«Это сон! Это точно сон! Я точно сплю… с того момента, как он сказал, что можешь привести в чувства Вэн Синь, я как будто во сне… В это слишком трудно поверить, чтобы это было правдой!
Человек, пробывший в спячке десять лет, почти живой мертвец, может запросто восстать из сна… Двое молодых ребят, чуть старше двадцати лет, один – Великий Мастер четвёртого ранга, вторая – Достопочтенная… Суань Духа девятого уровня ведь считается уже за Достопочтенную, верно?
Вот расчудесные чудеса! Я про таких людей даже в сказках ничего не слышала…
Что если этот сладкий сон тоже исчезнет?»
…
У входа в маленький узкий дворик установилась гробовая тишина, члены семьи Донфанг пристально следили за каждым движением и за каждым звуком. Три брата Донфанг, как будто в ожидании врага, напряжённо держали свои руки на рукоятках своих мечей и ходили взад-вперёд, патрулируя местность; старушка персонально стояла на страже спальни. Кажется, её глаза вообще не моргали…
Мэй Сюэ Янь в белых одеждах, в одиночестве стояла с мечом в руках на маленькой крыше дома, оглядываясь по сторонам.
Такие меры предосторожности очень надёжны! Пусть даже люди из трёх священных земель нападут одновременно и все разом, одна только Мэй Сюэ Янь сможет их задержать на приличный промежуток времени…
В комнате, Цзюнь Мосе, слегка закрыв глаза, взял матушку за руку и начал медленно вводить чистую одухотворённую ци в больших количествах, чтобы изгнать ядовитый дым из души матушки…
Цзюнь Мосе в целях предосторожности не стал торопиться, он старался делать все очень внимательно и аккуратно… понемногу… в конце концов, матушка уже около десяти лет провела без движения… и, хотя её тело уже прошло через собственное восстановление, она по-прежнему в значительной степени слаба, если переусердствовать с нагрузкой, можно вместо лечения лишь нанести ей ещё больший ущерб.
Не страшно ранее предвиденное, страшно неожиданное!
Цзюнь Мосе был осторожным, как никогда!
Всё должно пройти без происшествий!
Дым в сердце Донфанг Вэн Синь понемногу стал исчезать под мощным воздействием одухотворенной ци Цзюнь Мосе, не оставляя за собой и следа… остался один маленький клубок… последний клубок…
Если изначально он был размером с яблоко, то сейчас он стал размером с земляничку…
Безмятежное спокойствие пропало с лица Донфанг Вэн Синь, теперь её брови были нахмурены, будто её кто-то будил, а она не очень была рада этому и совсем не хотела вставать с кровати… Уже скоро ей придётся расстаться с этим прекрасным сном, и она, будто чувствуя это, казалась такой недовольной. Ей хотелось и дальше остаться там, но сила, которая тянула её наружу, была очень велика… настолько, что она была не в силах сопротивляться…
По её выражению лица было видно, что она сопротивлялась из последних сил. Вид её становился всё более болезненным и мучительным, она лихорадочно мотала головой из стороны в сторону… Старушка Донфанг легонько взяла дочь за руку, с лицом полным заботы и сожаления, удивления и беспокойства…
Когда процесс пробуждения уже было невозможно остановить, старушка Донфанг вдруг опомнилась и схватилась за голову… Она начала переживать о том, что будет, когда Вэн Синь очнётся и узнает о смерти мужа и двух сыновей… какова будет её реакция?
А что ещё может быть важнее для любой женщины? Самое главное для любой женщины – это семья! Муж! Дети!
Сон, полный счастья и благополучия, длиною в десять лет исчезнет в одно мгновение, останется только жестокая реальность, в которой родной муж уже больше никогда не будет рядом с тобой, а двое из трёх сыновей мертвы… Разве можно придумать что-то ещё более жестокое и мучительное? Какие страдания!
Старушка не осмелилась дальше думать о том, как поведёт себя дочь после пробуждения, и как она на всё отреагирует… Она только еще крепче вцепилась в её руку, продолжая обеспокоенно смотреть на её мучения… Она надеялась передать все свои силы дочери, чтобы та смогла выдержать эти нескончаемые мучения!
