Глава 52. После амнезии легче всего отпустить себя
У нее также есть две дочери.
Старшей дочери два года, а младшей – год.
Она ест меньше, поэтому у нее меньше грудного молока. Младшая дочь не может есть, у нее даже нет сил плакать. Если она умрет, могут пострадать две дочери.
Даже если бы госпожа Цзян не заморила их двоих голодом, когда Цзян Дажун женился на новой женщине, мачеха подвергла бы двух дочерей насилию.
Точно так же ложь требует много лжи, чтобы ее составить.
Шен каждый день сталкивается с ложью.
измученный.
Грубо говоря, она выглядит старше госпожи Цзян, у которой опрятная и приличная одежда, и ей не приходится выполнять тяжелую работу.
Смерть является напоминанием во многих отношениях.
Когда Цзян Дахуа умер, помимо потери семьи, Шэнь думал о том, что у него не будет настоящего сына.
Рано или поздно это будет обнаружено.
Рано или поздно.
Было бы хорошо, если бы у нее был сын, но она могла сопротивляться жестоким избиениям.
Но нет.
Надежды нет.
«Свекровь однажды предложила ей купить мальчика, чтобы заменить Цзян Сяоя, и поторопиться, пока внешний вид ребенка не будет окончательно определен, но Шэнь не согласился». Шэнь Наньвэй сказал: «Если вы хотите, чтобы я сказал, лучше отослать его шерстяной тканью».
Что за дни эти дни.
«Раз вы все знаете, что она девочка, ее поместили одну в старом доме… почему вы не сказали мне раньше, и вы бы взяли ее раньше». Лу Цзинчжи не совсем понял: «Если мы не встретимся на горе. Если ты оставишь меня, Сяо Я будет разглодан до костей».
Голос Шэнь Наньвэя был легким, медленным и уверенным: «Есть ли у меня столько энергии, чтобы думать о том и о сем? В то время я даже не мог съесть ни кусочка еды».
Следующий.
«Сестра, ты уже знала?»
«Еще не рано, я узнал об этом только два дня назад».
— Почему ты мне не сказал? Говоря об этом, Лу Цзинчжи почувствовал себя обиженным.
Цзян Таньюэ: «Ты… ты слишком дикий, я боюсь, что ты пойдешь прямо в дом Цзяна и трахнешь его».
Лу Цзинчжи задумался об этом.
это то, что она сделает правильно.
Ее идея очень проста: это младшая сестра первоначального владельца, и они с ними семья, и они всегда живут в старом доме Цзяна, поэтому она не может хорошо есть или хорошо спать.
Она должна спасти ее.
Но не думай так много сейчас.
С ними здесь и люди. Найдите 𝒏новые главы на n𝒐ve/lbi𝒏(.)com.
—
Цзян Сяоя проснулся.
Она прижалась к стене, как новорожденное животное, и прошептала: «Где это, я, кажется, память потеряла…»
Трое человек перед ними долго молчали.
«噗嗤»
Шэнь Наньвэй была переполнена радостью, начала прикрывать рот и смеяться.
Лу Цзинчжи почесал затылок и пробормотал: «Звучит знакомо…»
Цзян Таньюэ мягко сказала: «Конечно, это звучит знакомо, ты тоже это сказал».
молчал.
Шэнь Наньвэй засмеялся еще громче: «Это третий, это третий!! Почему они оба такие смешные!»
Цзян · Один · Тан Юэ: «…»
Олень·Два·Цзинчжи: «…»
После амнезии легче всего отпустить себя!
Лу Цзинчжи взглянул на Цзян Таньюэ, не сдержался и рассмеялся вместе с Шэнь Наньвэем.
очень смешно! !
Цзян Таньюэ: «…»
Это бесполезно.
Глаза Цзян Сяоя, которые уже были робкими и не смели смотреть в глаза людям, стали более напряженными, и она быстро взмахнула веером, встряхивая всем телом.
Что делать, эта семья, похоже, сошла с ума.
Это страшнее, чем старый дом Цзяна!
Она перевела взгляд на человека, которого знала лучше всего, и заставила себя посмотреть на брови этого человека: «Я…»
«Посмотри на яркую луну?» — внезапно сказал Лу Цзинчжи.
«Опусти голову…» Цзян Сяоя внезапно заплакала.
(конец этой главы)
