Глава 351. Первый день земли

Когда я наконец вернулась в свою комнату, Рихарда велела мне положить «божественную волю» на кровать, и я послушно последовала её совету.

— Я действительно не хочу этого делать, поскольку это может повлиять на вашу «божественную волю», но… — сказала Рихарда, вздохнув, и, воспользовавшись перчатками, блокирующими магическую силу, принялась быстро снимать с меня одежду.

В обычных обстоятельствах не следовало мыться, пока я не наполню «божественную волю» своей магической силой, вот только я уснула, прислонившись к не особо чистой каменной стене, а потому находилась не в том состоянии, в котором могла бы лечь в постель. Рихарда сказала, что я не могу принять нормальную ванну, но она, по крайней мере, может протереть моё тело полотенцем, смоченным в горячей воде. Умывшись, я почувствовала себя лучше.

— Юная леди, пожалуйста, выпейте это и отдохните.

Рихарда подготовила для меня одно из особых лекарств Фердинанда, обладавших ужасным вкусом, а затем немного отошла и стала ждать, когда я его приму. Благодаря укрепляющим тело магическим инструментам я могла немного двигаться, однако меня сильно зноби́ло, а голова кружилась. Но даже понимая, что у меня высокая температура, я всё равно с сомнением переводила взгляд между Рихардой и этим ужасным лекарством.

«Может, мне и нездоровится, но я не хочу принимать столь отвратительное лекарство, которое приготовлено без какой-либо заботы о том, кто будет его пить…» — съёжившись от страха, мысленно пожаловалась я на творение Фердинанда, который совершенно не брал во внимание вкус лекарства.

Судя по всему, Рихарда догадалась, о чём я думала и, улыбаясь, одарила меня осуждающим взглядом.

— Даже обычный ребёнок мог бы простудиться, если бы заснул в это время года в пещере Сокровенного зала. После такого вы могли даже подняться по высокой лестнице! Юная леди, разве не чудо, что вы до сих пор живы?!

— Прошу прощения, что заставила тебя волноваться…

В замке Рихарда всегда была той, кто больше всех волновался о моём здоровье, а потому ничего удивительного, что она забеспокоилась, когда я не вернулась из пещеры. Она рассказала Хиршуре, а затем и остальным учителям о том, насколько я слаба, отчего представление обо мне cменилось со «слабой девочки, которая, отправившись за «божественной волей», устала и решила отдохнуть», до «болезненного ребёнка, который мог потерять сознание или умереть».

— Ну же, юная леди, выпейте его.

— Хорошо…

Я взяла пузырёк с густым зелёным лекарством и залпом выпила его содержимое. Не было смысла колебаться. Если не выпить всё сразу, то это только продлит мучения.

— У-м-м-м! — простонала я.

Прошло уже довольно много времени с тех пор, как я в последний раз пила это мерзкое лекарство. У меня из глаз покатились слёзы, и мне пришлось зажать рот рукой, чтобы не выплюнуть выпитое. Пусть я и испытывала определённые страдания, но при этом чувствовала, что мне становилось всё лучше. Лекарство и правда было крайне эффективным. Эх, если бы только во время его употребления не казалось, что я могу отойти на небеса…

— Приятного отдыха, юная леди, — сказала Рихарда, немного прибравшись в моей комнате, а затем быстро ушла.

***

— А она уменьшилась… — пробормотала я, лёжа в кровати и смотря на «божественную волю», которую теперь могла держать даже одной рукой.

Чем крепче я сжимала её и чем больше магической силы вливала, тем меньше становилась «божественная воля». Казалось, что я растапливала её своей магической силой и впитывала в тело.

Когда я проснулась в Сокровенном зале, то удивилась тому, что «божественная воля» стала меньше. Хиршура объяснила мне, что всё так и должно быть, и мне просто нужно напитывать «божественную волю» магической силой, пока та не сольётся со мной. Другими словами, чтобы поглотить её, мне следовало прижимать её к себе, словно мама-птица, высиживающая яйцо. Чтобы полностью растопить и впитать в себя «божественную волю», мне нужно было обнимать её в течение дня и ночи, вливая свою магическую силу. Именно поэтому приобретение штапа происходило в день фруктов*, а выходной день земли студенты могли посвятить наполнению «божественной воли» магической силой.

