Глава 150 Граница (1)
«Ученик…»
Это было неожиданно, но, возможно, это была возможность. Хотя он, казалось, был не в своем уме, он все же мог получать инструкции от мастера, который был эквивалентен Чхонме. Однако отдавать предпочтение эмоциям, а не разуму…
«…»
Ему это не понравилось. Мог ли он так пойти на компромисс с самим собой? Мог ли он поклониться девять раз, чтобы стать учеником, когда он не хотел этого, подавленный силой принуждения? Конечно, ответ был задан. Даже если он умрет в погоне за своими эмоциями, это может сделать его мертвым.
— Я… поклонюсь.
Это был враг, с которым он не мог победить. Он приобрел десятки навыков с помощью {Хищничества}, и благодаря силам с хорошей синергией он рос со скоростью тигра с крыльями. Тем не менее, Небесный Будда был сильнее нынешнего его. Он вложил в нее все, но забрал только одну из своих девяти жизней, и это было возможно только потому, что ему повезло.
Вот почему…
«Месть дворянина не опоздает, даже если на это уйдет десять лет».
Он решил наточить нож в уме, выгравировав эту пословицу в своих костях.
«Для дворянина отомстить десять лет еще не поздно».
«…!»
Он был пойман с первого взгляда.
«Чему ты удивляешься? Даже если ты пытаешься это скрыть, твой голос уже злобный. Я ясно вижу твои мысли глазами Майтрейи».
«…»
Юн-сок не оправдывался. Однако, неожиданно, Небесного Будду мало заботил этот вопрос.
«Забудь это. Если вы не имеете в виду это, все будет бессмысленно. Я получу твой лук позже. Немедленно остановись и иди сюда».
Когда Юн-сок подошел, Небесный Будда деликатно снял маску, закрывающую его лицо, и ласково сказал:
«Вы все еще можете достичь просветления, даже если у нас нет официальных отношений мастер-ученик. Я сделаю минимальные приготовления к проповеди».
Минимальная подготовка? Он не знал, что это было. Однако его инстинкты забили тревогу при этом слове. Возможно, с большим энтузиазмом, чем когда его жизни активно угрожали.
«…Что ты пытаешься сделать?»
Что бы это могло быть? Что, черт возьми, он пытался сделать с ним? Когда Юн-сок отступил назад, Небесный Будда почесал свою сияющую золотом лысину.
«Я сбрею невежественную траву, растущую с твоей головы, символ тоски, и положу тебе на лоб символ просветления».
«Но я еще не ученик. Я не думаю, что это слишком поздно, чтобы сделать это тогда».
«Все люди, приходя в мир, становятся учениками Будды Майтрейи».
«Но я не собираюсь посвящать себя буддизму».
— …Значит, замешан Дьявол.
Дьявол, волшебное слово, пришедшее, когда не хватало логики или не было воли, позволяющей убеждать. Юн-сок мысленно выругался.
‘Блин.’
Он не думал, что они могут общаться. Когда он задался вопросом, нет ли у него другого выбора, кроме как отказаться от своего достоинства, чтобы наконец жить, Небесный Будда перехватил его.
«Как ты можешь так не решаться разорвать связи с миром? У тебя осталась жена?
Луч света просочился сквозь щели отчаяния. Юн-сок кивнул после минутного молчания. У него не было жены, но этому монаху и не нужно было об этом знать. Юн-сок отчаянно загипнотизировал себя на случай, если его снова поймает телепатия. Он не знал почему, но первой женщиной, которая пришла ему на ум, была не кто иная, как Элль.
«Да. Жена ждет меня».
Он чувствовал себя злодеем третьего сорта, умоляющим сохранить ему жизнь из-за больной старой матери, но, проще говоря, не было ничего, чего бы он не сделал, если бы мог защитить свое достоинство.
«Жена… она красивая?»
«…?»
Он не мог понять. Он правильно расслышал?
— Что ты имеешь в виду, красивая…?
«Хм, это не так. Неважно. У такого панка, как ты, есть жена, так что я пока пропущу церемонию поклона, церемонию рукоположения и гравировку.
Он торопливо пытался сменить тему. И как будто он был недоволен, то, как он его называл, изменилось с «ты» на «ты, панк». Но Юн-сок проглотил жалобу. Он не знал почему, но не было причин рисковать всем, когда он отпускал это.
