— Пойте настолько громко, насколько вообще можете, и тогда путь откроется.
В момент, когда я прочитал надпись, выгравированную на двери, я развернулся и зашагал прочь.
С чего это вдруг я должен здесь петь, да еще и настолько громко, насколько вообще могу? Да ну на… Я пасс.
Я направился обратно и теперь пошел другой дорогой. Через некоторое время я вышел на другой перекресток, где повернул направо.
— Эй, погодите-ка…
Сначала мне подумалось, я опять уперся в ту же дверь, но нет, цвет малость отличался. Прищурившись, я прочитал надпись, выгравированную на золотой табличке двери. Если повезет, то попадется другое условие для прохождения.
«Снимите одежду и поиграйте напряженными мышцами. Только тогда путь откроется».
— ШИЗУКА-А-А-А-А-А! — закричал я, взывая к небу и понося одну треклятую горничную, наверняка с предвкушением поджидающую на финише.
И опять же, с чего это вдруг я должен здесь раздеваться и играть мышцами? Да и даже если я изрядно напрягусь, то мышцы у меня не надуются так, чтобы ими можно было играть! Нет, я постоянно тренируюсь с Морохой и остальными, мышцы у меня есть, да еще и какие, но мне очень далеко до уровня Короля Зверей или Короля Ферсэна!
— Чтоб тебя… Итак, придется или спеть, или поиграть мышцами…
Нет, спеть, в принципе, я не против, но вот часть условия про как вообще можно громче, мягко говоря, вымораживает. Здесь никакой звукоизоляции, меня отлично услышат все остальные, кто находится поблизости. Слишком неловко… Сейчас бы оказаться здесь с Сакурой, она была бы только рада спеть.
Может поиграть мышцами? Меня же здесь никто не увидит, правда? Да и долго этого делать не придется, всего-то парочку секунд…
Я снял пальто и остался в простой футболке, которую носил снизу. Я закатал один из рукавов и напряг бицепс. Раздался звуковой сигнал, и цвет в нижней части двери немного изменился. Я закатал другой рукав и напряг бицепс. Раздался еще один звуковой сигнал, и большая часть двери изменила цвет. Примерно десятая часть двери, от низа и вверх, теперь окрасилась в свежий цвет.
Цвет двери изменяется по мере того, как я играю мышцами? То есть, мне нужно изменить весь цвет двери, прежде она откроется? Бред какой-то!
Я снова напряг бицепсы и поиграл ими, расслабляя и напрягая.
Тьфу ты… чтобы продолжить дальше, нужно показать другие мышцы?
Я вздохнул и снял футболку, обнажив верхнюю часть тела. К счастью здесь не очень холодно, в данной зоне, кажется, поддерживается определенный уровень температуры. Если честно, я не знаю, как нужно играть мышцами. Никогда раньше не интересовался ничем подобным.
Ух…
Я решил попробовать изобразить одну из поз культуриста, что я некогда видел мельком, напрягая оба бицепса одновременно. Если я правильно помню, то это называется поза двойного бицепса. Довольно понятное название, говорящее само за себя. Впрочем, я действительно зацепил знания про культуристов только по верхам… Цвет двери изменился только самую малость. Не знаю, почему-то мне кажется, будь я более накачан, то «индикатор» наполнялся побольше. Приняв ту же позу, я развернулся и на этот раз еще напряг спину. Теперь я показывал позу двойного бицепса спины. Хотя мои потуги и мышцы нельзя назвать выдающимися, попытка мне засчиталась, цвет двери изменился еще немного. Малость втянувшись в процесс, я повернулся вбок и выпятил грудь. Изменение цвета двери продолжилось дальше.
Развернувшись лицом к двери, я вложил все силы в следующую позу, сжав перед собой два кулака. Окончательная поза культуристов! Ультра игра мышцами! Изменение цвета, наконец, дошло до предела вверх, и дверь с грохотом открылась являя стоящую по другую сторону Кун, уставившуюся на меня с недоверием, что она не в состоянии поверить собственным глазам.
-Ух?
На мгновение выражение лица Кун оставалось безэмоциональным, скорее даже пустым, но оно быстро сменилось ехидной усмешкой. Она выхватила свой смартфон и быстро сфотографировала меня.
— ПОГОДИ! НЕЛЬЗЯ ФОТОГРАФИРОВАТЬ МЕНЯ БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ!
— Я и не знала, что у тебя есть такие странные увлечения, Отец. Ох… придется рассказать об этом Матушке.
— ДА ПОГОДИ ТЫ! Я просто выполнял условия для прохода! Вот, смотри! — отчаянно указал я на табличку в двери.
Нет, нет, мой ребенок не должен принимать меня за какого странного типа со странными увлечениями к раздеванию… Впрочем, отрицать не страну, я и вправду самую малость увлекся. Кун посмотрела на табличку, пожала плечами и кивнула. К счастью, кажется, она поняла ситуацию.
— С другой стороны двери требования другие. Впрочем, насколько видно, достаточно один раз выполнить условия для открытия двери с любой из сторон и тогда она больше не закроется, — Кун несколько раз закрыла и открыла дверь, делом подтверждая сделанные выводы.
Ради интереса я взглянул на табличку с другой стороны двери, чтобы посмотреть, какие условия значились там, табличка гласила: «Продержитесь десять секунд не моргая, дверь обязательно откроется».
Какого? Условие куда проще. Или условия зависят от человека или еще чего другого?
— Я пришла сюда из тупика, Отец. Как насчет тебя, там у тебя есть другой проход?
— Ох, эм, да, там есть еще одна дверь, да… — объясняя Кун насчет другой двери, я попутно надел обратно футболку.
