Глава 54
****
«Почему?»
— спросил я снова, и Кванах вздрогнул. — медленно сказал он низким голосом.
— Потому что я скучал по тебе.
— Почему бы тебе просто не прийти и не увидеть меня?
— Я думал, ты не хочешь меня видеть. У меня не было стыда».
— Ты знаешь.
— сказал я с бледной улыбкой, и Кванах прочистил горло. Наступила минута молчания. Небольшой свет, зажженный в спальне, осветил твердое лицо Кванаха. Время от времени многие эмоции вспыхивали на его мрачном лице, а затем исчезали.
Казалось, ему есть что сказать. Я ждал, глядя на него.
Через некоторое время Кванах нарушил тишину и сказал срывающимся голосом.
«В эти дни я чувствую себя очень жадным, плохим человеком».
Как только я услышал первое слово, я понял, что этот человек говорит свои самые глубокие истины и стремится честно разоблачить себя.
«Я связал вас здесь во имя защиты, но действительно ли я являюсь объектом этого? Разве это не из-за моего эгоизма?»
Его глаза были полны боли, когда он продолжил.
— Кванах, я знаю, ты беспокоился обо мне.
«Нет. Я думал только о том, почему я так жаден до тебя, не зная своего места давным-давно.
Кванах звучал так, как будто он стоял на коленях перед статуей богини в храме, исповедуясь в своих грехах. Он был полон страстного раскаяния.
— Это то, что я слышал от тебя. Мы раньше встречались?»
«…… Да, были».
Сразу же после того, как я вышел из комы, я усомнился в отношении Кванаха и задал ему такой вопрос. Кванах несколько раз отрицал это, но неохотно отвечал.
«Это было давно. Вам не нужно помнить. Надеюсь, ты не помнишь меня с того времени. Это было так некрасиво».
Похоже, он больше не хотел об этом говорить, поэтому я не могла больше задавать вопросы.
«Это было давным-давно, когда ты даже не знал моего имени… Я встретил тебя».
Но теперь рот Кванаха, который был плотно закрыт, открылся.
Я был одновременно удивлен и сбит с толку.
Две жизни. Оглядываясь на несколько повторившихся инцидентов, я нигде не мог найти Кванача.
«Когда это было?»
Я протянул руку и положил ее на тыльную сторону ладони Кванаха. И я был удивлен. Температура тела Кванаха всегда была горячей, как огонь, но теперь его рука была подобна льду. Он казался очень нервным.
Он стоял на одном колене у края кровати, его тело напряглось.
— Это естественно, что ты не помнишь. Нет, я не хотел, чтобы ты запомнила навсегда.
«Почему ……?»
«В то время я был таким потрепанным и грязным. Вплоть до того, что грех оставаться в моей голове».
Это была та же история, что и в прошлый раз.
«О чем ты говоришь? Это не может быть правдой».
Я переместил свое тело и приблизился к нему. Я попытался сесть рядом с ним, но Кванах заблокировал меня. Затем мрачным голосом он сказал:
«Я хотел быть достойным тебя мужчиной. Мужчина, достойный твоей любви… Я была так занята, притворяясь кем-то, кем я не являюсь. Но все было напрасно».
Я думал, что многое понял, прожив вторую жизнь в регрессе. Но я понятия не имел, что Кванах зашел так далеко с такими чувствами.
Возможно, сердце этого человека было намного глубже, чем я думал.
Мое сердце билось. Он сильно стучал. Издевательский голос Кванаха проник в мой запутанный разум.
— Я теперь не такой жалкий, как был тогда, когда эгоистично запирал тебя. Я ничуть не изменился».
«……».
«Независимо от того, как сильно я борюсь, я не могу помочь грязи, с которой я родился…»
«Кванач……».
«Я всегда чувствую себя маленьким, когда стою перед тобой. Тот факт, что на этот раз вы восстановили свою силу, является доказательством того, что вы были избраны Богиней. Я чувствую, что меня наказывает Богиня. Не смей желать Usphere Catatel.
Он был человеком, который командовал континентом, но теперь Кванах смотрел на меня в образе безмерно слабого человека. Его глаза были полны печали, он смотрел на себя. Он как будто просил меня не бросать его.
Эмоции, бушевавшие внутри Кванаха, взбудоражили его. Когда все это началось?
Какие разногласия существовали между нами?
Кванах начал историю, которая долгое время оставалась бездействующей, историю, которая должна была дать ответ.
— Ты помнишь горы Радония?
* * *
Горы Радония были горами, которые разделяли южную и северную части континента.
В то время не было Империи Радон, и семнадцатилетний мальчик, проживший тяжелую жизнь раба, ступил на горный хребет,
Это была история предыдущей жизни Усферы перед ее смертью.
* * *
В горах Радония внезапно увеличилось количество монстров. Горный хребет проходил через земли как Королевства Пернен, так и Королевства Стендаль на севере, так что это не было ответственностью только одного места.
В конце концов, два королевства объединили свои силы, чтобы начать кампанию по победе над монстрами. Кванах был солдатом-рабом, попавшим в плен во время кампании.
