«Когда человек вот-вот умрет, его слова обычно полны доброты»
Лан Во посмотрела на Небесную Преподобную Гун, которая превратилась в пепел, и покачав головой сказала: «Но даже в этом случае все еще трудно скрыть последствия твоей помощи тигру на протяжении миллиона лет. Просто пару слов с просьбой людей быть добрее, не может стереть то зло, которые ты совершила за последний миллион лет»
Она вернулась к тридцати трем небесам деревни Беззаботной и сказала Янь Юньси: «Небесная Преподобная Гун мертва, пожалуйста, воспользуйтесь возможностью чтобы избавиться от лисы в Вечном мире»
Сердце Янь Юньси дрогнуло, и она немедленно приказала богу отправиться в вечный мир, чтобы сообщить об этом новости Лин Юйсю.
Двадцать дней спустя, Сюн Ци’эр прибыла в столицу вечного мира, чтобы встретиться с Лин Юйсю.
Она была лицом, ответственным за дворец Истинного Неба на западной земле, и была человеком того же возраста, что и Лин Юйсю. Несмотря на то, что она была на дюжину лет моложе Цинь Му, её статус и престиж на западной земле был даже выше, чем у Сюй Шэнхуа
В прошлом, дворец Истинных Небес на западной земле был священной землей, которая была наравне с сектой Дао, монастырем Громового Удара или святым Небесным Культом. Они должны были выбирать человека с чистым сердцем Дао. Чем моложе был человек, тем лучше, ведь только в таком случае они могли получить признание четырех духовных жемчужин.
Сюн Ци’эр уже получила признание четырех духовных жемчужин, когда ей было всего восемь лет. Она обладала силой истинного бога и в то время была намного сильнее Цинь Му.
За эти сто лет горького совершенствования, её сердце Дао достигло чрезвычайно высокого уровня. Вот почему, когда она убила Вэй Шицзе, реинкарнацию Верховного Императора, Лин Юйсю решила позвать её снова, чтобы принять меры.
«Несмотря на то, что Небесная Преподобная Гун является человеком с сильным божественным сознанием, она отличается о Верховного Императора»
Сюн Ци’эр услышала всю историю и на мгновение задумалась: «Верховный Император не осмеливался вступить в контакт с последними результатами реформы Вечного Мира, но Небесная Преподобная Гун не имела такого страха. Её реинкарнация, Тао Сюсюй, является выдающейся фигурой среди молодого поколения Вечного Мира, и её репутация чрезвычайно высока. Ваше величество, хотя я и могу победить её, убить её мне может быть не под силу. Иллюзии её божественного сознания могут отвлечь меня, и она воспользуется этой возможностью чтобы сбежать»
Лин Юйсю спросила: «Тогда, как ты думаешь, у кого будет достаточно уверенности, чтобы убить Тай Сюсюй?»
Сюн Ци’эр сказала: «Убийство Небесной Преподобной Гун может провалиться, если боевое мастерство человека будет недостаточным, а также человек должен обладать сильным божественным сознанием и уметь видеть сквозь её иллюзии. Поэтому мастер Дао Линь Сюань или Жулай Чжан Кон, возможно, не смогут убить её, и она сбежит. Божественный нож Ло и Чжэ Хуали достаточно сильны, но им будет сложно справиться с её божественным сознанием. Но, я вынуждена высказаться в защиту одного человека. Его божественное сознание сильно, а его божественные искусства неизмеримы, что позволит ему справиться с реинкарнацией Небесной Преподобной Гун. Просто он сейчас находиться не в Вечном Мире»
Сердце Лин Юйсю слегка дрогнуло, и она улыбнулась: «Я знаю, где находиться тот, о ком ты говоришь. Подожди пару дней»
Через два дня Ху Лин’эр примчалась в Шанцзин. Лин Юйсю что-то сказала ей, и та улыбнулась: «Значит, вот как оно, хорошо. Я просто позову его»
«Мне придется побеспокоить тебя, Лин’эр»
Ху Лин‘эр установила жертвенный алтарь и лично произнесла заклинание. Жертвенный алтарь установил связь с другим миром, и в небе образовалась несравненно огромная дыра. На другой конце была видна обширная и бескрайняя земля.
