Глава 246: Принятие (3)
Он слегка улыбнулся Гусиону. Итак, с помощью Лючии он зарегистрировал Гусиона как своего подчиненного духа.
Он был 8-м подчиненным ему духом. Всякий раз, когда они добавлялись как подчиненные ему духи один за другим, эффект их регистрации уменьшался, но на этот раз это был не кто иной, как Гусион.
Йонг-Хо почувствовал огромную силу, как будто Гусион присоединился к нему. Не успев опомниться, он закрыл глаза и открыл рога. Все его подчиненные духи делали то же самое. Когда они полностью раскрыли свои рога, они почувствовали прилив новой силы.
В частности, значительные изменения произошли в Гусионе и Каталине. Мана была высвобождена из двух рогов Гусиона, которые выглядели как бычьи. Гусион восстановил часть маны, которую он потерял, когда умер Маммон.
Перемена, происшедшая с Каталиной, была еще более драматичной. Борясь с невероятным удовольствием и болью, она закричала, обнимая себя за плечи. Белый свет сверкал в ее глазах, и вскоре в ее белых волосах выросли новые рога. Как и Кайван, она преодолела все границы и получила шестой Рог.
Другие подчиненные духи также чувствовали, что их сила увеличивается. Йонг-Хо глубоко вздохнул, чтобы контролировать свою Ману. Контролируя Ману не только своего, но и других подчиненных духов, он убрал руку с плеча Гусиона.
Кайван быстро поддержал Каталину. На ее лице, покрытом холодным потом, играла приятная улыбка.
Обычно Йонг-Хо позаботился бы о Каталине и Кайван, но сейчас он не мог. Он был так нетерпелив в этот момент. Попросив скату исцелить двух женщин, он приказал Люсии активировать дверь пространства.
Магнадон, волшебник Маммоны, умер. Однако его наследие, дверь пространства, играло свою роль даже в этот момент.
— Пошли отсюда.”
Йонг-Хо взял инициативу на себя и шагнул в дверь пространства. Кайван посмотрела на него с некоторым беспокойством, но вскоре последовала за ним вместе с Каталиной.
После того как Гусион, ската, салями и Буцефал вошли внутрь, череп постучал себя по груди, глядя на Элигоса, как бы говоря ему, чтобы он не волновался. Весело улыбнувшись ему, он наконец вошел в дверь пространства.
Не говоря уже о том, что Элигос закрыл дверь в космос. Он молился за безопасность Ен Хо.
***
В стране короля похоти было много ущелий и гор. Жесткие скалы и скалистые горы издавна служили естественной крепостью для защиты королевской территории.
Дверь пространства находилась внутри разрушенной пещеры. Вход был отрезан снаружи из-за больших камней, которые, к счастью, помогли сохранить дверь пространства более тысячи лет.
Аамон изгнал тьму, испуская только свет от пламени красного лотоса. Гюзион легонько стукнула по камням, чтобы превратить их в порошок, в то время как ската затвердевала на обвалившихся участках с помощью влаги, которую извлекла из подвала. Она приняла все меры, чтобы пещера не рухнула снова.
Йонг-Хо мог покинуть пещеру в течение нескольких минут после своего прибытия, благодаря превосходному сотрудничеству трех подчиненных духов.
В каньоне дул холодный северный ветер. Стоя лицом к огромному утесу перед ней, Кайван тревожно огляделась. Она чувствовала запах огров-меченосцев, диких монстров, живущих группой на холодном ветру.
Если Ситри действительно умирает, то даже эти монстры опасны.
‘Но….’
Ущелье было слишком широким, чтобы Йонг-Хо и его отряд могли сразу же отправиться на поиски Ситри. Он не мог понять, где и как ее искать.
Йонг-Хо сглотнул, не зная, что делать.
— Прошептал ему аамон, охваченный пламенем.
[Учитель, тоскуй по Ситри.]
[Максимизируйте собственничество и проявите силу жадности.]
Единственное, на что Ен Хо мог положиться,-это следовать своей жадности.
Однако в случае с Каталиной и Кайван, которые теперь принадлежали Ен Хо, зарегистрировавшись в качестве подчиненных ему духов, ситуация была иной.
У него никогда не было желания обладать Ситри.
