Глава 245: Почему Нет Никакого Движения? Не Слишком Ли Он Ленив?
Переводчик: EndlessFantasy Редактор Перевода: EndlessFantasy Перевод
«Средства массовой информации в городе Б В последнее время пристально следят за нами. Мы уже начинаем испытывать сильную ненависть к отношениям между нами тремя. Если бы мы жили вместе, это только ухудшило бы ситуацию до такой степени, что даже повлияло бы на наш бизнес в городе Нин. Город Б-это не наша территория. Здесь для нас существует множество ограничений, и мы можем реагировать только пассивно. Единственное, что мы можем сейчас сделать, — это быть осторожными в нашей ситуации. Какое-то время тебе будет тяжело, — объяснил Лу Чжэнхан.»
Цзян Чандай не мог отделаться от ощущения, что все идет не так. Она чувствовала себя взволнованной.
Вот почему Цзян Чандай сразу же сказал: «Все будет хорошо до тех пор, пока… Пока нас никто не видит, верно? Я все равно не могу выйти из дома в таком виде. Я могу спрятаться дома с вами обоими. Никто никогда не узнает.”»
«Утечка информации будет всегда. Репортеры теперь могут проникнуть в каждую щель и закоулок. Просто оставайся здесь тихо. Когда мы все уладим в городе Б, мы заберем тебя домой, — попытался успокоить ее Лу Чжэнхан.»
Пока они разговаривали, кто-то уже вынес Цзяна Чандая из лифта.
Лу Чжэнхан достал ключ и открыл дверь. Это была квартира с тремя спальнями. В доме была только простая мебель и бытовая электроника. Они не были особенно изысканны. Было очевидно, что это место не было для длительного пребывания.
Кроме того, это место находилось в сельской местности. Цзян Чандай даже не был уверен, что они все еще находятся в окрестностях города Б. Цена этого места не будет высокой с точки зрения продажи или аренды.
В квартире находилась женщина средних лет. Увидев их, она направилась к ним.
Лу Чжэнхан дал простое представление, «Это та сиделка, которую я нанял для тебя.”»
Он дал инструкции воспитателю, чтобы тот хорошо заботился о Цзян Чандае, и собрался уходить.
— Поспешно сказала Цзян Чандай, сидя в своем инвалидном кресле, «Ты сейчас уходишь?”»
Лу Чжэнхан устало прикрыл глаза, кивнул и сказал: «Мне еще предстоит решить множество проблем. Мне нужно поскорее вернуться и позаботиться о них. Чем раньше я смогу решить их, тем раньше мы сможем вернуться в город Нин. Оставаться здесь дольше слишком рискованно.”»
Цзян Чандай тоже хотел поскорее вернуться. У нее никогда не было хорошего дня с тех пор, как она приехала сюда, но она не хотела, чтобы Лу Чжэнхан уезжал так скоро. «Ты не спал всю ночь. Почему бы тебе не отдохнуть здесь немного перед отъездом?”»
Лу Чжэнхан изо всех сил старался не показывать своего раздражения, «Все нормально. У меня действительно нет времени на сон.”»
Цзян Чандай виновато опустила голову. «Это все из-за меня тебе пришлось метаться туда-сюда.”»
Лу Чжэнхан в отчаянии сжал губы, но его слова были мягкими и уважительными, «Пожалуйста, не говори так. Ты же моя мать. Это правильно, что я забочусь о тебе. Кроме того, я была так занята последние несколько дней, что не смогла как следует позаботиться о тебе. Я не очень хорошо справлялся со своей ролью. Это только мое право-забрать тебя.”»
Цзян Чандай почувствовал облегчение, услышав его слова. Она улыбнулась и сказала: «Иди и делай свою работу. Не забывайте отдыхать, даже если вы заняты. Не забывай, что у тебя здесь есть мать, которая беспокоится за тебя.”»
Лу Чжэнхан кивнул и улыбнулся Цзян Чандаю, прежде чем выйти за дверь. Большой сильный мужчина, который нес Цзян Чандая, последовал за ним.
Лу Чжэнхан закрыл дверь и сказал ему: «Убедись, что она останется на месте.”»
Силач кивнул, и Лу Чжэнхан ушел.
Выражение лица Цзян Чандая в комнате стало холодным. Она проинструктировала сиделку, «Вытолкни меня на балкон.”»
Сиделка подчинилась, и Цзян Чандай наблюдал из французских окон, как Лу Чжэнхан вышел из здания и сел в свою машину.
Она не знала, что Лу Чжэнхан не вернулся в свой дом в городе Б вместе с Лу Чжэнтином. Он поехал прямо в аэропорт.
Там в качестве мужчины средних лет сидел на кожаном сиденье в VIP-зоне ожидания аэропорта. Там, как сигара, зажатая между пальцами. Перед ним на столе стоял бокал красного вина.
Этот человек не был особенно хорош собой. В конце концов, он был там в течение многих лет. Однако по его лицу можно было догадаться, что когда-то в юности он считался довольно красивым мужчиной, но не слишком. Его волосы были выкрашены в черный цвет, за исключением бакенбард, которые были оставлены седыми специально. Он был одет в щегольской костюм и выглядел тщательно ухоженным. Он выглядел как человек, к которому трудно подойти близко, с этим суровым выражением на лице.
Однако с точки зрения внешности и харизмы он все еще сильно отставал от представителей этого поколения из восьми доминирующих семей.
«Папа!” — Лу Чжэнхан появился в дверях приемной.»
Этот мужчина средних лет был не кто иной, как Лу Чжэньтин.
Лу Чжэньтин обернулся, «Ты же здесь. Все ли улажено?”»
Лу Чжэнхан сел рядом с ним. «Я все устроил и нанял кого-то присматривать за ней.”»
Лу Чжентин кивнул и достал из кармана два билета на самолет. Это были билеты на самолет до города Нин.
Он передал один из них Лу Чжэнхану, «Пойдем.”»
Они оба встали и покинули зал ожидания. Они никогда не думали о том, чтобы взять с собой Цзян Чандая.