Раздался тяжелый и громкий голос, эхом отдающийся в небе над Шанцзином: «Кто призвал крестника верховного правителя Мира Зверей…»
«Пи!»
Ху Лин’эр громко крикнула: «Это я, твоя старшая сестра!»
Голос кажется испугался. Через мгновение из дыры высунулась огромная голова. Цилинь высунул голову, а его лицо было полно улыбок: «Значит, это старшая сестра. Давно не виделись. Что же старшей сестре нужно от меня?»
«Если нет ничего важного, я что, не могу прийти и увидеть тебя?
Ху Лин’эр стояла на алтаре, уперев руки в бедра, и сияла: «Но на этот раз я позвала тебя по кое-какому важному делу. Поторопись и выходи!»
«Старшая сестра, подожди минутку»
Цилинь запрокинул голову, и можно было услышать разговор из мира Зверей: «Приемный отец, моя сестра позвала меня… ничего не случиться… Приемный отец, не волнуйся… я не оставлю тебя одного! Я просто собираюсь увидеть владыку культа, свою жену и детей, я их не видел уже много лет… Не переживай, я не покину этот мир и не оставлю тебя одного…»
Через некоторое время из мира Зверей спустился юноша с головой Цилиня и рогом дракона. Это был рог драконьего Цилиня. Он также носил черную мантию с инкрустациями из золота и нефрита. Это было неописуемо роскошно.
Ху Лин’эр осмотрела его сверху до низу и усмехнулась: «Ты богат и благодарен в мире Зверей, пока твоя Янь’эр была брошена тобой на Великой Черной Горе, чтобы высиживать яйца. Ты не боишься, что какой-нибудь птичий самец совратит твою жену?»
Цилинь улыбнулся и извиняющимся тоном сказал: «Приемный отец не может управлять целым миром Зверей в одиночку. Я помог ему справиться с этим и хотел вернуться, но он не разрешил мне. Мы с Янь’эр уже сделали доброе дело! Более того, в мире зверей, все расы находятся под моей опекой, так у кого хватит смелости переманивать мою Янь’эр?»
Лин Юйсю сказала: «Лун Сяо считает тебя своим приемным сыном, а также заложником, которого нужно охранять от Имперского наставника. Естественно, что он не разрешал тебе вернуться»
Только когда Цилинь заметил её, он поспешно поприветствовал: «Ваше Величество»
Лин Юйсю сказала: «Нет необходимости быть таким вежливым. Имперский наставник увидел, что ты вырос, поэтому отпустил тебя и позволили тебе построить свою собственную карьеру. Все эти годы ты совершенствовался вместе с Лун Сяо, так что у тебя должны быть какие-то достижения. Только что маленькая принцесса дворца Истинных Небес сказала, что ты можешь справиться с реинкарнацией Небесной Преподобной Гун, Тао Сюсюй, поэтому мы пригласили тебя»
Цилинь посмотрел на Сюн Ци’эр и сразу же узнал её. Она подбежала к нему и закричала: «Горку! Пожалуйста!»
Цилинь был беспомощен и сказал: «Теперь ли лидер дворца Истинных Небес, а я молодой мастер мира Зверей. Как я могу сделать такой постыдный поступок?»
«Горку!» — решительно настаивала Сюн Ци’эр.
Цилинь мог лишь раскрыть свою истинную форму и превратиться в огромного монстра. Он поднял хвост и образовал огромную дугу.
Сюн Ци’эр забралась на кончик хвоста и покатилась вниз. Тело Цилиня прогнулось, и девушка скользнула ему на спину. Инерция подбросила её в воздух, и она безостановочно хихикала, прежде чем снова упасть.
Лин Юйсю была беспомощна и сказала: «Моя дорогая, у нас есть дела поважнее»
Сюн Ци’эр немедленно прекратила, и её лицо покраснело.
Цилинь снова превратился в крепкого юношу: «Когда она была молода, я играл с ней только тогда, когда уговаривал её. В любом случае, где сейчас Тай Сюсюй? Разобравшись с ней, я поеду к жене и детям. Это необходимо для того, чтобы ни один птичий самец не позарился на чужое счастье…»
Сюн Ци’эр достала книгу жизни и смерти и информацию о Тао Сюсюй и передала её цилиню.