— В любом случае, хорошо, что я смогла благополучно вернуться, — пробормотала я и вздохнула, вспомнив шумиху, которую вызвала.

Хорошо, что Ру́фену с его громким голосом удалось разбудить меня, а вот плохо… Плохо мне было после пробуждения.

Пока я спала, магическая сила, которую я влила в инструменты для укрепления тела, вернулась к своему обычному уровню. Мышцы начали болеть, а когда я поднялась на ноги, то почувствовала, как они дрожали. Более того, я успела простудиться, пока спала. Голова болела, поднялась температура, и я чувствовала озноб. Учителям нельзя было прикасаться ко мне, а потому они могли лишь с тревогой наблюдать, как я мучаюсь.

— Учитель Хиршура, могу ли добраться до общежития на своём ездовом звере? Пожалуйста. Только сегодня, — попросила я.

С разрешения ауба Эренфеста я могла передвигаться по замку на ездовом звере. Общежитие тоже принадлежало аубу Эренфеста, так что я могла ездить на пандочке и там, поскольку Сильвестр был не против. Однако дворянской академией управляла королевская семья. Чтобы передвигаться здесь на ездовом звере внутри помещений, требовалось разрешение ответственного лица. Я посмотрела на учителей, надеясь, что они позволят.

Нахмурив красивые брови, Примавера покачала головой.

— Я могу дать разрешение, но поскольку «божественная воля» поглощает вашу магическую силу, у вас не получится не то что поехать, но даже создать ездового зверя.

Её слова напомнили мне о том, что когда я попыталась влить больше магической силы в инструменты, вся она оказалась поглощена «божественной волей». Однако я была уверена, что если целенаправленно влить магическую силу в камень ездового зверя, то смогу создать пандочку. Мне просто нужно было сжать камень в руке и сосредоточиться.

— Позвольте мне попробовать.

Я взяла камень ездового зверя и принялась вливать туда магическую силу. Половина оказалась поглощена «божественной волей», но мне всё же удалось создать одноместный пандомобиль. С трудом забравшись внутрь, я положила «божественную волю» на колени и взялась за руль.

Мои мысли были спутанными, и ощущалось, что поток магической силы какой-то странный. Возможно, часть магической силы текла в «божественную волю» через пандомобиль. Однако, он всё же начал двигаться, пусть и намного медленнее, чем обычно. Но даже несмотря на медлительность, того, что ездовой зверь двигался, было достаточно, чтобы учителя вздохнули с облегчением.

Идя рядом с пандомобилем, они начали делиться впечатлениями.

— Это о нём говорилось в слухах? — спросила Примавера.

— Хо-о, так это тот самый зверь, что довёл Фрауле́рм до обморока? Он действительно чудной, — заметил Ру́фен.

«Пандочка не чудна́я! Она миленькая!» — гневно возразила я ему, но лишь мысленно, поскольку у меня не было сил говорить. В итоге я лишь одарила его недовольным взглядом и надулась.

— Разве не замечательно, что она может ездить на нём даже в юбке? — высказалась Хиршура. — Я решила, что сделаю и себе такой, чтобы изучить его поближе.

— Ах, в нём и правда можно ездить в юбке, — отреагировала на её слова Примавера. — Вы правда сможете воссоздать его? Конструкция кажется довольно сложной.

Как и ожидалось, женщинам не очень нравилось переодеваться каждый раз, когда требовалось воспользоваться ездовым зверем.

— Даже после объяснений госпожи Розмайн, я так и не смогла полностью разобраться в том, что такое «руль» и «акселератор». Поэтому я подумала, что могла бы скопировать внешний вид её зверя, позволяющий сидеть внутри, но при этом использовать поводья, как и у любых других ездовых зверей.

Фрауле́рм громко возмущалась тем, что летать без крыльев — это безумие, но, по словам Хиршуры, у неё не возникнет проблем с полётом, поскольку его возможность уже доказана. Достаточно просто увидеть это своими глазами.

— Фрауле́рм довольно упряма, — отметила Хиршура. — Что может быть плохого в том, чтобы больше заботиться о практичности ездового зверя, чем о его красоте? Я нахожу, что возможность перевозить на ездовом звере багаж поистине замечательна.

