С Малой Горы Сумеру раздался голос Син Аня, с каждым разом он становился ближе и ближе, преследуя группу. По большей части, его не особо заботили такие вещи, как принципиальное умерщвление врагов, чего не скажешь об его собственном сундуке.
Гневный смех сорвался с уст Син Аня:
— Как ты посмел?!
Находящийся под сундуком Паньгун Цо пробормотал себе под нос:
— А этот сопляк мужественнее, чем кажется…
— Тебе хватило наглости тайно сговориться с Цинем и стащить мой сундук! Гроссмейстер, как ты посмел?! — в темноте голос Син Аня доносился со всех сторон, было очевидно, что он бегал туда-сюда, пытаясь найти Цинь Му и сундук. Его скорость позволяла ему прочёсывать тысячи километров без особых проблем, следовательно, найти искомое для него было лишь делом времени.
— Ты думаешь, я не убью тебя? Ты ведёшь себя как мальчишка! — голос Син Аня раздался в сотнях километрах на западе, а к концу фразы его голос был слышен в сотнях километрах на юге.
Позеленев в лице, Паньгун Цо заскрежетал зубами:
— Я ещё и виноват оказался? Я не договаривался с ним, а просто воспользовался шансом сбежать!
«Син Ань сумел так быстро избавиться от Шаманского Бога Куя? Его способности просто ужасны!» — Цинь Му сидел на сундуке с удивлённой физиономией.
Находящийся под сундуком Паньгун Цо бормотал себе под нос:
— Мой мастер и правда прожил эти годы зря… Однако, Син Аню будет не так-то просто усовершенствовать его исконный дух, чтобы добавить его в свою коллекцию, — внезапно он повысил голос. — Владыка Культа Цинь, у меня созрел план, с помощью которого мы сможем избавиться от моего мастера и Син Аня одновременно!
— Кажется я догадываюсь о чём идёт речь. Ты хочешь отправиться на гору Ян, что на юге Великих Руин, и вскрыть тело Шаманского Бога Куя. Син Аню ещё предстоит улучшить исконный дух, и я думаю, что он отделил его эмбрион и душу, пытаясь подавить их по отдельности, — сидя на сундуке, болтал Цинь Му. — В конце концов Шаманский Бог Куй — это бог. Восстановив своё физическое тело, он сможет освободиться от подавления Син Аня. В таком случае твой мастер ничуть не будет уступать Син Аню, а даже наоборот, станет сильнее. Я правильно всё сказал?
Паньгун Цо несколько раз кивнул, прежде чем до него дошло, что собеседник не видит его.
— Владыка Культа Цинь — мой величайший враг! — похвалил он. — Мне даже кошмары сниться будут, от такого врага, как ты.
— Владыка, я думаю, он ругает тебя, — сказал цилинь.
— Это щедрая похвала. Однако, если Син Ань не будет в состоянии на равных сразиться против целого Шаманского Бога Куя, опасность для всех станет запредельной, даже страшно об этом подумать. Но если… — тревожился Цинь Му, ведь если Син Ань добавит исконный дух Шаманского Бога Куя в свою коллекцию, это также принесёт не мало бед…
Если бы Син Ань смог усовершенствовать исконный дух Шаманского Бога Куя, разве ему не составит труда убить всех и каждого? Конечно, у него были свои принципы, он не накладывал свои руки на людей, которые в его глазах ничего не стоили, например, на тех, кто так и не достиг области бога хоть в одном аспекте!.. Но с учётом его хобби, он никогда бы не оставил без внимания практиков, достигших область бога. Те, вероятно, отдали бы ему смертельную дань уважения, позволяя ему спокойно лишить их божественных конечностей.
Произойди подобное, это станет неисправимой катастрофой, которая повлияет на пути, навыки и божественные искусства.
— Если бы эти двое смогли умереть одновременно… — вздохнув, юноша одобрил идею Паньгун Цо, и приказал сундуку бежать на юг.
— Вам не скрыться! — голос Син Аня иногда слышался вдали, а иногда очень-очень близко. Даже с его способностями ему было не по силам выследить группу, находясь в такой кромешной тьме Великих Руин.
Ненамного позже Цинь Му заметил тень небесного обрыва впереди. Из темноты послышался плеск воды, и по шуму становилось понятно, что водопадов там точно больше, чем один. Было очевидно, что они находились перед чрезвычайно опасным утёсом.
