Вэй Суйфэн и остальные не знали, с чем они столкнулись в зале Ароматов, но Цинь Му так сильно стискивал зубы, что было ясно, он явно понес немалые потери.
Цинь Му рассказал им о местонахождении Нефритовой Столицы. Проверяя раны одноногого, он сказал: «Ребята, идите первым и доставьте зал Ароматов в Нефритовую Столицу. Как только вы коснетесь печатей на нем, немедленно уходите. Не оставайтесь там.»
«Не переживай, я уже был там. Даже несмотря на то что я не заходил в самую глубокую часть, я немного знаю о тамошнем устройстве.»
Шу Цзюнь быстро сказал: «Со мной в качестве проводника, не должно возникнуть никаких ошибок.»
Вэй Суйфэн забрал зал Ароматов и вместе они отправились в путь.
Цинь Му достал целебные травы и переработанные пилюли для одноногого. Его аура была слабой и к тому же он пронес Цинь Му через печати зала Ароматов, в результате чего он сам получил тяжелые ранения, а его исконный дух был поврежден. Только после процедур Цинь Му он почувствовал себя лучше.
Однако, чтобы восстановиться до своего былого состояния, ему все еще потребуется некоторое время.
Цинь Му переработал еще некоторое количество пилю и разделил их на разные категории. Он передал их бабушке Сы и сказал ей, когда давать одноногому лекарства.
Бабушка Сы была поражена, когда увидела, как Цинь Му достает пагоду Стеклянного Неба и передает её Янь’эр. Затем он достал из своего вертикального глаза души Южного Божества, Светлого Императора и Небесного Преподобного Юя, и попросил Лан Юйтяня и Сюй Шэнхуа позаботиться о них.
Бабушка Сы в испуге подпрыгнула и подтянула Цинь Му к себе. Она обеспокоенно сказала: «Му’эр, не пугай меня так. Что случилось, ты получил неизлечимую травму в зале?»
Цинь Му покачал головой и сказал: «Я попал в ловушку. Бабушка, мне нужно будет провести несколько следующих дней во снах используя буддийские навыки, чтобы противостоять влиянию святого. Вы все должны будете защищать меня. Если вы увидите, как я начну распевать священные писания во сне…»
Он немного поколебался, прежде чем достать божественный лук и передать его бабушке Сы. Он стиснул зубы и сказал: «Тогда ты должна будешь выстрелить в мой исконный дух!
Выражение бабушки Сы резко изменилось, и она отбросила божественный лук в сторону.
Цинь Му сразу же сказал: «Даже если ты уничтожишь мой исконный дух, он не умрет по-настоящему. Я могу даже воссоздать свою собственную душу. В худшем случае я просто покалечу свой исконный дух и буду вынужден совершенствовать его снова. Но если этот святой позаимствует мои силы и выберется из зала Ароматов, тогда даже десять небесных вместе взятые, не смогут ему ничего противопоставить! Бабушка, если нужно, ты должна будешь уничтожить мой исконный дух. Без колебаний!»
Выражение бабушки Сы было сложным, когда она молча взяла божественный лук и передала его слепому. Слепой взял лук и на мгновение задумался, прежде чем покачать головой. «Я не могу этого сделать».
Он хотел передать лук немому, но тот покачал головой и также сказал: «Я не могу сделать это с ребенком, которого вырастил…»
«Позвольте мне это сделать.»
Бабушка Сы забрала божественный лук и глубоко вздохнула. Она решительно сказала: «Тогда именно я подобрала Му’эра, так что лучше мне сделать это самой. Какая же я безжалостная!»
Она тяжело дышала, было ясно, что в её сердце, она не была такой же решительной как на словах.
Цинь Му сказал Лан Юйтяню: «Захочешь ли ты слиться со своим остатком души или нет, ты должен принять это решение сам. Никто другой не может принять это решение вместо тебя.»
Лан Юйтянь заколебался и кивнул головой.
Янь’эр забрала душу Южного Божества. Как матерь и дочь, они наконец-то воссоединились, так что им, естественно, было, о чем поговорить.
Только душа Светлого Императора осталась парить на этой незнакомой земле и была немного в запутанном состоянии. «Что это за место? Разве я не умер?
Он посмотрел на небо и землю. Этот мир казался ему таким незнакомым. Он даже не знал, как давно он был мертв, и не знал, зачем он пришел сюда.
«Даже не думай покидать это место!»
Маленькая девочка остановила его и посмотрела на него снизу-вверх, её голос был чистым и мелодичным. «Ты находишься в Ста тысячах священных гор, месте куда Юду не может дотянуться. Ты сейчас просто призрак. Если ты покинешь это место, Граф Земли немедленно заберет тебя в Юду. Ты был заключен в зале Ароматов. Ты должно быть совершил много плохих вещей при жизни, не так ли? Граф Земли надерет твою задницу!»
