— Во-первых, мы должны найти укромную область между горами и ручейком. Мы устроим там лагерь, и подождём, когда прибудут главные силы. Затем мы отправимся с ними вместе, – сказал Цзюнь Мосе, отдавая приказ без особого энтузиазма. Они собирались отправиться в усадьбу Сюэху. И Цзюнь Мосе не собирался действовать, как дурак, и сам искать сильного и могущественного врага.
«Мы всё ещё можем столкнуться с неудачей. Но, по крайней мере, все влиятельные семьи столкнутся с этим вместе с нами в этом случае».
Молодой мастер Цзюнь попытался бы получить некоторые небольшие преимущества втайне, если бы условия позволяли ему такое. В конце концов, у него не было никакого благоприятного впечатления от усадьбы Сюэху в связи с прошлыми событиями. Он даже не огорчился бы, если бы каждый член усадьбы Сюэху до единого погиб.
Более того… к этому времени восстание Зверей Суань окончательно вышло из-под контроля. Тем не менее, оно всё-таки было спровоцировано молодым мастером Цзюнь, прямо или косвенно. Поэтому Звери Суань из леса Тянь Фа сражались за Цзюнь Мосе в любой интерпретации. А если нет… они были, по крайней мере, его союзниками.
Ван Донг отправил восемь человек в восьми разных направлениях, чтобы найти подходящее место для создания лагеря, и мужчины, в конечном итоге, нашли такое место. Цзюнь Moсе, Гуан Квинхан и Дугу Сяо И сразу же выбрали себе места.
Это был небольшой холм.
Перед холмом была открытая территория. А она, в свою очередь, была окружена густыми лесами. Рядом проходил поворот дороги. Это была единственная официальная дорога в этих краях. Они смогут следить за всеми событиями в окрестностях, если они разместят разведчиков в этом месте.
Из-за холма раздавалось журчание: этот звук был похож на звук кипящей воды. Если немного пройти в ту сторону, можно было увидеть поток среднего размера. Он извивался, когда сходил вниз по камушкам. Поток был чистым, и его дно можно было увидеть очень ясно. И, что неожиданно, ниже по течению была видна естественная запруда, так похожая на небольшой бассейн. Это было не так далеко: она лежала сразу после поворота ручья вниз по течению.
Дугу Сяо И и Гуан Квинхан несколько взволновались, увидев это.
Женщины очень любят чистоту. Эти двое давно путешествовали по этому маршруту. Таким образом, они были очень измучены. Как они могли когда-либо иметь подходящую возможность убраться и помыться? Они могли только умыться, если им удавалось наткнуться на дикий горный ручеёк ночью. Но это было несравнимо с большими ванными в домах их семей. Тем не менее, они, наконец, увидели очень удовлетворительное зрелище в форме этого чистого бассейна. Тело Дугу Сяо И начало чесаться при одном только виде бассейна.
Гуан Квинхан также нашла бассейн очень многообещающим. Тем не менее, она контролировала свой зуд. Она очень хорошо понимала её племянника.
«Он не попытается заглянуть, если я войду в бассейн с Сяо И? Мне нужно подумать о методе, который бы гарантировал, что он не сможет. Разве я не помру от позора иначе?»
Цзюнь Мосе кашлянул достойно, посмотрев на бассейн. Затем он повернул голову, чтобы посмотреть куда-то в другое место, сделав вид, что не заметил этого.
….
Цзюнь Мосе видел много команд экспертов Суань, которые проходили мимо него в течение этого путешествия. Эти люди мчались к Тянь Фа. Однако он заметил, что все эти люди были одинаковы с точки зрения их отношения к нему. Они либо презирали команду Цзюнь Мосе, либо просто проходили мимо, едва взглянув на них.
Было ясно, что армия не имела никакого значения в сознании этих экспертов Суань. Таким образом, они, очевидно, ещё хуже относились к молодому мастеру семьи Цзюнь.
Однако за последние несколько дней число случайных встреч с этими экспертами Суань значительно сократилось. Дорога становилась всё более пустынной.
За пределами редкого леса был перекрёсток трёх дорог. Эти дороги казались очень длинными. Каждая дорога выглядела пустынной и безлюдной. Небо над этой территорией было намного более голубым, чем в городе.