…
Линь Чу все еще не была удовлетворена тем, что просто преследовала семью Лу обратно в город Нин, но она все еще чувствовала, что теперь, когда их там не было, воздух в городе Б стал свежее.
В мгновение ока Линь Чу была уже на пятом месяце беременности.
В субботу она вместе с Янь Бэйчэном посетила приют. Поскольку там происходило так много событий, у них не было возможности нанести визит. Линь Чу мог только позвонить старому директору. Старый директор также посоветовал ей не посещать приют слишком часто, так как она была беременна и это было бы неудобно. Кроме того, в приюте почти ничего не происходило.
Теперь, когда они уладили все свои проблемы, Линь Чу и Янь Бэйчэн принесли с собой некоторые медицинские добавки для старого директора, а также книги и канцелярские принадлежности для детей.
Дети окружили их, как только они вошли в приют. Их интересовал беременный живот Линь Чу. Они смотрели на него своими большими моргающими глазами, но не решались подойти слишком близко.
Старый директор велел им не быть слишком игривыми. Им не разрешалось играть с Линь Чу так грубо, как раньше.
Это была довольно жалкая сцена-смотреть, как они смотрят с тоской, но не могут играть.
МО Цзинси обычно первым подбегал к ней, но на этот раз он неожиданно отстал от всех остальных детей. Он слегка поджал губы, явно пытаясь сдержать волнение, но все равно выглядел удрученным.
Когда они вошли в приют и сели, Линь Чу тихо спросил старого директора, «Что случилось с Цзинси?”»
«Бедный мальчик плохо себя чувствует. В понедельник состоится родительское собрание, которое по совпадению совпадает с родительским собранием школы Ши Тоу и Тянь Тяня. Ши ту и Тянь Тянь еще довольно молоды, поэтому учитель Юань и учитель Ван, естественно, отдают им приоритет. Они уже согласились присутствовать на родительском собрании двух детей. К счастью, все трое учатся в одной школе, поэтому они все еще могут встретиться с учителем Цзинси для беседы в самом конце встречи.” — тихо сказала старая директриса, потому что не хотела, чтобы МО Цзинси подслушала их разговор. У этого ребенка было очень сильное чувство гордости.»
«Это должно было быть небольшое дело, и Цзиньси была особенно понимающей. Он не слишком возражал. Однако Ши Тоу и Тянь Тянь чувствовали себя неловко. Ши Ту даже предложил Учителю Вану провести встречу с Цзинси в этом году, что у него будет свой следующий год вместо этого, но Цзинси отговорил Ши Ту от этого”. старый директор чувствовал утешение и облегчение по поводу зрелого обращения детей с ситуацией и любви и заботы, которые они имели друг к другу.»
«Вчера Цзинси пошел в школу, чтобы сообщить об этом своему классному руководителю. Учитель знает ситуацию Цзинси и был особенно внимателен к ней. Однако, когда они говорили об этом, в кабинете был представитель класса из его класса. Он передавал домашнюю работу каждого учителю языка и все слышал. Этот студент рассказал всему классу о затруднительном положении Цзинси.”»
«Несколько озорных мальчишек смеялись над Цзинси и дразнили его по этому поводу, говоря, что родители Цзинси не хотят его видеть. Они говорили много ужасных вещей. Цзинси вернулась в слезах. Он все еще чувствует себя ужасно, даже после того, как прошла ночь. Его настроение немного улучшилось, когда вы пришли. Он не хотел, чтобы вы узнали об этом, но он все еще ребенок. Он не очень хорошо умеет скрывать свои чувства. Он думает, что у него все хорошо, но ты все равно можешь сказать, не так ли?”»
Старый директор вздохнул. «Я действительно думаю, что эти дети были действительно слишком много. Как они могли говорить такие вещи ребенку? Цзинси такой хороший мальчик, такой послушный и зрелый. Я думаю, что на самом деле у них не было никаких плохих намерений. Они еще очень молоды. Но все же… Они не должны были так себя вести! Поскольку сегодня суббота, в школе нет занятий. Я подумал, что учителю Вану следует пойти в школу в понедельник и хорошенько поболтать с их классным руководителем. Его одноклассники не должны были так беспечно относиться к запугиванию других. Может быть у него и нет родителей но… Но у него все еще есть мы, чтобы любить его. Каждый ребенок-это сокровище дома. Они не могут запугивать других только потому, что у них есть родители, а у других их нет.”»
Глаза старой директрисы покраснели, когда она продолжила: «Интересно, знают ли их родители об их поведении? Или это может быть что-то, что дети переняли у своих родителей дома, и они подражали этому в школе.”»
Линь Чу почувствовал себя плохо из-за Цзинси, услышав эту историю. Она чувствовала себя подавленной из-за этого. «В котором часу родительское собрание в понедельник?”»
«Это в 4 часа дня. Это начинается после того, как дети заканчивают школу”, — сказал старый директор.»
Линь Чу подняла голову и огляделась. МО Цзинси нигде не было видно. Только Тянь-Тянь выглядывал из-за угла стены. Линь Чу видел, как она высунула голову. Тянь-Тянь выглядела так, словно ей было что сказать.
Линь Чу подозвал Тянь-Тяня.
Тянь-Тянь подбежала с нерешительным выражением на лице. Она хотела что-то сказать, но не была уверена, стоит ли.
Ранее она попросила МО Цзинси попросить Линь Чу присутствовать на встрече от его имени. Линь Чу определенно согласилась бы, так как она души не чаяла в МО Цзинси, но Мо Цзинси не согласился, сказав, что линь Чу теперь беременна. Если бы она пошла в школу, полную непослушных школьников, что, если бы ее сбили с ног игривые мальчики, бегающие вокруг и играющие грубо?
Вот почему он предпочел бы молча страдать, чем позволить Тянь-Тяню и Ши-ту рассказать об этом Линь-Чу.
Если бы не это, Тянь-Тянь открыл бы все Линь Чу.
