Дин Нин: «…»
Давайте посмотрим, что вы можете сделать!
Все коллективно перевели взгляды. Разъяренного босса невозможно спровоцировать!
«Это ничто. Я просто внезапно почувствовал, что хочу заключить детский брак с Мо Фэем. Я не знаю, есть ли шанс, — равнодушно сказал Дин Нин.
«Кто сказал вам о детском браке? Может быть, это Мо Фэй? Юй Цзянцин еще не закончил кричать, как вдруг затих.
Хей Цзы и остальные снова повернули головы. На этот раз они смотрели на своего босса как на дурака. Могли ли они сказать, что их босс был дураком?
Дин Нин откинулся на спинку стула и посмотрел на Юй Цзянцин, чьи вены вот-вот вздулись. Когда она увидела, как он внезапно затих, она вдруг почувствовала, что он довольно милый.
«Босс, невестка собирается родить вам ребенка. Ты дурак?» Хэй Цзы, который больше не мог этого выносить, наконец открыл рот, чтобы заговорить. Этот босс не был обычным дураком.
Юй Цзянцин был действительно глуп. Он просто посмотрел прямо на Дин Нин.
Это она имела в виду?
Они собирались родить еще одного ребенка. Они собирались устроить детский брак с нерожденным ребенком Цянь Икуня.
Это она имела в виду?
Гневный рев, казалось, был внезапно чем-то рассеян. Ничего не осталось.
Не считая того факта, что он не любил Цянь Икуня, имела ли его жена в виду, что они могут родить еще одного ребенка?
Юй Цзянцин стоял спиной к Хэй Цзы и остальным, но лицом к Дин Нину.
Дин Нин мог видеть, что, если не считать вен на тыльной стороне ладони, его глаза были красными.
Немногочисленные шутящие люди некоторое время переглядывались, затем инстинктивно встали и пошли в кабину, оставив для себя место.
Босс, наконец, дождался восхода Луны.
Поздравляем.
Дин Нин подняла руку и держала тыльную сторону его ладони, полной вен. «Юй Цзянцин, у нас нет семьи. Мы только вдвоем. Прямых отношений вроде бы нет. Так как она ушла, давайте вернем ее».
Мышцы в уголках глаз Юй Цзянцина несколько раз дернулись, но он все еще сдерживал слезы.
Однако, когда он услышал, как Дин Нин сказал, что у них нет семьи, сердце Юй Цзянцина все еще дрогнуло.
А что касается ее матери, то пусть он решает ее.
Юй Цзянцин протянул руку и заключил Дин Нин в объятия: «У тебя есть семья, даже если это я, это только я».
Семья была для них роскошью.
Но такая роскошь иногда была и в тягость.
Когда вертолет приземлился, было 22:30.
Хэй Цзы и остальные вернулись в свою спальню. Дин Нин вернулся в семейный двор первым. Юй Цзянцин все еще должен был отчитываться перед начальником.
Дин Нин вернулся домой. Поскольку было около полуночи, во дворе было тихо. Свет все еще был включен. Вероятно, это было из-за того, что дети подняли шум, так что она еще не отдохнула.
В доме не убирались больше недели, поэтому было немного пыли.
Когда Дин Нин толкнула дверь и вошла, она почувствовала, что на этот раз все было иначе, чем когда она ушла. По крайней мере, на этот раз она чувствовала, что это место было ее домом.
Это было более сильное чувство, чем раньше.
Когда Юй Цзянцин вернулся, Дин Нин мыл пол. Юй Цзянцин стоял у двери и слегка приподнял брови. Затем он подошел и обнял ее сзади, сказал тихим голосом: «Почему ты не отдыхаешь? Вы можете взять выходной завтра. Я приберусь».
Дин Нин на мгновение замер. Она не привыкла к такому обращению с его стороны.
«Все почти готово». Дин Нин изогнулась и повернулась, чтобы посмотреть на Юй Цзянцин. «Когда сообщит летящая птица?»
Юй Цзянцин протянул руку и коснулся ее лба. Он взял швабру из ее рук и продолжил мыть пол. «Он должен вернуться, чтобы сначала справиться со сменой работы. У него все еще есть кое-какая дополнительная работа, поэтому он, возможно, не сможет вернуться раньше, чем через неделю».