Более двух сотен охранников начали возводить лагерь. Цзюнь Мосе, раздав команды, вместе с Гуан Квинхан, Дугу Сяо И и ещё несколькими людьми отправился в устье долины, чтобы избежать шума и гама при этом «масштабном» строительстве.
Они вышли, чтобы подышать свежим воздухом. Цзюнь Мосе и две очень красивые женщины были под внимательным присмотром четырёх других людей. Это были заместители руководителей команд Небесных Разрушителей и Пожирателей Душ.
Цзюнь Мосе издал длинный вздох. Он ощутил просторную пустоту. Небо также становилось всё более тихим и спокойным. В лесу щебетали насекомые и цикады. Цзюнь Мосе, казалось, был в задумчивом состоянии. Его разум казался хаотичным, но, странно спокойным. Его мысли были сложными, но простыми. В конце концов, он почувствовал недоумение.
Даже мгновенного промедления может быть достаточно, чтобы такое недоумение смогло стать фатальной ошибкой для убийцы. Даже первоклассный убийца, такой как Цзюнь Мосе, не является исключением из этого факта. Тем не менее, Цзюнь Мосе полностью потерялся в это время. Более того, это состояние ума длилось довольно долго.
«Природа делает человека. Мои дух и душа не принадлежат этому миру, в который их перенесли. Прошло почти полгода, с тех пор как мой дух пришёл сюда. Каждый день был наполнен борьбой; так же, как это было в моей предыдущей жизни. Я использую свой ум намного больше. Но мои конечности не так много тренированы. Я много играл в дурака, но я не использовал свои методы «Мужчины с железной кровью».
Половина года прошла так быстро. Я был погружён в эти скучные дела. Но по какой причине я пришёл в этот мир?
Мне нужно захватить этот мир? Оставаться дворянином на протяжении веков? Или, возможно, это для жизни свободной и беззаботной? …с какой целью я был отправлен сюда?»
Цзюнь Мосе положил руки за спину и пошёл вперёд: не слишком быстро, не слишком медленно. Однако это было удивительное зрелище в глазах всех шести человек! Предыдущее распущенное и развратное поведение Цзюнь Moсе было отброшено и забыто. Характер личности и врождённый темперамент были преобразованы в мгновение ока. Он казался отшельником, который превзошёл все земные блага и чувства. Было очевидно, что он шёл по твёрдой земле, но те, кто смотрел на него, чувствовали, что он вступает в другое время и пространство с каждым его шагом.
Это другое время и это другое пространство… было глубокой тайной для этих людей.
В то время другие ощущали очень непостижимое чувство:
«Этого человека нельзя рассматривать, как часть этого мира. На самом деле, он никогда не должен был быть в этом мире!».
Это особое чувство было явно абсурдным для их восприятия. Однако оно существовало.
Он шаг за шагом шёл вперед. Однако казалось, что всё в этом мире – люди рядом с ним… земля под ногами… деревья, растущие из этой земли и пыль в воздухе… не предназначены для него. Было очевидно, что ничто в этом мире не имеет к нему никакого отношения.
Всё существовало в гармонии. Однако один только этот человек казался в раздоре с миром. И это было тот самый человек перед их глазами…
Он казался единственным независимым существом между небом и землёй. Он не относился к живым существам; и он не мог когда-либо слиться с ними. Казалось, что этот один человек – Цзюнь Мосе – был совсем один в своём маленьком мире.
Это не чувство одиночества, которое испытывают те, кто наверху. Скорее… это было отчуждение. Более того… вокруг него разливалась атмосфера полной пустоты.
Он превзошёл всё. Он был независим от живого мира. Однако он всё ещё мог вмешиваться в него.
«Я не из этого мира, но я существую в этом мире. Этот мир не мой, но я умру в этом мире».
Гуан Квинхан и Дугу Сяо И забыли о том, как ходить. Они просто глупо смотрели на силуэт этого человека перед ними. Обе они имели одну и ту же мысль в их черепе:
«Это его истинное лицо…?»
Дугу Сяо И не могла сдержать себя, и хотела пойти к Цзюнь Мосе, чтобы поговорить с ним. Однако она испугалась этого странного чувства, которое исходило от него. Гуан Квинхан тоже потянула её назад и остановила её, прежде чем она открыла рот.