«А где же Цзинси?” — Спросил линь Чу.»
Мягкое выражение лица Тянь-Тяня внезапно прояснилось. Она полагала, что если Мо Цзинси не позволит им сказать ни слова, то он сам откроет это, если линь Чу попросит его. Тогда это не будет считаться тем, что Тянь-Тянь что-то говорит.
Вот почему Тянь-Тянь сразу же улыбнулась, и нерешительное выражение ее лица исчезло. Она сказала: «Он пошел в ванную за своим вторым номером. Он скоро вернется.”»
Линь Чу кивнул и встал, чтобы посмотреть на МО Цзинси.
Когда она повернула за угол, из ванной появился МО Цзинси. Он увидел приближающегося Линь Чу и на мгновение остолбенел. Затем он мягко улыбнулся и смущенно сказал: «Ванная комната… В ванной немного пахнет.”»
Линь Чу погладил маленькую головку МО Цзинси и сказал, «Я не пойду в туалет. Старый директор упомянул, что никто не посещает ваше родительское собрание, верно?”»
МО Цзинси удивленно открыл рот. Он тут же опустил голову, и в нем снова всплыла печаль. Он сказал тихим голосом: «Я просил старого директора ничего тебе не говорить.”»
Линь Чу не могла быть на одном уровне с ним, так как была беременна, поэтому она могла только опустить голову. Может быть, она и не видела его, но знала, что Мо Цзинси плачет, и не хотела, чтобы она это видела.
Линь Чу мягко сказал: «Старый директор беспокоится о тебе. В любом случае, я не очень много делаю на работе. Мои коллеги и начальник на работе не дают мне много работы, поэтому я в значительной степени свободен на работе. Я приду на твое родительское собрание в понедельник.”»
МО Цзинси шмыгнул носом и его маленькие ручки вцепились в уголки свитера, «Но… Мальчики в нашей школе очень непослушные. Родители приедут на встречу сразу после окончания школы. Тогда в нашей школе будет много людей, и они бегают очень быстро. Мальчики случайно ударяли или стучали в других, играя вокруг.”»
«Я пойду с Линь Чу, — внезапно раздался за их спинами богатый, глубокий голос. Это был голос, который успокаивал их.»
Линь Чу удивленно обернулся, когда к нему подошел Янь Бэйчэн.
Янь Бэйчэн взглянул на МО Цзинси. Он был немного доволен тем фактом, что Мо Цзинси был достаточно чувствителен, чтобы беспокоиться о том, что линь Чу случайно пострадает от мальчиков в школе.
Впрочем, совсем чуть-чуть.
Янь Бэйчэн подошел, высокомерно размышляя об этом.
Линь Чу чувствовал себя немного плохо, «У вас будет время в понедельник? Тебе еще предстоит разобраться с ситуацией в семье Лу.”»
Ян Бэйчэн внезапно положил свою руку на ее беременный живот, объясняя, «Зимой дни становятся короче. Нерабочие часы теперь на час раньше, я не буду терять так много времени, посещая это. Кроме того, когда наш ребенок родится, ему тоже нужно будет ходить в школу. Тогда мне придется присутствовать на его родительском собрании. Это то же самое, что и в этой ситуации.”»
У Линь Чу были точно такие же мысли. Она посмотрела на него со звездами в глазах, когда внезапно поняла, что Янь Бэйчэн был так задумчив об этом, даже планируя это раньше, чем она. Это было так любезно с его стороны.
Янь Бэйчэн был полон гордости от взгляда, который она бросила на него. Уголки его губ невольно изогнулись в улыбке, и он выпрямился еще больше.
В глубине души ему хотелось, чтобы МО Цзинси здесь не было, иначе Линь Чу бросился бы к нему в объятия и поцеловал.
Он вдруг почувствовал, что это МО Цзинси виноват в том, что пропустил поцелуй, и сразу же почувствовал неудовлетворенность за маленького мальчика.
Янь Бэйчэн откашлялся и снова принял небрежное, серьезное выражение лица, «Этого достаточно. Ты же мальчик, тебе не следует так легко краснеть. Вытри слезы и иди играть в зал.”»
МО Цзинси опустил голову. Он не ожидал, что Янь Бэйчэн узнает о его плаче. Он упрямо ответил: «Мой… Мои глаза не красные! Я сейчас пописаю!”»
Он повернулся и побежал в ванную.
Затем линь Чу несколько раз ткнул Ян Бэйчэна в талию, «Ребенок все еще молод, как он может не чувствовать себя плохо из-за этого?”»
Янь Бэйчэн не собирался раскрывать, что, по его мнению, МО Цзинси был третьим колесом. Он положил руки ей на живот, «Почему нет никакого движения? Не слишком ли он ленив?”»
Линь Чу пообещала, что он будет первым, кто узнает, если ребенок шевельнется, и она никому не скажет об этом раньше него.
С тех пор Янь Бэйчэн, естественно, каждый раз, когда они были вместе, клал руку ей на живот. Он утверждал, что она должна быть готова в любое время, когда ребенок шевельнется. Как только это войдет в привычку, будет гораздо легче поймать момент.
Линь Чу мало что мог сделать. Она могла только оставить его в покое.
Вскоре после того, как они оба вошли в зал, туда же вошел и МО Цзинси. Его глаза все еще были слегка красными, но он заметно повеселел и уже не был таким мрачным, как раньше.
Старый директор вопросительно посмотрел на Линь Чу, и линь Чу рассказал ей о том, что произошло. Она добавила: «Я собираюсь поговорить с классным руководителем Цзинси и об этих мальчиках в его классе.”»
Старый директор схватил Линь Чу за руки и радостно сказал: «Это действительно хорошо. Мне очень жаль вас беспокоить.”»
Линь Чу ответил тихим голосом, «- Ничего страшного. Я планировал усыновить Цзинси раньше и даже сказал ему об этом, но он не мог вынести расставания с Ши ту и Тянь тянем. Он боялся, что если я удочерю только его, то им обоим будет грустно. Он хотел подождать, пока Ши ту и Тянь Тянь не окажутся дома, прежде чем решиться на это. Я уже думаю о Цзинси как о семье. Я должен присутствовать на его родительском собрании.”»
