Постепенно стало темнеть.
Приближалась безбрежная ночь!
Чи Тянь Фэн зашёл в ближайший переулок. Сначала он отыскал чайный домик, и, потягивая чаёк, читал себе книгу до самого захода солнца. Затем он медленно поднялся, бросил серебряные монеты и вышел за дверь.
Под заходящим солнцем тень Чи Тянь Фэна стала ещё длиннее, и она казалась немного одинокой и безжизненной.
Он отыскал повозку и кучей нагромоздил её доверху едой и вином, которое он прикупил. Вина получилось аж 20 кувшинов! И усевшись в телегу, Чи Тянь Фэн двинулся в сторону дома.
Достигнув уровня Достопочтенных мастеров, никто уже особо не обращал внимания на желание вкусно поесть. Пара недель без еды уже казалось нормальным явлением, а если они практиковали в уединении, то вообще забывали о пище на месяцы и даже годы, поэтому вопрос питания постепенно исчез из их образа жизни. Но на этот раз Чи Тянь Фэн предложил купить напропалую и обожраться, на что остальные Достопочтенные вдруг тоже согласились! В этот момент даже сам Чи Тянь Фен немного удивился.
На самом деле не только он сам не испытывал оптимизма по поводу битвы между их отрядом и наставником Цзюня Мосе, но другие мастера не предсказывали хороших перспектив! Так что на этот раз Чи Тянь Фэн просто купил провианта в несколько раз больше!
Если все напьются, то смогут хорошенько отдохнуть.
Кто бы мог подумать, что в битве с Мэй Сюэ Янь, которая всего-то Почтенная четвёртого ранга, количество Достопочтенных мастеров Таинственного Иллюзорного дворца сократится на целых три человека?! А их суммарная мощь сократилась на одну треть! Пусть даже там вдруг неожиданно возникли эти таблетки Мудрейшего, всё равно такой исход слишком печален!
Кто знает, чего будет стоить им схватка с ещё более таинственным и непредсказуемым наставником Цзюня Мосе?! На этот вопрос не существует точного ответа. В битве с Почтенной Мэй для всех шести Достопочтенных прозвучал своеобразный сигнал тревоги: быть Достопочтенным — это вовсе не значит быть непобедимым! Они тоже могут умереть! Ведь теперь их осталось всего шестеро.
Остаться невредимым после встречи с таким мастером — это всё равно, что мечта. Это просто невозможно! Даже если они все вместе разом атакуют равного себе по силам Достопочтенного, они всё равно получат какие-нибудь травмы! Но насколько сильнее окажется этот таинственный учитель?
Чи Тянь Фэн весь путь провёл в глубоком раздумье, пока не достиг того самого места, где они с Цзян Цзюнь Цзи разошлись ещё утречком. Хотя он и не хотел видеть этого гермафродита, но, как-никак, это была договорённость. Подождав немного, Чи Тянь Фэн так никого и не увидел, но и особого внимания обращать не стал. Ведь этот тип имеет привычку появляться и исчезать в любое удобное для себя время. Чи Тянь Фэн дёрнул повозку и поехал в пещеру.
Добравшись до подножия горы, он наградил извозчика куском золота. Мужик посмотрел на него удивлёнными глазами, но тем временем Чи Тянь Фэн протянул руку, а вино и еда из телеги сами по себе выпрыгнули, будто огромная невидимая рука переместила их по воздуху. Куча вышла на целых пять футов в высоту!
Затем Чи Тянь Фэн взял весь этот тяжеленный груз в руки и без оглядки пошёл в гору.
Извозчик сильно напугался, но так и не посмел закричать что-то типа «Нечистая сила!». Дрожащими руками он ударил свою лошадь плетью и на всех парах помчался прочь; если обычная дорогая занимала у него от четырёх до шести часов, то в этот раз он добрался до дома всего за час. Но, естественно, от повозки в конце пути уже и ловить было нечего.
До самого порога он чувствовал себя будто во сне, пока не раскрыл ладонь и не проверил подлинность тяжёленького золотого слитка. Затем, укусив зубами, он ещё раз в этом убедился. Однако это заставило ещё сильнее напугаться от сегодняшней встречи… Бедный извозчик, теперь он ещё и тяжело заболел…
Увидев, что Чи Тянь Фэн вернулся и принёс так много хорошей еды и вина, Чен Чон и другие мастера просто офигели.