Он закрыл глаза и подумал о Ситри. Он думал о ней, когда держал ее в своих объятиях и когда сам был в ее объятиях.
Это явно отличалось от его обладания. Однако его жадность не оставила его желания.
Энергия его жадности, которую он выпускал на полную мощность, поглотила все вокруг него.
И вскоре она стала одной из них и повела его за собой.
Это было совсем недалеко. Она оказалась на удивление близко к нему.
— Салями!”
Как только Йонг-Хо заказал салями, он расправил крылья. Увеличив свое тело настолько, насколько это было возможно, он лег плашмя и позволил им забраться на него. Йонг-Хо, Кайван, Гусион и ската взобрались на него, и салями полетела без колебаний.
Буцефал, неся череп, последовал за ним. Каталина расправила крылья тени и взмыла в небо.
Салями летел низко, так что его не мог обнаружить воздушный барьер. Салями летел изо всех сил, а Буцефал бежал не только по земле, но и по стенам каньона без всякого страха. Каталина летела впереди салями и следила за Землей.
И в какой-то момент Каталина полетела к земле, словно падая. Йонг-Хо почувствовал, как сильно забилось его сердце. Он чувствовал это, когда встречался с королевой ярости или королем обжорства, но на этот раз его чувства были иными.
На земле лежало много огров с выступами, похожими на лезвия. Они были враждебны к Каталине, которая внезапно появилась, но ненадолго. Одно только появление черепа и Буцефала пугало их. Столкнувшись с горящими глазами черепа, они испугались и в хаосе разбежались.
Салями благополучно приземлился на землю. Спрыгнув на землю в спешке, он перевел взгляд вслед за дымом жадности. В куче беспорядочно наваленных камней было что-то очень глубокое. Там не было ничего ясно видимого из-за чего-то вроде магической силы, но он мог чувствовать ее. Его сердце колотилось все сильнее и сильнее.
— Сила лени.’
Отстранив силу жадности, он двинулся вперед. Затем он сжег барьер лени силой жадности.
В данный момент пространство было искривлено, как будто поднималась дымка. Сквозь груду камней виднелись две человеческие фигуры.
— Ситри!”
Это ската закричала на нее. Она бросилась к груде камней. Затем она затаила дыхание, глядя на двух окровавленных женщин.
Это была Ситри, держащая на руках светловолосую женщину с черными крыльями. Как и тысячу лет назад, она всегда была прекрасна, даже несмотря на то, что была покрыта кровью.
Ската невольно расплакалась. Ситри не была предметом обиды на нее. Она была ее драгоценным коллегой, который ушел с поля боя тысячу лет назад.
Хотя она только мельком взглянула на Ситри, ее переполняли эмоции.
Еще до того, как вытереть слезы, ската наполнила свои руки жизненной силой. Затем она вдохнула его в Ситри и Самаэля.
“Вы оба еще живы. Ты очень слаб, но все в порядке. Я никогда не позволю тебе умереть, потому что я здесь, — сказала ската.
Йонг-Хо облегченно вздохнул, сдерживая желание немедленно обнять Ситри.
Она была в лучшей форме, чем он опасался.
— Самаэль?’
Тот, кого держала в руках Ситри, был, очевидно, Самаэль, «самое быстрое крыло» и один из пяти директоров рынка подземелий. Учитывая, что не только Ситри, но и Самаэль были поставлены в опасное положение, что-то действительно большое должно было произойти на рынке подземелий.
‘Есть ли восстание внутри рынка подземелий?’
Рынок подземелий в этот момент работал нормально. На самом деле, У Ен Хо был один из мастеров в восточной области, чтобы купить там предмет и подтвердить их работу.
Будь то внутреннее восстание или внешний враг, это была, очевидно, очень скрытая атака. Если бы была массированная атака, они не смогли бы нормально управлять рынком, как будто ничего не произошло.
Он перестал думать. Подойдя к скате, он спокойно взял ее за руку.
Царица лени, когда все остальные цари предали маммону, осталась с ним до самого конца.
— Ситри.”
Он не расслышал ее ответа, но исцеляющие усилия скаты заставили покраснеть ее бледное лицо.
Ската подала ему знак взглядом. Он осторожно держал Ситри, а Гусион — Самаэля.