Цилинь сказал: «Лун Пи не возвращался уже много лет, и ему все еще нужно отправиться во дворец Предков, чтобы увидеть Янь’эр и его детей. Мы обязательно с вами хорошо поговорим, но в следующий раз»
Цилинь немедленно отправился в Биньчжоу, который находился на берегу восточного океана.
Его скорость была чрезвычайно высокой. Первоначально, его скорость уже превышала скорость Цинь Му. Все эти годы он упорно совершенствовался в мире зверей, помогая Лун Сяо установить цивилизацию в мире зверей. Он сделал множество новаторских открытий и обладал экстраординарными способностями.
Цинь Му редко возвращался в Вечный Мир, но время от времени Ху Лин’эр и остальные вызывали его, чтобы вспомнить прошлое. Поэтому он не отставал от результатов реформ.
Цилинь стал намного более зрелым и устойчивым, чем раньше, и у него было достоинство будущего хозяина мира Зверей. По пути он пролистал информацию о реинкарнации Небесной Преподобной Гун. Все её достижения были записаны в мельчайших подробностях.
С тех пор, как Цинь Му обнаружил, что реинкарнация Небесного Преподобного Сяо вошла в Вечный мир и тихо добралась до власти, наблюдение за реинкарнациями десяти небесных преподобных началось вестись практически бесшумно, собирая самые мельчайшие детали о их жизни.
Цилинь закрыл файл с информацией и опустил голову, чтобы осмотреть Биньчжоу.
Биньчжоу находился к северу от речной гробницы, и это был божественный город, процветавший в последние годы.
Прошло сто лет с последнего Бедствия Вечного мира. За это время Вечный Мир претерпел потрясающие изменения, а его богатства становились все обширнее и обширнее.
Цилинь вошел в город и нашел место, где жила Тао Сюсюй. Он увидел, что там устраивается большой пир. Поспрашивав людей, он узнал, что в семье Тао Сюсюй пополнение, и они устроили стодневный банкет для своих детей.
«Реинкарнация Небесной Преподобной Гун вышла замуж? Об этом ничего не говорилось…»
Цилинь был удивлен и продолжал расспрашивать. Тао Сюсюй вышла замуж за мастера божественных искусств из Биньчжоу. Они не считались большой семьей, и были замужем уже два года.
«Зачем такому человеку, как Небесная Преподобная Гун, жениться? Может быть, этот человек – реинкарнация другого Небесного Преподобного?»
Он пробрался на свадебный банкет и использовал книгу жизни и смерти, чтобы взглянуть на её мужа. Он обнаружил, что тот был невиновен и не был реинкарнацией Небесного Преподобного.
Способности и понимание этого человека не были чем-то вроде несравненного таланта. Он не был слишком хорош, но и слишком плох. У него был шанс совершенствоваться до определенной божественной области, но маловероятно, чтобы он совершил что-то грандиозное.
Цилинь на мгновение задумался, а затем осветил Тао Сюсюй. Она действительно была реинкарнацией души Небесной Преподобной Гун, и в этом не было ничего подозрительного.
У него было странное выражение. Зачем такому возвышенному человеку, как Небесной Преподобной Гун, жениться на обычном человеке?
«Может ли это быть иллюзией?»
Его божественное сознание было сильным, и его способности с каждым годом росли все сильнее. Присмотревшись, он был уверен в том, что это не было иллюзией.
Совершенствование Тао Сюсюй было ниже, чем у него. Если бы это была иллюзия, он бы точно увидел это.
Тао Сюсюй заметил Цилиня среди гостей. Этому странному на вид мужчине было трудно не привлекать внимание окружающих.
«Лун Пи, разрешишь мне закончить этот день?» — её божественное сознание дрогнуло и передало сообщение в разум Цилиня.
Цилинь молча кивнул.
Стодневный банкет прошел очень оживленно. Как хозяйка этой семьи, Тао Сюсюй очень внимательно принимала гостей. Она также держала ребенка на руках, со всевозможной нежностью в глазах. Казалось, что безжалостность в её прошлой жизни, должна быть компенсирована этим ребенком.
