В долине под скалой издавались тяжёлые звуки ударов, заставляя деревья колыхаться. Птицы в горах взмахивали крыльями и улетали, не осмеливаясь оставаться рядом.
С огромным валуном в руках демоническая обезьяна прыгнула вперёд, бросая его в сторону Цинь Му.
Тот ловко увернулся от него, и когда обезьяна увидела, что промахнулась, то подняла другой валун, собираясь бросить снова. Однако Цинь Му прыгнул на камень и опять ударил ладонью в нос обезьяны.
Восемь Громовых Ударов Третьей Формы — Буря Девяти Драконов!
В его ладони накопилось девять слоёв силы. Первый слой силы, вырвавшийся из центра ладони, был похож на удар разъярённого дракона, откинув обезьяну назад. Затем плечи и бёдра Цинь Му сжались. Всеми своими мышцами он направил силу, протекающую через всё тело, в центр ладони. С вторым всплеском силы голова демонический обезьяны была впечатана в землю, раскалывая камни под ней.
Мышцы под кожей Цинь Му были похожи на извивающегося дракона. С третьим взрывом силы Бури Девяти Драконов, расколотые камни начали превращаться в пыль.
Его мускулы сильно пульсировали пока четвёртая сила высвобождалась, зарывая голову демонической обезьяны наполовину в землю.
Пятая сила Бури Девяти Драконов взорвалась и от земли начал исходить глубокий гул, так как голова обезьяны была полностью зарыта!
Шестая сила была словно удар шести драконов, однако, как только она начала вырываться, обезьяна вовремя отреагировала и её кулак, размером с маленькую гору, ударил Цинь Му со стороны, отшвыривая, словно муху!
Цинь Му с грохотом приземлился на землю. С трудом вытащив голову из земли, обезьяна несколько раз встряхнулась, чтобы очистить свою густую шерсть от осколков.
Неподалёку, Цинь Му перевернулся и, словно ветер, снова бросился к обезьяне. Испуганная и расстроенная демоническая обезьяна на мгновение задумалась, после чего сразу же запрыгнула на скалу, присела на корточки и замахала рукой:
— Кроха, нет.
Длинными шагами Цинь Му рванул вверх по обрывистому утёсу, при этом продолжая атаковать демоническую обезьяну, из-за чего та вновь впала в ярость.
Человек и обезьяна продолжали прыгать по утёсу, сражаться и бросать валуны в случайных направлениях.
Много времени спустя лекарственная энергия от пилюли постепенно иссякла. Демоническая обезьяна также была настолько измучена, что не могла сделать больше ни шагу. Они оба задыхались.
Через пять минут Цинь Му отдышался и сел, чтобы заняться дыхательными упражнениями. Он был в восторге, когда обнаружил значительное усиление своей жизненной Ци за такое короткое время. Она стала более цепкой и могла беспрепятственно достичь любой точки его тела.
Его тело также было покрыто большим количеством нечистот, которые скорее всего выделились из-за активного боя с демонической обезьяной, заставившего лекарственную энергию, что укрепляла его жизненную Ци, также очистить тело, избавив от большего количества примесей.
Цинь Му щёлкнул пальцами, от чего прозвучал пронзительный звук словно стрела пробивающаяся сквозь воздух.
Демоническая обезьяна испугалась и сразу же приняла оборонительную позицию.
Цинь Му с удовольствием потянулся всем телом, но тут же ощутил боль в мышцах и покачал головой:
— Давай больше не будем драться.
Обезьяна поняла его слова и облегчённо вздохнула. Она протянула ладонь и вырвала огромное дерево шириной с руку. Сорвав с него кучу листьев, она медленно начала их жевать, после чего положила дерево перед Цинь Му и низким приглушённым голосом сказала:
— Ешь, кроха.
Цинь Му сорвал ярко-красный фрукт и очистил его от кожуры. Сладость и освежающий вкус увлажнили его горло.
Демоническая обезьяна посмотрела на него с презрением, возмущаясь тем, как он мало ест. Затем она сильно стукнула себя в грудь:
— Еда! Сила!
Лицо Цинь Му, избитое демонической обезьяной, было покрыто синяками. Терпя сильную боль, он встал, выполнил Восемь Громовых Ударов, и тоже хлопнул себя по груди:
— Тренировка! Сила!
Демоническая обезьяна закатила глаза и, продолжая жевать, презрительно ответила:
— Верю, призрак.
После того, как Цинь Му отдохнул, он спрыгнул со скалы и пробегая по её отвесной стене, крикнул:
— Бой, завтра!
Мерцая глазами, демоническая обезьяна дождалась, пока Цинь Му не окажется далеко, прежде чем вскочить на ноги и начать повторять его движения. Несмотря на то, что её Восемь Громовых Ударов были очень грубыми, они всё равно обладали необычайной силой… На самом деле они в некоторой степени напоминали настоящую технику, в частности в звуках ветра и молнии.
Обезьяна была ошеломлена и стала выглядеть очень счастливой. Она продолжила ударять, пока весь горный утёс не заполнился звуками ветра и затем прокричала:
— Сильный! Сильный! Сильный!
Когда Цинь Му вернулся в деревню, встревоженный целитель подошёл к нему, чтобы проверить его тело и намазать лицо какими-то мазями, после чего спросил:
— Есть ли какие-то необычные симптомы?
Цинь Му кивнул головой из-за чего целитель встревожился ещё сильнее.
— Духовные пилюли дедушки целителя действительно эффективны. Моя жизненная Ци стала ещё сильнее, — ответил Цинь Му.