«Хорошо тебе, Амитабха…»
Небесный Будда тихо прочитал буддийскую молитву. Восстановив самообладание, он оглянулся на Юн Сока.
«План изменился. Я не возьму тебя в ученики».
Радость, гнев, печаль, страх, любовь, ненависть и желание; семь эмоций, с которыми рождается человек. Он понятия не имел почему, но голос Небесного Будды, казалось, теперь содержал гнев.
Он с радостью принял это, но ему было любопытно узнать причину. Это бы определило, хорошо это или плохо. Когда Юн-сок спросил, почему, не в силах скрыть свою беспомощность, Небесный Будда уныло ответил.
«Чтобы узнать мои тайные учения, вы должны отказаться от извращений. Однако даже я не уверен, что смогу победить непристойного Дьявола в твоей голове.
Он только что сказал, что у него есть жена. Тем не менее, он говорил так, словно был одержимым сексом демоном, который думал только об этом весь день. Это было смешно, но Юн-сок ничего не сказал. В этом не было ничего нового, потому что он уже знал, что этот сумасшедший монах сошел с ума.
Однако, чувствуя разочарование, Юн-сок не мог не продолжать спрашивать.
«Итак, что ты собираешься делать?»
Идеальная ситуация заключалась в том, что он ушел, сказав, что ничего не поделаешь. Худший исход был бы, если бы он попытался разбить себе голову, сказав, что уничтожит сорняки. Поскольку он не мог быть его хозяином, он хотел услышать ответ быстро, даже если это привело к отчаянию.
«Значит ли это, что ты должен стать учеником…?»
«…»
«Я не могу мириться с тем, что вы сделаете с миром».
Ответ Небесного Будды был ясен как день.
«В конце концов, это то, что происходит?..»
Оставив печаль позади, Юн-сок схватился за меч. Даже если это была битва, в которой у него не было шансов на победу, он не собирался подставлять свою шею и ждать смерти.
Сражайтесь до конца. С этой мыслью он бросил взгляд на Небесного Будду и перевел дыхание.
— Судя по тому, что ты сделал, у тебя на уме только резня.
Небесный Будда ухмыльнулся.
— По крайней мере, перед тем, как ты уйдешь, я очищу твой разум.
«…?»
Юн-сок наклонил голову и сглотнул. Если он правильно понял, он как будто говорил, что не убьет его.
— Тогда я начну обучение.
Учение началось. Юн-сок не мог в это поверить.
«Есть одна вещь, которую вы должны знать, прежде чем примете учение буддизма».
Он не только не ожидал, что этот сумасшедший монах будет направлять его словами, а не кулаками…
«Майтрейя Будда не является ни добрым, ни злым. Так что следовать буддизму — это все равно, что придерживаться срединного пути».
Это звучало так, как будто он где-то недавно слышал.
Разве это не было просто разрушением для сумасшедшего монаха? По мере того как учение Небесного Будды продолжалось, Юн-сок, естественно, слушал. Убийство было плохим делом, а жизнь была драгоценной. Его учения не были такими консервативными вещами.
«Защитить середину — значит провести черту в уме и обрести самообладание».
Что-то кроме добра или зла. Юн-сок определил его как демонический. Однако, даже если он следовал той же тенденции, ответ Небесного Будды был другим.
«Это буддизм».
В мире не было абсолютного добра или зла. Если и существовала только одна абсолютная вещь, то это был совершенный нейтралитет, которого можно было достичь, только отказавшись от семи эмоций и пяти желаний. Это было именно так.
«Те, кто добился несправедливости, рисуя линии, ни к чему не предвзяты. Поэтому вы можете следовать линии и идти правильным путем».
«…»
«Ты не только не правильно провел черту, но и не смог добиться непоколебимой воли, так что тебе далеко».
Юн-сок не был убежден. Если место, где были оставлены семь эмоций и пять желаний, было серединой, это означало, что он также направлялся к тому, что Небесный Будда назвал правильным путем. Но монах покачал головой, словно ошибся.
«Даже я знаю ворота в Чхонма-дон. Однако цель этих ворот — нейтрализовать и преодолеть эмоции, а не устранить сами эмоции».
Это было не то, что он мог легко понять. Чем больше он слышал о различиях, тем больше они становились похожими.
‘Имеет ли это смысл…?’