Светлый Император не знал смеяться ему или плакать. Он остановился и спросил: «Кто ты такая? Почему ты преграждаешь мне путь?»
«Меня зовут Хуа Сюаньсю, а это Вэнь Юань, мой старший брат.»
Девушка представила нежного и красивого юношу, и сказала с улыбкой: «Он молодой мастер нашего Небесного Святого Культа. После нескольких лет оценки, он сможет унаследовать позицию мастера культа. Конечно, старый мастер культа все еще жив. Правило нашего Небесного Святого Культа состоит в том, что молодому мастеру культа, лучше убить старого мастера культа, прежде чем он официально унаследует статус. Но я боюсь у Вэнь Юаня нет никаких шансов. Наш старый мастер культа очень силен…»
Вэн Юань беспомощно проговорил: «Это просто плохая привычка, унаследованная от прошлых мастеров культа, которые неправильно поняли учение патриарха Вэя. Теперь, когда патриарх Вэй вернулся, в подобном правиле больше нет нужды. Светлый Император, теперь у вас нет физического тела. Вы по своей сути призрак. Вам лучше остаться здесь. Когда мастер культа проснется, и найдет части вашего прежнего физического тела, он может восстановить ваше физическое тело и вернуть вас к полноценной жизни.»
Видя, как мило они вдвоем смотрелись в месте, Светлый Император не мог не почувствовать чувство близости в своем сердце. Он сказал: «Сейчас, я просто одинокая душа. Почему бы мне на научить тебя и твою сестру, моему Абсолютному искусству в качестве компенсации…»
Хуа Сюаньсю и Вэнь Юань посмотрели друг на друга и одновременно подняли головы: «Это техника нерушимого тела?»
Светлый Император был ошеломлен на мгновение, прежде чем кивнуть. Он был озадачен: «Даже дети знают о моем мистическом искусстве? Какая сейчас эпоха? Неужели, хоть я и не передавал это искусство, оно теперь распространено как капуста?»
«Мы все практиковали эту технику.»
Вэн Юань на мгновение задумался, прежде чем сказать: «Точно, когда мастер культа упоминал вас в прошлом, он сказал, что причина, по которой вы были убиты, заключалась в том, что ваше мистическое искусство нерушимого тела не могло достичь вашего исконного духа. Он не мог позволить вашему исконному духу отрастить три головы и шесть рук вместе с телом. Так уж получилось, что вы не можете сейчас уйти. Мы научим вас технике нерушимого духа Багрового Императора.»
Светлый Император широко раскрыл глаза, и его разум помутился. Он почему-то кивнул и вдруг осознал. Он спросил: «Маленькие друзья Дао, можете сказать мне какая сейчас эпоха?»
«Эпоха Вечного Мира!» Хуа Сюаньсю и Вэнь Юань сказали в унисон.
Лан Юйтянь посмотрел на другого себя. Это был Небесный Преподобный Юй. В этот момент, Небесный Преподобный Юй был просто остатком души, которая несла его воспоминания на протяжении миллиона лет. Будет ли он совместим с остатком души, и станет ли он Небесный Преподобным Юем, это заставляло его колебаться.
Юй также смотрел на него. Два подростка выглядели почти идентично. Конечно, Лан Юйтянь был немного толще. С Янь’эр ему было бы трудно похудеть.
Его лицо все еще выглядело детским, в то время как Юй казался более зрелым. Однако его тело было иллюзорным и он, будучи остатком души, не имел физического тела. Более того, его душа была сильно повреждена.
Лан Юйтянь в замешательстве смотрел на себя прежнего. Хотя его душа была такой же, и у него было сознание рожденное из этого тела, он чувствовал, что он не был Небесным Преподобным Юем.
Юй казалось увидел, как он колеблется, и мягко улыбнулся. «Можешь ли ты рассказать мне, что ты пережил за все эти годы?»
Лан Юйтянь на мгновение заколебался, прежде чем кивнуть.
Мужчина и остаток души сидели на краю утеса, а Лан Юйтянь медленно рассказывал ему о своих переживаниях за все эти годы.
С того момента, как он возродился и потерял все свои воспоминания, до того момента Небесный Преподобный Ю забрал его в Юду, затем то как он отправил его из Юду под попечительство Цинь Му, как Цинь Му привел его в путешествие по всем академиям и дворцам, чтобы научить его всем видам основных рун.
Затем как Цинь Му доверил его старшим из деревни калек, чтобы он учился у них, когда разразилось бедствие вечного мира, когда он вернулся в Юду, и как одноногий выкрал его из Юду после бедствия.
Только тогда он понял, что переживания, с которыми он столкнулся за все эти годы, на самом деле были такими красочными и отличались от остальных.
