Цзюнь Мосе взревел и внезапно встал на спине своей лошади:
— Вы чувствуете себя праведными, даже когда вы обвиняете невинных. Так что вы не имеете права винить меня за то, что я порочный и беспощадный! Вы обвиняете меня в том, что я соответствую вам, нашему «цвету нации»?
Цзюнь Мосе перенёс свою ауру через дантянь после того, как закончил говорить. Затем он крикнул:
— Несите!
Внезапно по толпе пробежала волна ропота, и она разделилась на две части. Группа здоровенных людей прошла сквозь толпу, как огромные парусники по морю. Это были члены команды «Небесные Разрушители» Цзюнь Мосе, которых он послал, чтобы помочь Байли Лу Юну. Они прибыли несколько дней назад. Они тихо вошли в город Тянсян и внимательно оценивали деятельность города по приказу Цзюнь Мосе.
Они несли трех женщин. У этих женщин были изящные фигуры и не менее красивые лица. Однако сейчас их лица были искажены страхом. Некоторые мужчины тащили больших волкодавов, а другие – больших белых свиней.
Лица Янь Фэна, Цинь Цю Ши и Хань Чжи Дона стали бледными и жалкими, и они одновременно произнесли:
— Моя дорогая…
Оказалось, что эти три женщины были их женами.
— Я не хочу тратить усилия на то, чтобы доказать вам правду. У вас нет прав требовать этого, и вы этого не заслуживаете! Я не собираюсь обсуждать, что такое «праведная среда», так как вы не считаете меня подходящим для обсуждения этого. Итак, я даю вам только два варианта.
Цзюнь Мосе говорил теперь очень высокомерно. Уголки его рта свернулись в жестокую улыбку. Он напоминал орла, смотрящего на гнездо белых кроликов. Он был полон необузданной жестокости.
— Вариант первый… – поднял палец Цзюнь Мосе. – Каждый из вас встанет на колени и торжественно извинится передо мной. А потом я дам каждому из вас знамя. Вы будете держать их и прокладывать путь для моего входа в город. Также вы будете кричать «Третий молодой мастер велик! Третий молодой господин Цзюнь благороден и праведен! Мы искренне приветствуем третьего молодого господина Цзюнь в городе Тянсян!». Также вы будете добавлять свои имена, желательно с приставкой «Жалкий книжный червь», «Долбящийся в задницу дятел» или «Блаженный идиот». Но это не принципиально.
— Размечтался! – трое ученых пренебрежительно фыркнули. Они, очевидно, ожидали, что Цзюнь Мосе выдвинет какие-то условия. Однако они не ожидали настолько причудливых условий. Как это может быть возможно?
«Они наши жены. Но они всё-таки не больше, чем удобство…»
— Не беспокойтесь. У вас есть второй вариант… – Цзюнь Мосе поднял второй палец и понизил голос. – Эти три женщины – ваши жёны, и я не могу использовать их по прямому назначению в настоящее время. Но позвольте мне заверить вас в одном – вы не захотите их, как только они проведут один день с этими свиньями и собаками. Итак, я продам их самым дешевым и грязным борделям в Тянсяне! В конце концов, вы, возможно, не захотите использовать их снова, так как они будут «грязны» и «не праведны», но вы думаете, что другие будут возражать против того, чтобы кинуть им пару палок? Как думаете, вам это понравится?
— И, пожалуйста, не сомневайтесь, что я могу это сделать. В конце концов, у меня есть возможность «пригласить» этих дам сюда. Таким образом, это также означает, что у меня достаточно возможностей, чтобы выполнить всё остальное, что я сказал. И вам не нужно беспокоиться о другом вопросе. Видите ли… правда в том, что у меня в руках полный пакет афродизиака. И это средство работает независимо от того, является это собакой или свиньёй; оно может вызвать скачок «жизненных сил» в них! Я сам подвергся действию этой дряни и знаю, о чём говорю!
— Ты – зло, Цзюнь Мосе! Ты делаешь очень бессердечные вещи! Эти трое невиновны! Весь мир смотрит на тебя! И ты ещё смеешь это делать?! – трое учёных стали смертельно бледными.
— А почему я не могу? Почему бы и нет? Вы используете такие презренные средства, чтобы убить невинную женщину. Так почему этот молодой мастер не может сделать то же самое? Разве я не знаю, что они невиновны? Но вам это ничего не напоминает? В конце концов, они виновны в том, что они ваши жены, даже если они невиновны в остальном! И вы – группа мужчин (если в вас осталось хоть что-то от мужчин), знающих, что женщина невиновна, но вы ведь используете такие бесстыдные стратегии против неё! Весь мир смотрит на меня – пускай. Но вы думаете, что они не смотрят на вас?! – Цзюнь Мосе продолжал насмехаться. – Хотите попробовать?
