Глава 844: Яо Цзин, ты действительно отвратителен
Спокойное выражение лица матушки Ян тут же потемнело. Даже в ее голосе слышался оттенок гнева. “ЯО Цзин, у тебя нет доказательств, но ты говоришь так твердо. Когда ты допустил ошибку в младших классах, я думал, что ты тогда был молодым и незрелым. Тем не менее, ты все еще такой, хотя ты уже на втором курсе средней школы.”
— Шухэ, ты же знаешь, что я не люблю, когда взрослые вмешиваются в дела детей. Несколько лет назад, чтобы Яо Цзин мог спокойно учиться, ты использовал свою силу, чтобы выгнать из школы даму, которая устраивала шоу с Хэнхэном. Я ничего не сказал, но это не значит, что я не знаю об этом.”
Шухэ-так звали мать Яо.
“Ты тоже студент. Вы знаете, что некоторые гангстеры извне хотят запугать ученика из вашей школы, но вы не сказали об этом взрослым. Вместо этого вы дали информацию, чтобы помочь им. ЯО Цзин, тетушка не понимает, что у тебя за мотив. Как ты можешь быть таким безжалостным?”
“Судя по всему, мне повезло, что я отправил эту леди учиться в столицу. Если она училась в провинциальном городе, основываясь на том, насколько безжалостен Яо Цзин, она определенно заставит даму умереть!”
Матушка Ян очень рассердилась. Следовательно, слова, которые она произнесла, тоже не были приятными.
— Хуэйин!- Удивленно воскликнула матушка Яо. Она не верила, что ее старая соседка так смотрит на дочь.
Когда мать Яо упомянула о том, что произошло в младших классах, семья Яо была ошеломлена. Мать Ян даже сказала, что Яо Цзин был безжалостен. Человек, который не мог принять это больше всего, был Яо Цзин. Поначалу она все еще сохраняла гордое выражение лица, но теперь все ее тело неудержимо раскачивалось.
Тетушкина песня, которая ей нравилась, на самом деле говорила, что она безжалостна. Она также знала… знала о том, что случилось в младшей школе!
Как такое возможно? Как тетя сон узнала об этом?
А как же Ян Хэн? А как насчет него?
Ее зрачки тут же сузились. Она подняла голову и пристально посмотрела на Ян Хэ. Ей хотелось узнать что-нибудь по выражению его лица. Она не осмелилась услышать от него ничего такого, что могло бы смутить ее еще больше, поэтому просто уставилась на него.
Матушка Ян уже спокойно отвела взгляд от матушки Яо. Все это время она держала е Цзянь за руку. По ее действиям любой мог сказать, что она была на стороне е Цзяня.
Мать Яо почувствовала горечь в горле, как будто съела китайскую золотую прядь[1]. Она страдала, но не могла выразить этого словами. Она посмотрела на матушку Ян, а затем перевела взгляд на спокойного комиссара Яна. Когда она увидела Ян Хэ, в ее глазах мелькнула надежда. Правильно, пока Ян Хэн все еще хотел быть вместе с Цзинцзин, все было хорошо!
— Хэнхэн, ты вырос вместе с Цзинцзин. Она мягкосердечный человек, который будет плакать, когда другие люди плачут. Ты … пожалуйста, скажи что-нибудь. Не позволяй своей матери неправильно понять Цзинцзин.”
Как только Ян Хэн вышел, недоразумение, возникшее у Хуэйина по отношению к Цзинцзину, могло разрешиться независимо от того, насколько глубоко оно было. На мгновение мать Яо возложила всю свою надежду на Ян Хэ.
Но когда Ян Хэн наконец открыл рот, она поняла истинное значение боли.
“ЯО Цзин, Ван Цзинь и я все это время искали е Цзяня в гостинице. Мы даже не знаем, куда она делась.- Ян Хэн холодно проговорил под полным надежды взглядом матери Яо. Безразличие на его чистом и красивом лице почему-то встревожило Яо Цзина. “В то время я не понимаю, почему ты начал ругать е Цзянь в тот момент, когда перебежал дорогу. Теперь я знаю. Вы пришли в отель, чтобы заблокировать е Цзянь. Когда вы увидели, что Ван Цзинь ранен, вы попытались превратить е Цзянь в плохую девушку, которая только и знала, как спровоцировать других мужчин встать на ее защиту.”
“Я могу сказать тебе серьезно и правдиво, что мы даже не знаем, почему е Цзянь ушел именно сейчас! Мы даже не знаем, что Ло РАН пришел в отель со своими людьми! Если бы я знал в то время, я бы лично преподал ему урок! Я не буду стоять в стороне и ничего не делать!”
“Что касается твоих поступков, Яо Цзин, я просто хочу сказать, что ты действительно презираешь себя!”
[1] Одна из самых горьких трав, используемых в традиционной китайской медицине.