Старый директор этого не ожидал и она вздохнула, «Этот ребенок действительно слишком взрослый и понимающий. Бывают моменты, когда мне хочется, чтобы Цзинси не была такой задумчивой. Он мог бы жить счастливее.”»
«Ну, мы ведь любим его больше из-за его вдумчивости, не так ли?” Линь Чу улыбнулся и сказал:»
Прежде чем Линь Чу успел что-то сказать, Янь Бэйчэн позвонил Хуан Чансяну по дороге домой. Янь Бэйчэн хотел, чтобы он выяснил, кто из детей сказал эти ужасные вещи МО Цзинси.
В школе было много детей, а дети иногда бывают легкомысленными. Там будет много других студентов, которые слышали то, что было сказано МО Цзинси, так что это будет легко расследовать.
Линь Чу не ожидал, что Янь Бэйчэн подумает об этом еще до того, как она что-то скажет. Она не могла удержаться от улыбки, потому что ее сердце было наполнено радостью за него.
Янь Бэйчэн повесил трубку. Он держал ее за руку, а другой рукой вцепился в руль. Было неудобно смотреть на нее во время движения, поэтому он мог только бросить на нее быстрый взгляд, прежде чем снова посмотреть на дорогу.
Его красивые тонкие губы слегка изогнулись, когда он посмотрел прямо перед собой. Лин Чу склонила голову набок и уставилась на его лицо, в то время как он смотрел вперед. Она перевела взгляд с его лба на острый нос, потом на слегка суровые, но сексуальные тонкие губы и наконец на твердый подбородок.
Черты его лица были совершенны; еще немного-и он уже не будет таким красивым и привлекательным, как сейчас.
Она удивлялась, как такой человек, как он, мог родиться таким красивым. Он выглядел таким красивым, что независимо от того, насколько хороша была женщина, она теряла всякую уверенность в себе, когда смотрела на него. По иронии судьбы, после того как линь Чу познакомилась с ним и узнала его лучше, она стала уверена, что каким бы красивым он ни был, ей никогда не придется беспокоиться о том, что он ей изменяет. Чувства безопасности, которое он давал ей, было достаточно, чтобы она слепо доверяла ему. Она никогда не почувствует страха или угрозы, если перед ним появится идеальная женщина.
Линь Чу внезапно понял, что это было связано с нормальным поведением Янь Бэйчэна. Это была не какая-то слепая вера, которую она развила за один день, и это определенно было не то, чего Янь Бэйчэн достиг всего одним или двумя действиями. Это было чувство доверия, которое она развила в себе благодаря его действиям. Он многое сделал, чтобы заслужить ее доверие.
Что заставило Линь Чу задуматься, так это то, что она никогда особенно не задумывалась о том, что Ян Бэйчэн сделал для нее.
Она знала, что он много сделал для нее, поэтому она также старалась изо всех сил сделать лучше и стать лучшим человеком для него. Она никогда по-настоящему не осознавала, как много он сделал для нее, чтобы она могла чувствовать себя в безопасности и защищенности в их отношениях.
Теперь, осознав это, она вдруг почувствовала, что никогда не сможет сделать для него достаточно.
Линь Чу тщательно обдумал все, что он сделал для нее с тех пор, как познакомился с ним. Она не удержалась и крепче сжала его руку.
Янь Бэйчэн почувствовал, как его сжали, и повернулся, чтобы насмешливо посмотреть на нее. Он увидел, что линь Чу выглядит тронутым и серьезным. Он не мог удержаться от смеха.
«Тебе не нужно так переживать по этому поводу. У нас всегда было хорошее взаимопонимание, — мягко сказал Янь Бэйчэн, его тон был расслабленным и счастливым.»
Линь Чу не могла избавиться от ощущения, что этот человек был как червь в ее животе. Он всегда знал, о чем она думает.
Линь Чу тоже не мог удержаться от смеха. Это была забавная мысль. Ее глаза встретились с теплым взглядом Янь Бэйчэна, и он счастливо улыбнулся.
Янь Бэйчэн снова перевел взгляд на дорогу. Он должен был вести машину осторожно. Эта машина содержала его самое любимое сокровище, он не мог позволить себе, чтобы что-то пошло не так.
У Линь Чу не было хорошей жизни в течение последних 24 лет. Ее бросила мать и удочерила семья Линь, которая пытала ее. Чтобы продолжить свое высшее образование, она работала во время учебы. Ее жизнь была полна изнеможения. Однажды она нашла себе парня, но он оказался ублюдком.
Линь Чу вела трудную жизнь, полную несчастий, и любой, кто видел ее жизнь, согласился бы с этим. Дошло до того, что она уже не могла сама себя содержать.
Линь Чу никогда не был религиозным человеком. Она никогда не верила ни в судьбу, ни в теорию о том, что судьба имеет к чему-то отношение. Она никогда не принимала эти учения всерьез и слушала их только вполуха.
Однако теперь она не могла не смириться с судьбой, которая накапливала ее удачу в течение последних 24 лет. Она должна была закончить свою неудачу, прежде чем окунуть руки в свою удачу. Положительная энергия линь Чу внезапно взорвалась после 24 лет ее накопления. Вся ее удача была сохранена, чтобы быть использованной для встречи с Янь Бэйчэном.
Теперь, когда она встретила Янь Бэйчэна, не было и мысли о том, чтобы нуждаться в еще большей удаче.
Это было лучшее, что случилось в ее жизни.
Линь Чу ничего не могла с собой поделать, но когда она подумала об этом, на ее лице появилось выражение «я не могу поверить, что сорвала джекпот». К счастью, Янь Бэйчэн не заметил этого взгляда.
Линь Чу придвинулся ближе к Янь Бэйчэну. Она схватила его за руку и приподнялась, чтобы поцеловать Янь Бэйчэна в лицо.
