— А кто знает, может, это просто отговорки? Да даже если и так, то, что Яквинта убил солдат Сандерленда, и впрямь непростительно, — прямо пожаловался переполненный ненавистью Адам Джонсон.
Розарио поднял глаза. Его страшный взгляд заключал в себе пробиравшее до костей желание убивать. Невидимый поток энергии вырвался наружу, и изо рта Джонсона хлынула кровь, будто он получил тяжёлое ранение. Его тело зашаталось.
— Ты… — гневно уставился Адам Джонсон.
— Этот удар – замечание за то, что не доверяешь Святой Церкви, — голос Розарио был полон неоспоримой дерзости: — Яквинта совершил грех, убив человеческих сородичей. Я накажу его, а сейчас немедленно все возвращайтесь в свои лагеря и возьмите командование над своими войсками. Я отправлю святые отряды к вам на помощь. Но кто ещё раз посмеет дерзнуть Святой Церкви, будет немедленно беспощадно убит!
Обстановка тотчас слегка накалилась.
Не считая по-прежнему крайне недовольного Адама Джонсона, командиры остальных империй под тяжёлым давлением угроз Святой Церкви, немного посовещавшись, вынуждены были вернуться на свои места.
Адам Джонсон получил ранение из-за Розарио и не мог дальше сражаться. А у Сандерленда осталось менее ста человек. В итоге империя Эвертон временно приютила их.
Бой продолжался.
С течением времени поле боя стало походить на огромный жёрнов.
Обе стороны убивали друг друга. Ежеминутно уносилось большое количество жизней.
Несмотря на то, что число убитых и раненых между людьми и карликами составляло один к двадцати, однако постепенно сражение переходило в пользу карликов.
Святая Церковь действительно отправила несколько тысяч жрецов в лагерь каждой империи для лечения раненных солдат.
Однако другая так называемая поддержка вплоть до наступления сумерек так и не появилась.
Зато большое количество подбитых дирижаблей, а также пойманные карликовые инженеры, воины и другие различные военные трофеи были отобраны воинами Барселоны и Ювентуса из лагеря каждой империи под предлогом, что трофеи необходимо собрать и подсчитать, чтобы поровну их распределить.
А лагерь Эвертона не только до сих пор не получил лечебную поддержку жрецов, но даже не мог толком организовать надёжную оборону. Некоторые мощные отряды в округе под различными предлогами Святой Церкви были оттянуты. Люди Эвертона испытывали огромное давление и несли большие потери.
Когда стемнело, оборонительный рубеж Эвертона тотчас оказался в критическом состоянии. Лагерь уже находился на краю гибели.
— Чёртовы ублюдки…Это моя вина, это я втянул всех в неприятности. Ничего святого нет в этом Розарио. Наверняка из-за того, что ты меня приютил, он теперь враждебно относится к империи Эвертон…
Стыдливо произнёс Адам Джонсон, шатко встав на ноги. Изо рта потекла кровь. Он испытывал гнев и досаду.
— Надо было и впрямь последовать в Идуну за Её Величеством Еленой с её Северной империей. К сожалению…
Глядя на то, как солдаты непрерывно погибают в бою, командир Эвертона Феллайни тоже раскаивался. Роковой ошибкой было последовать за Святой Церковью. Вот к чему привёл этот выбор.
Поведение Святой Церкви действительно разочаровало людей.
— Так не пойдёт, я должен найти Розарио и получить разъяснения, иначе мы все умрём. Нельзя больше откладывать.
Адам Джонсон с трудом активировал остатки внутренней боевой энергии, встал и собрался направиться в центральный лагерь.
— Не стоит действовать импульсивно. Если снова поднимешь шум, Розарио найдёт повод, чтобы убить тебя, — перепугавшись, Феллайни поспешил остановить Джонсона.
— Не бери в голову. Моё войско разгромлено, а мне стыдно возвращаться в Сандерленд и смотреть в глаза родным и друзьям. Если своей смертью я смогу дать командирам других империй увидеть истинную сущность Святой Церкви, тогда я умру без сожалений.
Говоря это, Адам Джонсон обошёл преградившего ему путь Феллайни и, превратившись в блик, стремительно направился в лагерь Святой Церкви.
Феллайни не успел остановить его. Тревожась за безопасность Адама Джонсона, он быстро подозвал адъютанта и отдал соответствующие распоряжения, а сам связался с несколькими воинами других империй и вместе с ними направился в лагерь Святой Церкви.
Люди договорились, что, если архиепископ Розарио действительно найдёт повод, чтобы убить Адама Джонсона, тогда они вместе попросят пощадить его. Возможно, так удастся помочь Джонсону сохранить ему жизнь.
Находившиеся в напряжении люди подступили к лагерю Святой Церкви, но с удивлением обнаружили, что у входа находились лишь магические ловушки и автоматические защитные устройства, но нигде не было видно святых рыцарей, стоящих на охране.
— В чём дело?
Феллайни и остальные были слегка изумлены.
Неизвестно, что произошло, но складывалось ощущение, что лагерь был абсолютно пуст.
Не могла же оборона лагеря Святой Церкви быть настолько халатной?
Так что же всё-таки произошло?
Люди пребывали в недоумении.
Быстро ворвавшись внутрь, они увидели, что лагерь и впрямь окончательно опустел. Не было ни жрецов, ни святых рыцарей, даже верховые животные отсутствовали. Остались лишь несколько палаток.
— Твою мать, все священнослужители сбежали, а мы остались в дураках, нужно немедленно сообщить…
Вдали, из палатки выскочил Адам Джонсон с искажённым от ярости лицом.
Заметив Феллайни и остальных, он гневно сообщил: — Никого не осталось. Не только лагерь Святой Церкви, но даже лагеря Барселоны и Ювентуса полностью опустели…
— Что? — с изумлением спросил Феллайни, подойдя к Джонсону, чтобы поддержать его.
— В лагере остались магические телепортационные точки. Эти трусы, сволочи, ублюдки…Эти гады заставили нас быть пушечным мясом, заставили нас противостоять карликам, а сами обратились в бегство. Чёрт, я так и знал, что в этих мразях нет ничего святого…
Джонсон весь трясся от переполнявшего его гнева.
— Вот так поступили?
— Как они могли так бесстыже поступить?
— Эти бессовестные ублюдки сбежали с военными трофеями.
— Святая Церковь получила технологии изготовления военной техники карликов. И всё это было добыто кровью наших солдат. Будь они прокляты!
— Чёрт, и как нам теперь быть?
— Конец, нам конец, без воинов божественного ранга мы не сможем сбежать…
Никто не думал, что такое случится. Три могущественные группировки, которые некогда торжественно клялись помогать другим империям и заверяли, что берегут силы, чтобы в решающий момент вступить в бой, в конечном счёте сбежали, видя, что дела плохи…
Все старания империй оказались напрасными.
А пока все находились в неистовой ярости, случилось ещё кое-что неожиданное!