“Я только что оказал им первую помощь. Мне нужно как следует исцелить их в саду жизни.”
Йонг-Хо кивнул. Крепко обняв Ситри, он направился к салями.
Они поспешно покинули это место.
***
Темница короля зависти была такой же, как и вчера. Ничего не изменилось, кроме того, что изменился его владелец.
Трон короля зависти.
Там сидел король гордыни, который принадлежал королю зависти более тысячи лет.
Король гордости почувствовал глубокое удовлетворение. Сила зависти, нахлынувшая из глубины души, восхищала его еще больше.
Левиафан, Король зависти, был мертв. Однако его войска все еще сражались с войсками короля гордости. Конечно, они сражались не из-за верности своему покойному королю. Большинство из них не знали о том, что их король мертв. И, что интересно, силы короля прайда тоже об этом не знали.
Интеллект — это сила. Со временем они неизбежно узнают, что король зависти умер и что рынок подземелий был захвачен королем гордости. Если это так, то король гордости должен был оттянуть это как можно дольше.
Невежество всегда было фатальной слабостью.
Король похоти на самом деле был королем гордыни. Божественная энергия похоти, которую он носил вокруг своей талии, была энергией зависти, а не похоти, что доказывало это.
Король гордости закрыл глаза и пересчитал цифры. Он проверил, что упустил в своем плане.
Во-первых, король лени. Он предпочитал Ситри, которая обнаружила себя как конкретного врага, Королеве лени, которая не появлялась, прячась где-то. Его удивляло, что она была королевой лени, но, судя по донесению Бифронца, Ситри в этот момент была тяжело ранена. Теперь она была на грани смерти.
Королева ярости была всего лишь маленьким ребенком. Она не умела правильно драться и бесновалась на поле боя, говоря, что спасет своих подчиненных. Как женщина, которая не знала, что она королева, она не могла быть ему ровней.
Хотя ему это не очень нравилось, Король насилия был могуществен. Более того, весьма вероятно, что король насилия убил короля чревоугодия, хотя сейчас он допускал такую возможность. Если он получил божественную энергию ярости, а также энергию обжорства, то теперь он должен был превратиться в грозного врага.
Но даже в этом случае у короля насилия было бы два разных греха.
Другими словами, Король насилия и Королева ярости не были объединены в одно целое.
Они ничего не могли поделать с таким наполовину испеченным сотрудничеством. Была причина, по которой драконов называли высокомерным прозвищем Повелитель Драконов. Более того, королева лени не имела никакого отношения к двум другим королям.
Три короля, которые должны были противостоять королю гордости. Они существовали как отдельные сущности, не имеющие центральной фигуры, которая могла бы руководить ими.
Тогда что же ему делать?
Его ответ был прост. Король гордости провел линию на карте мира демонов, которая пришла ему в голову. Он приказал душе своей темницы доставить послание в лагерь короля обжорства.
Солнце село, и наступила ночь.
В самую темную ночь без единой звезды армия Короля обжорства начала движение.
Они шли на запад, на территорию королевы ярости.
Комментарий0 комментарийголосование3 осталось
Глава 247: Ярость (1)
Небо было синее и темное. До рассвета оставалось еще много времени.
В центральном храме, одном из священных мест восьми кланов, было тихо, как всегда.
Это было еще более странно, потому что не было сильного ветра, дующего из-за местности, где находился храм.
Было тихо. Поскольку все спали, не должно было быть никаких звуков, не говоря уже о звуках шагов.
Но не сегодня. Множество людей ходили взад и вперед, повышая голоса. Среди них была Киртимука, няня и телохранительница королевы ярости.
— Ваше Величество! Ваше Величество!”
— Крикнула киртимука, которая ворвалась в комнату с такой силой, словно хотела разрушить ее. Ее поведение было очень грубым, учитывая, что тот, кто находился в этой комнате, был не только вождем клана гандхарвов, но и королевой ярости.
Но Киртимуке было все равно. Она не вела себя высокомерно только потому, что была ближайшей помощницей королевы.
— Ваше Величество! Ваше Величество! Проснись сейчас же! Ваше Величество!”