Я хотел попросить дочь удалить фотографию, но тут же понял, что затея гиблая.
Раз Кун говорит она пришла из тупика, у нас нет иного выбора, кроме как, спеть. Но даже сама мысль об этом смущает меня. С другой стороны, сейчас дочь застала меня за обнаженным позированием с игрой мышцами, а пение на фоне этого не такое уж и страшное дело. Плюс, Кун сама может спеть… или мы можем спеть вдвоем. Петь в одиночку, мягко говоря, неловко.
Вместе с Кун мы направились к двери. Как и следовало ожидать, надпись, а точнее условие для прохода, осталось неизменно. Кун прочитала условие на табличке и ехидненько ухмыльнулась:
— Ну что ж, Отец. Не стесняйся, пой как хочешь.
— ЧЕГО? А как же ты?
Что? Я думал, ты хотя бы споешь со мной! Проклятье. Если бы знал, что все так обернется, то просто выбрал эту дверь изначально!
— Может мы, эм… споем вместе?
— Пой.
— Но, эм, мы здесь вместе, вдвоем…
— Пой.
Кх, вот ведь а… Мне не отвертеться от пения в любом случае, да? И что мне спеть, какую песню?
Мой музыкальный вкус в значительной степени склоняется к западной музыке, а не японской. Более того, я чувствовал себя малость увереннее, когда пел западные песни, поскольку народ обычно толком не понимал смысла текста в песнях.
В конечном итоге мой выбор пал на одну из любимых композиций дедули. Песню раннего поп-певца пятидесятых годов. В тексте стихов идет посыл о чувствах мальчика к старшей женщине. Конкретно, к няне младшего брата. Он дебютировал с этой песней в шестнадцать лет и быстро стал звездой. По содержанию стихи песни напоминают практически мольбу, он отбросил оковы возраста и излил душу в чистой исповеди обожания. (1)
Когда песня закончилась, дверь с грохотом распахнулась.
Фух…
Я перевел взгляд в сторону и увидел хихикающую Кун… а потом я заметил у нее в руке смартфон.
— Отличная получилась запись, а какой ролик выйдет.
— Что?
УДАЛИ! НЕТ! ХВАТИТ, НЕ СМОТРИ ЕГО! Я не хочу слышать свой собственный голое с записи! Не-е-е-е-т! Я сейчас помру, прекращай!
— Кстати говоря, ты пел про какую-то женщину, она твоя любовница?
— Нет конечно! В песне просто такие стихи!
Хватит нести вздор! Мои жены, твои мамы, нашинкуют меня на мелкие кусочки и зажарят!
Кун еще малость меня подразнила, потом, наконец, закончила хихикать и убрала смартфон в карман. Маленькая вредина.
— Путь открыт, Отец. Давай поторопимся.
— Угх… Ладно… — уныло последовал я за Кун.
Путь несколько раз сворачивал влево и вправо, но перекрестков, между которыми можно выбирать, больше не попадалось. Но через некоторое время мы все же вышли на новый перекресток.
— Куда пойдем? В какую сторону?
— Мне без разницы, Кун, Выбирай сама куда хочешь пойти.
— Хм… сдается мне, если пойдем налево, то петлянем обратно, поэтому пойдем направо.
Кун пошла направо, а я вслед за дочкой. Некоторое время спустя мы услышали девичий голос.
— ПХА! Да сколько можно! Очередной тупик!
— Этот голос…
— Это Линни.
Очевидно, по другую сторону изгороди блуждала Линни. Услышав ее голос мы остановились.
— Линни! Это ты там?
— Линни?
— Чего? Оте-е-ец? Кун? — донесся с другой стороны голос, теперь уже точно отозвавшейся Линни, подтверждая нашу догадку.
— Вы там вместе вдвоем? Не честно… я тоже хочу к вам!
— Ну, просто так получилось, что мы встретились по дороге.
Я точно не планировал натыкаться на Кун. Да и если путь сведет нас с Линни, то дальше пойдем уже вместе.
— О, точно, знаю! Можно попробовать перепрыгнуть через изгородь!
В следующий момент, когда я хотел усомниться в этой идее, до нас донесся звук глухого удара, вскрик боли и грохот от падения.
— Эй, ты в порядке?
— Уаа… головой ударилась… там наверху какая-то невидимая крыша!
По-видимому, над лабиринтом растянуто нечто вроде силового поля, которое не дает перепрыгнуть через изгородь.
— Не пытайся снова. Встретимся дальше по пути если повезет. Серьезно, пока просто иди дальше.
— Ауу… Хорошо. Пойду пока дальше.
Прислушавшись повнимательнее, я услышал звук отдаляющихся шагов Линни. Мы с Кун тоже пошли дальше с надеждой повстречаться с Линни.
Вскоре мы вышли на небольшое открытое пространство. Своеобразную площадь. Посредине площади размером с небольшой садик красовалась табличка, а по другую сторону площади новая ненавистная дверь. Мы пошли к табличке в центре площади и тогда сработала ловушка! Земля поднялась вверх и проход за нами закрылся! Обратный путь отрезан!
— Возьмите птицу в руки и дверь обязательно откроется… — озадаченно прочел я надпись на табличке, не понимая о чем идет речь, но внезапно из воздуха появился петух.
— КУДАХ. КУДАХ. КУДАХ. ТАХ. КУДАХ.
Почему этот петух не кудахтает, как положено, а скорее говорит баритоном? Почему он именно говорит озвученным голосом, а не издает настоящее кудахтанье?
Я смерил петуха подозрительным взглядом… Малость бесит, серьезно. Да и взгляд какой-то слишком сильный и притягательный. Никогда в жизни не видел не видел настолько красивого петуха.