То, что Хиршура находила мою пандочку некрасивой, но при этой ценила возможность перевозить в ней багаж, напомнило мне позицию Фердинанда. Как говорится, каков учитель, таков и ученик…

Двигаясь в пандомобиле в окружении учителей, с любопытством рассматривающих его, я слушала их разговоры. Скорость была намного выше, чем если бы я шла пешком, и когда мы благополучно вернулись, учителя вздохнули с облегчением.

Рихарда и Вильфрид, долгое время ожидавшие моего возвращения, чуть ли не плакали, когда я наконец появилась, говоря, что очень рады, что со мной всё хорошо. Затем Хиршура проводила меня обратно в общежитие, объяснив это тем, что не сможет сосредоточиться на своих исследованиях, пока я нахожусь на грани смерти.

Настало утро дня земли. Это был мой первый выходной с тех пор, как я оказалась в дворянской академии. Вот только первокурсники не могли воспользоваться возможностью насладиться выходным, поскольку требовалось насыщать магической силой «божественную волю». Мы были словно птички, высиживающие яйца. Поскольку чужая магическая сила снижала качество штапов, слуги приносили еду в комнаты, и мы ели в одиночестве.

— Рихарда, а как старшекурсники проводят выходные? — поинтересовалась я, когда Рихарда принесла мне завтрак.

Насколько я поняла из её объяснения, они обычно делали то, что им больше нравилось. Кто-то ходил в библиотеку, читая там пособия, кто-то устраивал чаепития с друзьями из других герцогств, кто-то собирал информацию или участвовал в тренировках рыцарей.

— Я бы тоже хотела пойти в библиотеку.

— Юная леди, придётся подождать, пока вы не поправитесь и не закончите практические занятия.

— После лекарства я чувствую себя лучше. Да и моя «божественная воля» значительно уменьшилась.

— Да, да. Но вам в любом случае придётся провести весь сегодняшний день в постели, — ответила Рихарда, протянув мне лекарство с улучшенным вкусом.

Как только я выпила лекарство, она отправила меня обратно в постель.

— Рихарда, не могла бы ты хотя бы принести мне книгу?

— Юная леди, сегодняшний день вам следует целиком посвятить поглощению «божественной воли».

Она явно не собиралась позволять мне читать. Слушая шаги удаляющейся Рихарды, я с грустью думала о книгах. Затем я приподняла свою «божественную волю», которая к текущему моменту уменьшилась настолько, чтобы помещаться на ладони. В этот момент я кое-что осознала.

— А разве не будет проще наполнить камень магической силой, если снять инструменты для укрепления тела?

Держа магический камень в левой руке, я сняла с неё инструмент для укрепления тела. Магический камень быстро уменьшился в размерах и исчез.

Мне хотелось закричать: «Почему я раньше об этом не подумала?!»

Смотря на ладонь, на которой уже не было камня, я тяжело вздохнула. Затем я снова надела магический инструмент для укрепления, утешая себя тем, что виной моей недогадливости послужила лихорадка. Но хотя «божественная воля» полностью впиталась, я не почувствовала, что во мне что-то изменилось.

— Эм-м… Я правильно понимаю, что сейчас мне по силам создать штап?

Поскольку я правша, то, вспомнив форму штапа, я представила, что держу его в правой руке. В следующий момент в моей руке появилась знакомая сияющая волшебная палочка.

— Получилось! Здо́рово! Я прямо настоящая волшебница!

Взволнованная, я, лёжа в постели, размахивала штапом, словно волшебной палочкой.

— Штап может приобретать различные формы. Сто́ит ли мне попробовать?

Я решила, что длинный посох богини воды Фрютрены должен быть хорошим вариантом. Подумав о нём, я попыталась преобразовать штап.

— Ого! Получилось!

Я попыталась помахать им также, как волшебной палочкой, но тут же поняла, что посох такой длины неудобен. Чаще всего штап использовался, чтобы постучать по магическому камню, создавая ордоннанца, а вот подобным посохом сделать это было бы проблематично.

— Эм-м… Я полагаю, что есть веские причины, почему штап такой короткий.

Длина штапа должна быть удобной для того, чтобы, касаясь магических камней, вливать в них магическую силу. Исходя из этого, оптимальной была как раз такая длина, какой пользуются взрослые. Я потратила некоторое время, играя с формой штапа. Попробовала добавить гарду, как у меча, надеясь, что так его будет удобнее держать, а также ради красоты делала штап похожим на книгу или ручку. Однако все варианты оказались так себе. К тому же при изменении формы или добавлении украшений требовалось поддерживать в голове чёткий образ. В итоге форма каждый раз слегка отличалась. Да и долго поддерживать его изменённым у меня не получалось.