Гуан Квинхан тоже не знала, что происходит с Цзюнь Мосе. Она не знала, почему вдруг стало так. Однако она остро ощущала, что в этот момент не следует беспокоить молодого мастера семьи Цзюнь. Она знала, что даже маленький звук может прервать его необычное оцепенение.
Затем раздался крик…
Цзюнь Мосе издал очень длинный полувздох-полустон, когда он остановился. Затем он заложил руки за спину и поднял глаза на небеса. Он долго смотрел на белое облако. Затем молодой мастер с горечью улыбнулся и покачал головой. И затем он оставался спокойным и беззаботным – только чтобы найти, что мысли в его сознании стали упорядоченными, ясными и яркими.
«Не будет желаний, если нет мысли. В этом мире нет ничего постоянного».
Казалось, что человек проснулся от сна и вернулся к реальности. Цзюнь Мосе отчётливо ощутил, что его духовная сила увеличивается с огромным отрывом. Однако он всё ещё не смог пробиться сквозь узкое место. Казалось, что у него перед глазами был слабый и тонкий слой тумана. Этот слой тумана и отделял его от следующего уровня. Было непонятно и туманно. Тем не менее, его духовные способности росли бы, как на дрожжах, если бы он смог прорваться через это…
И… Цзюнь Мосе мог смутно почувствовать источник этого препятствия.
Это происходило от его сердца.
— Мосе… ты… о чём ты думал только что…? – голос Гуан Квинхан казался холодным и ясным, как и раньше. Тем не менее, Цзюнь Мосе мог с лёгкость понять, что её голос был наполнен большим беспокойством и заботой.
Гуан Квинхан была очень умной. Она почувствовала, что Цзюнь Мосе внезапно погрузился в духовное царство. И она также чувствовала, что он находится на очень важном этапе неожиданного прорыва. Итак, она наблюдала, как он, казалось, оставался погружённым в духовное царство. Она наблюдала за ним какое-то время. Однако она почувствовала, что он вдруг стал казаться тем, кто был на грани обретения бессмертия, но был поражён мирским миром смертных. Она могла отчётливо почувствовать перемену в нём. Так, она не смогла удержаться и спросила.
— Минуту назад… я подумал… – Цзюнь Мосе всё ещё казался отстранённым. Казалось, одна из его ног оставалась застрявшей в фантастическом духовном царстве. Он спросил:
— Что мне делать в этой жизни? Или, может быть, почему я получил эту жизнь? Какова моя цель? Что я могу сделать? Чего я должен добиться?
— Цель? – Гуан Квинхан нерешительно переспросила, прежде чем она продолжила. – Это не обязательно для каждого живого человека, чтобы иметь цель, не так ли? – однако, она не могла не спросить себя в своих мыслях.
«А как насчёт меня? Почему я жива? Какова моя цель?»
Гуан Квинхан вдруг почувствовала себя в подавляющем большинстве безжалостно:
«Мой младший племянник чувствует, что у него должна быть цель. Однако, я? Есть ли у меня силы для достижения своих целей? Есть ли у меня такая сила?»
— Разумеется, да. У каждого должна быть цель. Каждый человек должен иметь её. Раньше у меня была цель. Я хотел использовать свои силы, чтобы сделать мир ярче. Я хотел убивать и убивать, чтобы исправить мирскую грязь. Я надеялся, что это принесёт миру мир и процветание, которые я желал ему. Я не хотел видеть вещи, которые казались мне несправедливыми… – Цзюнь Мосе горько и с сожалением улыбнулся, произнося эти слова.
— Я никогда не обращал внимания на других людей. Я только следовал своим собственным методам, и я делал то, чего я желал, и так, как я чувствовал, будет правильно. Я всегда шёл своим путём. Я не менялся, даже когда я знал, что моя цель неадекватна и мои стремления бесплодны… однако, я в недоумении после того, как я пришёл сюда. Я в полной растерянности…
Гуан Квинхан, естественно, не знала, что Цзюнь Мосе имел в виду под «бесплодными стремлениями». И она понимала, что он подразумевал под словом «сюда», ещё меньше. Однако она выслушала слова Цзюнь Мосе и пришла к выводу, что он чувствует себя крайне одиноко.