Почему Нет Никакого Движения? Не Слишком Ли Он Ленив?
«Средства массовой информации в городе Б В последнее время пристально следят за нами. Мы уже начинаем испытывать сильную ненависть к отношениям между нами тремя. Если бы мы жили вместе, это только ухудшило бы ситуацию до такой степени, что даже повлияло бы на наш бизнес в городе Нин. Город Б-это не наша территория. Здесь для нас существует множество ограничений, и мы можем реагировать только пассивно. Единственное, что мы можем сейчас сделать, — это быть осторожными в нашей ситуации. Какое-то время тебе будет тяжело, — объяснил Лу Чжэнхан.»
Цзян Чандай не мог отделаться от ощущения, что все идет не так. Она чувствовала себя взволнованной.
Вот почему Цзян Чандай сразу же сказал: «Все будет хорошо до тех пор, пока… Пока нас никто не видит, верно? Я все равно не могу выйти из дома в таком виде. Я могу спрятаться дома с вами обоими. Никто никогда не узнает.”»
«Утечка информации будет всегда. Репортеры теперь могут проникнуть в каждую щель и закоулок. Просто оставайся здесь тихо. Когда мы все уладим в городе Б, мы заберем тебя домой, — попытался успокоить ее Лу Чжэнхан.»
Пока они разговаривали, кто-то уже вынес Цзяна Чандая из лифта.
Лу Чжэнхан достал ключ и открыл дверь. Это была квартира с тремя спальнями. В доме была только простая мебель и бытовая электроника. Они не были особенно изысканны. Было очевидно, что это место не было для длительного пребывания.
Кроме того, это место находилось в сельской местности. Цзян Чандай даже не был уверен, что они все еще находятся в окрестностях города Б. Цена этого места не будет высокой с точки зрения продажи или аренды.
В квартире находилась женщина средних лет. Увидев их, она направилась к ним.
Лу Чжэнхан дал простое представление, «Это та сиделка, которую я нанял для тебя.”»
Он дал инструкции воспитателю, чтобы тот хорошо заботился о Цзян Чандае, и собрался уходить.
— Поспешно сказала Цзян Чандай, сидя в своем инвалидном кресле, «Ты сейчас уходишь?”»
Лу Чжэнхан устало прикрыл глаза, кивнул и сказал: «Мне еще предстоит решить множество проблем. Мне нужно поскорее вернуться и позаботиться о них. Чем раньше я смогу решить их, тем раньше мы сможем вернуться в город Нин. Оставаться здесь дольше слишком рискованно.”»
Цзян Чандай тоже хотел поскорее вернуться. У нее никогда не было хорошего дня с тех пор, как она приехала сюда, но она не хотела, чтобы Лу Чжэнхан уезжал так скоро. «Ты не спал всю ночь. Почему бы тебе не отдохнуть здесь немного перед отъездом?”»
Лу Чжэнхан изо всех сил старался не показывать своего раздражения, «Все нормально. У меня действительно нет времени на сон.”»
Цзян Чандай виновато опустила голову. «Это все из-за меня тебе пришлось метаться туда-сюда.”»
Лу Чжэнхан в отчаянии сжал губы, но его слова были мягкими и уважительными, «Пожалуйста, не говори так. Ты же моя мать. Это правильно, что я забочусь о тебе. Кроме того, я была так занята последние несколько дней, что не смогла как следует позаботиться о тебе. Я не очень хорошо справлялся со своей ролью. Это только мое право-забрать тебя.”»
Цзян Чандай почувствовал облегчение, услышав его слова. Она улыбнулась и сказала: «Иди и делай свою работу. Не забывайте отдыхать, даже если вы заняты. Не забывай, что у тебя здесь есть мать, которая беспокоится за тебя.”»
Лу Чжэнхан кивнул и улыбнулся Цзян Чандаю, прежде чем выйти за дверь. Большой сильный мужчина, который нес Цзян Чандая, последовал за ним.
Лу Чжэнхан закрыл дверь и сказал ему: «Убедись, что она останется на месте.”»
Силач кивнул, и Лу Чжэнхан ушел.
Выражение лица Цзян Чандая в комнате стало холодным. Она проинструктировала сиделку, «Вытолкни меня на балкон.”»
Сиделка подчинилась, и Цзян Чандай наблюдал из французских окон, как Лу Чжэнхан вышел из здания и сел в свою машину.
Она не знала, что Лу Чжэнхан не вернулся в свой дом в городе Б вместе с Лу Чжэнтином. Он поехал прямо в аэропорт.
Там в качестве мужчины средних лет сидел на кожаном сиденье в VIP-зоне ожидания аэропорта. Там, как сигара, зажатая между пальцами. Перед ним на столе стоял бокал красного вина.
Этот человек не был особенно хорош собой. В конце концов, он был там, наверху, по годам. Однако по его лицу можно было догадаться, что когда-то в юности он считался довольно красивым мужчиной, но не слишком. Его волосы были выкрашены в черный цвет, за исключением бакенбард, которые были оставлены седыми специально. Он был одет в щегольской костюм и выглядел тщательно ухоженным. Он выглядел как человек, к которому трудно подойти близко, с этим суровым выражением на лице.
Однако с точки зрения внешности и харизмы он все еще сильно отставал от представителей этого поколения из восьми доминирующих семей.
«Папа!” — Лу Чжэнхан появился в дверях приемной.»
Этот мужчина средних лет был не кто иной, как Лу Чжэньтин.
Лу Чжэньтин обернулся, «Ты же здесь. Все ли улажено?”»
Лу Чжэнхан сел рядом с ним. «Я все устроил и нанял кого-то присматривать за ней.”»
Лу Чжентин кивнул и достал из кармана два билета на самолет. Это были билеты на самолет до города Нин.
Он передал один из них Лу Чжэнхану, «Пойдем.”»
Они оба встали и покинули зал ожидания. Они никогда не думали о том, чтобы взять с собой Цзян Чандая.