Она яростно потрясла королеву за плечи своей большой рукой. Королева, поникшая на большой кровати, широко открыла глаза и, наполовину проснувшись, несла какую-то чушь.
— Ах, я не дремал! Нет, я не задремал. Да, я так и сделал. Ой … прости меня. Принц Антониокс, не расстраивайтесь.”
В конце своих слов она чуть не расплакалась. Казалось, что Махора, которая была для нее учительницей этикета, видела Антониокса во сне.
Киртимука стал еще настойчивее. Она снова потрясла королеву за плечи и закричала:
— Ваше Величество! Случилось нечто ужасное! Проснись!”
— Киртимука?”
Наконец королева заговорила, моргая глазами: Ее голос был очень слабым, так как она обычно спала поздно утром.
— Крикнул киртимука, держа ее за плечи, — это война! Армия Короля обжорства пересекла границу! Сейчас на восточной границе идут бои!”
Королева внезапно пришла в себя. Как только Королева внезапно поднялась с постели, Киртимука сказал, поднимая одежду с кровати: “было созвано собрание представителей восьми кланов. Поскольку они идут в конференц-зал, вы должны поторопиться.”
Она была не в передвижной темнице, Вимана, а в храме восьми кланов. Кроме того, представители восьми кланов также находились в одном и том же месте из-за серии ежедневных встреч.
— Инстинктивно спросила она Киртимуку. — Насколько велико их вторжение? Достаточно ли он велик, чтобы требовать созыва представителей восьми кланов?”
“Пока еще ничего не ясно. Но это похоже на тотальную войну.”
Уже несколько месяцев назад Королева ярости и король обжорства развернули свои войска на пограничных территориях. Из-за этого их вторжение и защита друг от друга были быстрыми.
Королева ярости хлопнула себя по щеке обеими руками. Окончательно проснувшись, она и Киртимука вышли из комнаты. Она была одета в мешковатую пижаму, но у нее не было времени неторопливо переодеваться.
Более половины глав восьми кланов уже собрались в конференц-зале, расположенном в центре храма. Некоторые из них были в пижамах, как королева, другие с растрепанными волосами.
Королева сидела на своем месте, предназначенном для главы клана гандхарвов. Если бы она могла добиться своего, она хотела бы броситься на поле боя прямо сейчас, но она должна была вытерпеть это. В некоторых случаях могла начаться тотальная война, поэтому, даже если она была нетерпелива, ей нужно было обдумать и обсудить этот вопрос с ними.
Она чувствовала, что каждая минута, каждая секунда тянутся так долго. Потребовалось больше нескольких минут, чтобы собраться всем представителям, и еще несколько минут, чтобы они получили брифинг от тех, кто присутствовал на совещании, чтобы проинформировать их о состоянии войны на поле боя.
Королева ярости стиснула зубы.
Ситуация оказалась еще хуже, чем она думала.
Казалось, что король обжорства задумал тотальную войну. Он наносил удар по Восточному фронту, мобилизуя большие силы, которые даже не могли сравниться с теми вооруженными столкновениями, которыми они обменивались до сих пор несколько раз.
— Похоже, он мобилизовал даже те войска, которые сосредоточил, чтобы противостоять королю похоти. Он также двигал войска, противостоящие Драконьему Легиону, посланному королем насилия.”
“Он, должно быть, сумасшедший.”
Кто-то проклял короля. Королева ярости тоже согласилась.
Если бы он не выругался, она бы так и сделала. Атака короля обжорства была похожа на безрассудный поджигатель войны. Помимо его войск, развернутых для сдерживания короля похоти, как он мог переместить войска с линии фронта, где они были противопоставлены Легиону Дракона? Неужели он собирается напасть на Ланса, не принимая во внимание последствия?
“А как же Король обжорства? Вы выяснили его местонахождение?”
— Спросил Махабхарата, глава клана Дэва. Молодой Махорага, который присутствовал на собрании, чтобы проинформировать их о состоянии войны, поспешно ответил: «В данный момент его нигде не видно. Человек, который возглавляет атаку, — это Джудицерас “ «Король Демонов землетрясения», который отвечал за Восточный фронт. Его якобы видели командующим своими войсками на поле боя.”
Даже в этот момент битва была в самом разгаре. Королева ярости снова подавила свои чувства. Она быстро просмотрела все имеющиеся разведданные и проверила ситуацию.