Цилинь остался на банкете и тихо наблюдал. Когда банкет кончился, он вышел из Биньчжоу и тихо ждал за городом.
Солнце взошло на востоке и выпрыгнуло из моря.
Прохладный морской бриз обдувал одежду юноши. Он стоял у моря и наблюдал за солнцем.
Тао Сюсюй подошла к нему сзади, и сказала со сложным выражением лица: «Мастер создания – тоже человек. Несмотря на то, что я была Небесной Преподобной, после моей реинкарнации, это было неизбежно, что я буду обеспокоена мирскими заботами и обрету сердце простого смертного, со всеми его качествами. Молодой хозяин мира Зверей, вам приказали убить меня, верно?»
«Небесная Преподобная Гун бессердечна. Я не ожидал, что ты женишься и станешь матерью»
Он обернулся и сказал: «Если бы я знал об этом, я бы не согласился на эту работу. Прямо сейчас ты похожа не на небесную преподобную, а скорее на хорошую жену и мать. Мне и вправду трудно сделать это. Так что я даю тебе полдня на то, чтобы ты разобралась со всеми своими делами»
Тао Сюсюй посмотрела на него, и сказала тихим голосом: «Без борьбы за власть Небесного Дворца, мое сердце теперь спокойно, и я понимаю любовь смертного мира. Хоть Небесный Преподобный Му и убил меня, я не желаю отомстить ему. У меня также нет никаких мыслей о силе и власти Небесного Дворца. Может ли молодой хозяин мира зверей проявить милосердие и позволить мне жить, как обычному человеку? Все что я хочу, это заботиться о своем муже, растить детей и жить обычной жизнью…»
Если бы дело было в прошлом, она бы никогда не сделала это, но сейчас она действительно опустилась на колени.
Цилинь спокойно посмотрел на неё, и через мгновение сказал: «Владыка культа однажды научил меня, что я не должен быть слишком хорош с плохими людьми, и я не должен быть слишком плох с хорошими людьми. Это не честность, а справедливость. Если я буду вести себя слишком хорошо с плохими людьми, я подведу хороших людей и смертных, которых обидели плохие люди. Если я слишком плохо отношусь к хорошим людям, я принижу все то добро, которое они сделали. Кто я такой, чтобы преувеличивать маленькие пятна на хороших людях, когда сам не могу сделать то, на что способны они?»
Тао Сюсюй молча слушала.
Цилинь продолжил: «Однажды я спросил у него, почему он не воскресил одного из своих старых друзей? У него есть способности и возможности вернуть его к жизни. Он сказал, что, если он вернет его к жизни, это будет несправедливо по отношению к бесчисленным людям, которые погибли от его рук. Добрые дела, которые он совершил перед смертью, не изменят всех тех плохих поступков, которые он совершил в своей жизни. Небесная Преподобная Гун, за твою долгую жизнь, множество людей умоляли тебя о пощаде, верно?»
Тао Сюсюй молча кивнула.
«Отпустила ли ты их?» — спросил Цилинь.
Тао Сюсюй покачала головой и вдруг сказала: «Ради моей маленькой семьи, я не буду ждать своей смерти!»
«Назначила ли ты кормилицу для своего ребенка? Если нет, я могу дать тебе еще полдня»
Тао Сюсюй покачала головой: «Все уже устроено»
«Тогда, пожалуйста, сделай свой ход»
Тао Сюсюй закричала и вскочила. Она использовала всю свою силу и божественные способности, чтобы атаковать его!
БУМ!
Морской бриз в восточном океане внезапно усилился. Огромные волны ударились о берег, издав сокрушительный звук. Цилинь пошел на запад, в обход города.
Он не хотел снова входить в Биньчжоу.
Позади него, волны поглотили труп Тао Сюсюй, унося её в морские глубины.
«Если небеса влюблены, им суждено состариться. Праведный путь человеческого мира наполнен превратностями жизни»
Он обернулся, чтобы посмотреть. Волны восточного океана бушевали, ударяясь о берег. Он повернул голову назад, и перед ним была гора Чжун города Цзянлин, полная затаившихся драконов и крадущихся тигров.
Ветер и дождь постепенно усилились на горе Чжун, и небо с землей стали бледно желтыми.
