Глава 68: цветок расцветает на берегу верхом (I)
Переводчик: Приднестровье Редактор: Приднестровье
Одно из самых больших потрясений в Великий Тан года Тяньци происходило прямо во Дворце Совета. В каждом административном учреждении мелкие чиновники с ужасом гадали о том, что будет с их начальством. Тем временем юноша в императорском кабинете возбужденно оглядывался по сторонам. ЧАО Сяошу, который стоял на краю уходящего моря в императорских садах, выглядел так, как будто этот вопрос его вообще не касался. Он улыбнулся красочным Рыбам, прыгающим вокруг, нарушая поверхность воды и через ворота дракона, прежде чем счастливо приземлиться в озеро. Они махали хвостами и время от времени вздыхали.
Десять лет назад он был молодым ученым, который вошел в город, чтобы получить доступ в Академию только для того, чтобы быть введенным в мир Чанань Цзянху императором. Десять лет спустя он уже мог убивать, даже не размахивая мечом, став силой, с которой приходилось считаться на улицах Чананя. Он предавался воспоминаниям и строил планы на будущее, стоя на берегу озера. Он не чувствовал, что путь к официозу был в любом случае заманчивым для него. Он только хотел вернуться в те дни, когда все его внимание было сосредоточено на культивации.
Звон браслетов проник сквозь тишину озера. Молодая принцесса с чистыми чертами лица медленно подошла к нему вместе с двумя своими личными служанками. Глаза Ли Юя остановились на его бледно-зеленой мантии, которая выглядела почти белой от слишком многих стирок. Она удивленно моргнула, прежде чем с улыбкой склонилась в полупоклоне. — Как поживаете, дядюшка? — ласково спросила она.”
Ли Ю была обожаемой четвертой принцессой династии Тан. Ее очень уважали и обожали. Она только вежливо поздоровается с принцем и назовет его просто титулом, приставленным к дяде. С чего бы ей так близко здороваться с этим человеком?
— Этот простолюдин не посмеет.”
ЧАО Сяошу отодвинулся в сторону, позволив ей пройти мимо него. Хотя он утверждал, что не осмелится, язык его тела не казался таким. Он только был настороже и держал ее на расстоянии вежливо.
Руки Ли Ю, которые были на ее бедрах, слегка замерли, наблюдая за реакцией Чао Сяошу. Дворцовая служанка и нянюшка позади нее с тревогой наблюдали за происходящим. Не дожидаясь их реакции, Ли Юй сказал с улыбкой: — Отец часто брал меня с собой поиграть. Мы несколько раз встречались в игорном доме. Просто они ускользнули из моей памяти с тех пор, как я был так молод тогда. Ты и раньше носил меня с собой, почему же сейчас ведешь себя так официально?”
“Ваше Высочество, ваши слова пугают меня. Какие великие дела я совершил, чтобы претендовать на должность более высокую, чем ваша?”
ЧАО Сяошу ответил, слегка приподняв голову к губам. Свет отражался от озера и падал на его красивое лицо, освещая его. Не было и намека на то, что он намеренно скромничает, но только выражение лица субъекта, который соблюдает правила. Между членами королевской семьи и простолюдинами существовала черта, которую он не хотел пересекать.
ЧАО Сяошу дал отпор попыткам Ли Юя быть дружелюбным в самой нейтральной манере. Атмосфера на озере стала невыносимо напряженной. Ли Юй спокойно смотрела на мужчину средних лет и думала о гневе, проявленном ее отцом со вчерашнего дня, и его попытках защитить и ухаживать за этим человеком. Она была совершенно уверена, что этот человек занимает очень важное место в сердце ее отца. — Она махнула рукой, чтобы служанки остановились рядом с ней, и продолжила: — Я привела с собой несколько варваров-телохранителей из лугов. Я слышал, что кто-то по имени Чен искал информацию о них. Это твой человек?”
ЧАО Сяошу немного помолчал, прежде чем ответить: “его зовут Чэнь VII, он мой человек.”
Ли Юй улыбнулся, услышав это. Она перевела свой пристальный взгляд на озеро, которое выглядело как море, наблюдая за листьями лотоса, которые толкали вокруг движущиеся рыбы. Она спросила: «этот парень полезен?”
“Ваше Высочество, я не использовал его, а вместо этого попросил о помощи.- Ответил ЧАО Сяошу.”Мы работали вместе, и его никто не использовал.”
“Если вы работали вместе, значит, он один из ваших людей?- Ли Юй обернулся и спросил его, нахмурив брови.
