«Как и ожидалось от старого хитрого лиса!»
Шу Цзюнь не мог не похвалить его: «С этим твоим ходом, ты можешь гарантировать, что у нас не будет никаких забот. Тем не менее, не думай, что ты здесь единственный хитрый лис. Пока я иду по пути, по которому мы шли в прошлом, я смогу уйти целым и невредимым!»
Вэй Суйфэн сказал: «Надеюсь».
«Что ты имеешь в виду под “Надеюсь”? Не говори такое, если не хочешь отвести от нас удачу!»
Шу Цзюнь громко рассмеялся и первым вошел в Нефритовую Столицу.
Вэй Суйфэн последовал за ним и сильно нервничал. Оглядевшись, он увидел, что эта Нефритовая Столица, сильно отличается от Нефритовой Столицы в Небесном Дворце.
Нефритовая Столица дворца Предков было очень ветхой. Помимо вездесущей ауры Великого Дао, которая только что сломала печать, здесь также присутствовала странная аура смерти. Он ощутил, что под влиянием этой ауры, законы Великого Дао, которые он культивировал, на самом деле начали показывать признаки краха и распада!
Это была аура увядания Великого Дао. Его законы Дао постоянно разрушались и его божественные искусства медленно теряли силу!
Он также чувствовал, что его тело и исконный дух, подвергались этому увяданию. Первоначально, продолжительность его жизни была такой же, как у Неба и Земли. Но теперь, он действительно почувствовал, что его жизнь начала подходить к концу. Каждый мгновение, как он пребывал в этом божественном городе, продолжительность его жизнь сокращалась на один день.
Самое пугающее, так это то что по мере углубления в божественный город, скорость с которой утекала его жизнь увеличивалась!
Ху —
Налетел порыв горячего ветра, сбросив несколько черепов на землю. Выражение лица Шу Цзюня слегка изменилось. Он поспешно потянул Вэй Суйфэна за собой. Они подошли к засохшему дереву и остановились там, нервно глядя на потоки горячего ветра.
Горячий ветер пронесся мимо черепов, и один из них покатился к основанию дерева.
Странно было то, что Вэй Суйфэн не чувствовал горячего ветра под увядшим деревом.
Вэй Суйфэн уже было протянул руку и собрался почувствовать ветер, когда Шу Цзюнь немедленно шлепнул его по руке.
«Что ты по-твоему делаешь, ты не можешь касаться этого ветра!»
Шу Цзюнь очень нервничал. Он сказал хриплым голосом: «Я называю его ветром тепла и тишины. Если ты дотронешься до него, твой исконный дух сгорит дотла!»
Сердце Вэй Суйфэна пропустило такт. Он быстро спросил: «Насколько силен этот ветер?»
«В тот раз, наша раса мастеров создания привела множество экспертов и древних богов, чтобы исследовать это место. Мы впервые столкнулись с чем-то подобным. Кроме тех, кому удалось спрятаться под деревом, все остальные встретили здесь свой конец.»
Шу Цзюнь достал кувалду и ударил ею по черепу. Этот череп должен был быть черепом создателя. Когда оно докатилось до дерева, оно внезапно отрастило четыре конечности и множество костей. Оно издало булькающие звуки, прежде чем было разбито на куски кувалдой Шу Цзюня.
«Наконец-то он умер и телом, и душой.»
Шу Цзюнь вздохнул с облегчением. Он махнул рукой и отбросил сломанные кости, равнодушно сказав: «В нем не осталось ни малейшей частички сознания. Даже великое Дао древних богов было уничтожено.»
Вэй Суйфэн посмотрел на сломанные кости на земле и выразил недоумение.
Шу Цзюнь объяснил: «На него повлияло дерево позади нас. Это дерево должно быть Деревом Дао, о котором нам рассказывал Небесный Преподобный Му. Это большое черное дерево также называли Мировым деревом. Несмотря на то, что оно уже мертво, в нем все еще осталась сила. Защищая дерево, эта сила может помешать ветру приблизиться к нему. Однако мы ни при каких обстоятельствах не должны трогать это дерево. Тогда, когда мы сбежали и спрятались под этим деревом, некоторые люди изменились, после того как они коснулись этого дерева.»
У него было странное выражение лица: «Они стали словно другими людьми, если их вообще можно было назвать людьми. Из-за них погибло много наших экспертов…»
«Что за зловещее место…» Вэй Суйфэн вздрогнул и потуже затянул воротник.
После того как жара спала, они покинули засохшее дерево. Вэй Суйфэн огляделся и увидел, что Нефритовая Столица, была заполнена полуразрушенными залами и развалившимися зданиями, даже узоры Великого Дао на этих зданиях были давно стерты, оставив после себя размытые и нечеткие линии.