Целитель наконец вздохнул с облегчением и улыбнулся.
— Эти духовные пилюли действительно полезны для Тела Тирана. Если ты от них не помер, значит мой подход правильный. Держи этот котёл с пилюлями, а я пока пойду подумаю над другими рецептами! — договорив, он взволнованно ушёл.
Слепой приподнялся, опираясь на свою бамбуковую трость, и улыбнулся:
— Ты устал, Му’эр? Если да, я могу научить тебя первоклассной технике глаз.
Цинь Му неловко кашлянул и ответил:
— Слепой дедушка, я здесь. Там туалет.
Слепой развернулся и уставился на мясника, который загорал на жерновах.
— Я долго обдумывал это. Поскольку твоё Тело Тирана не имеет никаких атрибутов, ты не можешь практиковать мои техники. Однако эта техника глаз не требует жизненной Ци с атрибутом, поэтому она тебе идеально подойдёт. Пойдём со мной, моя техника называется “Навык Пробуждения Глаз Девяти Небес”.
У Цинь Му разболелась голова. Он всегда знал, что слепой не слишком надёжный, впрочем, он заставил себя проследовать за ним.
Парень был ужасно сбит с толку, когда слепой сказал, что хочет научить его Навыку Пробуждения Глаз Девяти Небес, но вместо тренировки привёл изучать каменные статуи на краю деревни.
Они сидели вдвоём перед каменной статуей, расположенной в восточном углу. Даже с пустыми глазницами слепой смотрел на статую так, будто он мог что-то увидеть.
Цинь Му знал, что все в деревне очень странные, даже каменные статуи на углах были странными. В деревне Цань Лао вообще не было никого нормального.
Четыре статуи, хоть и были невысокими, оказались чрезвычайно тяжёлыми. Настолько тяжёлыми, что Цинь Му не мог их даже колыхнуть.
Его сила стала огромной, особенно после того, как он выпил столько крови четырёх духов. Жизненная Ци очистила его тело и костный мозг, значительно улучшив его физические способности. Однако, Цинь Му всё ещё не мог сдвинуть статую ни на сантиметр.
В раннем детстве он часто пытался вскарабкаться на статуи, однако, бабушка Сы и другие всегда снимали его, приказывая с уважением относиться к ним. На Новый Год и другие праздники, жители деревни приносили к статуям жертвоприношения и зажигали несколько палочек благовоний, молясь им для благословения жителей деревни и всего мира. Эти четыре статуи не были скульптурами каких-то конкретных людей, у них были только человеческие силуэты. У южной каменной статуи была голова птицы, а сама она сидела на каменном столбе. Руки статуя держала на коленях, а на спине имела два крыла, вывернутых так, будто она была готова улететь.
На севере деревни каменная статуя изображала старика с панцирем черепахи и батогом из конского хвоста в руке. Хвост был выполнен в форме огромной белоснежной змеи, выходящей из ручки батога. Белая змея обмоталась вокруг тела старика, а её взгляд был направлен вдаль.
На западной стороне деревни каменная статуя была скульптурой женщины, одетой в корону из плюшевых перьев и с тигром, сидящим возле её ног.
Женская скульптура тоже была очень странной. Третий глаз был изображён между её бровей. Внутри него находилось птичье гнездо с тремя маленькими птичками.
Четвёртая статуя, возле которой сейчас стоял Цинь Му, имела тело человека и голову дракона. На её спине была закреплена бамбуковая корзина с несколькими травами внутри.
Слепой попросил его внимательно присмотреться к каменной статуе. Однако, Цинь Му уже сотни раз видел статую и даже позволял себе наглость вылезая на неё. Он действительно не знал, что в ней искать.
— Му’эр, можешь поднять эту каменную статую? — спросил слепой, увидев, что Цинь Му растерялся.
— Не могу.
Цинь Му покачал головой. Каменная статуя была слишком тяжёлой, настолько, что она, казалось, была сделана и не из камня вовсе. Обычный камень размером с человека мог весить не больше нескольких тонн, и, с теперешней силой Цинь Му, он мог бы легко его передвинуть. Но ни одна из четырёх статуй не поддавалась его усилиям.
Затем слепой продолжил:
— Знаешь почему каменные статуи настолько тяжелы?
Цинь Му снова покачал головой:
— Не знаю.
— Каменная статуя на самом деле не тяжёлая, совсем нет, — выражение лица слепого оставалось спокойным. — Камень, из которого сделана статуя, не тяжёлый. Тяжело то, что с него вылеплено.
Цинь Му был озадачен. Разве статуя не оставалась камнем, даже после того как ей придали форму?
Слепой продолжил:
— Например, когда ты изучаешь каллиграфию и живопись у глухого, твои картины и писания — это куча дерьма, которая ничего не стоит. Однако картины и труды глухого продаются за десятки тысяч таэлей золота! Они сделаны из такой же бумаги и чернил, почему же тогда стоят больше?
Цинь Му постепенно начал понимать, о чём говорил слепой, но картины глухого действительно имели необычайную привлекательность, поэтому были намного лучше, чем его.
Слепой поднял свою бамбуковую трость и указал на статую:
— Если бы эти каменные статуи были вылеплены обычным человеком, то были бы совсем не тяжёлыми. Однако, поскольку человек, который их вылепил, имел необычное происхождение, а изображают эти скульптуры очень пугающих существ, вес этих каменных статуй не определяется обычной логикой. Поднять такую статую — то же самое, что…
Выражение лица слепого стало слегка обезумевшим, когда он продолжил:
— Это то же самое, что поднять бога!