ЧАО Сяошу подумал о лапше с жареными яйцами из старого магазина кисточек и ответе Нин Цзе. Он сказал самоуничижительно: «некоторые люди более пресыщены миром, чем я.”
ЧАО Сяошу посмотрел на нахмуренные брови Ли Юя и серьезно сказал: «Ваше Высочество, он не хочет, чтобы кто-нибудь узнал об этом. Пожалуйста, сохрани это в секрете для него.”
Ли Ю был поражен. Она саркастически ответила: «неужели этот идиот думал, что мы сможем скрывать это вечно? Что он может сохранить свою личность в тайне, просто надев черную маску и уложив волосы в стиле Королевства Юэлун?”
ЧАО Сяошу ответил: «он скоро войдет в Академию и поднимется на второй этаж. Тогда он не будет бояться, что кто-то замышляет против него заговор.”
Ли Юй подумал о том, что старик Лю Цинчэнь сказал о Нин Цзе, и спросил, сдвинув брови. “Почему вы все так высоко о нем думаете?”
ЧАО Сяошу ответил с улыбкой:”потому что он того стоит».
Выражение ее лица смягчилось, когда она вспомнила блеск его ножа у входа в Северную гору, тень за пламенем и историю, рассказанную огнем. Однако ее голос оставался холодным и полным сарказма. “Тогда я дал ему шанс, но он предпочел им не воспользоваться. Я думал, что он был чудаком, который ничего не заботился о власти и богатстве, но, похоже, он думал только о том, что способ получения их не был достаточно причудливым. Он хочет войти в сцену Чанъаня таким образом.”
“Несмотря ни на что, он мой с тех пор, как я привел его в город Чанань…”-Ли Юй посмотрела на ЧАО Сяошу с неразличимым выражением с полуулыбкой на лице. — Дядя Чао, разве ты не должен был заранее предупредить меня, что собираешься использовать одного из моих людей так жестоко?”
Битва слов действительно зависит от психологического равновесия человека. Четвертая Принцесса Ли Ю-одна из лучших в своем поколении. Однако перед старым Чао, который был гораздо более опытным, она действительно была просто ребенком. ЧАО Сяошу весело улыбнулся: «разве такая маленькая лавка могла бы помешать ему, если бы он действительно принадлежал Вашему Высочеству? Я верю, что Ваше Высочество может видеть, что он никогда не станет ничьим человеком. Он сам себе хозяин.”
Ли Юй замолчал, поскольку ее попытки узнать больше информации были отвергнуты. Ей даже не удалось найти случая упомянуть о приличном бизнесе. Она отмахнулась от служанок и серьезно посмотрела на него. «Дядя Чао…”
ЧАО Сяошу слегка поклонился и повторил: “этот простолюдин не смеет.”
Ли Юй покачала головой и серьезно сказала: “Все знают, что старый Чао из павильона весеннего Бриза никогда не будет простолюдином, спрятанным там императором после сегодняшнего дня. Он больше не является лидером банды номер один города Чанъань. Для вас найдется место в этом мире, независимо от того, станете ли Вы главой Королевской гвардии, станете ли официальным лицом или вам разрешат покинуть город.”
— Когда ты был старым Чао из павильона весеннего Бриза, эти чиновники обычно называли Императрицу и меня, чтобы заманить тебя в ловушку и угрожать тебе. Ты собираешься просто оставить все как есть теперь, когда ты выпрыгнул из моря?”
Ли Ю молча посмотрела на него, ее тон был сердечным, а намерения ясными. — Императрица-умная женщина. Я тоже не дурак. Мы не сделаем ничего, что будет неприятно моему отцу. Но есть некоторые вещи, которые мы должны сделать.”
— Надеюсь, ты сможешь меня поддержать.”
“Ты носила моего брата и меня, когда мы были маленькими. Вы ведь знакомы с моей матерью. Неужели ты не можешь спокойно смотреть, как у моего брата отнимают трон? Чтобы посмотреть, как моя мать плачет в преисподней?”
Борьба за трон в Тан зависит от мыслей и слов императора. Хотя император выглядел слабовольным, голова у него была совершенно ясной. Он никогда не позволит своей жене и детям сделать что-либо такое, что повредит стране или борьба за которую выйдет из-под его контроля. Тем не менее, он действительно хотел увидеть, кто лучше выступил в этом бою.
