В Черном лесу.
Дуэт наконец прибыл к кристальной пещере.
Алисия подсознательно сжала руку Иезекииля, когда вспомнила о том дне. Ее собственные похороны.
Теперь она задавалась вопросом, что чувствовал Иезекииль в то время, когда пришел на ее похороны. Она вспомнила тот момент, когда превратилась в духа. В тот самый момент Иезекииль встретился с ней взглядом, и это потрясло ее. Потому что в то время только Лилит должна была видеть ее, да и то, только в ее духовной форме – вся прозрачная и бесплотная, как будто она могла исчезнуть в любой момент.
Но этот мужчина… он уже мог видеть ее с того самого момента, как она превратилась в духа.
Она видела, как он выглядел таким же собранным и спокойным, как обычно, и, по-видимому, равнодушным ко всему, что происходило вокруг него, когда он присутствовал на ее похоронах. Вот почему, когда они встретились взглядами, Алисия тогда сказала себе, что это могло быть просто совпадением, когда они смотрели одинаково, и так случилось, что их глаза «встретились» друг с другом. В то время она не верила, что он действительно может ее видеть.
«Я видел, как ты роняешь белую розу со своим обычным непостижимым выражением лица». — вспомнила Алисия с небольшим изгибом уголка губ. «Ты все время знал, что я все еще был рядом в то время и не ушел навсегда! Вот почему ты остался незатронутым, как раньше.. Это было не потому, что ты был бессердечным и что тебе все равно, что я умер, как другие мог подумать». Теперь Алисия рассказала правду о том, что произошло в тот день, на ее похоронах.
«Да. И я знаю, что ты немного сомневался во мне, потому что я случайно встретился с тобой взглядом». Иезекииль упомянул об инциденте, который все еще крутился у нее в голове, и она удивленно подняла на него глаза, не ожидая ничего сказать об этом.
Она не могла не покачать головой. Он был прав. В тот момент она сомневалась в нем, и вместо этого решила поверить, что это не что иное, как простое и чистое совпадение.
Алисия нерешительно подошла к секретному входу.
После произнесения заклинания дверь беззвучно распахнулась. Затем они вдвоем вошли в кристальную пещеру.
Ее физическое тело, которое она оставила позади, все еще было там, завернутое в толстый слой кристаллов. Она по-прежнему выглядела так, как будто просто спала в пределах огромного драгоценного камня. Не было никаких признаков того, что она действительно мертва.
Почему-то ей было странно смотреть на собственное тело, заключенное в кристалл. Она была прямо здесь и сейчас, во плоти, как вампир, конечно. И все же она могла ясно видеть, что ее тело все еще было внутри хрустального гроба. Нетронутый и почти такой же, как в последний раз, когда она видела его.
Прежде чем ее мысли начали блуждать и снова думать о своем теле, Алисия перевела свое внимание с мертвого тела на то, ради чего они были здесь на самом деле. Кинжал Иезекииля, который он подарил ей.
Она хотела, чтобы он вернулся к ней. По крайней мере, она хотела, чтобы он был с ней, пока ее время не истечет и она не исчезнет. К тому времени она вернет его Иезекиилю. Так что вреда не было. Со временем кинжал вернется к своему первоначальному владельцу.
При мысли об этом грядущем событии в ее сердце кольнуло. Она столько раз заставляла себя перестать думать об этом. И снова эта мысль внезапно и незаметно подкралась к ее разуму, застигнув ее врасплох.
Она изо всех сил пыталась восстановить самообладание, эффективно удерживая себя от мыслей обо всех этих ненужных вещах. Думать о них действительно было бесполезно. Она знала это. Не было ничего, что можно было бы сделать, даже если бы она волновалась и обдумывала это. Таким образом, она могла бы тратить свое время с умом и не тратить его на размышления о бессмысленных вещах.
Стряхнув с себя задумчивое настроение, Алисия снова сосредоточилась на поставленной задаче. Пока ее взгляд путешествовал, он приземлился на вершину кристалла. Там лежали ее амулет и кинжал.
По какой-то причине эти два предмета, сложенные вместе, внезапно вызвали у Алисии странное чувство, просто взглянув на них. До этого она вообще этого не замечала, но… и амулет, и кинжал на самом деле были инкрустированы одним и тем же обсидиановым камнем, у которого было что-то пурпурное, оттеняющее центр этого заднего камня.
Любой другой, кто бы посмотрел, определенно подумал бы, что кинжал и амулет должны быть вместе. Как будто они были созданы или принадлежат одному и тому же человеку.
Это было невозможно, потому что этот амулет был с Алисией, сколько она помнила. Она даже не могла вспомнить, был ли он ей дан или кто его дал. У нее уже было это, вероятно, с тех пор, как она была ребенком.
Медленно Алисия подняла глаза и посмотрела на Иезекииля. Он тоже смотрел прямо в эти завораживающие глаза, и она знала, что он уже заметил то же самое, что и она.
«Этот амулет твой…?» он спросил. Интрига окрасила его тон.
Когда она кивнула, бровь Иезекииля слегка дернулась. «С тех пор как…?» — снова спросил он.
«Я думаю, что он уже был со мной с тех пор, как я был ребенком. Но я не уверен, кто дал мне его. Это может быть моя мать…? Я не слишком уверен. И я не знаю, почему Я никогда не спрашивал об этом отца, когда он был еще жив». Алисия объяснила. «Эти двое… это же не совпадение, верно?»
Изекииль протянул руку и взял амулет. Он держался за кружевную нить, которая была привязана к нему, не касаясь камня обсидиана. Он поднял его и позволил ему повиснуть на его лице, пока он рассматривал амулет.
Его серые глаза смотрели на темно-фиолетовую тень в ее центре. «Я полагаю, что это тот же самый камень, выгравированный и инкрустированный в моем кинжале». — сказал он, уверенный в своих наблюдениях.
Алисия подняла кинжал. Круглый драгоценный камень, выгравированный и вставленный в рукоять, действительно был точно таким же.