…
Линь Чу все еще не была удовлетворена тем, что просто преследовала семью Лу обратно в город Нин, но она все еще чувствовала, что теперь, когда их там не было, воздух в городе Б стал свежее.
В мгновение ока Линь Чу была уже на пятом месяце беременности.
В субботу она вместе с Янь Бэйчэном посетила приют. Поскольку там происходило так много событий, у них не было возможности нанести визит. Линь Чу мог только позвонить старому директору. Старый директор также посоветовал ей не посещать приют слишком часто, так как она была беременна и это было бы неудобно. Кроме того, в приюте почти ничего не происходило.
Теперь, когда они уладили все свои проблемы, Линь Чу и Янь Бэйчэн принесли с собой некоторые медицинские добавки для старого директора, а также книги и канцелярские принадлежности для детей.
Дети окружили их, как только они вошли в приют. Их интересовал беременный живот Линь Чу. Они смотрели на него своими большими моргающими глазами, но не решались подойти слишком близко.
Старый директор велел им не быть слишком игривыми. Им не разрешалось играть с Линь Чу так грубо, как раньше.
Это была довольно жалкая сцена-смотреть, как они смотрят с тоской, но не могут играть.
МО Цзинси обычно первым подбегал к ней, но на этот раз он неожиданно отстал от всех остальных детей. Он слегка поджал губы, явно пытаясь сдержать волнение, но все равно выглядел удрученным.
Когда они вошли в приют и сели, Линь Чу тихо спросил старого директора, «Что случилось с Цзинси?”»
«Бедный мальчик плохо себя чувствует. В понедельник состоится родительское собрание, которое по совпадению совпадает с родительским собранием школы Ши Тоу и Тянь Тяня. Ши ту и Тянь Тянь еще довольно молоды, поэтому учитель Юань и учитель Ван, естественно, отдают им приоритет. Они уже согласились присутствовать на родительском собрании двух детей. К счастью, все трое учатся в одной школе, поэтому они все еще могут встретиться с учителем Цзинси для беседы в самом конце встречи.” — тихо сказала старая директриса, потому что не хотела, чтобы МО Цзинси подслушала их разговор. У этого ребенка было очень сильное чувство гордости.»
«Предполагалось, что это будет пустяковое дело, и Цзинси проявила особое понимание. Он не слишком возражал. Однако Ши Тоу и Тянь Тянь чувствовали себя плохо из-за этого. Ши Тоу даже предложил Учителю Вану встретиться с Цзинси в этом году, чтобы он провел свой следующий год вместо этого, но Цзинси отговорил ши Тоу.” старый директор чувствовал себя утешенным и облегченным из-за зрелого отношения детей к ситуации и любви и заботы, которые они испытывали друг к другу.»
«Вчера Цзинси пошел в школу, чтобы сообщить об этом своему классному руководителю. Учитель знает ситуацию Цзинси и был особенно внимателен к ней. Однако, когда они говорили об этом, в кабинете был представитель класса из его класса. Он передавал домашнюю работу каждого учителю языка и все слышал. Этот студент рассказал всему классу о затруднительном положении Цзинси.”»
«Несколько озорных мальчишек смеялись над Цзинси и дразнили его по этому поводу, говоря, что родители Цзинси не хотят его видеть. Они говорили много ужасных вещей. Цзинси вернулась в слезах. Он все еще чувствует себя ужасно, даже после того, как прошла ночь. Его настроение немного улучшилось, когда вы пришли. Он не хотел, чтобы вы узнали об этом, но он все еще ребенок. Он не очень хорошо умеет скрывать свои чувства. Он думает, что у него все хорошо, но ты все равно можешь сказать, не так ли?”»
Старый директор вздохнул. «Я действительно думаю, что эти дети были действительно слишком много. Как они могли говорить такие вещи ребенку? Цзинси такой хороший мальчик, такой послушный и зрелый. Я думаю, что на самом деле у них не было никаких плохих намерений. Они еще очень молоды. Но все же… Они не должны были так себя вести! Поскольку сегодня суббота, в школе нет занятий. Я подумал, что учителю Вану следует пойти в школу в понедельник и хорошенько поболтать с их классным руководителем. Его одноклассники не должны были так беспечно относиться к запугиванию других. Может быть у него и нет родителей но… Но у него все еще есть мы, чтобы любить его. Каждый ребенок-это сокровище дома. Они не могут запугивать других только потому, что у них есть родители, а у других их нет.”»
Глаза старой директрисы покраснели, когда она продолжила: «Интересно, знают ли их родители об их поведении? Или это может быть что-то, что дети переняли у своих родителей дома, и они подражали этому в школе.”»
Линь Чу почувствовал себя плохо из-за Цзинси, услышав эту историю. Она чувствовала себя подавленной из-за этого. «В котором часу родительское собрание в понедельник?”»
«Это в 4 часа дня. Это начинается после того, как дети заканчивают школу”, — сказал старый директор.»
Линь Чу подняла голову и огляделась. МО Цзинси нигде не было видно. Только Тянь-Тянь выглядывал из-за угла стены. Линь Чу видел, как она высунула голову. Тянь-Тянь выглядела так, словно ей было что сказать.
Линь Чу подозвал Тянь-Тяня.
Тянь-Тянь подбежала с нерешительным выражением на лице. Она хотела что-то сказать, но не была уверена, стоит ли.
Ранее она попросила МО Цзинси попросить Линь Чу присутствовать на встрече от его имени. Линь Чу определенно согласилась бы, так как она души не чаяла в МО Цзинси, но Мо Цзинси не согласился, сказав, что линь Чу теперь беременна. Если бы она пошла в школу, полную непослушных школьников, что, если бы ее сбили с ног игривые мальчики, бегающие вокруг и играющие грубо?
Вот почему он предпочел бы молча страдать, чем позволить Тянь-Тяню и Ши-ту рассказать об этом Линь-Чу.
Если бы не это, Тянь-Тянь открыл бы все Линь Чу.