Это сделало её такой же спокойной, как неподвижная вода. Тем не менее, она почувствовала тусклую боль в самой внутренней части её сердца.
Это было, как смотреть на воина с отношением «никогда не говорить о смерти» в состоянии, когда он уже потратил всю свою энергию и умение — оставалось только смотреть правде в глаза, что его враг распространился по всему миру… и что это будет вечно за его способностями победить и уничтожить его врага…
Он упорно вёл себя в течение всей своей жизни. Но, он просто переоценил себя и попытался сделать что-то невозможное в реальности. Это было своего рода запустение, беспомощность, примирение и разочарование, которые не могли быть описаны словами.
Гуан Квинхан подумала некоторое время. Затем она сказала мягким и утешительным тоном:
— У человека есть только одна жизнь; у травы есть только одна весна. Кто может сказать, какова цель жизни? Это очень сложно сказать. Теперь, когда мы говорим об этом… мы, женщины, только хотим помочь нашим мужьям и заботиться о наших детях; день за днём… из года в год… независимо от того, как мы стареем. Однако мы не испытываем разочарования. Я уверена, что большинство женщин в этом мире такие. И такой тупой и твёрдый образ жизни делает многих женщин счастливыми и удовлетворёнными. Что касается мужчин… особенно тех, кто обладает властью, силой и способностями… они стремятся к своей чести, славе и успеху. Каждый из них стремится быть храбрым и жестоким. Даже бездарные и простые люди очень стараются из-за еды и одежды…
Она не понимала, что Цзюнь Мосе развернулся и приблизился к ней, когда она говорила об этом. Его глаза сияли, как полная луна, когда он смотрел на неё. Однако в этих глазах не было легкомыслия или удивления. Они казались глубокими, спокойными и вдумчивыми. Выражение его лица было крайне задумчивым.
Не многие женщины в таком феодальном обществе могли видеть вещи так ясно, как могла Гуан Квинхан. Это оставило его очень удивлённым.
— Большинство людей в этом мире слишком много работают. И это действительно не стоит того, – Гуан Квинхан была в недоумении. Но её глаза, казалось, помимо недоумения, были полны решимости и немного презрения. Казалось, что вопрос: «Что должны делать мужчины?» – был даже недостоин того, чтобы упомянуть о нём.
— Так для чего, по-твоему, все мы на этой земле? Возможно, ты можешь сказать мне, что мы должны делать в этом мире? – Цзюнь Мосе спросил, словно бы продолжая размышлять.
— Я не знаю цели других. Я не имею достаточных знаний, чтобы представлять их. Но, я знаю себя, – Гуан Квинхан медленно проговорила. Её глаза ярко сияли. – Я, Гуан Квинхан, просто слабая женщина. Что касается этих людей в мире… я даже не могу быть хорошей женой… так что то, что я ищу в этот момент… это просто душевное спокойствие… и этого будет достаточно для меня.
«Да. Я, Гуан Квинхан, ищу только истинное спокойствие…
Я была помолвлена с Цзюнь Мо Ю ради моей семьи. Я никогда даже не встречала его раньше. Но я сделала это ради своей семьи… ради своих родителей. У меня не было другого выбора…
И я была готова заплатить эту цену для моих родителей и семьи.
Поэтому моё сердце было в мире.
За всё это время я встречалась с Цзюнь Мо Ю только дважды. Мои эмоции никогда не были достойны упоминания в этой связи… но, я знала, что он был великим человеком, и что он был бы отличным мужем. Более того, я уже была обручена с ним. Так что мне пришлось смириться со своей судьбой…
А потом, когда Мо Ю трагически погиб в бою… я подумала, что о таком хорошем человеке стоит горевать.
Поэтому я была готова скорбеть за Цзюнь Мо Ю — героя Империи. Я решила жить с семьей Цзюнь, как вдова, и оставила свою семью в унынии. Однако героический дух Цзюнь Мо Ю был гораздо важнее для меня. Я бы чувствовала себя недостойной в своей совести, если бы отозвала данную ему клятву.
