Механизм тотчас же пришёл в движение.
Что–то медленно заскрипело. Сначала слегка, а потом звук постепенно становился всё сильнее. Он нисколько не напоминал тот шум, который раздался при запуске механизма. В целом он звучал всего минутку, а потом совсем исчез. Цзюнь Мосе увидел, как с другой стороны внезапно возникли огромные каменные ворота. Он был потрясён.
Совсем недавно он всё тщательно просмотрел с той стороны стены, и не обнаружил там ни малейшей щели. Но, однако, только нажав на кнопку, эта створчатая дверь вдруг внезапно появилась непонятно, откуда! И этому нельзя было не удивиться! До какой степени здесь всё мастерски устроено, всё–таки?
Оказывается, Первый Шао, помимо владения искусством боя в совершенстве, ещё неплохо разбирался в разных механизмах и машинах! Этот механизм был устроен так тонко и искусно. В самом деле, великолепная работа! А особенно то, что это всё было устроено именно под землей, это, действительно, было достойно похвалы!
И ещё, с самого начала возникновения этого звука и до момента, когда он полностью исчез, Цзюнь Мосе понял, что причина была в том, что этот механизм не работал уже очень долгое время. Придя вдруг в движение, он от непривычки заскрипел, как старые кости, вследствие чего и появились эти звуки. Если бы даже возник какой–то большой шум, нечему было бы удивляться. Однако то, что скрип прекратился, говорило о том, что механизм исправен и готов войти в обычный для себя режим!
И это за очень короткий промежуток времени!
По крайней мере, это всё–таки механизм, которому было без малого более десяти тысяч лет!
И вот так он неожиданно быстро восстановил рабочий режим!
Цзюнь Мосе был поистине поражён этим, но ещё больше он обалдел от того, что находилось позади него. Другими словами можно было сказать, что это была лишь прелюдия к настоящему изумлению.
Следуя за активацией механизма, потайные ворота сверкнули, и появился длинный просторный коридор. В высоту он был около двух чжан, в ширину три чжан. Он был довольно глубокий, и на взгляд, протяжённостью где–то более сотни чжан.
Хотя этот коридор был узким и длинным, он вовсе не был тёмным и мрачным, как обычно случалось по канону. Внутри он был полон мягкого тёплого света. Вдоль стен под потолком, с интервалом примерно в два шага, красовались бок о бок по две жемчужины, светящиеся в темноте. Каждая была размером с кулак, и излучала большое, но такое нежное сияние, и поэтому весь коридор был залит светом!
Такие огромные жемчужины — просто настоящее сокровище! Если богатая влиятельная семья или императорский дворец обладали бы хоть одной, то хранили бы её в какой–нибудь расписной нефритовой шкатулке. Относились бы к ней настолько бережно и с особой осторожностью, будто на месте жемчужины лежало новорожденное дитя в колыбели. Возможно, использовали бы для украшения короны императрицы.
Однако здесь же подход к ним был более расточительным, и они были просто вставлены в стену, служа предметом освещения! Однако расточительством это тоже не назовёшь, потому что этих жемчужин здесь было настолько много, и они уже не казались какой–то редкостью или бесценной драгоценностью, поэтому и Мосе сначала был очень потрясён, увидев их, а потом попросту перестал обращать внимание!
Цзюнь Мосе глубоко вздохнул и подошёл к началу коридора, почувствовав мягкое, и в тоже время сильное ароматное благоухание. Оно било прямо в нос, и в течение долгого времени никуда не улетучилось. Мосе невольно замедлил шаг. Было очевидно, что это аромат исходит из места, где проживали прекрасные жёны Первого Шао.
Гуда ни глянь, казалось, что этот коридор не имел конца и края. С обеих сторон по всему видимому, располагались покои жён. Цзюнь Мосе с досадой вздохнул и пошёл дальше. Действительно, через довольно большое расстояние, обнаружилась кнопка, нажав на которую, беззвучно открывалась дверь, и появлялось величественное и прекрасное убранство.