Он говорил, как он ходил вокруг, чтобы постичь путь, и как он принял много учеников и завел много друзей. Он не мог сдержать улыбку, когда, заикаясь, объяснял все виды странных божественных искусств и мыслей Юю.
Он также говорил о своих многочисленных учениках и о том, что произошло между ним и его друзьями. Например, большеголовый Дядя Шун был схвачен лекарем и вместе с ним был погружен в лечебный чан для проведения исследований.
Был беспристрастный Сюй Шэнхуа, но в груди которого пылало сердце.
Был зрелый и хитрый мастер секты Дао Лин Сюань, была принцесса Янь’эр, дочь Южного божества, которая очень любила прислуживать другим, был Император-Основатель Цинь Е, который был одержим путем меча, и был Цинь Фэнцин у которого в голове была одна лишь еда, Цинь Фэнцин который только и знал, что есть….
Он встретил стольких интересных людей, что не мог не рассмеяться во время разговора.
Он не знал, почему он должен был так много рассказать. Хотя Небесный Преподобный Юй был осколком его души, он давал ему ощущение, что он его близкий брат.
Юй слушал его с улыбкой. Лан Юйтянь говорил до тех пор, пока не село солнце, но он не закончил свою историю. Он продолжил говорить пока солнце не взошло.
Свет поднялся на востоке.
Небесный Преподобный Юй спросил его: «Сталкивался ли ты с опасностями на своем пути?»
«Брат перенес их все за меня.»
Лан Юйтянь повернул голову назад, чтобы посмотреть на Цинь Му, который в данный момент был в царстве снов: «Он перенес их все за меня, какой большой ни была бы опасность, он перенес их все. Он хотел, чтобы я сосредоточился на постижении пути, и не хотел, чтобы мне что-либо мешало. Он не хотел, чтобы я ввязывался во все это. Я знаю, чего он хочет…»
«Эх, ты знаешь?»
Небесный Преподобный Юй уперся руками в землю и откинулся назад. Он смотрел на белое небо и повернул голову, чтобы посмотреть на себя, сидящего рядом с ним, он улыбнулся и сказал: «Мой опыт отличается от твоего. До наступления долгой эпохи Дракона Ханя, у человечества было слишком много трудностей. Даже просто выжить уже было трудностью. Я когда-то надеялся, что все страдания человеческого рода, на себя возьмет кто-то, что появится герой. Позже, я понял, что никто не будет героем. Так что, я решил стать им. Никто не будет героем, так что я стану им.»
Его глаза были наполнены духовностью. Хотя это был период страданий, он сказал об этом с большой легкостью, мягко продолжив: «Я должен был напрячь мои мозги, я должен был увеличить мою силу, думая о том, как сделать человеческий род сильнее, и как среди тысячи тупиков, найти единственный способ выжить. Я всегда чувствовал усталость, как физическую, так и умственную. Для этой идеи, я должен быть отказаться от поиска пути Дао и ждать, пока поднимется больше экспертов среди людей.»
Он встал и посмотрел на восходящее солнце, он раскинул руки: «Тебе повезло больше, чем мне. В эту эпоху есть больше людей, которые готовы встать. Они настоящие герои. Они несут за тебя тяжелое бремя. Искатель Дао, Лан Юйтянь, ты и есть настоящий Лан Юйтянь!»
Его тело медленно становилось прозрачным, а воспоминания летели, как дым.
Он обернулся и посмотрел на Лан Юйтяня с чистой улыбкой на лице.
«Я не настоящий Лан Юйтянь. Я просто Лан Юйтянь, который был подавлен и изменен эпохой. В конце концов, Небесный Преподобный Юй, это просто воспоминания Лан Юйтяня.»
Он помахал рукой Лан Юйтяню, чтобы попрощаться с собой в эту эпоху.
Лан Юйтянь поспешно встал, только чтобы увидеть, как Небесный Преподобный Юй быстро исчез, оставив после себя только честный и нежный голос.
«Эти воспоминания только задержат тебя, и заставят стать еще одним Небесный Преподобным Юем. Позволь воспоминаниям из прошлого, исчезнуть вместе с историей…»
Лан Юйтянь потянулся, чтобы схватить его, но не сумел поймать его. Он смог уловить лишь несколько струек из остатка его души.
Эти струйки души почувствовали его душу, и вошли в его тело, чтобы слиться с ним.
Лан Юйтянь посмотрел на восходящее солнце, и слезы бессознательно потекли по его лицу.
Он чувствовал, что он потерял что-то, но также чувствовал, что он что-то приобрел.
Он шел к солнцу, и солнечный свет постепенно становился ослепительным. Он поднял руку, чтобы закрыть солнечный свет, и увидел Цинь Му, сидящего на земле. Слой за слоями, область мечты расширялась наружу.