«А где же Цзинси?” — Спросил линь Чу.»
Мягкое выражение лица Тянь-Тяня внезапно прояснилось. Она полагала, что если Мо Цзинси не позволит им сказать ни слова, то он сам откроет это, если линь Чу попросит его. Тогда это не будет считаться тем, что Тянь-Тянь что-то говорит.
Вот почему Тянь-Тянь сразу же улыбнулась, и нерешительное выражение ее лица исчезло. Она сказала: «Он пошел в ванную за своим вторым номером. Он скоро вернется.”»
Линь Чу кивнул и встал, чтобы посмотреть на МО Цзинси.
Когда она повернула за угол, из ванной появился МО Цзинси. Он увидел приближающегося Линь Чу и на мгновение остолбенел. Затем он мягко улыбнулся и смущенно сказал: «В ванной… В ванной немного пахнет.”»
Линь Чу погладил маленькую головку МО Цзинси и сказал, «Я не пойду в туалет. Старый директор упомянул, что никто не посещает ваше родительское собрание, верно?”»
МО Цзинси удивленно открыл рот. Он тут же опустил голову, и в нем снова всплыла печаль. Он сказал тихим голосом: «Я просил старого директора ничего тебе не говорить.”»
Линь Чу не могла быть на одном уровне с ним, так как была беременна, поэтому она могла только опустить голову. Может быть, она и не видела его, но знала, что Мо Цзинси плачет, и не хотела, чтобы она это видела.
Линь Чу мягко сказал: «Старый директор беспокоится о тебе. В любом случае, я не очень много делаю на работе. Мои коллеги и начальник на работе не дают мне много работы, поэтому я в значительной степени свободен на работе. Я приду на твое родительское собрание в понедельник.”»
МО Цзинси шмыгнул носом и его маленькие ручки вцепились в уголки свитера, «Но… Мальчики в нашей школе очень непослушные. Родители приедут на встречу сразу после окончания школы. Тогда в нашей школе будет много людей, и они бегают очень быстро. Мальчики случайно ударяли или стучали в других, играя вокруг.”»
«Я пойду с Линь Чу, — внезапно раздался за их спинами богатый, глубокий голос. Это был голос, который успокаивал их.»
Линь Чу удивленно обернулся, когда к нему подошел Янь Бэйчэн.
Янь Бэйчэн взглянул на МО Цзинси. Он был немного доволен тем фактом, что Мо Цзинси был достаточно чувствителен, чтобы беспокоиться о том, что линь Чу случайно пострадает от мальчиков в школе.
Впрочем, совсем чуть-чуть.
Янь Бэйчэн подошел, высокомерно размышляя об этом.
Линь Чу чувствовал себя немного плохо, «У вас будет время в понедельник? Тебе еще предстоит разобраться с ситуацией в семье Лу.”»
Ян Бэйчэн внезапно положил свою руку на ее беременный живот, объясняя, «Зимой дни становятся короче. Нерабочие часы теперь на час раньше, я не буду терять так много времени, посещая это. Кроме того, когда наш ребенок родится, ему тоже нужно будет ходить в школу. Тогда мне придется присутствовать на его родительском собрании. Это то же самое, что и в этой ситуации.”»
У Линь Чу были точно такие же мысли. Она посмотрела на него со звездами в глазах, когда внезапно поняла, что Янь Бэйчэн был так задумчив об этом, даже планируя это раньше, чем она. Это было так любезно с его стороны.
Янь Бэйчэн был полон гордости от взгляда, который она бросила на него. Уголки его губ невольно изогнулись в улыбке, и он выпрямился еще больше.
В глубине души ему хотелось, чтобы МО Цзинси здесь не было, иначе Линь Чу бросился бы к нему в объятия и поцеловал.
Он вдруг почувствовал, что это МО Цзинси виноват в том, что пропустил поцелуй, и сразу же почувствовал неудовлетворенность за маленького мальчика.
Янь Бэйчэн откашлялся и снова принял небрежное, серьезное выражение лица, «Этого достаточно. Ты же мальчик, тебе не следует так легко краснеть. Вытри слезы и иди играть в зал.”»
МО Цзинси опустил голову. Он не ожидал, что Янь Бэйчэн узнает о его плаче. Он упрямо ответил: «Мой… Мои глаза не красные! Я сейчас пописаю!”»
Он повернулся и побежал в ванную.
Затем линь Чу несколько раз ткнул Ян Бэйчэна в талию, «Ребенок все еще молод, как он может не чувствовать себя плохо из-за этого?”»
Янь Бэйчэн не собирался раскрывать, что, по его мнению, МО Цзинси был третьим колесом. Он положил руки ей на живот, «Почему нет никакого движения? Не слишком ли он ленив?”»
Линь Чу пообещала, что он будет первым, кто узнает, если ребенок шевельнется, и она никому не скажет об этом раньше него.
С тех пор Янь Бэйчэн, естественно, каждый раз, когда они были вместе, клал руку ей на живот. Он утверждал, что она должна быть готова в любое время, когда ребенок шевелится. Как только это войдет в привычку, будет гораздо легче поймать момент.
Линь Чу мало что мог сделать. Она могла только оставить его в покое.
Вскоре после того, как они оба вошли в зал, туда же вошел и МО Цзинси. Его глаза все еще были слегка красными, но он заметно повеселел и уже не был таким мрачным, как раньше.
Старый директор вопросительно посмотрел на Линь Чу, и линь Чу рассказал ей о том, что произошло. Она добавила: «Я собираюсь поговорить с классным руководителем Цзинси и об этих мальчиках в его классе.”»
Старый директор схватил Линь Чу за руки и радостно сказал: «Это действительно хорошо. Мне очень жаль вас беспокоить.”»
Линь Чу ответил тихим голосом, «- Ничего страшного. Я планировал усыновить Цзинси раньше и даже сказал ему об этом, но он не мог вынести расставания с Ши ту и Тянь тянем. Он боялся, что если я удочерю только его, то им обоим будет грустно. Он хотел подождать, пока Ши ту и Тянь Тянь не окажутся дома, прежде чем решиться на это. Я уже думаю о Цзинси как о семье. Я должен присутствовать на его родительском собрании.”»
