисс Цю, вы, кажется, серьезно ранены. Мне жаль. Я не знал, что навыки вождения мисс Цю были такими плохими. Если бы я знал об этом раньше, я бы уступил мисс Цю. Я бы не позволил мисс Цю так сильно проиграть”.
“Ты!”
“Мисс Цю, не волнуйтесь. Я думаю, тебя только что вырвало кровью. Не волнуйтесь так сильно, что не сможете дышать. Тогда мои грехи будут огромны”.
Их окружала тишина.
Как Янь Цзинью умудрялся улыбаться и произносить такие слова с безобидным выражением лица?
Они должны были быть действительно глупыми, если все еще чувствовали, что Янь Цзинью была такой же невинной и безобидной, какой казалась на первый взгляд.
Янь Цзинью было все равно, как на нее смотрят другие. Ее взгляд обратился к Чжао Юэ, который все еще был в сознании на других носилках, но больше не осмеливался ругаться. На ее лице все еще была слабая улыбка, “И эта мисс Чжао, кажется, тоже серьезно ранена. Несмотря на то, что мисс Чжао знала, что гонки опасны, она все равно продолжала уговаривать меня остаться и поиграть. Отлично, боюсь, что мисс Чжао пришлось пролежать в больнице около года или около того. Мисс Чжао, скажите мне, почему вы должны были это сделать?”
1
” Т-ты, я-я… » Чжао Юэ была очень зла, но она была так сильно ранена, что не могла произнести полное предложение. Она могла только сердито смотреть на Янь Цзинью.
Янь Цзинью осталась невозмутимой, но она убрала слабую улыбку со своего лица и тихо произнесла “тск”.
Именно этот звук заставил невольно забиться сердца многих людей.
Янь Цзиньюнь ничего не сказал и просто посмотрел на Янь Цзиньюя, когда Янь Цзиньюнь увидел это.
Она уже видела Янь Цзиньюя таким раньше. В темном переулке, который был окружен людьми, когда Янь Цзиньюй подняла свой кинжал и нанесла удар.
Еретическое и холодное намерение убить просочилось из глубины ее костей.