Я находила идею сделать штап в виде книги или ручки весьма волнительной, вот только пусть я и могла ударить по магическому камню штапом подобной формы, но у меня бы не вышло легко превратить его во что-то другое, как в случае, когда Фердинанд ударил Сильвестра по голове. В итоге я остановилась на форме волшебной палочки, такой же, какой пользуются взрослые.

— Хотелось бы мне придумать какое-нибудь забавное применение для него… — пробормотала я.

Мне ничего не оставалось, кроме как с нетерпением ждать следующего практического занятия, посвящённого основам использования штапа.

***

— Юная леди, я принесла ваш обед.

После того, как я поела, Рихарда напомнила, что я не должна покидать комнату, да и просто бродить по ней мне не следует. Хотя я объяснила, что жар спал, а магический камень полностью растворился, она не проявила ко мне никакой пощады.

— Если до вечера вы будете вести себя, как хорошая девочка, то я разрешу вам поесть в столовой, — сказала она напоследок и, собрав посуду, покинула комнату.

Я проводила её взглядом, а затем, убедившись, что она ушла, осторожно выскользнула из постели. Проваляться весь день без книги было верным способом умереть от скуки, а потому я тайко́м достала книгу из ящика стола и нырнула обратно под одеяло.

— Пора читать. Э-хе-хе…

Вскоре после того, как я начала читать, вернулась Рихарда. Когда она увидела меня, лежащую в кровати и читающую книгу, её брови взлетели от гнева.

— Юная леди! Разве я не говорила вам сегодня отдохнуть!

— Но я ведь так отдыхаю.

— Ох, когда речь заходит о книгах, что бы я вам ни говорила, вы никогда не слушаете! Вы так же упрямы, как лорд Сильвестр и господин Фердинанд! — рассерженно сказала Рихарда и отобрала у меня книгу. — Раз вы чувствуете себя достаточно хорошо, то я бы хотела с вами поговорить. Юная леди, вы ведь не стремитесь становиться аубом Эренфеста, верно?

— Почему ты спрашиваешь? — спросила я, в замешательстве склонив голову.

Между прочим, вчера мне уже задавали такой вопрос.

— Поскольку вы, юная леди, официально являетесь приёмной дочерью герцогской четы, у вас есть возможность стать аубом Эренфеста. В отличие от того времени, когда следующим герцогом должен был стать господин Вильфрид, сейчас вы вправе претендовать на то, чтобы стать аубом, если захотите того. Как в дочери господина Карстеда в вас течёт кровь одного из прошлых герцогов, а потому с родословной проблем тоже нет.

«На самом деле, с родословной у меня те ещё проблемы, просто мало кто об этом знает», — мысленно возразила я.

— Обычно аубом становится кандидат, обладающий наибольшей магической силой и влиянием, — продолжила Рихарда. — Конечно, чаще всего предпочтение отдаётся мужчинам, но вы, юная леди, носите титул «святой Эренфеста». Поэтому кое-кто из ваших последователей считает, что вы станете следующим аубом. Я бы хотела убедиться в ваших намерениях прежде, чем вы пойдёте по выбранному пути.

«Ах вот оно что. Должно быть, Хартмут ей что-то сказал…» — поняла я.

Судя по всему, Хартмут в последние несколько дней что-то делал в тени с какой-то загадочной целью. Вполне возможно, что он пытался ускорить распространение моей легенды о святой.

— Я совершенно не заинтересована в том, чтобы стать следующим аубом Эренфеста. Я собираюсь стать библиотекарем, попутно помогая будущему аубу.

— Ох, юная леди, это так похоже на вас, — с усмешкой сказала Рихарда и расслабила плечи. — Поскольку таков ваш выбор, я прослежу, чтобы никто не сеял смуту.

После этого Рихарда покинула комнату. Судя по её лицу, мои слова её успокоили. Я могла надеяться, что она помешает укрепиться идее о том, что я стану следующим аубом, среди моих последователей.

Когда её шаги стихли, я достала книгу из другого тайника и забралась обратно в постель.

***

— Юная леди! — разбудил меня крик Рихарды.

Я намеревалась спрятать книгу под одеялом, вот только заснула за чтением, и когда Рихарда вернулась, она поймала меня с поличным и рассердилась.