— Эх, это тот самый обрывистый утёс у истока реки Вздымающейся! — Цинь Му остановил сундук у края обрыва, чтобы они смогли посмотреть вниз. Там он увидел невероятно яркий свет, исходящий от скалы, но так и не понял, что излучает его.
Его сердце слегка дрогнуло. В последний раз он был тут, когда путешествовал с Сюн Сиюй и её дочерью. Тогда он увидел небесный обрыв, разделяющий запад и восток Великих Руин на две половины. Высота скалы исчислялась в километрах.
Скалистый утёс, а по сути, огромный, простирающийся с севера на юг разлом, появился из-за ужасающего землетрясения, уничтожившего большую часть Великих Руин.
Источником реки Вздымающейся были водопады подле утёса. Водопады собирались вместе, сформировывая величественную реку, текущую на десятки тысяч километров и даже достигая Вечного Мира, где её течение считалось самым стремительным.
Кроме того, в то время с Цинь Му здесь произошёл странный случай. Когда он и Сюн Сиюй столкнулись с туманом на реке, они увидели пустыню и многочисленных богов, ковавших божественные дворцы. Они были богами Эпохи Высшего Императора, получившими приказ от Высшего Императора превратить пустыню в равнины. После этого они увидели, как боги сделали арык для реки Вздымающейся…
Однако самым странным было то, что, когда они увидели завершение Эпохи Высшего Императора, из тумана появились боги другой эпохи.
Это был Император-Основатель и его министры, некогда столкнувшиеся со странным туманом во время осмотра здешних мест. Зрелище затронуло их сердца, и они печалились о кончине такой эпохи.
Их переживания показались Цинь Му достаточно странными.
Отголоски двух историй накладывались друг на друга у истоков реки Вздымающейся, образовывая необычайное зрелище.
В то время Цинь Му пришёл к выводу, что в этой области могут быть проходы в другие миры, в итоге сделав открытие, что здесь пересекаются время и пространство аж пяти миров!
«Интересно, какие странности происходят у реки Вздымающейся, когда здесь наступает ночь?» — беспокоился юноша, но при этом был полон предвкушения. Он заставил сундук Син Аня спуститься с утёса, в то время как Паньгун Цо резко схватился за одну из ног сундука, чтобы не рухнуть вниз.
****
Тем временем младший Жулай сидел в позе лотоса на золотом пике горы Сумеру Монастыря Малого Громового Удара в окружении печалящихся монахов. Дьявольский обезьян опустился на колени с широко открытыми глазами. Слёзы катилась по его щекам, падая на землю.
— Я восстал, чтобы покинуть Монастырь Великого Громового Удара, мой мастер был несправедлив, выбрав моего старшего брата в качестве Жулая, а не меня. Поскольку все жизни равны, почему демоны не могут стать Жулаем? Почему лишь людям позволено достичь такого титула? Поскольку Дхарма за равноправие, почему Жулаем может быть только мужчина? — лучи света блистали на лице улыбающегося младшего Жулая. — Моё совершенствование ничуть не уступало таковому у моего старшего брата, и мне не очень нравилась Дхарма человеческой расы, поэтому я возмутился. Я хотел построить священную землю для демонической расы, поэтому бросил Монастырь Великого Громового Удара, чтобы основать Монастырь Малого Громового Удара. Не имеет значения, великий или малый — это Монастыри Громового Удара. У каждого монастыря должна быть своя Дхарма… Шаманский Бог Куй отдал смертельный поклон дани уважения к моей душе, но у меня нет таких способностей как у Син Аня, поэтому моя душа скоро рассеется. Чжань Кун, подними посох Кхаккхары.
Дьявольский обезьян опустился на колени, подняв обеими руками Кхаккхару.
— Мой старший брат передал тебе Махаяну Сутра Жулая, потому что ты обладал этим посохом, и по этой же причине я взял тебя в свои ученики. Благодаря тебе Монастыри Великого и Малого Громового Удара будут снова связанны, — младший Жулай поднял руку и Кхаккхара взмыл в воздух. — Теперь ты младший брат Жулая Ма из Монастыря Великого Громового Удара. Когда я умру, доставь всех монахов на гору Сумеру в Монастырь Великого Громового Удара. Жулай Ма примет вас.
Он достал кашаю и писания, затем положил писания поверх кашаи и отдал их дьявольскому обезьяну, в то время как посох Кхаккхара приземлился и придавил писания.