В этом мире редко можно было встретить такую королевскую семью, как Тан, которая была бы столь прозрачна во времени. Но слова, которые Ли Юй сказал Чао Сяошу сегодня у озера, заставили его подумать, что она открыто заявила о своих намерениях. Это сильно отличалось от того впечатления, которое люди обычно имели о дворцовых планах.
ЧАО Сяошу долго молчал. — Ваше Высочество, Вы очень похожи на свою мать. Вы умны и красивы. Вы понимаете, что завуалированные попытки узнать больше и соблазнить меня властью и деньгами ничего не значат для таких людей, как я из мира Цзянху, и поэтому вы использовали речь Цзянху. Однако это то, что может решить только император. Я всего лишь мелкая рыбешка в этом огромном море под названием Тан. От меня мало толку, даже если я перепрыгнул через это море.”
— Дядя Чао, вы скромничаете. За все эти годы я ни разу не видел, чтобы отец так сильно доверял человеку… более того, он должен чувствовать себя виноватым перед тобой за то, что ты столько лет прятал в глубинах восточного города такого талантливого ученого, готового поступить в Академию.”
Ли Юй решительно посмотрел на него. “Самое главное, что ты находишься в этом море, которое называется Великий Танг. Даже если вы могли бы выпрыгнуть из моря, вы все равно приземлитесь обратно в него в конечном итоге. Однажды вам придется выбирать, в каком направлении плыть…”
ЧАО Сяошу приветливо улыбнулся и махнул рукой в сторону большого озера, прервав ее прежде, чем она успела закончить фразу. “Может быть, я и маленькая рыбка, но мне не нравится оставаться в пруду, даже если он может быть таким же большим, как море. Это ведь все-таки пруд. Если бы мне пришлось выбирать, в каком направлении плыть, я мог бы в конечном итоге выбрать берег.”
Ли Ю нахмурила брови. — Рыба умрет от жажды на берегу.”
ЧАО Сяошу улыбнулся. — По крайней мере, рыба может вдыхать достаточно воздуха, прежде чем умрет.”
— Дядя Чао, почему ты так уверен, что двор-это пруд? Можете ли вы найти более большой пруд, чем большой Тан в мире?”
— Может быть, Мир Цзянху и мал, но я чувствую себя в нем гораздо спокойнее. И наоборот, я уверен, что скорее буду мелкой рыбешкой в Цзянху, чем большой рыбой в суде.”
Ли Юй посмотрел на ученого в зеленой мантии, стоящего у озера. В этот момент она поняла, что не может понять некоторых людей. Она вздохнула: «Мир Цзянху опасен.”
ЧАО Сяошу слегка улыбнулся и ответил: “Но это достаточно далеко. Это и есть свобода.”
Ли Юй покачала головой “ » какая свобода может быть у тебя?”
ЧАО Сяошу посмотрел на юную принцессу с некоторой жалостью и сказал: “Свобода не выбирать.”
…
…
У Нин Че зачесались руки. Это был зуд, который культивировался в течение многих лет. Это было так глубоко в его венах и в его костях, что он не может избавиться от этого, но может только терпеть это неудобно.
В императорском кабинете было тихо. Он прошел от двери к столу, от стола к полкам и от полок к двери. Рукава рубашки скрывали его правую руку и дрожащие пальцы. Он не мог остановить зуд, который вырвался из самой глубины его существа.
Надписи мастеров на стенах вызывали у него зуд. Картины, беспорядочно разбросанные вокруг, вызывали у него зуд. Уникальный запах чернил Чэньчжоу вызвал у него зуд. Ощущение легких морщинок на бумаге из бутона Сюаньчжоу вызвало у него зуд. Когда его взгляд остановился на словах, написанных императором, глаза наполнились слезами, а лицо сморщилось. Он больше не мог себя контролировать.
Единственный способ избавиться от этого зуда — писать.
Возиться с писаниями императора в императорском кабинете-это глупый выбор. Он мог быть жестоко наказан или приговорен, но зуд был ужасен… пока Чао Сяошу говорил о выборе свободы у края озера, Нин Цзе пытался принять болезненное решение.
“Я разорву его после того, как напишу.”
Найдя хорошее оправдание, Нин Чэ весело закричал и бросился к письменному столу, как голодный человек. Он размолол немного чернил и поднял кисточку, успокаивая зуд и превращая его в радость. Быстрым взмахом руки над бумагой он написал Шесть слов.
— Цветок расцветает на берегу верхом.”
…
Если вы обнаружите какие-либо ошибки ( неработающие ссылки, нестандартный контент и т.д.. ), Пожалуйста, сообщите нам об этом , чтобы мы могли исправить это как можно скорее.