«Промашка вышла», — печально подумала я.

Тем не менее, я смогла выспаться, а потому полностью поправилась. Рихарда переодела меня, ворча, что мне будет лучше пообщаться с другими в столовой, чем тайком читать книги в своей комнате.

Двухлетний сон означал, что я очень мало общалась с дворянами своего герцогства, не говоря уже о дворянах из других. После всех невзгод, через которые мы прошли вместе с первокурсниками, чтобы сдать экзамены с первого раза, мы смогли немного сблизиться. Но вот со старшекурсниками отношения следовало углубить. Честно говоря, даже со своими последователями я практически не общалась.

Мои мышцы всё ещё болели, так что я забралась в пандочку и в сопровождении Рихарды и Ангелики, нёсшей стражу перед дверью в комнату, направилась в общий зал. Приближалось время ужина, а потому ушедшие студенты возвращались в общежитие и проводили время по своему усмотрению.

— Ангелика, чем ты сегодня занималась? — поинтересовалась я.

— Утром Корнелиус, Леонора и Трауготт пригласили меня попрактиковаться в ди́ттере. Юдит тоже хотела присоединиться, но была её очередь нести караул, а потому в этот раз она не смогла.

Во время нашего разговора мы достигли второго этажа, где ожидал Трауготт. Он присоединился к нам, и мы продолжили спуск по лестнице.

— Ди́ттер — это такое соревнование, верно? Что он из себя представляет?

Когда-то я слышала от Экхарта, что это игра дворянской академии, в которой участвовали рыцари-ученики.

— Это охота на магических зверей, — кратко ответила Ангелика.

— Ангелика, из такого ответа госпожа Розмайн ничего не поймёт, — нахмурившись, сказал Трауготт, а затем повернулся ко мне, чтобы объяснить подробнее. — Есть различные виды диттера. В каких-то соревнуются, сражаясь против сильных магических зверей, в каких-то важно количество побеждённых зверей, или же это может быть соревнование на скорость. Условия победы зависят от вида диттера.

Насколько я поняла, самой крупномасштабной формой диттера была так называемая «кража сокровищ». Она начиналась с охоты на магических зверей, которых рыцарям предстояло защищать. Сначала определялось количество участвующих рыцарей-учеников от всех герцогств, которые затем формировали команды возле своих общежитий. После этого они ловили магических зверей, затем служивших «сокровищами», которые требовалось защитить от команд других герцогств. Для этого каждой группе нужно было сначала ослабить своего зверя, но не настолько, чтобы тот умер и превратился в магический камень.

Следующим этапом было похищение магического зверя другого герцогства. При этом не следовало забывать о защите собственного. Тем не менее, в ходе диттера допускалось убить магического зверя противника, превратив того в магический камень.

— Раньше кража сокровищ была главным цветком состязания герцогств, но из-за того, что количество студентов уменьшилось, проведение кражи сокровищ стало затруднительным, — продолжил Трауготт. — Теперь проводятся состязания в скорости. Другими словами, в том, как быстро команды смогут победить учебного магического зверя, созданного учителем.

— В таком случае, я с нетерпением буду ждать состязания герцогств, — сказала я.

— Госпожа Розмайн, я буду упорно тренироваться, чтобы хорошо показать себя перед вами.

Трудно представить, что же представляет из себя состязание герцогств, но мне не терпелось его увидеть. Я до сих пор не видела, как сражаются Ангелика и Корнелиус, которые, насколько я поняла, за последнее время стали сильнее.

— Поскольку у нас есть Ангелика и Корнелиус, я полагаю, что в состязаниях этого года нас ждёт хороший результат, — холодно произнёс Трауготт, выглядя каким-то расстроенным.

— Ты говоришь, что результат должен быть хорошим, но при этом почему-то не выглядишь счастливым, — отметила я.

— Честно говоря, я им очень завидую. Я надеюсь, что к состязаниям следующего года тоже смогу изучить ваш метод сжатия и увеличить количество магической силы, чтобы стать сильнее.

По прибытии в общий зал, я обнаружила там группку девочек, собравшихся вокруг Лизелетты и Брюнхильды и что-то записывающих.

— Что вы делаете? — поинтересовалась я у них.

Услышав мой вопрос, они испуганно вскрикнули и поспешно принялись прятать листы бумаги. Видя такую их реакцию, я наклонила голову.

