Все имеющиеся замаскированные раны и синяки мгновенно восстановились и пришли в первоначальный жизненный тонус! Нужно иметь в виду, что пусть эти раны и поддельные, однако ущерба от них даже больше, чем от реальной серьёзной травмы! Иначе как бы ему удалось одурачить такое количество опытных мастеров?
После использования священных плодов все тяжёлые травмы полностью исчезли! Эффект этих необычных фруктов, действительно потрясающий!
Почувствовав это, Цзюнь Мосе тайком обрадовался, ведь эффект от этих плодов не только удивителен: они обладают целым рядом преимуществ, подкрепляя и насыщая организм и не нанося ему никакого ущерба.
Другими словами, даже если обычный человек, не обладающий силами Суань, съест семь священных плодов, то с его не разорвёт на части от такой огромной силы. Такой эффект превосходит многие легендарные чудеса этого мира и даже волшебные таблетки башни Хунцзюнь…
«Если у меня будут эти плоды, то Гуан Куинхан и Дугу Сяо И спокойно смогут их съесть! Весь процесс восстановления проходит без какой-либо помощи извне, священный плод работает самостоятельно!»
Повелитель и остальные присутствующие внимательно наблюдали за происходящим, одновременно слушая рассказы Бай Цифэна о трудностях и преградах, возникших у них по пути во Дворец.
Сила священных плодов медленно, но решительно циркулировала в теле мальчика, продолжая нежно восстанавливать и подпитывать его тело. Когда Мосе почувствовал эту силу у себя в груди, то тут же смекнул, что пора бы уже прийти в себя…
Если он не очнётся, то эти стариканы точно выбросят его, приняв за трупак, а если даже не за труп, то точно за «живого мертвяка».
Молодой мастер издал слабый стон, будто пришёл в себя, а затем медленно открыл глаза и обессиленно посмотрел на дюжину лиц, свисающих над его телом. Ещё раз оглянувшись, Мосе изобразил из себя «потерявшегося страдальца» и промямлил:
— Я… где это я? Я… я не умер?
Необходимо отметить, что своей актёрской игрой Цзюнь Мосе в тот момент мог бы побороться даже за Оскар! Потерянность на его лице, страх и паника в глазах, да и ощущение полной неизвестности… были такими яркими и такими настоящими!
Кажется, даже у человека, который действительно сталкивался с подобной ситуацией, были не такие реалистичные эмоции и чувства, как у Мосе.
В эту минуту Цзюнь Мосе действительно мог бы заложить историю общих принципов театрального искусства и стать стандартом в учебной литературе для всех современных художественных колледжей и университетов! Эталон актёрского мастерства!
— Это Таинственный призрачный Дворец! Дружок, тебе намного лучше сейчас? — подошёл один из стариков и улыбнулся.
— А где находится этот ваш Дворец? Это загробный мир? — молодой мастер весь сжался от «страха» и вытаращил глаза: — Осмелюсь спросить, а вы правда лошадиная морда? (в буддийской мифологии есть два служителя в загробном мире, один с бычьей головой, а другой с лошадиной мордой) Я, я… Но я же никогда не делал ничего плохого, что за несправедливость… хнык-хнык…
— Лошадиная морда?
Старик мгновенно помрачнел, а его длинное, как у лошади, лицо будто замерло в недоумении. Стоявшие рядом другие стариканы хотели было рассмеяться, но, к счастью, быстро среагировали и прикрыли свои рты.
Прозвище этого старика «Небесный царь — лошадиная морда». Он был так назван из-за своего необычного по форме лица. И когда мальчишка упомянул про лошадиную морду, всем присутствующим было ну очень тяжело сдержать свой смех.
— А? Вы не лошадиная морда? Да как это возможно? Неужели вы бычья голова? — Цзюнь Мосе посмотрел на него с крайним энтузиазмом: — Но… голова быка не может быть такой длинной, как у вас…
Мосе сделал очень задумчивое и серьёзное лицо:
— По крайней мере, у быка должны быть рога?