В разрушенных стенах все еще была первобытная Ци Хаоса. Она была чрезвычайно тяжелой. Вэй Суйфэн даже увидел, как первобытная Ци Хаоса застыла!
Когда они проходили мимо, из застывшей Ци первобытного хаоса поднялся белый дым. Это было похоже на голову, но лица не было видно. И тут голова подула на них холодным воздухом.
Шу Цзюнь подхватил Вэй Суйфэна и убежал, избегая холодного ветра. Он быстро сказал: «Это морозный ветер, он сформирован из образований Ци первобытного хаоса. Если он подует на твое тело, твое тело попросту растает изнутри, и ты станешь полой оболочкой!»
Вэй Суйфэн мог только следовать за ним и бежать, спасая свою жизнь. Пробежав небольшое расстояние, у Вэй Суйфэна появилось шокированное выражение лица. Он видел перед собой тысячи дворцов и зданий перед собой. Несмотря на то что они были полуразрушенными, он все еще мог представить, как величественно они смотрелись в прошлом.
Однако, перед этими дворцами, везде были иссохшие деревья!
Одна мертвое дерево Дао за другим!
В его глазах отражались сотни деревьев Дао. Вэй Суйфэн с трудом проглотил слюну. У него пересохло в горле, и он был так потрясен, что у него в голове пропали все мысли.
Шу Цзюнь подвел его к засохшему дереву Дао и тут же остановился. Он обернулся и посмотрел на холодный и одинокий ветер.
Вэй Суйфэн послушно стоял рядом с ним. Шу Цзюнь сказал: «Не трогай его».
Вэй Суйфэн кивнул.
Шу Цзюнь нервно смотрел на холодный и одинокий ветер. Он сказал, не отводя от него глаз: «Тогда, божественный король Бо Ян был нашим старшим братом. Его духовное чутье было чрезвычайно сильным…да, слегка сильнее моего. В основном он полагался на Лун Сяо. Он объединил с ним усилия, чтобы исследовать этот морозный ветер. Он сказал нам, что, когда дует этот ветер, вся материя растает и начинает двигаться. Частицы, составляющие материю, будут продолжать делиться до тех пор, пока они не достигнут предела. И когда этот процесс деления достигнет конца, расстояние между каждой частицей будет бесконечным…»
Вэй Суйфэн не мог представить себе такую ситуацию.
«Это пустошь. Но даже тридцать пятая пустошь не так сильна, как эта пустошь.»
Шу Цзюнь продолжил: «Бо Ян и Лун Сяо предположили, что за тридцать пятой пустошью, есть еще одна. Скорее всего, выдуваемый ветер исходил из этой пустоши. Он назвал её абсолютной пустошью и догадался что этот холодный ветер скорее всего является частицей абсолютной пустоши, и его выдувают призраки, который встретили свою кончину в абсолютной пустоши…»
Пустошь имела свойство обращать в ничто. Любое живое существо или материал, ступивший в пустоту, будет обращен в ничто.
Так называемое “ничто”, это когда человек ступал в пустошь, а его тело становилось все больше и тоньше, постепенно переходя из реальной формы в мнимую.
Физические частицы, образующие человека, будут продолжать растягиваться и удлинять расстояние между собой, до тех пор, пока человек не превратиться в не связанные между собой частицы и не исчезнет в пустоши.
Это называлось опустошением.
Третьи небеса области Дао Цинь Му были сформированы в великих всеобъемлющих небесах. Причиной этому была пустошь и божественное сознание. Это было божественное искусство, которое он постиг из знаний расы создателей.
Вэй Суйфэн смотрел вдаль тусклым взглядом.
Шу Цзюнь смотрел на холодный ветер и ждал, когда он утихнет. Внезапно Вэй Суйфэн потянул его за рукав, и Шу Цзюнь сказал: «Подожди еще чуть-чуть, этот ветер еще не совсем утих…»
Вэй Суйфэн снова дернул его за рукав. Шу Цзюнь нетерпеливо сказал: «Я говорю тебе, мы должны немного подождать. Если мы выйдем сейчас, то наткнемся на хвост ветра. И ты уже понимаешь, что с нами будет, если мы вступим с ним в контакт…»
Вэй Суйфэн не мог не спросить: «Шу Цзюнь, когда ты был здесь в прошлый раз, ты заметил, что в городе еще есть живые люди?»
«Какие еще живые люди? Это мертвый город. Не говоря уже о живых людях, мы даже призрака не встретили…»
Шу Цзюнь обернулся. Вэй Суйфэн надулся и сказал дрожащим голосом: «Кажется, там впереди живой человек…»