Цинь Цю Ши не хотел отказываться от своих усилий на полпути. Но его перспективы были бы разрушены, если бы другие сдались. Более того, люди семьи Цзюнь казались жестокими, но они были добродушными мужчинами. Поэтому он не верил, что Цзюнь Мосе будет безжалостно оскорблять невинных женщин на публике. Поэтому он решил действовать жёстко и сердито заговорил:
— Цзюнь Мосе, ты бесстыдный ублюдок! Ты достаточно жесток, чтобы использовать невинных женщин, чтобы принуждать нас! Имя твоей семьи Цзюнь будет навечно в позоре, если ты будешь использовать наших любимых жен для шантажа!
Цзюнь Мосе ответил исключительно холодным и жестоким смехом:
— А мне разве не похер? Это же моё обычное поведение – развратника, морального урода и извращенца, живущего за деньги своей семьи? Разве такое моё поведение – не обычная история? Разве вы не знали об этом? Этот молодой мастер – «тиран, который не уклоняется от любого преступления». Вы ведь так обо мне говорили, да?
А потом, сука, ведут тут разговоры о невинности… у вас вообще хватает смелости говорить со мной о невинности? Кто не виновнее в реальности? Вы начинаете кричать о невинности, когда дело доходит до вещей, которые связаны с вами. На самом деле вы прикрываетесь волей небес и человечества! Но ваши стратегии становятся чрезвычайно презренными, когда дело доходит до других невинных женщин. На самом деле вы становитесь безжалостными и совершаете все виды преступлений! Итак, какое право вы имеете говорить о невиновности? Так что идите вы на х*й со своими нравоучениями! Вы стоите на так называемой «высоте морали», чтобы без нужды заманивать и оскорблять других?
Янь Фэн и Хань Чжи Дон долго колебались. Они посмотрели на толпу и поверили, что у них есть поддержка. Поэтому они осмелели и хором закричали:
— Мы стоим за спокойствие мира и очищение всего под небесами! Ты осмелишься это сделать?
Выражение лица Цзюнь Мосе стало жёстким, а его голос стал чрезвычайно холодным:
— Спокойствие этого мира? Очищение всего под небесами? Я сейчас прикончу вас среди бела дня, как насчёт такого очищения? Раньше я планировал разобраться с вами через некоторое время. Но раз уж вам так не терпится, я могу это сделать и сегодня. Для меня это будет справедливый и праведный поступок. Так же, как для вас справедливо и праведно прикончить меня. Подождите, позвольте мне найти кого-нибудь, кто поможет вам снять ваши панталоны. А потом я преподнесу вам удивительные лекарства. Посмотрим, кем вы, «честные джентльмены», станете после этого. Я оставлю вас в состоянии сумасшествия, но не дам вам решить вашу проблему. Думаете, этот молодой мастер не посмеет это сделать?
Молодой мастер Цзюнь спрыгнул с лошади и пошёл к ним. Он лишь слегка надавил на голову Цинь Цю Ши. Затем он погладил его резко побледневшую щеку хлыстом и спросил мягким голосом:
— Вы же честные и благородные господа, которые имеют привычку оскорблять и втаптывать в грязь других людей абсолютно безнаказанно, так? Тогда позвольте мне показать вам, что чувствует человек, над которым издеваются и которого втаптывают в грязь абсолютно безнаказанно!
Цинь Цю Ши подсознательно поднял голову от давления хлыста. Его выражение лица показало смертельный ужас, а штаны потяжелели от выпавших кирпичей. Однако он не посмел выплюнуть даже полслова. Ведь он знал о поведении молодого мастера в прошлом. Поэтому он знал, что этот человек был полностью способен на такие поступки…
Судьба семьи Цзюнь была для них бессмысленной, если вдуматься… И это потому, что они не смогут увидеть, как разворачивается судьба семьи Цзюнь. В конце концов, даже простого унижения было достаточно, чтобы заставить их потерять волю к жизни…
Эти мужчины ранее оставались неуступчивыми из-за гнилого понятия – женщины для них были похожи на одежду, а мужчины – на тела. Так что им было наплевать, когда Мосе угрожал их женщинам: в конце концов, они всегда могут заменить своих жен, если этих испортят…
Однако теперь настала их очередь. И это уже было действительно страшно…
