Обогнув свалку, они увидели происходящее…
Два-три десятка детей-оборванцев, не старше десяти лет, стояли рядом с вооруженными солдатами в форме [Ураганного легиона], на их мордочках был написан испуг, словно стадо испуганных ягнят, они сбились в кучку, в их глазах плескались растерянность и страх.
Перед ними стояли несколько, роскошно одетых, молодых людей, которые самодовольно хохотали.
Перед ними два крепких воина держали за плечи красивую наемницу в огненно-красных, потрепанных доспехах, на лице которой было выражение ярости, но она не могла ничего сделать.
— Хе-хе, какая строптивая лошадка, ха-ха-ха, продолжай брыкаться, мне так даже больше нравится, ха-ха… — смеялся молодой человек. Это был известный в Фермопилах жестокий тиран Кулон. Со злобной усмешкой в глазах он ущипнул Дэнилиз за щеку и поднес пальцы к носу, вдыхая запах.
— Тьфу, ублюдок! — наемница гневно сверкнула глазами и плюнула Кулону в лицо.
Бац-бац!
Тот залепил девушке несколько таких пощечин, что на белых щеках остались красные следы.
— Не смей обижать сестрицу Дэнилиз, ты, подонок! — девочка лет пяти-шести изо всех сил ткнула грязным кулачком в ногу Кулона.
— Убирайся, дрянь! — рявкнул он.
Он хотя и предпочитал боевому искусству вино и женщин, но он, все-таки, был взрослым мужчиной, а потому его пинок в грудь девочки отбросил ее на несколько метров, где она, побелев, упала на землю и замерла.
— А… Гермиона… прекрати! Животное, где твоя человечность, она же ребенок… — в глазах наемницы полыхнула ненависть, она напрягла все силы, чтобы вырваться и броситься к потерявшей сознание девочке, но два солдата из [Ураганного легиона] были гораздо сильнее ее, и она не смогла даже пошевелиться.
Увидев это, Кулон злобно блеснул глазами и расхохотался:
— Ха-ха, ты беспокоишься за эту дрянь? Ха-ха-ха, отлично, норовистая лошадка, тогда сама вставай и начинай раздеваться, потом послушно развлечешься со мной, и тогда я отпущу этих детишек, а если будешь противиться…Хе-хе, тогда я буду по одной отрезать им конечности, а ты будешь смотреть, как они мучительно умирают…
Сказав это, он выразительно посмотрел на солдат, приставивших острые мечи к шеям перепуганных детей, которые едва сдерживались, чтобы не расплакаться.
— Ты… — Дэнилиз остолбенела.
Откуда берутся среди людей такие чудовища? Да этому человеку и десяти тысяч попаданий в ад мало!
— Что? Еще колеблешься? Отрежь-ка мне пару рук! — отрезал Кулон.
Солдат занес блеснувший в утренних лучах меч.
— Нет! Не надо! Не трогайте их! — закричала Дэнилиз.
У нее не было выбора. За все эти дни эти дети стали центром ее жизни, словно родные, перед лицом такой угрозы у нее не было иного выбора, кроме как покориться.
Под жадными взглядами болезненного молодого аристократа, белая как мел Дэнилиз потянулась руками к пуговицам, сопровождаемая похотливыми взглядами солдат, и вдруг подумала, что было бы, если бы он еще был жив…
— Хм! У меня не бесконечное терпение! — нетерпеливо бросил гадюка Кулон.
В руках солдат сверкали занесенные мечи.
На лице Дэнилиз вдруг появилась гордая усмешка, страх исчез, хотя ее пальцы все еще дрожали. Она развязала пояс и собиралась потянуть за концы, но в этот момент она вдруг увидела, как замерли окружившие ее, словно волки, мужчины, и в их глазах появился ужас…
Она не видела, что произошло вдруг за ее спиной…
Головы двоих державших ее сильных воинов из [Ураганного легиона] вдруг беззвучно отделились от тел, аккуратный разрез на шеях, словно кто-то в воздухе отрезал их ножом – самым страшным было то, что рядом с этими людьми не мелькнуло даже тени, все произошло мгновенно и тихо, и только сейчас брызнула кровь.
Это была ужасная сцена.
Бестелесный убийца.
Словно бог смерти беззвучно взмахнул своей косой.
Улыбка застыла на лице Кулона, стоявшие рядом с ним несколько дружков тоже окаменели, не в силах осознать произошедшее – не было никакой атаки, но два сильных мастера обезглавлены, их начала бить дрожь от этой мысли…
Дэнилиз, наконец, заметила произошедшее за ее спиной.
Она обернулась и увидела еще одно странное происшествие…
У более чем пятидесяти воинов из [Ураганного легиона], схвативших детей, шея покрылась кровавой сеткой надрезов, они даже не успели ничего понять, но взглянув на товарищей, схватились за свои шеи, хотели было закричать, но голос не шел, а этот истощивший последние силы порыв позволил им обмякнуть и повалиться на землю…
За семь-восемь секунд были уничтожены еще более пятидесяти воинов.
Как они умерли?
Нельзя было понять.
Кто убил их?
Никто не знал.
Потому что никто не заметил и следа убийцы.
Глаза Дэнилиз округлились, она не понимала, что произошло, но когда она оглянулась, она задрожала всем телом, потому что в десяти метрах стояли пятеро рыцарей в сияющих черных доспехах, с ясными глазами и выражением ледяной ярости на лицах, словно боги смерти и мести.
Непонятно почему, но взгляд Дэнилиз замер на самом изящном из них.
Ее глаза выражали переполнявшую ее радость.
Потому что она узнала его.
— Ты…ты…кто вы? Это вы убили моих подчиненных? Вы знаете, кто я? Вы знаете, кого вы убили? Черт побери, вам жить надоело? — увидев, что нападавших было только пятеро юношей, Кулон снова обрел прежнюю наглость.
В конце концов, это были Фермопилы.
А он бы владельцем этих земель из клана Птолемеев.
Однако, его самоуверенность разбилась о презрительные улыбки и убийственную серьезность. Старший среди рыцарей спросил:
— Я знаю — кто ты, а вот знаешь ли ты, кто я?