— Где Цзян Цзюнь Цзи? — нахмурился Чен Чон.
Как это гермафродит всё ещё не вернулся? Это, конечно, странно, но с другой стороны, для Чи Тянь Фэна это особая радость. Ощущения после совместного пребывания с Цзян Цзюнь Цзи просто незабываемые…
Чи Тянь Фен вздрогнул и чуть не уронил огромный кувшин вина. Ещё не оправившись от испуга, он сказал: — Босс Чен… Я хочу попросить вас об одном одолжении — пожалуйста, не говорите при мне об этом человеке… На сегодня с меня достаточно…
— Ха-ха-ха! — послышался злорадный смех остальных мастеров, которые тоже не могли оправиться от пережитого испуга…
— Не взирая на стыд, этот паренёк идёт веселиться и нарушает при этом законы не только божеские, но и человеческие. Оно сейчас уже и не знает, куда сунуться со своими обольщениями. Босс Чен, Цзян Цзюнь Цзи пока нет, так что давайте пока впятером выпьем, а то ведь он нам потом как кость поперёк горла всем встанет, когда появится! — улыбаясь, сказал Цуй Чан Хэ.
— Верно, он даже проявил к нам некую тактичность, не вернувшись сегодня вовремя, — засмеялся Са Цин Лиу. А затем быстренько взял принесённый провиант и разложил по всей пещере.
Чи Тянь Фэн, наконец, освободил руки и вытер холодный пот, затем улыбнулся и сказал: — Братец Чен, я вот тут понял, что достопочтенному мастеру непросто живётся у вас в Неуловимом мире бессмертных! — пусть эти слова и выглядели немного странно, но Чи Тянь Фэн говорил именно то, что было у него на уме! Искренне!
Потребовалось всего полдня, чтобы Цзян Цзюнь Цзи довёл его до белого каления. Так что же говорить о сотне лет рядом с ним? Са Цин Лиу и Цуй Чан Хэ внезапно посмотрели в глаза Чен Чону и остальным с огромным восхищением. Сильные люди… Как можно терпеть такого человека сотню лет…
Чен Чон беспомощно улыбнулся и сказал: — На самом деле, мы все практикуемся отдельно. Если нет крупных событий, мы можем встретиться лишь раз за несколько лет или даже десятилетий…
Другой доселе молчавший мастер холодно посмотрел на остальных и фыркнул: — Я никогда не видел его. Если бы в этот раз не встретились, то вообще бы о нем и не узнал.
Чен Чон тут же сказал: — Так ты никогда и не выходил из своей тренировочной пещеры, как бы ты его увидел!
Имя этого мастера было как раз ему под стать — Лэн Дун (холодный глаз). А его прозвище — Достопочтенный Дьявольский глаз!
Кстати говоря, Цуй Чан Хэ уже успел всё разложить, и даже сделал несколько каменных пиалок. Для вина самое то — и по толщине и по размеру. Пятеро человек присели. После третьей пиалы, улыбка на лице у каждого начала потихоньку исчезать, а выражение лица становилось всё серьёзнее. С самого начала никто не мог рассказать даже пары шуток, но чем больше они пили, тем тяжелее становилась атмосфера вокруг.
Изначально любая пьянка начинается довольно сдержано, а затем становится очень оживлённой. Однако эти пятеро пошли в обратном направлении. Спустя какое-то время Са Цин Лиу тяжело вздохнул, поставил пиалу с вином на каменный стол и сказал: — Сегодня это вино что-то совсем не пьётся… Правда.
Лэн Дун равнодушно буркнул и сказал: — На этот раз нам не следовало выходить! Мы практиковались сотни лет для войны за Небеса с Чужаками, чтоб эти твари узрели наши дьявольские клинки и сумасшедшие мечи! А эта битва всё переменила! Когда это Достопочтенные мастера ввязывались в такое дрянное дело?!
Чен Чон ответил: — Здесь ничего не поделаешь!
