Леонель посмотрел вверх. Он все еще был в пределах досягаемости Дюны, но он также прекрасно понимал, что этот большой парень никак не мог двигаться. Каждый из ударов Леонеля пробивал вращающуюся дыру в его доспехах, посылая осколки в его тело.
Худшее в этой шрапнели, однако, было то, что она все еще была связана с доспехами из розового золота, что делало ситуацию еще хуже, чем она была бы в противном случае. Если Дюна захочет двигаться, он не только разрежет себе конечности, но ему также придется бороться с прочностью собственной брони.
Можно сказать, что сражаться с Леонелем в полном металлическом костюме было, наверное, самым глупым поступком. Использование Элемента Огня не было даже наполовину таким вопиющим, как это само по себе.
Леонель не знал, есть ли у семьи Моралес враги, хотя мог догадаться, что они, вероятно, были. Какой бы могущественной ни была организация, у нее всегда будут соперники. Однако Леонелю не нужно было догадываться, что кем бы ни были эти враги, они никак не могли носить такие доспехи.
Либо они вообще не будут носить металлическую броню, либо найдут способ зачаровать броню, чтобы те, у кого есть Синергия Металла, не могли ею манипулировать.
Другое дело — столкнуться с металлическим оружием. Часто в него вливалась Сила, нарушая контроль Леонеля. И оружие часто двигалось слишком быстро, чтобы Леонель мог справиться с ним, прежде чем он пострадает.
Но такая броня была практически стационарной мишенью.
Проще говоря… Дюна просила проиграть.
Леонель потянулся вперед, коснувшись уже искаженного медведя на груди Дюны. Он вздохнул, покачав головой.
По всем правилам, он должен убить Дюну. Было очевидно, что последний не проявил бы к нему никакой пощады, будь он на другом конце провода.
Действительно ли убийство было необходимой крайностью? Все, что он сделал, это захватил магазин, верно? Он даже не убил никого из их членов.
Этот Пространственный Стих действительно был слишком нелеп.
Леонель толкнул ладонь вперед, деформируя розово-золотого медведя так, что его первоначальная форма перестала быть видна.
Кровь вытекала из шлема Дюны. От начала до конца он не сказал ни слова, даже ради того, чтобы молить о пощаде.
Леонель чувствовал полные ярости взгляды одиннадцати оставшихся носителей розово-золотых доспехов. Но никто из них тоже не сказал ни слова. Было видно, что каждый из них был воином, повидавшим многое. Поскольку они осмелились действовать, они также осмелились умереть.
«Хм. Возможно, Valiant Heart еще не совсем прогнил. Леонель рассеянно подумал.
Ладонь Леонеля сжалась в кулак. Словно алюминиевый лом, смялась нагрудная пластина на Дюне.
Леонель рванулся вниз, срывая броню с тела Дюны.
Ударом ноги он отправил полумертвое тело Дюны с арены.
Дюна фыркнула и закашлялась, глядя на небо с намеками на нежелание. Это было не потому, что он умирал, а потому, что он знал, что Леонель не просто помог бы ему снять доспехи. Каким-то образом к нему проявили милосердие. Но это только наполняло его чувством бесконечного унижения.
В этот момент многие почувствовали, что их разум онемеет. Если это то, что Леонель мог сделать с доспехами, которые они носили, что они должны были делать?
Леонель посмотрел на большой кусок розового золота в своей руке и отбросил его в сторону.
Дюн медленно поднялся сам, несмотря на состояние своего тела, зная, что никто не придет за ним. На самом деле, он никому этого не хотел.
Не оглядываясь, он утащил свое тело, оставив за собой кровавый след.
От начала до конца оставшиеся одиннадцать не удостоили Дюну взгляда, каждый из них смотрел на Леонеля с убийственными намерениями. Было ясно, что все они ждали, когда истечет десятиминутный таймер, и каждый из них не хотел ничего, кроме как разорвать его на части.
В безмолвной толпе Нигмир сильно дрожал. Он, который однажды сражался с Леонелем, точно знал, что раньше он не был таким могущественным. Все его мысли о победе над ним, казалось, вылетели в окно, его тело покрылось холодным потом.
Члены фракции Короля руд наблюдали за происходящим, стиснув зубы. С такой силой, были ли их планы измотать Леонеля хоть жизнеспособными?
Во взгляде Нигмира мелькнула ярость, он перевел взгляд с Леонеля на Айну. Он отомстит. Ему нужно было отомстить. Не важно что.
Тело Нигмира вспыхнуло, сильный порыв ветра пронесся по окрестностям и застал многих врасплох.
Немало людей все еще пытались осмыслить то, что только что произошло. Никто не думал, что кто-то другой бросит вызов именно в этот момент.
Тело Нигмира пересекло платформу Леонеля, словно в явной провокации, прежде чем тяжело приземлиться на платформу Айны. Его разум был искажен яростью, заставляя Силу Элемента Ветра вокруг него ответить тем же.
Леонель нахмурился, его пальцы дернулись. От него исходила удушающая аура. Если бы не правила, он бы уже тут же напал на Нигмира. Если бы это был обычный вызов Айне, это не было бы проблемой. Но это было явно не то.
Тело Нигмира тряслось под гнетом Леонеля. Но он стиснул зубы, ярость взяла верх над его разумом.
Он рассмеялся в небеса. — Ты просто стой там и смотри!
Нигмир рванулся вперед, его скорость достигла умопомрачительного уровня. Ветер окутал его, появилась броня из слоновой кости и четырехметровое копье в руке.
«УМЕРЕТЬ!»
Нигмир увидел, как что-то мелькнуло рядом с ним. В этот момент он почувствовал, как будто мир сдвинулся, одна сторона скользнула вверх, а другая скользнула вниз. Он не мог понять, что произошло, пока не рухнул на землю, его тело раскололось на две половины прямо посередине.
Снова тишина повисла над толпой, когда капли крови упали на красавицу в маске с развевающимися волосами.