И дело в том, что… мой выбор был правильным. Мне было одиноко в то время… очень одиноко…
Но моё сердце было в мире.
И теперь, я не колеблясь пошла в Тянь Фа с этим слабым телом для того чтобы обеспечить безопасное возвращение Цзюнь Мосе и Третьего дядя. Я готова ко всем трудностям, которые могут мне встретиться. Я не сомневаюсь и не жалею сил, чтобы эти дядя и племянник благополучно вернулись домой, на север…
Я готова пожертвовать своей жизнью ради этих двух людей!
И моё сердце тоже находится в мире с этим.
У меня нет других требований! Вот и всё!
Семья Цзюнь относилась ко мне справедливо… как к своей собственной плоти и крови. Так что, разве я не была бы хуже зверя, если бы беспомощно наблюдала, как из-за меня умрут и Цзюнь Мосе, и дядя Цзюнь Вуй?»
Кроме того, была ещё одна тайная причина… Цзюнь Мосе, казалось, испытывал к ней большую привязанность. Раньше она была холодна по отношению к нему и не заботилась о его чувствах. Однако она недавно позволила себе отпустить её бдительность, и не обращала внимания на предупреждающие знаки. Это было особенно верно с тех пор, как Цзюнь Мосе помог ей улучшить её культивирование Суань Ци. В то время между ними имел место тот самый «нечаянный» контакт с кожей. Это чувство возвращалось к Гуан Квинхан каждую ночь. В последнее время стало ещё хуже. И это заставляло её паниковать…
«Поэтому лучше идти в Тянь Фа. Моя смерть решит все проблемы. Это решит мои ссоры с этой смертной жизнью. Я могу отплатить за большую доброту семье Цзюнь своей жизнью. Это также избавит моего племянника от его увлечения мной.
Это решит всё, и мое сердце останется в покое.
Честь семьи Цзюнь останется неизменной, и честь семьи Гуан не будет испорчена. Репутация двух семей не пострадает. Что касается меня… мне не нужно об этом думать».
— Хорошо! Ты отлично сказала! Ты сказала очень хорошо! Ха-ха-ха… – Цзюнь Мосе вдруг начал смеяться. – Только стремясь к своему сердцу, можно жить в мире! Только стремление жить с чистой совестью! Люди часто говорят, что мирное сердце может найти справедливость в этом мире. Но, кто бы мог подумать, что мирное сердце и есть справедливость этого мира!
Убивать людей – это нормально в этом мире. Спасать людей – это тоже нормально. Не придётся нести тяжёлое бремя в этой смертной жизни до тех пор, пока твоё сердце находится в мире. Я, Цзюнь Мосе, не буду работать ни на свою страну, ни на свой народ. Я буду работать на своё сердце. Я буду работать только для моего сердца, чтобы оно было в мире! Всё имеет отношение к сердцу! Что за необходимость думать над этим слишком много? Что за процветание страны? Что за мирские дела? Это глупость, больше ничего!
Поэтому я буду жить своей жизнью! Я буду несдержанным, я буду раскрепощенным! Никто не сможет повлиять на мои мысли! Никто не может контролировать мои действия! Мир может клеветать на меня или хвалить меня… он даже может быть равнодушен ко мне… что бы он ни сделал – какая мне разница? Моё сердце будет в мире, пока я иду по этому миру, следуя своему пути! Я только стремлюсь иметь мирное сердце и несгибаемый дух! И этого будет достаточно для этой жизни!
Цзюнь Мосе сорвался на смех. Гуан Квинхан невольно запуталась в его загадке.
Юный мастер Цзюнь был очень счастлив. Однако Дугу Сяо И и Гуан Квинхан были шокированы. И заместители руководителей Небесных Разрушителей и Пожирателей Душ — те четыре человека, которые по-прежнему стояли позади двух дам — могли отчётливо видеть изменения в Цзюнь Мосе.
Цзюнь Мосе претерпел удивительную трансформацию перед их глазами.
Он ушёл от эффектного распущенного развратника молодого мастера к состоянию отшельника. Это изменение, несомненно, было исключительным и возвышенным. Однако с ним произошла ещё одна исключительная и возвышенная трансформация. И эта трансформация тоже сделала его превосходящим обычных людей. На самом деле, это превратило его в чрезвычайно холодную силу.