— П-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА…
Старики больше могли сдерживаться и рассмеялись, держась за свои животы и безостановочно подёргиваясь в конвульсиях.
Тянь Ван — «Лошадиная морда» весь побагровел и, задыхаясь от злости, завопил:
— Я не лошадиная морда! И не бычья голова! Я — человек, маленький ты засранец!
— Ой! Извините! Простите…
Цзюнь Мосе тут же бросился извиняться и тут же вылепил:
— А? Человек? Вы сказали, что вы — человек? Вы просто слегка походите на животное… Погодите-ка, а разве в загробном мире есть люди? Неужели вы Паньгуань? (чиновник при владыки подземного царства, ведущий учет жизни и смерти) Я слышал, что он очень похож на человека… А где ваша книга жизни и смерти и ручка, которой вы туда записываете?
……
Старик с лошадиной мордой потерял дар речи и просто выкатил глаза.
— Ха-ха-ха-ха, нельзя винить ребёнка за его слова! — снова раздался оглушительный смех.
За последние почти две тысячи лет этот старикан ни разу не попадал впросак. Кто бы мог подумать, что новый мальчишка окажется таким забавным. Кроме того, он говорит всё это так смущённо и невинно, а оправдания — так вообще, умора полная. Все присутствующие просто не могли не смеяться.
В общем говоря, уже в первый день своего прибытия Мосе удалось отхватить себе все овации, и уже каждый знал о том, что новенький таинственный паренёк принял Туманный призрачный Дворец за Загробный мир…
А Тянь Вана — за бычью голову и лошадиную морду, а потом вдобавок ещё и за Паньгуана…
Этот инцидент ещё долгое время все увлечённо друг другу рассказывали, а доселе всегда спокойный Таинственный призрачный Дворец стал чуточку веселее…
На третий день после своего прибытия Цзюнь Мосе, наконец-то окончательно восстановился!
Такие новости очень обрадовали Цао Гофэна, да и всех остальных мастеров: эффект священных плодов действительно невероятен, а телосложение обладателя непревзойдённой сущности сильно отличается от обыкновенных людей!
Основная причина такого скорого выздоровления заключалась в том, что Цзюнь Мосе просто не мог столько лежать… Если бы не это, то с его «травмами» ему понадобилось, по крайней мере, дней десять постельного режима…
Цзюню Мосе даже показалось, что он отлежал себе пролежень на заднице…
Вдобавок ко всему, за эти три дня ему не давали спокойной жизни: почти каждый день его приходили навещать какие-то люди. Как только уходила одна волна, тут же наступала другая. Один старикан, у которого уже почти зубов не осталось, был особенно наглым: после тщательно осмотра его тела, он цокнул своим языком от удивления. Ну это-то ладно, это нормальное явление.
Но этому старпёру оказалось мало, и он решил ещё и под одеяло заглянуть. От увиденного старик просто офигел:
— Достойно для обладателя непревзойдённой сущности! Эта штуковина такая огромная… Ух! — Цзюнь Мосе едва не ударил этого извращенца с ноги по лицу… Даже если это простой осмотр, разве в нём не может быть хоть каких-то ограничений?
А что насчёт личного пространства… есть тут вообще хоть какие-нибудь нормы морали и нравственности?
Сейчас молодой мастер сидел в кресле-качалке в небольшом дворике и наслаждался тёплыми лучиками солнца.
Этот двор принадлежал Цао Гофэну.
С тех пор, как Цзюнь Мосе попал туда, он ещё ни разу не покидал его.
Он прибыл совсем недавно, а «непревзойдённая сущность» привлекала слишком много внимания, поэтому Мосе пока не мог произвольно перемещаться. Но самое главное всё же то, что Цао Шенхуан уж слишком пёкся о своём ученике, он даже проверял его каждую ночь по пять или шесть раз, словно маленького ребёнка…
Такое отношение совсем не походит на наставник-последователь, а наоборот, складывается такое чувство, будто к Цао Гофэну прибыл какой-то древний предок, перед которым он радостно и с удовольствием бегает сутки напролёт.