— Передай Жулаю Ма, что Дхарма гласит, что все жизни равны, так почему же скульптуры демонов в храмах всегда являются горами будд и бодхисатв? Разве наша демоническая раса не заслуживает равенства? — души и духи младшего Жулая начали возвышаться в небо. — Спроси его, если демоническая раса заслуживает равенства, почему тогда Дхарма написана только людьми? Разве демоны тоже не могут писать Дхарму? Спроси его, если спасение людей — это достижение и добродетель, так не должно ли спасение демонов быть достижением и добродетелью тоже? Если съесть человека, это считается забранной жизнью живого существа, а если съесть демона, это считается забранной жизнью живого существа? Растения, деревья, они тоже могут стать демонами, так если их съесть, считается ли, что это забранная жизнь живого существа? Если он не сможет ответить на эти вопросы, передай ему это писание, написанное мной, демоном Жулаем. После этого он примет всех вас.
Младший Жулай сложил ладони вместе, с улыбкой на лице добавив:
— После того, как я умру, доставь моё умершее тело в Монастырь Великого Громового Удара, и спроси Жулая Ма, могу ли я также войти в Пагоду Десяти Тысяч Будд, — как только он закончил говорить, его душа рассеялась.
— Демон, мастер! — дьявольский обезьян распростёрся на земле, монахи в один голос начали читать Великую Мантру Сострадания.
— Младший Жулай собственноручно основал Монастырь Малого Громового Удара и превратил его в единственную священную землю в Великих Руинах, но это также и единственная священная земля демонической расы, — тихо сказал Сюй Шэнхуа. — В Дхарме не было демонической расы, но он позволил демонам иметь свою собственную Дхарму. Янь’цзы, я хотел бы взглянуть на будд людей и демонов.
— Я пойду с тобой в Монастырь Великого Громового Удара. Поскольку здоровяк проведёт всех этих монахов-демонов через Великие Руины, их наверняка будет поджидать не одна и даже не две опасности, мы заодно сможем присмотреть за ними, — сказала Цзин Янь.
— В Монастыре Малого Громового Удара не мало экспертов, я думаю им не составит проблем пересечь Великие Руины. А вот кого действительно поджидает опасность, так это Владыку Культа Циня. Он украл сундук Син Аня и даже позвал с собой Гроссмейстера. Владыка… — вены появились на лбу Сюй Шэнхуа.
Цинь Янь улыбнулась и спросила:
— Ты ему завидуешь? Завидуешь, что он живёт интересной жизнью?
Сюй Шэнхуа кивнул:
— Однако я не такой, как он. Несмотря на то, что я завидую ему, я не хочу себе такой жизни. Надеюсь, он со всем справится.
****
Огромный сундук испускал слабое свечение, в то время как на обрывистом утёсе мелькали маленькие огоньки. Тьма окутала всё вокруг, кроме места, в котором всё ещё были проблески света, что в итоге заставило Цинь Му удивлённо цокнуть языком.
Сундук остановился и направился в сторону света. Оказавшись ближе и детально приглядевшись, на лице Цинь Му появилось удивление.
Шар света в трещине не был ни существом, ни сокровищем, это был самый настоящий солнечный луч. Цинь Му прислонился поближе и попытался заглянуть внутрь, в итоге увидев там зелёные равнины, чистое небо и пылающее солнце, висящее в небе.
Паньгун Цо решил заглянуть в другую трещину, от увиденного у него отвисла челюсть.
Цилиня охватил неподдельный интерес, и ему тоже захотелось посмотреть. Через мгновение он в недоумении спросил:
— В обрывистом утёсе существует скрытый мир?
— Это не скрытый мир, а другой мир, соединённый трещиной в скале, — Цинь Му попытался рассмотреть его с других ракурсов, но безуспешно. — Я знал, что это место было странным, пять пересекающихся миров… тсс!
На вершине утёса появились два несравнимо ярких луча света, которые пронеслись мимо группы, так и не заметив их.
— Глаза Син Аня, — вздохнул с облегчением юноша, когда увидел, как два луча света внезапно разделились на сотни километров друг от друга.
Лучи света шаг за шагом освещали утёс.
— Син Ань вырвал свои глаза и теперь они летают в небе, разыскивая нас! — по коже ошеломлённого Цинь Му побежали мурашки. Его даже пробило на дрожь, когда он начал размышлять об этом.
— Владыка Культа Цинь, здесь огромная трещина! — заметил Паньгун Цо.
Цинь Му направил сундук в сторону трещины, которую отыскал Паньгун Цо, и они тут же вошли внутрь.