Процесс пробуждения должен успешно завершиться через пару секунд!
Даже Мэй Сюэ Янь, будучи на крыше дома, смогла почувствовать, как тяжело Цзюнь Мосе… и больно, и радостно одновременно…
Это момент истины!
Наконец…
Донфанг Вэн Синь, морщась от боли, неистово мотала головой из стороны сторону. Муки вечной разлуки застыли на её лице, весь лоб был в каплях пота, которые медленно стекали по её лицу. Неожиданно её веки разомкнулись, и раздался душераздирающий крик: «Ву Хи!», а затем она резко поднялась и села!
В то же время огромные потоки силы потекли в обратном направлении в каналах Цзюнь Мосе, в его даньтяне что-то с грохотом взорвалось. Из дыры в животе фонтаном полилась багряно-красная кровь…
Это травма была совсем не по плану! Это была настоящая травма!
К тому же, довольно серьёзная травма!
Последствия этого взрыва оказались очень тяжёлыми, все внутренние органы получили серьёзные повреждения, Цзюнь Мосе был почти при смерти…
Глядя на всё это со стороны, получалась очень странная картина, Донфанг Вэн Синь пробудилась, а Цзюнь Мосе, наоборот, находился в шаге от смерти… Вполне вероятно, что он может больше уже не восстановиться, и провести оставшуюся жизнь прикованным к кровати, это говоря даже без преувеличения!
Ему пришлось терпеть такие мучения, потому что для него это было важно, не время было думать о себе!
Ради матери, терпи! Ради матери можно пойти на многое! Терпеть снова и снова!
Донфанг Вэн Синь показалось, что она только что пробудилась от долгого бесконечного сна, она, ничего толком не понимая, медленно открыла глаза, на её лице до сих пор остались следы боли и страдания. До её рук по-прежнему доносились потоки тепла. Первое, что она увидела, открыв глаза, это постаревшее, всё в морщинах лицо, полное слёз, с жалостью обращённое к ней, а потом раздался до боли знакомый голос:
— Вэн Синь… моя доченька… моя маленькая девочка… ты наконец-то очнулась…
Вэн Синь в растерянности долго смотрела на лицо старой женщины перед собой, а потом да неё дошло, что эта старушка – её родная мать. Поняв это, она тотчас же испуганно закричала:
— Мама?! Почему ты так выглядишь?
— Со мной всё нормально, ты сначала посмотри на своего сына… Бедное дитя… – старушка горько заплакала в голос, и слёзы хлынули нескончаемым потоком.
— Моего сына…? – Донфанг Вэн Синь медленно огляделась и сразу же увидела знакомое красивое лицо молодого юноши, лежащего на одеяле около неё. Глаза юноши были закрыты, лицо бледное, как у мертвеца, из его рта непрерывно капала кровь, он был без сознания… но уголки его рта как будто были подняты в улыбке…
«Да, конечно, это его лицо! Это лицо моего сына!
Одна его рука, до сих пор находится в моей руке, и из неё идёт тепло…
Это мой сын заставил меня очнуться?
Но что с ним случилось? Что он выглядит вот так?»
У Донфанг Вэн Синь вдруг защемило сердце, когда она увидела своего сына без сознания и с кровью на губах.
— Это… Мо Ю? – Вэн Синь поражённо смотрела на сына перед собой. До комы, старший сын Мо Ю был таким большим… но, кажется, немного старше, чем тот, который сейчас был перед ней: — Неужто Мо Шу?
Она дрожащей рукой дотронулась до рукава правой руки Цзюнь Мосе, всмотрелась ещё раз, покачала головой и сказала:
— Не Мо Шу, не Мо Ю… – вдруг она обеспокоенно закричала: — Неужели это Мосе?
Она быстрым движением протянула руку к голове Цзюнь Мосе, раздвинула волосы за ухом и обнаружила три родимых пятнышка. О том, что в этом месте находились родинки, даже сам Цзюнь Мосе ничего не знал!