Старый директор этого не ожидал и она вздохнула, «Этот ребенок действительно слишком взрослый и понимающий. Бывают моменты, когда мне хочется, чтобы Цзинси не была такой задумчивой. Он мог бы жить счастливее.”»
«Ну, мы ведь любим его больше из-за его вдумчивости, не так ли?” Линь Чу улыбнулся и сказал:»
Прежде чем Линь Чу успел что-то сказать, Янь Бэйчэн позвонил Хуан Чансяну по дороге домой. Янь Бэйчэн хотел, чтобы он выяснил, кто из детей сказал эти ужасные вещи МО Цзинси.
В школе было много детей, а дети иногда бывают легкомысленными. Там будет много других студентов, которые слышали то, что было сказано МО Цзинси, так что это будет легко расследовать.
Линь Чу не ожидал, что Янь Бэйчэн подумает об этом еще до того, как она что-то скажет. Она не могла удержаться от улыбки, потому что ее сердце было наполнено радостью за него.
Янь Бэйчэн повесил трубку. Он держал ее за руку, а другой рукой вцепился в руль. Было неудобно смотреть на нее во время движения, поэтому он мог только бросить на нее быстрый взгляд, прежде чем снова посмотреть на дорогу.
Его красивые тонкие губы слегка изогнулись, когда он посмотрел прямо перед собой. Лин Чу склонила голову набок и уставилась на его лицо, в то время как он смотрел вперед. Она перевела взгляд с его лба на острый нос, потом на слегка суровые, но сексуальные тонкие губы и наконец на твердый подбородок.
Черты его лица были совершенны; еще немного-и он уже не будет таким красивым и привлекательным, как сейчас.
Она удивлялась, как такой человек, как он, мог родиться таким красивым. Он выглядел таким красивым, что независимо от того, насколько хороша была женщина, она теряла всякую уверенность в себе, когда смотрела на него. По иронии судьбы, после того как линь Чу познакомилась с ним и узнала его лучше, она стала уверена, что каким бы красивым он ни был, ей никогда не придется беспокоиться о том, что он ей изменяет. Чувства безопасности, которое он давал ей, было достаточно, чтобы она слепо доверяла ему. Она никогда не почувствует страха или угрозы, если перед ним появится идеальная женщина.
Линь Чу внезапно понял, что это было связано с нормальным поведением Янь Бэйчэна. Это была не какая-то слепая вера, которую она развила за один день, и это определенно было не то, чего Янь Бэйчэн достиг всего одним или двумя действиями. Это было чувство доверия, которое она развила в себе благодаря его действиям. Он многое сделал, чтобы заслужить ее доверие.
Что заставило Линь Чу задуматься, так это то, что она никогда особенно не задумывалась о том, что Ян Бэйчэн сделал для нее.
Она знала, что он много сделал для нее, поэтому она также старалась изо всех сил сделать лучше и стать лучшим человеком для него. Она никогда по-настоящему не осознавала, как много он сделал для нее, чтобы она могла чувствовать себя в безопасности и защищенности в их отношениях.
Теперь, осознав это, она вдруг почувствовала, что никогда не сможет сделать для него достаточно.
Линь Чу тщательно обдумал все, что он сделал для нее с тех пор, как познакомился с ним. Она не удержалась и крепче сжала его руку.
Янь Бэйчэн почувствовал, как его сжали, и повернулся, чтобы насмешливо посмотреть на нее. Он увидел, что линь Чу выглядит тронутым и серьезным. Он не мог удержаться от смеха.
«Тебе не нужно так переживать по этому поводу. У нас всегда было хорошее взаимопонимание, — мягко сказал Янь Бэйчэн, его тон был расслабленным и счастливым.»
Линь Чу не могла избавиться от ощущения, что этот человек был как червь в ее животе. Он всегда знал, о чем она думает.
Линь Чу тоже не мог удержаться от смеха. Это была забавная мысль. Ее глаза встретились с теплым взглядом Янь Бэйчэна, и он счастливо улыбнулся.
Янь Бэйчэн снова перевел взгляд на дорогу. Он должен был вести машину осторожно. Эта машина содержала его самое любимое сокровище, он не мог позволить себе, чтобы что-то пошло не так.
У Линь Чу не было хорошей жизни в течение последних 24 лет. Ее бросила мать и удочерила семья Линь, которая пытала ее. Чтобы продолжить свое высшее образование, она работала во время учебы. Ее жизнь была полна изнеможения. Однажды она нашла себе парня, но он оказался ублюдком.
Линь Чу вела трудную жизнь, полную несчастий, и любой, кто видел ее жизнь, согласился бы с этим. Дошло до того, что она уже не могла сама себя содержать.
Линь Чу никогда не был религиозным человеком. Она никогда не верила ни в судьбу, ни в теорию о том, что судьба имеет к чему-то отношение. Она никогда не принимала эти учения всерьез и слушала их только вполуха.
Однако теперь она не могла не смириться с судьбой, которая накапливала ее удачу в течение последних 24 лет. Она должна была закончить свою неудачу, прежде чем окунуть руки в свою удачу. Положительная энергия линь Чу внезапно взорвалась после 24 лет ее накопления. Вся ее удача была сохранена, чтобы быть использованной для встречи с Янь Бэйчэном.
Теперь, когда она встретила Янь Бэйчэна, не было и мысли о том, чтобы нуждаться в еще большей удаче.
Это было лучшее, что случилось в ее жизни.
Линь Чу ничего не могла с собой поделать, но когда она подумала об этом, на ее лице появилось выражение «я не могу поверить, что сорвала джекпот». К счастью, Янь Бэйчэн не заметил этого взгляда.
Линь Чу придвинулся ближе к Янь Бэйчэну. Она схватила его за руку и приподнялась, чтобы поцеловать Янь Бэйчэна в лицо.