Кровать, туалетный столик, письменный стол. Там была куча разной мебели и утвари, какую только пожелаешь. Красавицы давно покинули это место, но дивный аромат до сих пор витал в воздухе.
Цзюнь Мосе немного прошёлся, и посчитал. Всего там было сто тридцать шесть спален!
Другими словами, значит, у этого Первого Шао было целых сто тридцать шесть жён? Но разве он сам не говорил про девяносто девять жён? И тогда зачем же здесь сто тридцать шесть комнат?!
Цзюня Мосе вдруг осенило: похоже, это в этом мире у него было девяносто девять жён. Но, видимо побывав на Земле, он завёл себе ещё немало, и, судя по числу комнат, он привез с собой ещё тридцать семь красоток.
«Блядь, да он маньяк форменный!
Животное! Или нет, он даже хуже животного. Столько женщин, да как он ещё в живых после этого остался!
Небеса, вы, вообще видите это?!»
Не найдя подходящих слов, измученный молодой мастер Цзюнь побрёл обратно. Он вошёл только в одну комнату, а в остальные даже заглядывать не стал.
Основываясь на характере Первого Шао, можно было предположить, что он решительно бы не стал прятать такую дорогую вещь где–нибудь в апартаментах своих многочисленных женщин! Даже, если бы на его месте был Мосе, то он бы тоже не стал! И к тому же, Цзюнь Мосе, нарушив покой первой комнаты, куда он вошёл, почувствовал, словно осквернил это место.
Относительно Первого Шао, Цзюнь Мосе мог себя вести как угодно, да, даже если Первый Шао стоял бы прямо перед ним, он бы тоже не побоялся и тотчас обматерил его! Но по отношению к этим красавицам Мосе не мог себя так вести, да и не хотел.
Как бы на это отреагировал Первый Шао? Они что, обыкновенный товар, на который может смотреть кто угодно?
Поэтому Цзюнь Мосе наоборот, испытывал восхищение и даже уважение к этим женщинам. И он немедленно же вернулся оттуда, оставив этот прекрасный аромат и дальше храниться там.
Он протянул руку к кнопке и закрыл эту дверь, и в ту самую минуту, когда он закрывал ее, вдруг на стене что засверкало. Оттуда свесилась матерчатая лента. Потом, превратившись в маленький огонек, из которого появилось красивое, но в тоже время дерзкое и непокорное детское улыбающееся лицо, которое со вздохом вдруг произнесло: — И в самом деле, легенда с Земли — Се Цзюнь, Цзюнь Се!
Если ты, мальчонка, вошёл в эти двери, а аромат по–прежнему не выветрился и не просочился наружу, значит, и другие механизмы останутся навечно закрытыми! Пусть ты несёшь в себе уникальные способности того старого хрыча, тебе всё равно будет трудно разобраться с моей планировкой. Неплохо, неплохо, ты даже стал нравиться мне.
А затем это улыбающееся лицо в огне подмигнуло Мосе, и впорхнуло обратно в пламя, исчезнув без следа.
Глядя на это исчезающее лицо, Цзюнь Мосе вдруг понял: «Когда я только вошёл в этот тыловой дворец, война с Первым Шао уже началась, и даже сейчас, мы опять начали сражение!
Несомненно, что я всё время был загнан в невыгодные условия, вплоть до настоящего момента, и можно считать, с трудом возвращаюсь в исходное положение!
Вернуться к исходному положению по большому счету — непредвиденный шанс. Главным образом, источник этого у меня такой же, как у Первого Шао, и это — честолюбие! Если ты уважаешь близких людей своего врага, значит, ты и уважаешь своего врага!
И это уважение идёт в обмен на то, чтобы и тебя уважали также! Кажется, этот Первый Шао, как и я — очень чувствительный человек, который ненавидит, когда плохо обращаются с его близкими людьми!
Цзюнь Мосе ненадолго задумался, вернулся к нефритовой кровати, а потом нажал на все оставшиеся семь кнопок разом!