Очень маленького размера, как три кунжутных семечка… Об этой кровной отметине могла знать и помнить только мать…
— Это Мосе… мой мальчик Мосе… – Донфанг Вэн Синь испуганно, почти в панике закричала:
— Матушка… что такое с Мосе? Почему его рвёт кровью? У тебя же есть силы, быстрее спаси его… спаси его!
— Что такое?! Спрашиваешь, что такое? Разве это случилось не по твоей вине? – старушка вытерла слёзы. — Ты провела во сне уже около десяти лет, и семья Донфанг, и семья Цзюнь использовали все силы и способы, чтобы помочь тебе, но они оказались бессильны… Мосе для того, чтобы привести тебя в чувства, решился на использование экспериментального метода, как раз сейчас всё получилось, метод сработал… Мосе срочно приехал, чтобы спасти себя… Этот глупый мальчишка израсходовал всю свою силу, а это вызвало обратный удар… его жизнь в опасности… Вэн Синь… посмотри на своего сына… как ты могла так поступить с ним?
Старушка тяжело вздохнула, приподняла Цзюнь Мосе и вытерла шёлковым платком его губы от следов крови…
— Я провела во сне десять лет? – Донфанг Вэн Синь, ничего не соображая, сказала сама себе. Но тут же поспешила выкинуть это из головы, сейчас её беспокоило совсем другое. Позабыв свою боль и недомогания, она второпях сказала:
— Матушка… Мосе может пострадать? Поскорее придумайте что-нибудь… Этот дурачок… он… зачем он пожертвовал своей жизнью?
— Мосе пожертвовал своей жизнью не ради своей матери, то есть тебя? Не ради того, чтобы у него была мать, которая бы любила его? Несчастное дитя, у него никого не осталось, кроме матери, но и она просто лежала и даже не обращала внимания на него… Сколько боли и горя в сердце этого мальчишки, ты хотя бы думала об этом?! – старушка продолжала причитать. — Ты только думаешь о своём горе, о том, как тебе тяжело… Уснула и даже не собиралась просыпаться… А ты подумала, каково этому мальчишке? Во всяком случае, Мосе повезло, он вырос здоровым и храбрым, но он… он всегда тосковал по тебе…
Донфанг Вэн Синь не выдержала, скинула одеяло и начала вставать с постели.
— Дай мне посмотреть… посмотреть на Мосе… мой бедный Мосе… – она встала и крепко обняла Мосе, слёзы градом посыпались из её глаз…
«Оказывается, я спала десять лет… значит, Ву Хи уже нет как десять лет… целых десять лет! Так долго! Трое сыновей без материнского присмотра провели уже так долго… Я даже не знаю, как они повзрослели… как они вообще?»
Сердце её вдруг наполнилось материнской любовью, даже вытеснив оттуда образ мужа…
Она не думала, что всё на самом деле окажется так… старушка открыла ей глаза… кто бы мог подумать…
Насколько способности Мосе могут быть удивительными? Насколько ущерб Мосе велик? Все стали беспокоиться… травмы казались довольно серьёзными…
Донфанг Вэн Цин тихо вошёл в комнату:
— Все эти годы, сестрёнка… ты… – его хватило только на половину фразы, дальше он уже не мог говорить, у него перехватило дыхание от слёз…
— Ты переживаешь только за сына… но ты же не знаешь, каково было твоей родной матери все эти годы? Я ни ночью, ни днем не могла найти себе места из-за тебя, вся уже поседела… – старушка раздосадовано вздохнула…
— Матушка… твоя дочь была непочтительна к вам, простите! Мосе… мой бедный Мосе и ты прости свою мать… – Донфанг Вэн Синь, крепко обняв Мосе, зарыдала во весь голос…
— Не плачь! Надо сначала спасти ребёнка! Остальное подождёт! – старушка вздохнула и громким голосом напомнила о том, что сейчас важнее всего. Обо всём прочем можно поговорить потом…