Лэн Дун сурово продолжил: — Как это ничего не поделаешь?! Брехня! Это ведь Мо Вудао хочет отомстить за своего маленького брата! Чистое злоупотребление своим служебным положением! Такие действия вызывают сплошное негодование! Когда это мы, достопочтенные трёх священных земель, превратились в орудия для мести за других людей?
Чен Чон с горечью промолвил: — Лэн Дун. Говори поменьше. Все сейчас подвыпили, если испортишь всем настроение, что потом будешь делать? Ребятки, пейте-пейте!
Лэн Дун изо всех сил ударил пиалой по столу, разбив её вдребезги, его холодные глаза вдруг посмотрели вверх: — Продолжайте пить свое говняцкое вино! Как я могу испортить всем настроение? Разве я говорю не правду? Неужели мне нельзя говорить о том, что можно делать ему?
Кто бы мог подумать, что между этими двумя мастерами из Неуловимого мира бессмертных вдруг начнется перепалка. Чи Тянь Фэн и остальные мастера молча уставились друг на друга.
Чен Чон улыбнулся и сказал: — Братец Лэн, ты так долго самосовершенствовался в отречении и ничего не понимаешь в житейских мудростях и отношениях между людьми. Хе-хе, а характер у тебя довольно упрямый…
Лэн Дун недовольно фыркнул в ответ: — Не нужно меня оправдывать или выгораживать. Я всегда говорю то, что думаю. Где это я не знаком с житейскими мудростями, а?
Он протянул руку и схватил один большой камень, одним ударом он высек себе огромную каменную пиалу. Он налил её до краев, а затем выпил залпом и сказал: — В этот раз, чтобы одолеть одного почтенного четвертого ранга, было выслано девять достопочтенных из трёх священных земель! И трое мастеров из Таинственного Призрачного дворца были убиты! — его глаза покраснели, и он закричал: — Это три достопочтенных мастера! Как это повлияет на силовой состав битвы за Небеса? Сколько вообще есть достопочтенных у трёх священных земель? Вы действительно не знаете? До вас ещё не дошло? Если все достопочтенные будут убиты, тогда… на поле боя придется выйти Мудрейшим? А что потом?
Остальные четверо прикусили языки, вдруг, каждый из них взял свою чашу с вином и молча опустошил её.
— Так ещё и не всё! Молодое поколение тут вздумало своевольничать и направило свои силы против Тяньфа! Я не могу понять… — Лен Дун выпил уже третью большую чашу вина, вытер губы и продолжил: — Что с Тяньфа? В чём дело? Что они, в конце концов, такого плохого совершили, какой закон нарушили?! Где оступилась почтенная Мэй? Почему все на неё вдруг набросились? Да и с какой стати?
Его холодные глаза внезапно воспламенились, и он взволнованно посмотрел в лица Чен Чону и остальным мастерам.
— Ты пьян! — лицо Чен Чона разразилось гневом.
— Я не пьян! Я вовсе не пьян! — Лэн Дун продолжал: — На протяжении тысячелетий Тяньфа является важной составной частью битвы за Небеса! Тяньфа… они всегда были на нашей стороне! Они так же оберегали и защищали нашу землю в течение долгих лет! Так что с ними не так? Я не говорю, что они не ошиблись и прочее, пусть даже и так… разве такие заслуги не могут искупить их вину?
Са Цин Лиу спокойно сказал: — Братец Лэн, вина Тяньфа заключается в том… что, какой бы огромный вклад они не делали, они навсегда останутся для всех сборищем диких животных! Животные! Понимаешь? До тебя дошло?
Лэн Дун рассмеялся: — Чушь собачья! Брехня! Почему раньше во времена битвы за Небеса никто не говорил, что они дикие животные? Они животные? Когда силы трёх священных земель было недостаточно, чтобы справиться с противником, и лишь Тяньфа пришли к нам на помощь, чтобы удержать военные позиции, почему тогда никто не назвал их дикими животными? А что насчёт предков Тяньфа, погребённых на вершине Тяньчжу? Ведь мы всё ещё поклоняемся им каждую весну и осень, воскуриваем благовония — так почему бы не сказать, что и они дикие животные?