Раздался скрип, а потом в разных местах этого зала появились ещё два длинных коридора!
Цзюнь Мосе произвольно выбрал самый близкий к нему коридор, и неторопливым шагом прошёл вовнутрь!
И тотчас же, он успокоился. Всё, что он видел своими глазами, он воспринимал как само собой разумеющееся, без удивления!
«Не стоит обращать внимания на его искусно выполненный тронный зал, и на твои разные способности и умения! Но одно не стоит забывать: я, Цзюнь Мосе, тоже когда–нибудь буду способен на такое!
К тому же ты уже живёшь несколько десятков тысяч лет в этом мире. Если у тебя нет никаких особенных способностей, это, и правда, заставит меня презирать тебя».
За дверьми скрывался вполне стандартный интерьер. Можно даже сказать, что это была большая гардеробная!
Она была довольно просторная, однако внутри имелось только девять белых платьев, висящих на вешалках. Поэтому было непонятно: мужские они или женские. Кажется, и тем, и другим их можно было носить. А ещё Цзюнь Мосе заметил, что они были совсем неношеные!
Он выбрал одно, и потрогал его на ощупь, и даже немного вздрогнул. Платье было сделано словно не из шёлка, а из нежнейшего масла. На ощупь ткань была мягкой, гладкой словно вода, очень лёгкой, и весьма эластичной!
На стене было выгравировано несколько строчек: «Шёлк Вэньюйсинь, (нефрит и сердце, переводится как чистое непорочное сердце) непробиваемый и неуязвимый, водонепроницаемый и огнеупорный, величайшее сокровище, чтобы оборонятся от врагов! Он производится из нефрита, возрастом в сто тысяч лет, и проходит процесс огненной плавки. Они могут уберечь твоих близких от ранений и травм. Прости за мой недостойный подарок».
Цзюнь Мосе просто остолбенел. Что это ещё значит? Неужели он действительно предполагает, что мои близкие могут пораниться? Поэтому специально оставил несколько пар платьев для них?
Цзюнь Мосе немного подумал, потом взял одно платье, набрал достаточно силы в свою ладонь, и попробовал, словно ножом, продырявить его рукой! Платье только покачнулось, но никаких повреждений не осталось!
Этот шёлк Веньюйсинь, в самом деле, просто потрясающий!
Ценная вещь!
Цзюнь Мосе был просто в восторге. Тут было девять платьев. Как раз хватит для матушки, дедушки, дядюшки, Гуан Куинхан, Дугу Сяо И, Мэй Сюэ Янь!
Но немного поразмыслив, Мосе не смог понять одного. Даже если учитывать тётушку, то выходило, что ему могло понадобиться семь платьев, но тут их было целых девять! Что это может означать? Намёк на будущее? Почему такая разница?
Цзюнь Мосе погрузился в размышления, но ничем это хорошим не закончилось, и он просто собрал все девять платьев в охапку и вышел наружу. Всё же лучше, чем ничего. Это было не то, чего он ожидал. Он вышел, и плотно закрыл ворота.
Он положил одежду на нефритовую кровать и пошёл в следующий коридор.
Хотя эти платья были очень неплохи, всё же, это было далеко от того, чего он ожидал.
Дальше следовала просторная каменная комната, в которой было пять маленьких подмостков. Первый стол был в человеческий рост высотой, сверху донизу от него исходило золотое сияние. На самом верху которого располагался ослепительный золотистый шар, размером с человеческую голову, который испускал сияние в разные стороны.
На втором столе был такой же шар, только сочно–зелёного цвета, также ослепительно сияющий зелёным огнем;
На третьем столе — тёмно–голубой шар;
На четвертом — ярко–красный огненный шар.
И на пятом столе находился ярко–жёлтый, словно солнце, сверкающий шар! Все эти пять шаров формировали между собой равносторонний прямоугольник! Или ровный круг!
Взгляд Мосе застыл! Он и представить не мог, что, открыв эту комнату, он найдет такой прекрасный сюрприз здесь!