Солдаты-рабы, такие как Кванах, обычно были на переднем крае битвы с монстрами. Они были живыми щитами, ресурсом, который можно было сохранить даже после смерти. Это была позиция Кванаха.
Значит, мальчик не был человеком. По крайней мере, по меркам Королевства Пернен того времени. Он был товаром, который всегда должен был доказывать свою полезность и ценность. Когда он состарился, его выбросили, а когда он нахально притворился, что не является собственностью, его выбросили. Это была простая причина.
Но мальчик, разгневанный несправедливостью, на время забыл о своем положении.
— Как ты смеешь ослушаться лорда Бенана?
Несколько пинали туго свернувшееся тело Кванаха. Он просто закрыл глаза и терпел боль.
Бенан был командиром солдат-рабов, посланных Королевством Пернен в горы Радония. Он также был дальним родственником королевской семьи Пернен. У него не было ни серебристых волос, ни лиловых глаз, признаков королевской власти, но Бенан был рыцарем, который верил в свою родословную и высокомерно буйствовал.
Вот почему он считал, что если рабыня — красивая женщина, то для него естественно взять ее. Его уродливые желания распространялись и на молодых девушек.
Никто не мог остановить Бенана, когда он пытался напугать десятилетнюю девочку на глазах у всех.
Как он посмел напугать ребенка? У него не было чести как у рыцаря, но у рабыни, пришедшей в качестве посудомойки. Она не соответствовала его стандартам, так что забрать ее не было преступлением.
Пока все отворачивались и делали вид, что не видят жестокого акта, вышел Кванах.
Кванах не знал девушку, пойманную в руки Бенана, дрожащую и трясущуюся. Это была девушка, которую он увидел впервые с тех пор, как приехал в горы Радония.
Но он знал, что то, что делал Бенан, было неправильно. В тот момент, когда он поднимется, он может умереть. Помимо нарушения принципа подчинения приказам начальства, Бенан не был милосердным человеком.
Тем не менее тело Кванаха двинулось первым. Импульсивно он вырвал девушку из рук Бенана, и последствия его действий были жестокими.
— Как мне тебя убить?
Бенан пробормотал, глядя на Кванача, которого избили солдаты издалека.
Кванах почувствовал, как кровь хлынула ему в рот. Было больно, как будто его грудная клетка была разорвана. Он молился, чтобы его просто убили. Какая разница, если он выживет здесь?
После того, как всю жизнь его толкнули в грязь, Кванах не хотел представлять себе будущее. Завтра будет хуже, чем сегодня, а послезавтра будет еще хуже. Если только он не оставил эту личность.
Мальчик так и не научился надеяться. Он только научился отчаиваться, подавлять себя, стирать свое существование.
— Угу, угу…….
Кванах застонал в своем слабом духе. Кровь и слезы текли одновременно с его лица, когда его лицо было воткнуто в землю.
Пока Кванах мысленно думал о том, чтобы убить его, Бенан стоял позади него, стиснув зубы.
Он был рабом и бросил вызов рыцарю. Конечно, он был тем, кого нужно было убить. Но Бенан не мог убить его.
«Черт, он хорош в бою».
Во дворце находился главнокомандующий, отвечавший за солдат-рабов. Он был старшим офицером Бенана. Ему было все равно, умрут ли другие рабы или нет, но только Кванах должен вернуться живым безоговорочно.
Он сказал, что никто не сражался так, как Кванах. Он сказал, что если бы он получил надлежащее обучение, то уже сделал бы себе имя в королевстве своим мечом, человеческим бедствием.
Кроме того, он пользовался подавляющей поддержкой тех же мальчиков-рабов-солдат, и было легко справиться с другими рабами одним словом от Кванаха.
Другими словами, Кванач был «имуществом» высокой полезной ценности. Было бы обидно его потерять.
Так что, если Бенан убил Кванака из-за такого личного дела, ему обязательно нужно сделать выговор. Бенан прикусил губу от разочарования и несправедливости.
Но у него было чувство гордости как у командира, и он не мог освободить Кванача. Он должен был выплеснуть свой гнев.
«Поместите его в конюшню и не давайте ему еды семь дней».
В этот момент солдаты, которые с силой били Кванаха, резко остановились. Кванах ссутулился и только прерывисто дышал.
Бенан тихо рассмеялся, глядя на Кванаха.
«Я пощажу тебя, проявив милосердие……. Не думайте, что вам это льстит. Ничего не изменится, если вы сделаете шаг вперед».
Голос Бенана звучал туманно, как будто он тонул в воде.
«Фу….»
«Розанна, скажи девушке, чтобы она вернулась в мою спальню позже вечером».
Бенан намеренно сказал перед Кванахом. Он пытался зафиксировать тот факт, что никого нельзя спасти и ничего не изменится.
Когда Бенан ушел, Кванаха перевели в старую конюшню. Он рухнул на пол, все его тело болело, а лицо распухло.
Но Бенан ошибался, когда говорил, что ничего не изменится. Через несколько дней кто-то придет в конюшню, чтобы изменить несчастную жизнь мальчика.