Причина, по которой королева ярости планировала напасть на короля обжорства, заключалась в союзе с хозяином дома Маммоны, а также в помощи короля насилия. С другой стороны, у короля обжорства не было никакого союза. Напротив, Король обжорства противостоял не только королеве, но и королю насилия. Так что в этой ситуации было неразумно наносить удар первым.
Если это так, то что же произошло? Неужели Король обжорства заключил союз, о котором она не подозревала? Или он соединил свои руки с королем похоти?
Она полагала, что отсутствие короля обжорства более месяца было связано с его попытками создать союз за кулисами. Но она продолжала думать, что он не сделал этого, потому что такие действия никогда не были подобающими королю, которого она знала раньше.
“Что случилось с силами короля похоти? Почему они двигаются?”
В этот момент Кавилака, глава клана Карвинка, спросил молодого Махорагу:
С белыми волосами и перьями, она была спокойна, как всегда. Как будто впечатленный ее спокойствием, молодой Махорага спокойно ответил: «король похоти никогда не показывал никаких признаков движения. По донесениям наших разведчиков, находящиеся там мастера под командованием короля также не проявляют никакого движения.”
Больше половины разведчиков из восьми кланов принадлежали к клану Карвинка, который мог свободно бродить по небу. Для короля было почти невозможно переместить крупномасштабную военную силу, не избегая их наблюдения, которое могло смотреть очень далеко вниз по небу.
На самом деле, Король похоти не двигался. Было ясно, что его армия не присоединилась к королю обжорства.
Королева ярости перестала думать. Ей было бессмысленно думать дальше. Она встала со своего места и привлекла всеобщее внимание.
— Позволь мне сказать тебе это как королеве восьми кланов, а не как главе клана Дритарасстра. С этого момента я собираюсь присоединиться к нашим войскам на Восточном фронте и противостоять войскам короля обжорства.”
Король обжорства все еще отсутствовал. Однако его войска постоянно собирались на Восточном фронте. Восточный фронт, где в настоящее время шла война, имел большое стратегическое значение, поскольку находился недалеко от границы, разделявшей территорию короля похоти.
Помимо личности королевы ярости, Восточное поле битвы было ценным для любого короля из-за его стратегической ценности.
— Позволь мне обратиться за помощью к царю насилия и дому Маммоны. Я хотел бы заручиться вашей полной поддержкой с тыла.”
На вчерашней встрече она уже призналась, что заключила союз с семьей Маммона, а также с королем насилия. Она глубоко вздохнула и посмотрела на главу клана дракона и главу клана Дэва.
“Как всегда, я предполагаю худший сценарий. Вы оба, пожалуйста, защитите северную область, как и раньше.”
“Мы принимаем ваш заказ.”
Сугура, глава клана драконов, и Астерио, глава клана Дэв, выразили свое почтение Королеве ярости. Как она сказала минуту назад, она отдавала им приказ не как глава своего клана гандхарвов, а как королева восьми кланов.
— Глава клана Гарура, отправь гонца к королю насилия. Гардимунди, еще раз, отправляйся в дом Маммоны и попроси об экстренной помощи.”
Бирюпакча, глава клана Гарура и отец Гардимунди, также проявил к ней должные манеры и выполнил ее приказ. Хотя Гардимунди пыталась защитить королеву, которая отправлялась в экспедицию на Восточный фронт, она не осмеливалась сопротивляться ее приказу на таком публичном собрании, как это, поэтому она также вежливо приняла приказ королевы.
Раскрыв таким образом свой военный план, Королева ярости сказала: “это должно быть неожиданное нападение. Но мы готовились к такого рода войне. Как всегда, я думаю, что мы сможем преодолеть этот кризис мудро.”
Их первая встреча наконец-то закончилась. Королева поспешно покинула конференц-зал и взобралась на спину Астры, огромного зверя, со своими телохранителями. Она очистила свое тело и вооружилась оружием на спине Астры. Огромная, как взрослый древний дракон, Астра расправила свои радужные крылья. Затем он немедленно взмыл высоко в небо и направился на восток.
Солнце уже всходило.
Королева ярости ухватилась за божественную энергию чревоугодия.