Небесный Демон, Небесный Будда. Два абсолютных господа, которые осмелились идентифицировать себя равными небу и почитались в Муриме. Одна сторона следовала за «Демоном», а другая — за Буддой. Поэтому оно было слишком противоречивым.
Как две крайности могут достичь одной и той же точки? Внезапно он задумался, а не это ли означало, что все реки впадают в море, но Юн-сок, размышляя над тем, что преследовали эти двое, покачал головой.
‘Нет.’
Это похоже, но не то же самое. Казалось, что он направляется в то же место, но начальная точка была другой.
«…»
Юн-сок слегка вздрогнул. Тонкая грань между Демоном и Буддой. Если бы он смог обнаружить это, он почувствовал, что это откроет новую дверь.
«Это оно. Твои глаза вдруг прояснились».
Небесный Будда улыбнулся Юн Соку и продолжил свою лекцию. И чем больше он слышал, тем уже становилась пропасть между Буддой и Демоном. Но между ними была пропасть. Почувствовав зуд на кончике языка, Юн-сок прикусил губу.
— Тебе должно быть скучно.
— Ты… нет, я не думаю, что должен это говорить, но…
Небесный Будда настаивал, и Юн-сок твердо ответил. На самом деле, чем дольше длился разговор, тем больше он зевал, когда спрашивал его, почему он не может понять эту простую вещь. Во многом казалось, что ему не хватило подготовки, чтобы жить под именем Небесного Будды, но в Муриме сильнейший был лучшим.
«Давайте остановимся здесь и сделаем это правильно».
«…?»
«Причина, по которой ты не понимаешь, хотя я так легко тебе объяснила, заключается в том, что Дьявол вмешивается в твою голову».
Волшебное слово появилось снова. Юн-сок внезапно забеспокоился, и, как всегда, его зловещие ожидания никогда не сбывались.
«…Нет, это не так. Дьявол не участвует. Это просто…»
— Твой разум все еще занят убийством. Что это значит? В любом случае, не о чем беспокоиться. Кого волнует, дьявол это или нет…».
Ух-!
«Будда предлагает просветление, когда вы видите это правильно».
Он не удосужился получить одобрение. В него влетел кулак, и Юн-сок рефлекторно уклонился. Конечно, это было бесполезно.
Ударить кулаком-!
У Небесного Будды был более яркий голос, как будто он, наконец, возбудился после того, как ударил Юн Сока по подбородку.
«Что вы думаете? Ты чувствуешь себя немного невезучим сейчас?»
«Ты сумасшедший монах, что ты делаешь…!»
«О, это Дьявол! Дьявол!»
Сжать.
Юн-сок стиснул зубы. Он на мгновение забыл, потому что выглядел нормальным, когда учил, что он не в своем уме.
Ух! Ух!
Милосердие, доброе дело, добродетель. Три учения протянули свои свирепые кулаки, а Небесный Будда продолжал кричать.
«Дьявол, уходи! Милость Будды, давай!»
Внезапно он подумал, что этот сумасшедший монах просто принял Демона за Будду, но…
— Это возможно?..
Невероятно, но туман в его голове постепенно начал рассеиваться. Как он мог видеть, Демон и Будда были разными. Картинка стоила тысячи слов. К сожалению, Юн-сок хорошо разбирался в этой идиоме. В этом отношении он обладал талантом, далеко превосходящим всех остальных.
Ударить кулаком-!
Юн-сок, естественно, прочитал в этом причину, даже когда его ударил кулак, полный милосердия Будды (?).
Но прежде чем сравнивать, сначала нужно знать. Каким был Будда?
Ударить кулаком-!
Буддизм был промежуточным звеном. Тогда какова была золотая середина?
Ударить кулаком-!
— Если есть разбитый человек, есть человек, который его накапливает.
Как Небесный Будда, пытающийся направить Юн-сока, золотую середину, которая может охватить все. И в этом было отличие от Демона, который ломает все перед собой. Так было ли это единственной разницей между ними?
Ударить кулаком-!
Он так не думал. Тогда что еще отличалось? Юн-сок ломал свои кости и склеивал их вместе с помощью Skywrath Energy во время поисков.
Ударить кулаком-!
Еще раз, в тот момент, когда его кулак вонзился ему в подбородок…
«…!»
Будда уставился на него. Теперь ему казалось, что он немного понял.