— Вы не хотите, чтобы я это увидела?

— Вовсе нет… — натянуто улыбнувшись, ответила Брюнхильда и покачала головой. — Просто мы не ожидали вашего появления, госпожа Розмайн, а потому почувствовали себя немного неловко. Мы не делали ничего постыдного.

Лизелетта и другие девочки закивали.

— Всё потому, что Шварц и Вайс слишком очаровательные… Мы слышали, что вам, госпожа Розмайн, предстоит подготовить для них одежду, а потому стали обсуждать, в каком стиле она могла бы быть. Простите, что мы начали обдумывать этот вопрос прежде вас.

— Я не возражаю. Могу ли я посмотреть, какие наряды вы придумали? — с интересом спросила я и протянула руку.

Лизелетта осторожно передала мне листы бумаги. На них оказались Шварц и Вайс, впечатляюще нарисованные чёрными чернилами. Я увидела, что вместо платьев контрастных цветов, как они носили сейчас, Лизелетта и остальные хотели нарядить одного как мальчика, а другого как девочку.

— Мне бы хотелось, чтобы они носили цветочные украшения. И я считаю, если возможно, было бы лучше одеть их как мальчика и девочку… А ещё… — принялась объяснять Лизелетта.

Я ознакомилась с эскизами различных нарядов. Что касается Вайса, то девочки считали, что ему подойдёт кружево, а Шварц будет хорошо смотреться в строгой одежде. Относительно цветочных украшений у девочек были довольно подробные предложения насчёт того, какого размера следует использовать украшения и где их закрепить.

— Юбка того наряда, который вы носили во время банкета, посвящённого началу зимних кругов общения, была очень милой, а потому мы подумали, что можем использовать её для вдохновения.

Лизелетта с сияющими глазами принялась говорить о моей пышной юбке, которая была просто перешита, чтобы соответствовать требуемой длине. В то время я не особо заботилась, что думают о моём наряде другие, но, похоже, что его нашли весьма интересным и милым. Люди были впечатлены, что я не только придумала платье Бригитте, в котором та предстала на церемонии звёздного сплетения два года назад, но и создала наряд для себя. Вот только я об этом узнала лишь сейчас.

На удивление, Лизелетта сегодня была разговорчивее, чем обычно.

— Лизелетта всегда любила милые вещи, — с улыбкой поведала Ангелика. — Она даже наряжает наших домашних шмилов в различные наряды, которые шьёт сама.

— Сестра! — надувшись, воскликнула Лизелетта.

Видя, как Лизелетта ведёт себя на свой возраст, я не могла не улыбнуться.

— Я смогу посещать библиотеку только после того, как закончу с практическими занятиями. Лизелетта, если к тому времени ты сдашь экзамены по теории, то почему бы тебе не отправиться со мной, чтобы снять мерки со Шварца и Вайса.

— Правда?! — восторженно воскликнула Лизелетта.

— Я думаю, что будет весело обсуждать наряды всем вместе, — ответила я. — Кто-нибудь ещё хотел бы присоединиться к нам?

Видя, что Лизелетта счастливо улыбается, я огляделась. Девочки, которые не сопровождали нас в библиотеку, сразу же проявили интерес.

— Я тоже хотела бы увидеть Шварца и Вайса, — сказала одна.

— После того, как мы их измерим, будет гораздо легче понять, какие наряды им подойдут. Я буду с нетерпением ждать этой возможности, — добавила другая.

— В таком случае, пожалуйста, сдайте экзамены по теории к тому моменту, когда я закончу практические занятия. Иначе, если вы возьмётесь за что-то интересное, вам будет трудно сосредоточиться на учёбе.

— Верно! Мы постараемся!

Видя у девочек энтузиазм поскорее сдать экзамены, я улыбнулась. Чтобы защитить от Хиршуры моих милых Шварца и Вайса, требовалось взять с собой кого-нибудь, кто мог бы остановить её. И лучше всего для этой цели подходили те, кто любил шмилов.

«К тому же я не знаю, как следует снимать мерки, — подумала я. — Да и чем больше со мной будет тех, кто сможет успокоить Хиршуру, тем лучше. Боюсь, что в одиночку у меня бы ничего не получилось. Здо́рово, что мне удалось найти столько помощниц!»

↑ суббота