Глава 640. Знаешь ли ты, кто я?

Обогнув свалку, они увидели происходящее…

Два-три десятка детей-оборванцев, не старше десяти лет, стояли рядом с вооруженными солдатами в форме [Ураганного легиона], на их мордочках был написан испуг, словно стадо испуганных ягнят, они сбились в кучку, в их глазах плескались растерянность и страх.

Перед ними стояли несколько, роскошно одетых, молодых людей, которые самодовольно хохотали.

Перед ними два крепких воина держали за плечи красивую наемницу в огненно-красных, потрепанных доспехах, на лице которой было выражение ярости, но она не могла ничего сделать.

— Хе-хе, какая строптивая лошадка, ха-ха-ха, продолжай брыкаться, мне так даже больше нравится, ха-ха…  — смеялся молодой человек. Это был известный в Фермопилах жестокий тиран Кулон. Со злобной усмешкой в глазах он ущипнул Дэнилиз за щеку и поднес пальцы к носу, вдыхая запах.

— Тьфу, ублюдок!  — наемница гневно сверкнула глазами и плюнула Кулону в лицо.

Бац-бац!

Тот залепил девушке несколько таких пощечин, что на белых щеках остались красные следы.

— Не смей обижать сестрицу Дэнилиз, ты, подонок!  — девочка лет пяти-шести изо всех сил ткнула грязным кулачком в ногу Кулона.

— Убирайся, дрянь!  — рявкнул он.

Он хотя и предпочитал боевому искусству вино и женщин, но он, все-таки, был взрослым мужчиной, а потому его пинок в грудь девочки отбросил ее на несколько метров, где она, побелев, упала на землю и замерла.

— А… Гермиона… прекрати! Животное, где твоя человечность, она же ребенок…  — в глазах наемницы полыхнула ненависть, она напрягла все силы, чтобы вырваться и броситься к потерявшей сознание девочке, но два солдата из [Ураганного легиона] были гораздо сильнее ее, и она не смогла даже пошевелиться.

Увидев это, Кулон злобно блеснул глазами и расхохотался:

— Ха-ха, ты беспокоишься за эту дрянь? Ха-ха-ха, отлично, норовистая лошадка, тогда сама вставай и начинай раздеваться, потом послушно развлечешься со мной, и тогда я отпущу этих детишек, а если будешь противиться…Хе-хе, тогда я буду по одной отрезать им конечности, а ты будешь смотреть, как они мучительно умирают…

Сказав это, он выразительно посмотрел на солдат, приставивших острые мечи к шеям перепуганных детей, которые едва сдерживались, чтобы не расплакаться.

— Ты…  — Дэнилиз остолбенела.

Откуда берутся среди людей такие чудовища? Да этому человеку и десяти тысяч попаданий в ад мало!

— Что? Еще колеблешься? Отрежь-ка мне пару рук!  — отрезал Кулон.

Солдат занес блеснувший в утренних лучах меч.

— Нет! Не надо! Не трогайте их!  — закричала Дэнилиз.

У нее не было выбора. За все эти дни эти дети стали центром ее жизни, словно родные, перед лицом такой угрозы у нее не было иного выбора, кроме как покориться.

Под жадными взглядами болезненного молодого аристократа, белая как мел Дэнилиз потянулась руками к пуговицам, сопровождаемая похотливыми взглядами солдат, и вдруг подумала, что было бы, если бы он еще был жив…

— Хм! У меня не бесконечное терпение!  — нетерпеливо бросил гадюка Кулон.

В руках солдат сверкали занесенные мечи.

На лице Дэнилиз вдруг появилась гордая усмешка, страх исчез, хотя ее пальцы все еще дрожали. Она развязала пояс и собиралась потянуть за концы, но в этот момент она вдруг увидела, как замерли окружившие ее, словно волки, мужчины, и в их глазах появился ужас…

Она не видела, что произошло вдруг за ее спиной…

Головы двоих державших ее сильных воинов из [Ураганного легиона] вдруг беззвучно отделились от тел, аккуратный разрез на шеях, словно кто-то в воздухе отрезал их ножом – самым страшным было то, что рядом с этими людьми не мелькнуло даже тени, все произошло мгновенно и тихо, и только сейчас брызнула кровь.

Это была ужасная сцена.

Бестелесный убийца.

Словно бог смерти беззвучно взмахнул своей косой.

Улыбка застыла на лице Кулона, стоявшие рядом с ним несколько дружков тоже окаменели, не в силах осознать произошедшее – не было никакой атаки, но два сильных мастера обезглавлены, их начала бить дрожь от этой мысли…

Дэнилиз, наконец, заметила произошедшее за ее спиной.

Она обернулась и увидела еще одно странное происшествие…

У более чем пятидесяти воинов из [Ураганного легиона], схвативших детей, шея покрылась кровавой сеткой надрезов, они даже не успели ничего понять, но взглянув на товарищей, схватились за свои шеи, хотели было закричать, но голос не шел, а этот истощивший последние силы порыв позволил им обмякнуть и повалиться на землю…

За семь-восемь секунд были уничтожены еще более пятидесяти воинов.

Как они умерли?

Нельзя было понять.

Кто убил их?

Никто не знал.

Потому что никто не заметил и следа убийцы.

Глаза Дэнилиз округлились, она не понимала, что произошло, но когда она оглянулась, она задрожала всем телом, потому что в десяти метрах стояли пятеро рыцарей в сияющих черных доспехах, с ясными глазами и выражением ледяной ярости на лицах, словно боги смерти и мести.

Непонятно почему, но взгляд Дэнилиз замер на самом изящном из них.

Ее глаза выражали переполнявшую ее радость.

Потому что она узнала его.

— Ты…ты…кто вы? Это вы убили моих подчиненных? Вы знаете, кто я? Вы знаете, кого вы убили? Черт побери, вам жить надоело?  — увидев, что нападавших было только пятеро юношей, Кулон снова обрел прежнюю наглость.

В конце концов, это были Фермопилы.

А он бы владельцем этих земель из клана Птолемеев.

Однако, его самоуверенность разбилась о презрительные улыбки и убийственную серьезность. Старший среди рыцарей спросил:

— Я знаю — кто ты, а вот знаешь ли ты, кто я?