Переводчик: Студия Нёи-Бо Редактор: Студия Нёи-Бо
В городе Бейлуо было три основных аристократических семьи: семья Чэнь, семья Лю и семья Чжу.
Аристократические семьи имели огромное влияние в Великой династии Чжоу. Они контролировали невероятное количество земли и рабочей силы, что позволяло им создавать самодостаточные экономические системы. Все аристократические семьи страны имели прочные отношения друг с другом, и все они обладали невероятными ресурсами и властью.
Возьмем, к примеру, мятежные 12 округов; большинство их мэров на самом деле происходили из аристократических семей.
Поскольку город Бейлуо был одним из ближайших к столице городов, император внимательно следил за ним. Аристократические семьи не осмеливались заходить слишком далеко. Все три основные семьи в городе Бейлуо были намного слабее, чем семьи из других округов.
Но какими бы слабыми они ни были, они все же были аристократическими семьями.
…
Темно и тихо.
Внутри поместья Чен, одной из аристократических семей.
Парадные ворота поместья Чен были закрыты. Опавшие листья, сбитые бурей, покрыли дорогу перед подъездом, придав ей ощущение унылости. Ворота были похожи на страуса, зарывшего голову в песок.
Тантай Сюань повел свои силы на нападение на город Бейлуо как раз в тот момент, когда три основные аристократические семьи предали Лу Чанкуна. Он надеялся, что с помощью этих семей он сможет одним махом захватить город Бейлуо. Три аристократические семьи, с другой стороны, надеялись вырваться из-под контроля Лу Чанкуна и сами править городом Бейлуо.
Однако изменения продолжали опережать их планы.
Каким-то образом Лу Чанконгу удалось спрятать гроссмейстера, практикующего боевые искусства. Эта могущественная женщина устранила лидеров трех главных аристократических семей, даже не колеблясь.
Это напугало три семьи.
Тантай Сюань даже не успел пройти через городские ворота, и три семьи были усмирены в кратчайшие сроки.
Скрип…
Эхо стука деревянных колес катилось по черным кирпичам улицы, нарушая глубокую ночную тишину.
В кромешной тьме группа Лу Фаня подошла к закрытым воротам поместья Чен.
«Это поместье Чен?» — спросил Лу Фань.
Он устроился в инвалидной коляске, чуть приподняв тонкое шерстяное одеяло. Последождевой воздух был влажным и холодным.
Нин Чжао слегка кивнула, толкая инвалидное кресло вперед.
«Хозяин хотел бы наказать три семьи, но, учитывая их глубокие экономические корни в городе Бейлуо, это, вероятно, повлияет на экономику города Бейло. Так что Мастер еще не решил, как с ними поступить, — сказал Нин Чжао. «Традиционно в смутные времена военачальники и герои, как правило, происходят из аристократических семей».
Лу Фань улыбнулся, сцепил пальцы и немного потянулся.
«Становится поздно. Ваш молодой господин устал. Давай сделаем это быстро, — сказал Лу Фань.
Нин Чжао кивнул. Ее руки вцепились в ручки инвалидной коляски, когда она слегка приподняла ее и понесла вверх по черным кирпичным ступеням у ворот поместья Чен.
Ни Юй стоял рядом с Лу Фань, и он протянул руку и слегка коснулся ее головы.
— Ни, иди постучи в дверь.
Ни Ю сделала паузу, так как была удивлена приказом своего Молодого Мастера.
«Что? Молодой господин, мне страшно, — пробормотала она, глядя на Лу Фаня.
«Чего тут бояться? Чтобы заниматься боевыми искусствами, вам нужно научиться быть храбрым. Без мужества никто не может стать лучшим практиком боевых искусств, — сказал Не Чанцин, взглянув на Ни Ю. Он взглянул на сына. «Шуан’эр, ты пойдешь с ней».
По правде говоря, Не Шуан тоже был немного напуган. И все же, увидев суровый взгляд отца, он перевел дух и выпятил грудь.
Отец никогда не смотрел на него так сурово.
Хотя Не Шуан был очень молод, он был чувствительным ребенком.
За короткое время после того, как они решили, что Не Шуан собирается начать обучение боевым искусствам, Не Чанцин, казалось, стал с ним намного строже. Увидев перемену в поведении отца, Не Шуан наполнился предвкушением.
В компании Не Шуана Ни Юй стал смелее.
Двое детей обменялись взглядами, собрались с духом и подошли к главным воротам поместья Чен.
Они подняли дверной молоток, который был задуман как пасть зверя, и с грохотом ударили им в дверь.
«Привет! Есть кто-нибудь дома?» Не Шуан закричал голосом своего маленького мальчика. Ни Ю последовал его примеру.
Сидя в инвалидном кресле, держась одной рукой за подбородок, Лу Фань улыбнулся.
Дверь никто не открыл.
Ни Ю и Не Шуан продолжали стучать и кричать.
Их детский голос разорвал тихое ночное небо.
Яркий лунный свет освещал лица Ни Ю и Не Шуана, когда они становились все более возбужденными, крича и стуча в дверь.
«О чем ты кричишь? Уже поздно и за полночь! Ты слишком громкий!» — прогремел низкий голос из-за ворот.
