Чу Лянь обычно не ела много, поэтому она быстро поставила свою миску и палочки для еды. Однако сам Чангди съел целых три миски каши.
После того, как Тан Ян ушел, Вэньцин выпроводила всех других людей из комнаты и даже любезно закрыла дверь на своем пути, давая паре некоторое пространство.
Когда Чу Лянь увидела, что он Чангди наконец отложил свои палочки для еды, она неуклюже попыталась завязать разговор.
“Как твои раны?- Когда она сказала это, взгляд Чу Лиана метнулся к нижней половине тела Хэ Чанди.
Тело Саньланга застыло, и он сразу же понял, о чем спрашивает Чу Лиань. Затылок его ушей покраснел и скрылся из виду под волосами, хотя видимое выражение лица оставалось таким же холодным и жестким, как всегда. Когда он приоткрыл рот, ему потребовалось некоторое время, прежде чем он наконец смог выплюнуть: “что ты имеешь в виду? Я вообще не был ранен. Яд из прошлого раза уже был смыт,а также. Тебе не нужно беспокоиться обо мне.”
Проведя несколько дней вместе, Чу Лянь уже немного понял личность Хэ Чангди. Когда она услышала его ответ, уголки ее рта дернулись. Этот лунатик сам Санланг действительно предпочитал страдание потере лица. Она уже получила подтверждение от МО Чэнгуй, что он Саньланг определенно получит удары палкой в качестве наказания; ему не нужно было скрывать это от нее.
Однако Чу Лянь не стал разоблачать ложь Хэ Саньлана. Она просто повернулась и достала тонкую белую фарфоровую бутылку, поставив ее перед Хе Чангди. “Это какая-то мазь для ран, которую я привез из столицы. Бабушка уже пользовалась им раньше и говорит, что это даже лучше, чем лекарства из дворца.”
Он, Чангди, чувствовал, как жжение в ушах перекатывается на шею. Он не мог встретиться взглядом с Чу Ляном, когда сказал, несколько напряженно: «мое тело в полном порядке, зачем вы даете мне лекарство? Ты пытаешься проклясть меня, чтобы я получил травму?”
Чу лиан был еще раз поражен особой разновидностью безумия Хэ Чанди. Она явно была мила и давала ему Чанди какое-то лекарство, которое великий доктор Мяо специально приготовил для нее. Это было прекрасно, если он не хотел этого, но он даже обвинил ее в том, что она проклинала его!
Лицо Чу Лиана потемнело. “Если он тебе не нужен, то хотя бы принеси его в лагерь и отдай одному из своих братьев. Такая мазь наверняка понадобится в военном лагере.”
После того, как Чу Лянь сказал это, ему Чангди нечего было возразить. Он взял пузырек с мазью и сунул его за пазуху. Хотя выражение его лица оставалось таким же холодным и спокойным, как и всегда, небольшой след сладости проник в его сердце.
Как мог Чу Лянь ожидать, что он, Саньлань, окажется таким неуклюжим, внешне холодным, но внутренне страстным человеком? Чувство вины, которое она несла все это время, наконец рассеялось после того, как она дала ему мазь.
Она снова перевела разговор на деловые темы. “Хе Санланг, моя поездка сюда была немного поспешной, так что у меня не было возможности объяснить вам все заранее. Я лично совершил поездку на северную границу не только потому, что наша семья беспокоится о вас, но и потому, что есть еще одна важная задача: найти недостающий ингредиент, чтобы вылечить болезнь матери.”
Сердце Чангди и раньше билось немного сильнее, благодаря действиям Чу Лиана. Теперь, когда он услышал правду прямо из уст Чу Лиана, его сердце внезапно замерло. Как бы хорошо он ни умел скрывать свои эмоции, это касалось его любимых родителей. Он не мог сдержать удивления и шока, которые испытывал. Чу Лянь просто случайно заметила его открытые эмоции и внутренне расслабилась. Так что Хе Чангди, который всегда казался холодным и беззаботным, на самом деле не был бессердечным человеком. У него также были люди, о которых он заботился. С этими эмоциями в его глазах, он, наконец, казался живым человеком.
Он Саньланг встретил пристальный взгляд Чу Лиана прямо-он выглядел так, как будто пытался заглянуть в ее душу. Он не смел пропустить ни единого следа эмоций в ее собственных глазах, как будто он мог понять, говорит Ли Чу лиан правду только по тому, что он видел.
Хотя сам Чангди позволил своим эмоциям проявиться лишь на очень короткое время, этого было достаточно, чтобы показать, насколько он был обеспокоен. Однако он быстро успокоился.
“Так ты говоришь, что … ты нашел врача, который может вылечить мамину болезнь?”
Насколько он знал, был только один врач, который мог вылечить болезнь его матери: великий доктор Мяо. Неужели принц Цзинь уже нашел великого доктора Мяо?
Он рассказал об этом только принцу Цзинь, и больше никому. Кроме того, из-за продолжающейся войны на севере, он уже некоторое время не получал никаких писем от принца Цзинь… глубина глаз Хэ Саньланга казалась погруженной в темноту, когда он с сомнением взглянул на Чу Ляна.