Если молодой мастер захочет просто исчезнуть посреди ночи, что же будет с Цао Гофэном после того, как он узнает о пропаже его «сокровища»? Его наверняка хватит инфаркт миокарда. Воооот такой рубец…
Помимо этого есть ещё шестеро Шенхуанов, таких, как Бай Цифэн. Эти ребята в последнее время стали тут завсегдатаями. Каждый день они засиживались допоздна и никак не могли уйти, а на следующий день приходили снова с первыми лучами солнца.
Конечно, у этих Шенхуанов были лишь благие намерения: «Бедный мальчик, целыми днями приходится лежать, ему так тяжело, так одиноко, так скучно… Поэтому мы, естественно, должны составить ему компанию… И не втроём, не вчетвером, а сразу вшестером…»
Они и не подозревали, что их дотошное присутствие уже скоро реально сведёт в могилу бедного паренька…
Спокойно вдыхая здешний воздух, Цзюнь Мосе почувствовал, что Таинствнный призрачный Дворец на самом деле мало чем отличается от материка Суань!
Цао Гофэн сидел рядом и не мог налюбоваться на своего прелестного ученика. Он так и не провёл никакой специальной церемонии посвящения в последователи, полагая, что все эти ненужные формальности излишни. Разве отсюда убежишь? Да и кто вообще осмелиться сунуться в Таинственный призрачный Дворец?!
Раз сам Повелитель не стал отбирать этого мальчишку, то остальные уж точно такой мысли не допустят!
— Это и есть легендарный Таинственный дворец? А он не такой, каким я его себе представлял! — Цзюнь Мосе, казалось, просто болтал вслух.
— Таинственный призрачный дворец — это изолированное пространство! Несмотря на то, что он и материк Суань находятся в разных измерениях, на самом деле основная природа и сущность этих пространств ничем не отличаются! — Цао Гофэн был очень рад рассказать что-то своему ученику, один разговор с его «сокровищем» доставлял ему неимоверное счастье, которое не описать словами…
— Когда-то давно Первый Шао вернулся из своих скитаний, и, с помощью своих чудесных навыков, создал это измерение. Он изначально планировал путешествовать в другие места именно отсюда… — на лице Цао Гофэна проявилось глубокое уважение. С тех пор, как Мосе услышал о Первом Шао, он впервые встретил человека, проявляющего к нему такое почтение.
Цао Гофэн продолжал: — Но позже было обнаружено, что открытое им пространство, помимо возможности соединиться с континентальным пространством материка Суань, больше ни с чем соединиться не может, а это пошло вразрез с его первоначальными планами и, в конце концов, это место осталось свободным… Оно просто превратилось в его тайное место для хранения каких-то личных вещиц… То дерево семи священных плодов как раз Первый Шао сам и посадил…
Цзюнь Мосе хмыкнул и тайком скривил рот. Этот Первый Шао, должно быть, действительно однажды побывал на Земле и понял, что там оставлять свои сокровища слишком опасно, поэтому вернулся и создал свой собственный тайник…
Что же касается священных плодов, то, скорее всего, он готовил их для своей жены, ведь его жена, в конце концов, ушла с ним. Даже если его собственная сила не имела границ, то у остальных такой силы не было, поэтому им были необходимы эти священные плоды и их невероятные свойства… Это суждение наверняка должно было быть верным!
Единственная проблема была в том, что Первый Шао хотел нарисовать тигра, а получилась «собака» в виде огромного пространства, которую впоследствии он еще много раз совершенствовал… Добившись подходящего уровня, он развернул здесь первозданный хаос, а затем и все пять стихий, небесные тела, создавая тем самым собственную вселенную…
«Я слышал, что первым предком Таинственного призрачного Дворца был ученик Первого Шао, но оказалось, что эти легенды врут. Это был сам Первый Шао…»
