204 Прошлое Линь Чжицина (2)
Он думал, что его спасли, но он упал в другую бездну.
Богатый купец спас его только из-за его лица.
Его лицо было похоже на лицо его матери, и у него была хорошая внешность. Несмотря на то, что он был замучен все эти годы и был очень худым, лицо его после того, как он вырос, имело нежное и красивое выражение.
Богатый купец любил воспитывать юношей, и ему нравились те мальчики, которые еще не выросли. Когда он случайно увидел его в переулке, он привел его обратно.
Линь Чжицин знал, что если он не хочет отдавать свою жизнь в руки других, он может только проявить инициативу и атаковать. С одной стороны, он притворялся вежливым с богатым купцом, а с другой стороны, тайком следовал за богатым купцом, чтобы узнать все, что можно.
Позже талант, который он проявил в бизнесе, очень обрадовал богатого купца. Он отказался от идеи держать его в своей комнате и позволил ему заниматься делами снаружи и зарабатывать для него деньги.
В последующие годы он несколько раз пролистывал дела богатого купца. Бизнес богатого купца с самого начала был не из лучших. Продажа нелегальной соли и поимка были тяжким преступлением, за которое казнили всю его семью.
Он не боялся грязных методов. Пока ему это выгодно, он будет это делать. Богатый купец постепенно расслабился и передал ему полный контроль над бизнесом. У него было только слабое место в сердце.
Позже, когда богатый купец стал старше, его подозрительность начала расти. Он подозревал, что торговец передумал и хотел использовать методы, чтобы победить его.
Линь Чжицин использовал некоторые уловки и заставил богатого торговца умереть во сне.
У богатого купца не было детей. Члены его клана пришли, чтобы вызвать проблемы, и хотели забрать собственность в свои руки.
Линь Чжицин усердно работал над этим имуществом. Если бы не он, она давно бы была растрачена богатым купцом. Почему он должен передавать это другим?
Те, кто когда-то работал на богатого купца, уже по незнанию перевели активы на его имя. После того, как богатый купец умер, у него не осталось иного имущества, кроме нескольких ветхих особняков.
Члены клана, которые хотели пить его кровь, были ошеломлены. Они пытались пожаловаться правительству, но он уже сделал все приготовления. Как его можно было так легко поймать?
Более того, люди из правительства тоже приходили, когда что-то заподозрили. Они уже давно были в одной лодке с ним, так что, в конце концов, те, кто был заперт, все еще были теми жадными членами клана.
Все эти годы он думал, что он нехороший человек и что применяемые им методы не благородны. Однако самым большим преступлением по-прежнему оставалась контрабанда соли. Это было серьезным преступлением. Поэтому он не ожидал, что Мин Чжиянь отпустит его.
Просто было немного жаль. Он думал, что он один, поэтому он никогда ничего не боялся. Он не боялся быть пойманным. Он прожил достаточно долго.
Однако он не ожидал, что его мать все еще будет жива в этом мире. Она стояла перед ним, обнимала его, плакала, смотрела на него и смеялась. Однако на этот раз он действительно собирался умереть напрасно.
…
После того, как Цзянь Цинцин ушла, она немного поколебалась, но все же пошла искать Мин Чжияня. Она хотела знать, есть ли у Линь Чжицин еще шанс получить прощение.
Мин Чжиян увидел ее приближение и совсем не удивился. Он пододвинул стул и сказал: «Садись».
Цзянь Цинцин послушно сел и обеспокоенно спросил: «Какое преступление совершил брат Линь?»
Мин Чжиян лаконично сказал: «Его самое большое преступление — продажа контрабанды соли».
Цзянь Цинцин был потрясен. Хотя все тайно покупали контрабандную соль, она знала, что продажа контрабандной соли была преступлением, которого было достаточно, чтобы обезглавить людей в эту эпоху. Она не ожидала, что Линь Чжицин действительно сделает это. Теперь было бесполезно умолять кого-либо. Никто не мог спасти его.
Однако она все еще не могла этого вынести. Не говоря уже о том, что Линь Чжицин спасла ей жизнь, последние несколько дней она уже относилась к Линь Чжицин как к другу. Она чувствовала, что Линь Чжицин не был злым человеком. Было бы жаль, если бы он погиб из-за этого. Бабушке Лин тоже было бы грустно.