Он напоминал острый меч, который был вне ножен. Этот острый меч, которым гордились и небо, и земля. Казалось, что он может отразить большое количество света. Небеса и земля были огромны. Однако, казалось, они никогда не могли сдержать его.
Это неописуемое чувство вызывало суматоху в их головах. Они отчётливо чувствовали, что бесформенная духовная энергия его ума поднимается на шаг вперёд.
Он был полностью интегрирован с миром, но он не сводился ни к чему.
«Как я могу быть доволен статусом-кво в этой жизни? Как я могу спать под этим небом?
Я пройду беспрепятственно по этому миру! Я буду держать большой меч, а мир спросит: «Кто тот герой, который дошёл до такой высоты?»
Я не хочу покорять мир. Но никто в этом мире никогда не подумает сказать мне, что делать и куда идти! Они даже не подумают поссориться со мной или моей семьей!
Моя цель, наконец, стала ясна для меня!
Я хочу, чтобы моя семья Цзюнь постигла существование, которое будет превосходить Город Серебряной Метели и усадьбу Сюэху! Я хочу, чтобы она стала семьёй, которая будет сидеть на самом высоком уровне в этом мире!
Даже Император или Великие Мастера не смогут смотреть на членов моей семьи искоса!
И это обязательно потребует потоков крови.
Но моё сердце будет в мире!
Это будет направление усилий всей моей жизни! Я… не пожалею!!
Уголки рта Цзюнь Мосе искривились, когда он улыбнулся в холодной манере. Затем он тихо сказал:
— Тогда моё путешествие бойни начинается с Тянь Фа! – холодная и очень мощная аура убийцы вдруг вырвалась из его тела, и взмыла к небесам.
Убийственная аура бушевала вокруг него, и она заставила рукава его шести компаньонов трепыхаться. Была поздняя осень, и листья были уже на пороге смерти. Они тоже начали трепетать на ветвях. Затем они оставили свои ветви и стали, кружась на ветру, падать вниз.
Несколько маленьких птиц покинули деревья. Их крылья хлопнули пару раз, прежде чем они вдруг наткнулись на эту плотную убийственную ауру. Замерев в шоке, они падали на землю.
Тени трёх лиц быстро мелькали между деревьями на значительном расстоянии из леса. Однако они сразу же остановились после того, как увидели эту сцену. Один из них высказался серьёзным голосом:
— Это очень страшная убийственная аура. Кто за этим стоит?
Двое мужчин, кроме него, с осторожными выражениями лиц, глядели вдаль. Тогда, один из них задумался вслух:
— Может ли быть так, что Чу Цзи Хун, наконец-то, пришёл?
— Это необязательно, правда. Это правда, что убийственная аура Чу Цзи Хуна очень мощная. Однако она острая, колкая и концентрированная. И она движется перед его телом — в том же направлении, что и он. Однако аура этого человека чрезвычайно подавляющая. Она даже заслоняет небеса. Эти две ауры совершенно иные. Так что я могу сказать, что этот человек – не Чу Цзи Хун! Впрочем, убийственная аура этого человека не меньше, чем у Великого Убийцы Чу Цзи Хуна. В самом деле, это может даже превзойти его!
— Неважно, кто это… давайте взглянем! – другой человек предложил. – Мы трое обладаем большими силами. Мы не должны бояться этого парня… даже если это Великий Мастер Чу Цзи Хун!
— Хорошо! – мужчина среднего возраста с чёрной бородой задумался и ответил героически и решительно. — Хорошо! Мы – три меча Донг Фанг. Так почему мы должны бояться? Даже если это Чу Цзи Хун… По какой причине мы должны бояться?
— Правильно, старший брат. Я слышал, что третий командир семьи Цзюнь приедет сюда. Не должны ли мы… – низкий, но крепкий человек пробормотал.
— Нет! Это дело до сих пор грызёт мой разум! Более того, он получил ранения, и его меридианы также были уничтожены. Так зачем нам связываться с семьёй Цзюнь? Это младшая сестрёнка была в коме в течение последних десяти лет. Так зачем нам беспокоиться? Это наше дело – Цзюнь Вуй вернётся живым, или умрёт в попытках выжить здесь? – бородатый мужчина среднего возраста свёл брови и злобно проговорил.