Бам! Болт упал.
Ворота открылись, и экономка в штатском яростно посмотрела на них сверху вниз.
Ни Ю и Не Шуан посмотрели на экономку с невинными выражениями на лицах.
«Кто вы глупые дети! Как ты смеешь приходить в поместье Чен и вести себя так? Убирайся отсюда, пока я не выбил из тебя все дерьмо!» — крикнула экономка.
Не Шуан держал голову высоко, упрямо глядя на экономку. Он вообще не двигался.
Ни Юй, хоть и была так напугана, что у нее тряслись ноги, сумела выдержать взгляд экономки. Она не отступила ни на шаг.
Этот человек был таким порочным!
Лу Фань поднял руку и слегка коснулся переносицы.
Не Чанцин уже двинулся.
Он появился из темноты, как тень, поднял мясницкий нож и приставил его к шее взбалмошной домоправительницы, прежде чем мужчина успел осознать, что произошло.
Когда экономка подняла взгляд на залитую лунным светом улицу, он наконец увидел Лу Фаня в инвалидном кресле и других, стоящих поблизости.
— Вы… Все вы… — Лицо экономки побледнело. Холодный пот струился по его щекам.
Как бы он ни был потрясен, экономка все же набралась смелости, чтобы закричать: «Кто вы? Это дом поместья Чен, а не какой-то рынок, полный кричащих детей!»
Нин Чжао толкнул инвалидное кресло Лу Фаня через порог. Медленно деревянные колеса снова закрутились, и Лу Фань попал в поместье Чен.
Инвалидное кресло медленно проехало мимо экономки. Лу Фан одной рукой держал подбородок, а другой покоился на переносице. Он даже не взглянул на экономку, когда бесстрастно сказал: «Это приказ от городского мастера. Мы просто собираем арендную плату».
Глаза экономки расширились, и все его тело напряглось.
Его пульс пульсировал в горле.
Усадьба городского мастера?!
С тем, что сделала семья Чен, как экономка могла не знать об их заговоре?
Когда вражеские силы окружили город, три главных аристократических семейства предали городского магистра…
Теперь усадьба городского мастера осталась нетронутой, и трем аристократическим семьям предстояло столкнуться с последствиями своих действий.
Экономка была бледна как смерть. Новый человек, ответственный за семью Чен, предупредил его, чтобы он ни в коем случае не открывал ворота.
Но что он сделал?
Он открыл парадные ворота и впустил людей из усадьбы городского мастера.
Как хитро!
Домработнице вдруг захотелось плакать.
Они послали маленьких детей стучать в дверь, так что он ослабил бдительность. Он думал, что это просто какие-то буйные маленькие возмутители спокойствия шумят посреди ночи.
Кто бы мог подумать, что могущественный городской мастер пошлет маленьких детей стучать в его дверь?
Если бы он знал, что происходит, то позволил бы убить себя, прежде чем открыл ворота.
Нин Чжао втолкнул инвалидную коляску в поместье Чен. Лу Фань полностью проигнорировал экономку.
Планировка и украшения поместья Чен были немного похожи на поместье Лу. Оба они выполнены в классическом китайском садовом стиле. Тем не менее, из двух домов поместье Чен явно было более роскошным. Изящная дорожка соединяла павильон, искусственный холм и небольшой пруд в саду. В мягком лунном свете картина выглядела совершенно ошеломляюще, словно какая-то искусно написанная картина.
Не Чанцин все еще держал мясницкий нож у шеи экономки. Его каменное лицо делало его совершенно непредсказуемым.
У домработницы тряслись ноги. От резкого запаха крови на мясницком ноже его начало тошнить.
Когда он почувствовал, как нож прижался к его коже, экономка поняла, что этот нож сотворил ужасные вещи.
Сидя в инвалидной коляске, Лу Фан вполне наслаждался лаской последождевого ветра.
Нин Чжао тихо стоял позади Лу Фаня. Длинные черные волосы низко падали ей на спину. Лунный свет слегка заслонял ее, и она выглядела как богиня, которой нужно только поклоняться, а не флиртовать с ней.
Ни Юй, которая снова держала зонтик почти такого же роста, стояла рядом с Лу Фанем.
«Не, ночь слишком тихая».
Взгляд Лу Фаня скользнул вниз, чтобы посмотреть на рыбу в пруду. Его пальцы слегка коснулись тонкого одеяла.
Не Чанцин прищурился. Он понял намек Лу Фаня.
Нож мясника быстро прошел по бедру экономки. Брызнула кровь.
Ноздри экономки раздулись, когда он завопил, как свинья, которую режут. Кровь капала на вход в поместье.
Ужасный крик разорвал тихое ночное небо.
Внутри поместья Чен начали загораться масляные лампы, заливая сад то светом, то тенью.
К ним приближались торопливые шаги, люди шлепали по мокрой земле.
Из глубины сада группа Лу Фаня могла слышать звук натягиваемой тетивы.
Группа лучников в зеленых конфуцианских мантиях направила свои луки на Лу Фаня и его группу. Наконечники их стрел сияли холодным серебряным светом.
Ситуация внезапно стала критической.