— Однако, несмотря на это… Цзюнь Мосе – наш племянник. Он связан с нами кровью! Мама сказала тебе эти слова… но ты не обеспокоен его судьбой? – низкий и крепкий мужчина спросил с пренебрежением.
— Это грех! – бородатый мужчина глубоко вздохнул. Затем он решительно проговорил:
— Я не позволю никому навредить Цзюнь Мосе. И я знаю, что Цзюнь Вуй – хороший человек. У него есть мужество и полное право на нашу неприкосновенность. Но наша младшая сестра, шурин и наши два племянника не умерли бы, если бы не он! Так что мы не будем обсуждать это снова!
Человек вздохнул, когда говорил это. Затем трое мужчин повернулись и помчались вперёд, как метеоры. Они двинулись в направлении источника этой убийственной ауры.
— Старший брат, как насчёт того, чтобы мы пошли в Тянсян после того, как это дело с Тянь Фа закончится? – низкий человек осторожно и торжественно спросил бородатого человека.
— Что бы мы там делали? Разве мы не должны просто искать неприятности и убивать людей? Разве это не трудная и неблагодарная работа? Ты не помнишь уроки прошлого времени? – бородач закатил глаза.
— Нет. Как я мог забыть, что произошло все эти годы назад? Я просто хотел спросить, могу ли я взять Цзюнь Мосе и привести его, чтобы он остался с нашей сестрой на пару дней… Я слышал, что этот ребёнок отличается от предыдущих. Люди говорят, что он ведёт себя тиранически в эти дни, он притесняет людей всё время… Он также добился значительного прогресса. Маленькая сестра… она была в бессознательном состоянии уже десять лет! – низкий человек проговорил это со следами сожаления на лице.
— Это дело… Хммм… нужно время, чтобы это обдумать. Разве я не люблю свою сестру? Но поведение этого мальчишки очень позорно. Он начал вести себя плохо с самого начала. Кроме того, мать ждала хороших новостей в надежде, что я в последний раз приду домой, чтобы сообщить о поведении нашего племянника. Она очень ждала новостей о нём. Но она так разозлилась после того, как услышала о его поведении, что чуть не умерла… или ты забыл об этом? Я бы бросил его, если бы он не был моим племянником! Ходят слухи, что… он стал намного лучше в последнее время. Но это всего лишь слухи. Но что делать, если слухи окажутся ложными, а поведение этого мелкого засранца окажется ещё отвратительнее слухов? Разве мать не почувствует ярость? Итак, давайте проверим в тайне сначала… – бородатый мужчина вздохнул, когда грустно закрыл глаза.
— Хм, ты прав. Этот маленький мальчишка был крайне разочаровывающим. Урождённая маленькая сестра имела выдающиеся таланты, и младший племянник Ву Хи был просто драконом в человеческом обличье. Как мог кто-то, рождённый от них, быть таким невыносимым идиотом? Нам нужно будет должным образом посмотреть на дальнейшее развитие событий. Но, что если блудный сын неожиданно вернётся? Это было бы очень радостное событие, ведь так? Однако нам будет очень трудно выйти на этот раз… Есть шанс, что что-то может произойти, если мы вернёмся… Старший брат… Город Серебряной Метели, скорее всего, отправит людей в Тянь Фа. Разве мы не должны немного легкомысленно относиться к своему народу? И, говоря о гневе… этот маленький мальчишка из Города Серебряной Метели – это, в основном, будущая угроза… –крепкий человек обнажил зубы. На его лице была скрытная, но ожесточённая улыбка.
— Очень хорошо. По моему мнению – нет никакого вреда в убийстве или небольшой игре с некоторыми из них… Но никто не должен знать, что это мы играли с ними… – самый главный среди них расплылся в улыбке, но предупредил остальных
— Конечно! Молодое поколение Города Серебряной Метели будет умирать, не зная всей необъятности вопроса. Это будет дёшево и сердито. Мы можем рассматривать это как «месть» за младшего племянника, и заодно как месть за состояние нашей сестры! – другие двое мужчин улыбнулись в злой манере, подготовившись к бою.
